Ей было совершенно ясно, почему Геверта тянет в дом кузины, но что-либо говорить против она и не подумала. Глупышки вообще не спорят с хозяевами, и та решимость, с какой она сегодня повернула события, была всего лишь вынужденной мерой.
Дом графа Кроуди приветливо встречал путников большими фонарями, горевшими у ворот и вдоль подъездной дорожки, сиял ярко освещенными окнами, и пленял запахами духов, цветов, жареного мяса и еще десятками ароматов, говорящих каждому, кто оказывался на крыльце, что тут праздник. Герцог с графом заметно приободрились, такие запахи и больного поднимут с постели, не то что молодых здоровых мужчин, а Хар насторожился, и недовольно мотнул головой, когда Герт потянулся к нему надеть намордник.
— Если графиня выделит мне комнатку, я могла бы взять Хара с собой, — кротко предложила Эста, — и немного погуляю с ним перед сном.
— Вы так уверены, что он будет вас слушать? — скептически усмехнулся граф.
Однако Герт, очень не любивший запирать питомца в чуланах, и отлично понимавший, что иного пути нет, их со Змеем вряд ли отпустят из-за стола до полуночи, неподдельно обрадовался этому предложению.
— А мы посмотрим, может и будет. Эсталис ему понравилась. Я даже могу сам лично довести его до этой комнатки.
Дагорд только саркастически хмыкнул, старательно пряча усмешку но возражать больше не стал, как и говорить заранее о своих подозреньях. Просто взял на заметку, проснуться в три часа ночи и проверить эту самую комнатку.
Ведь всегда можно сказать, что волновался, не капризничает ли зверь?
Встречать гостей вместе с дворецким и толпой слуг на крыльцо пожаловала сама Росалина, веселая, ухоженная, с приятной глазу округлостью форм и глубоким бархатистым голосом.
— О господи, какая радость, Геверт, дорогой, но почему ты не предупредил! Мы бы выслали вам навстречу людей, на дорогах так опасно! Проходите, вы так вовремя, мы празднуем день рождения Ивессы, вы же помните троюродную племянницу Каборда? А это что? Ты привез своего зверя? Ох, нужно срочно освободить ему клеть, Ферри распорядись!
— Не нужно, Ферри, — сумел, наконец, вставить слово герцог, — Хар переночует в комнате чтицы. У вас ведь найдется комнатка для моей чтицы, Росалина? Это только на одну ночь, рано утром мы уезжаем.
Как это он вовремя ввернул про отъезд, скромно стоя у крыльца рядом с Харом, усмехнулась про себя Эста, судя по разочарованному взгляду графини, при виде герцога с другом в ее голове мигом построилась какая-то замысловатая интрига.
— Идем, Хар, погуляем, — закончив ужинать, и скормив ирбису почти все мясо со своей тарелки вдобавок к принесенному для него куску, Эста накинула плащ и взяла в руки поводок.
Как она и предполагала, замечательное зелье, изготовленное сестрами монастыря Тишины и делающее добродушными даже диких животных, очень расположило к ней огромного кота. А длительная совместная поездка на одном диване позволила ему причислить ее к клану друзей. Едва увидев в руках девушки поводок, ирбис радостно спрыгнул со стула, с которого внимательно следил за трапезой соседки по коляске, и потерся лбом об ее юбку. Гулять он очень любил.
В саду тоже стояло несколько фонарей, но поменьше, и было по-осеннему пустовато, хотя миленькие молодые елочки и несколько рябин, а также кустики поздних цветов делали его довольно нарядным. Хар немедленно умчался обследовать сад, и Эста снова отметила, что иногда он ведет себя, как собака. Видимо, сказалось воспитание приемной матери, Герт рассказал, что когда он нашел Хара в скалах, почему-то брошенного матерью, замковый лекарь предложил подложить ирбиса одной из собак, кормившей щенков.
Девушка немного погуляла между елочек, ей тоже хотелось размять ноги, и совсем уже собралась позвать ирбиса, как на широкой террасе, выходящей в сад, раздался игривый женский смех и мужской голос.
Слишком знакомый, чтоб Эста его не узнала. Как быстро, однако, граф позволил себя поймать! Наверняка его уже ведут "показывать сад".
Девушка даже отступила назад, за елочку, и ниже надвинула на голову капюшон, точно зная, что с этого момента становится почти невидимой. И только после этого задумалась, зачем так сделала?! Не проще ли было гулять открыто по аллее, чтоб не вызвать никаких подозрений? Хотя о причине своего интуитивного поступка сестра Тишины догадалась, едва немного поразмыслила. Не хотелось давать графу лишний раз повода для подозрений и язвительных насмешек, особенно при любознательных кузинах графини.
