Я отвернулась к окну. На мне сегодня было белое тонкое платье до колена с высокой талией и со скромным треугольным вырезом. Черная сумка, на ногах – розовые балетки с черными носами. На шее – розовые стеклянные бусы.
Андрей завел машину и выкатил со двора.
Я собиралась наказать его молчанием, но он сделал погромче музыку – и делов-то. И я в очередной раз поняла: все они – люди больших городов – такие: с налетом цинизма. К любым вопросам относятся проще. Пугающе просто.
Тогда я выключила радио и сказала:
– Знаешь, что она сделала с девочками, которые помогали мне?
Андрей застонал.
– Нам обязательно начинать утро с разговоров о твоей однокласснице?
Я не ответила, возвысила голос:
– Маленького брата одной избили, сестру другой – изнасиловали!
Он ничего не отвечал и никак не реагировал, чем сильнее меня рассердил.
– Нечего сказать?
– Есть. Я был прав.
– В чем?
– В том, что вовремя выбрал правильную сторону. И тем самым обезопасил тебя.
– Обезопасил меня?
Андрей мельком взглянул в мою сторону.
– Ну да. Твои подруги расплатились. А ты нет.
Я замерла. А ведь действительно. Сомнительно, что Лия испугалась нанести по мне удар из-за Дениса. Он пожирает черешню у нее со спины, как ручной зверек, ему абсолютно наплевать, с кем и как она поступает.
– Так твое молчание – часть сделки по моей безопасности?
– Не назвал бы это сделкой. Но если тебе так угодно, назовем негласным договором.
– Это сделка с дьяволом! – выплюнула я.
– Вот видишь, как ты мне дорога, – улыбнулся он. – Значит, ваше трио из мстителей распалось?
– Ты верно понимаешь.
– Все к лучшему. Может, ты теперь найдешь себе какое-нибудь стоящее занятие!
Я демонстративно включила радио и сделала звук погромче.
Выскочила из машины у школы. К первому уроку почему-то пришло лишь десять человек. Ни Лии, ни Киры, ни Яны среди них не было.
Ко второму уроку подтянулись Яна с Кирой, а в середине второго урока пришла Лия.
На ней были обтягивающие голубые джинсы с ярким желтым ремнем, в тон ему лабутены и белая футболка с подмигивающим смайликом. На плече белая сумочка с рисунком: катающимися смеющимися смайликами. Этакая девушка-насмешка.
После ее появления Кира с Яной стали меня избегать. Когда я подходила к ним на перемене, они под любым предлогом сбегали, и я вдруг осознала, что не совсем верно истолковала их слова. Они сказали: «На этом все». Но я не думала, что «все» включает в себя и нашу дружбу. Если наши отношения можно было так называть.
Сидя одна в столовой, я подумала, что наверняка не так уж Лия и расстроилась, что не смогла нанести удар по мне. Мало того, что закрыла рот Андрею, так она еще и развела меня с Кирой и Яной. Очень умно ударить по ним и не ударить по мне. Это вызвало у девчонок вопросы и непонимание. Нам куда проще было бы держаться вместе, если бы мы все пострадали. А теперь получалось, что их участь хуже моей, а потому я снова – белая ворона в этой треклятой школе.
Я достала телефон, проверила, нет ли новых сообщений от Дениса. Он больше ничего не написал. И у меня внутри все сжалось от непонятной тоски и разочарования. Я скучала по нему. Но скучал ли он? Что значат для него наши отношения?
После шестого урока я заметила, что вместо гардероба Лия устремилась в сторону бассейна. И любопытство заставило меня пойти за ней.
Я прокралась к кабинету тренера. Дверь была закрыта, но я встала так близко, что прекрасно слышала, о чем говорили внутри.
Даня сказал:
– Можно угадаю? Ты пришла узнать, о чем мы говорили вчера с Дэном?
– Браво, – проворчала Лия. – Так о чем?
– А почему бы тебе не спросить у него самой?
– Уверена, ты знаешь почему!
Даня рассмеялся.
– Тебе не о чем беспокоиться.
– Позволь мне судить самой. Просто скажи, о чем вы говорили.
Я затаила дыхание.
– Он спросил, почему я встречался со Стефой, – сказал Даня.
– А ты?
– Сказал, что она мне нравилась.
У меня сердце подскочило, точно на резиночке. «Нравилась» – это словечко, подобно капле воска, капнувшей с горящей свечи на кожу, обожгло меня.
– А что еще он спросил? – допытывалась Лия.
– Больше ничего.
– Не ври! – вскричала Лия. – Хочешь сказать, он словом не обмолвился о дневнике и о том, что Стефа ему рассказала о нас?
– Именно.
В кабинете стало тихо. А потом Лия задумчиво протянула:
– Он прощупывал почву. Смотрел на твою реакцию.