Эста и от ужина за праздничным столом отказалась, сославшись на усталость, чтобы не встречаться с этими девицами. Сестра Тишины отлично знала, как они любят рассматривать всех попавших им на глаза незнакомок, чтоб позже, собравшись в какой-нибудь гостиной за десертом, подробно обсудить и осудить каждую оборку и каждое движение. Эсте было абсолютно безразлично их мнение, просто не хотелось тратить зря силы, когда есть возможность отдохнуть.
Неслышной походкой, осмотрительно продвигаясь в глубь сада только по затененным елками уголкам, девушка вышла, наконец на дорожку и негромко позвала ирбиса. А затем, откинув капюшон, уже открыто зашагала назад посередине аллеи.
Хар выскочил из кустов, ничуть не напугав Эсту, но от неспешно бредущей навстречу парочки немедленно донесся испуганный взвизг. Ирбис заинтересованно глянул в ту сторону, принюхался, и, уловив хорошо знакомый запах графа, помчался огромными стремительными прыжками прямо к гуляющим.
Визг раздался снова, теперь по-настоящему испуганный и обреченный, и женская фигура в нарядной светлой накидке, едва не рухнула на сыроватый песок. Граф успел вовремя подхватить ее на руки. Хар налетел на друга, боднул его игриво в колено, сцапал в зубы небольшую, нарядную шляпку из шелка, кружев, цветочков и бантиков, определенно самый последний выдох моды, и помчался назад, таща свой трофей Эсте.
— Давай сюда, — решительно отобрав у зверя немного обслюнявленное и пожеванное произведение столичной шляпницы, Эста двумя пальчиками понесла его хозяйке.
Змей, усадивший свою спутницу на ближайшую скамью, пытался привести ее в сознание, и Эста могла бы ему помочь, но торопилась увести зверя из сада. Точно зная, что женский визг не мог остаться незамеченным, и сюда уже бегут и стражники, и слуги и кто-то из гостей.
— Спокойной ночи, — кротко пожелала девушка, поравнявшись со скамьей, и аккуратно положила на край шляпку. Умелая камеристка вполне сумеет вернуть ей прежний вид.
Глава 9
Змей только прожег уходящую монашку разъяренным взглядом, больше всего на свете граф ненавидел приводить в сознание обморочных девиц.
Дагорд еще раз шлепнул спутницу по щеке и поморщился, услышав голоса и топот бегущих слуг. Ну наконец-то они опомнились, чего интересно ждали? Городской стражи или пока он сам дойдет до дома и все им объяснит?
Дагорд давно говорил герцогу, что его кузина, полностью захватившая власть в доме, слишком распустила слуг и стражу. И проявляют они особое усердие лишь тогда, когда видят неподалеку ее фигуру. Однако он вовсе не советовал Герту вмешиваться в дела графини, она из тех женщин, которые совершенно не выносят подобных действий.
— Что с ней такое?! — через толпу охающих служанок пробился личный лекарь графа.
— Испугалась питомца его светлости, — специально холодным голосом подчеркнул Змей, к родству с герцогом графиня относилась с трепетом и после этого заявления никто не осмелится требовать посадить бедного Хара на цепь.
Госпожу Ивессу после небольшого совещания решено было унести в ее комнаты, и графу ничего не оставалось, как вернуться в бальный зал, хотя намерение немного пофлиртовать уже растаяло.
Дагорд еще немного посидел за столом, понаблюдал, как друг весьма успешно волочится за одной из гостий, миленькой вдовой одного из племянников графа, развеивающей горе в гостеприимном доме Росалины, и велел слуге проводить себя в отведенную спальню. Если они хотят приехать в Адер до ночи, встать нужно очень рано.
Тихие, царапающие звуки разбудили Эсту мгновенно. Девушка, протянула руку, добавила роста едва тлеющему в лампе фитильку и оглянулась на стоявшие в углу огромные напольные часы. За неимением других комнат ее устроили на ночлег в кабинете хозяина. Впрочем, ночью граф все равно им не пользовался.
Святая тишина, всего третий час, а вставать они намеревались только в пять. Значит, что-то случилось.
— Войдите, не заперто, — тихо позволила глупышка, осторожно садясь в подушках, вторую половину большого кожаного дивана решительно занял Хар.
— Доброй ночи, — войдя, мрачно буркнул Змей, и, пройдя к креслу, уселся так основательно, словно хотел заявить своим поступком, что никуда отсюда не пойдет.
Хар только лениво приоткрыл один глаз и снова заснул.
Хар только лениво приоткрыл один глаз и снова заснул.
— Что случилось? — деловито поинтересовалась Эста, и подтянула к себе халат.
— Ничего, — граф был так зол на себя самого, что не желал принимать никакого участия.
Только полчаса назад, когда его несостоявшаяся вечерняя любовница заявилась к нему в спальню, Змей сообразил, что почти влип. И ведь слышал, когда гостил тут с Гертом в прошлый раз, рассуждения графини про то, что ему, Змею, нужно подобрать подходящую невесту, но просто посмеялся над ними про себя. Не приняв во внимание, что Росалина все подобные дела делает с неугасающим энтузиазмом.
— Змей, — хладнокровно вылезая из-под одеяла, заявила глупышка, и граф, к своему изумлению обнаружил, что простенькая ночная рубашка синего цвета в мелкий горошек, воротник которой он мог рассмотреть ранее, на самом деле — верхняя часть мужской пижамы. Довольно длинная, чуть не до колен. И из-под нее выглядывают штанишки из такого же сатина.
— Рассказывайте, — ловко и быстро надев длинный теплый халат, приказала девушка и принялась натягивать деревенские вязаные носки.
Однако граф уже неимоверно раскаялся, что пришел сюда и разбудил эту странную глупышку, посчитав, что монашка сможет как-нибудь очень деликатно распутать эту ситуацию, чтоб не было ни слез, ни претензий, ни скандала. Стоило ему лишь увидеть эту смешную пижаму и эти носки, как представление о монашке как о коварной обольстительнице герцога рухнуло, словно гнилое дерево под снегом. Да и все ее догадки насчет преследователей стали казаться не такими уж остроумными и своевременными.
Дьявол, а ведь он почти поверил, что девчонка что-то умеет. Змей с досадой обозвал в душе сам себя болваном и решительно поднялся с кресла. Черт с ним, с дружеским отношением Росалины, придется устраивать скандал. Дагорд просто не может позволить себе такой роскоши, жениться не просто на бесприданнице, а еще и на девице, не стесняющейся вламываться среди ночи в спальню почти незнакомого мужчины.
— Никуда вы не пойдете! — как монашка оказалась возле двери так быстро, Дагорд даже не понял, но сейчас его это и не волновало.
— Вы меня остановите? — с иронией поднял он бровь, но от усталости фраза получилась не столь едкой, сколь печальной.
— Нет. Просто расскажу утром все герцогу и объясню, что вы из трусости отказались от моей помощи.
— Вот как! — Змей снова начал закипать, — и где вы тут нашли трусость?
— А вы мне докажите, что я ошибаюсь, и это не так называется, — Эста совершенно бесстрашно смотрела ему прямо в глаза, — но тогда что? Стеснительность? Мне уже смешно. Кстати, я тоже хочу немного отдохнуть, и вы напрасно тратите наше время.
— Хорошо, — сдался граф, — она сейчас пришла в мою спальню.
— Ивесса? — сразу сообразила Эста, — ну конечно. И вы не желаете, чтоб утром все увидели, как она выходит из вашей комнаты?
— Я ее не звал. Но она не желает уходить, — скрипнул зубами граф.
— Ложитесь спать тут, — мигом решила глупышка, — которая ваша спальня?
— Я могу проводить.
— Сама найду. Так которая?
— В другом крыле, третья справа от лестницы, — еще не веря, что все так просто, объяснил граф, — а что вы ей скажете?
— Что там теперь моя комната, — пожала плечами девушка, — мы с вами еще с вечера поменялись, потому что ирбис меня не слушал. Но вам лучше запереться… спокойной ночи. И не трогайте мой сундук, у меня там сюрпризы для любопытных.
— Уже трясусь, — серьезно кивнул Змей, запирая за ней дверь, и направился к дивану, — подвинься, Хар, ну ты и развалился.
Комнату графа Эста нашла довольно быстро, и так же легко расслышала за дверью напротив какую-то возню. Значит, все-таки прав был Змей, и это никакая не любовь, а просто интрига… и довольно потертая. Тогда можно и не жалеть девушку, она себе таким способом поймает кого-нибудь попроще. И хотя счастья после такой проделки от семейной жизни ей лучше не ждать, но хотя бы подольше проживет.
Девушки, обманом или силой женившие на себе мужчин, подобных Змею, подозрительно часто падают с лошадей и лестниц.
Войдя в спальню, Эста первым делом проверила засов, и убедилась, что он на месте. Зато отсутствует цепочка, которой его положено запирать, и это нововведение произведено недавно, судя по свежести дыр от некогда крепивших ее гвоздей.
— Милый… — робко позвал из-под полога женский голосок, — ты пришел?
— Угу, — сообщила Эста, сноровисто поднимая стул и просовывая его ножку через дверную ручку.
В монастыре их с сестрами многому научили, и едва ли не первым делом показали, как можно надежно запереться в комнате каким-либо из десятка самых простых и доступных всем способов.
— Ты такой красивый, — мечтательно сообщила Ивесса, и хихикнула.
Интриганки, — сердито фыркнула глупышка, безошибочно сообразив по этому веселому хихиканью, что девице выдали для храбрости вина. И похоже, не один бокал.
Следовательно, бесполезно читать этой дурочке проповедь, все равно в ее хорошенькой голове ничего не останется.
Эста прошла к кровати, посмотрела на потрясенно вытаращившую глаза именинницу, и откинула одеяло.
— Отодвигайся к тому краю и лежи тихо.
Влезла на постель, отметила про себя, что тут намного мягче и удобнее, чем на диване в кабинете, прикрутила фитиль и, замотавшись в свою половину огромного одеяла, с чистой совестью закрыла глаза.
— А где граф? — минут через пять раздался несчастный голосок соседки.
— В кабинете спит. Мы еще с вечера поменялись. Спи, а то позову.
Ивесса надолго задумалась. Так надолго, что Эста почти заснула.
— Кого, Дагорда? — наконец высказала робкую догадку девица.
— Нет, ирбиса. Того огромного зверя. Он сейчас как раз разыгрался, бегает по коридорам. Поэтому дверь лучше не открывать, — припугнула монашка и с чистой совестью уснула.
В следующий раз в комнату постучали, когда Эста, не хуже графа владевшая искусством вставать в назначенное время, уже умылась, причесалась и привела лицо именно в такой вид, какой говорил всем вокруг о ее переутомлении и недосыпании. Маленький кошелек со всеми необходимыми для этого средствами всегда лежал в кармане ее халата.
Освободив дверь от стула, Эста предусмотрительно отступила в сторонку и поставила мебель на место.
— Что, уже пора вставать? — страдальчески воззрившись на ворвавшихся в комнату дам, спросила она самым несчастным голоском и отчаянно зевнула.
— А вы кто такая? — озадаченно уставилась на нее графиня.
— Чтица, — кротко сообщила монашка, и просительно добавила, — только говорите потише, а то девушку разбудите.
— Какую девушку?! — графиня ринулась к постели, узрела сладко спящую Ивессу и остолбенела.
— А где граф? — спросила сопровождавшая ее девица с простодушной круглощекой рожицей.
— Дагорд аш Феррез? — учтиво уточнила Эста.
— Он самый, — начиная понимать, что что-то пошло не по плану, пристально уставилась на нее хозяйка.
— Так со зверем же своим спит, — с простодушием селянки уставилась на нее монашка, — разыгрался он, ну как ребенок.
— Кто разыгрался?!
— Ну, так Хар же, зверь его светлости. Я и послала за графом, его Хар как миленький слушается. Вот он и велел мне идти сюда, чтоб зверя по дому не водить. Я пришла, а тут девушка… — Эста неодобрительно поджала губы и вздохнула, — напугал он ее, злодей!
— Кто, граф? — ахнула круглощекая.
— Да при чем тут его милость?! — возмущенно всплеснула руками глупышка, — разве он может испугать женщину?! Это Хар девушку вечером в парке напугал, так она мне полночи рассказывала, что зверь по коридору бегает. Уж как я ее ни успокаивала, даже дверь заперла, чтоб она хоть немного поспать дала.
— Эсталис, — донесся из коридора строгий голос графа, — можете идти в кабинет, пора собираться. С Харом я сам погуляю.
И Змей, держа пристегнутого на поводок ирбиса, решительно пошагал дальше, сделав вид, что не заметил отпрянувшую к стенке графиню.
Когда Эста, одевшись и отправив в карету свои вещи, пришла в маленькую столовую, соединенную дверью с кухней, граф уже сидел за столом в дорожном камзоле. Плащ и шляпа лежали рядом, а сам Змей с ожесточённым видом кромсал ножом холодное мясо, поданное сонной кухаркой на завтрак в дополнение к таким же холодным закускам, явно оставшимся от вчерашнего праздника. Только чай в маленьком серебряном чайнике был горячий, и Эста спокойно налила себе чашку и взяла кусок торта.
— Хар уже в карете?
— Нет, будит Геверта, — хмуро сообщил Змей и покосился на невозмутимую монашку, как она может есть с утра эти сладости?
— Если вы желаете съесть это мясо, — правильно поняла глупышка его взгляд, — лучше попросите кухарку обжарить.
— У нее еще печь не растоплена, — буркнул граф, горячо сожалея, что ночевал не в трактире.