– Успокойся, – посоветовал Данила. – У тебя паранойя.
Мне было приятно, что она так нервничала. Обычно я видела ее полностью владеющей собой, и это меня дико бесило. А оказывается, она паниковала. Значит, у меня все еще был шанс переиграть ее. Вот только что мне делать с трофеем? Любить? Но как, если я его практически не знаю. Денис изменился. Или всегда был другим?
Я не успела додумать, дверь распахнулась и ударила меня. Я выронила сумку. Передо мной стояла Лия, она яростно двинулась на меня, бросив Дане:
– Говорю же, тут кто-то есть!
Я попятилась.
– Лия! – крикнул Данила, выбегая из кабинета. Он нагнулся за моей сумочкой.
Лия надвигалась на меня, в ее голубых глазах полыхала ненависть. Я отступала. В какую-то долю секунды Лия рванула ко мне и с силой толкнула. Я взмахнула руками и полетела назад, прямо в бассейн.
– Лия! – проорал Данила.
Когда я вынырнула, эта гадина стояла на краю бассейна и надменно смотрела на меня.
– Приятного плавания, – прошипела она, а затем взглянула на Данилу. И в ее взгляде была нежность. Данила, секундой ранее гневно взирающий на нее, изменился в лице. Теперь он выглядел растерянным и уязвимым.
– Увидимся, – сказала она и пошла прочь.
Он смотрел ей вслед, а потом сложил руки на груди и бросил мне:
– Подслушивать нехорошо. Вылезай!
Вся мокрая, с наверняка потекшей тушью, я вышла из бассейна. Я ударилась о воду, но почувствовала боль в затылке только сейчас. Я покачнулась и схватилась за перила.
Данила тут же подскочил ко мне.
– Ты ушиблась? – взволнованно спросил он, придерживая за локоть. Провел меня в свой кабинет и усадил. Задрал мою голову к свету и, обхватив теплыми ладонями за щеки, спросил:
– Тебя не тошнит?
– Тошнит, – выдохнула я и, видя, как он нахмурился, продолжила: – От того, как ты позволяешь ей с собой играть.
Он выпустил мою голову и, отступив, присел на край стола. Почему-то он на меня не смотрел, отводил глаза, но поинтересовался:
– У тебя ничего не болит?
От него пахло по-новому, он сменил духи. И еще одна нота из моего, из нашего общего прошлого, осталась лишь отголоском в памяти.
Я расплакалась. Слезы просто хлынули из глаз. Я не пыталась их спрятать или вытереть. Они вместе с ручьями, льющимися с волос, текли по щекам.
– Стефа, – пробормотал Данила, все так же потупившись.
– Как вы можете так жить? – сдавленно промолвила я.
Он встал, подошел к шкафу, вынул спортивный костюм и полотенце.
– Иди переоденься. Он чистый.
Но я не взяла. Данила со вздохом положил стопочку на стол и встал вполоборота ко мне, уперев кулаки в столешницу.
– Если ты снова пришла меня уговаривать рассказать Денису твою правду, то напрасно.
– А ты никогда не думал, что он заслужил это падение? – спросила я.
Данила изумленно посмотрел на меня.
– О чем ты?
– О том, кем Денис был до падения.
– Он сам тебе рассказал?
– Нет. Кира с Яной. Совершенно случайно.
Данила задумчиво уставился в стену.
– Денис не был святым. Но нет, я никогда не думал, что он заслужил это падение… – Его взгляд осторожно скользнул по мне и вернулся на стену. – Что, непросто, да, любить человека, чей внутренний мир пугает тебя?
Мне показалось, что он говорит сейчас не обо мне.
– Денис теперь стал другим, – прошептала я.
– Ты так уверена?
Мне очень хотелось в это верить. Убедить себя, его, всех!
– Разве ты не видишь перемен в нем?
– Стефа, – он посмотрел на меня и вновь потупился, – Денис – поразительный человек, он всегда был для меня кумиром, но любить его – это тяжелое испытание. Я вижу, как он делает больно Лии… Но она очень сильная и может в ответ сделать больно ему. Они оба такие… А ты не такая.
– Даня, так сложно разговаривать со мной, глядя в глаза? Или, может, я так отвратительна тебе?
Не поднимая на меня глаз, он улыбнулся и произнес одно лишь слово:
– Платье.
И тут меня осенило. На мне белое намокшее тонкое платье. Боже, да я сижу перед ним практически голая!
Я вскочила, схватила полотенце и прикрылась им.
Наши взгляды встретились. Он улыбнулся и отшутился:
– Да, смотреть в глаза было непросто…
Я схватила со стола стопочку со спортивным костюмом и вылетела из кабинета, крикнув:
– Мог бы сказать!
А вслед мне полетело:
– Зачем? Когда я еще увижу тебя голой!
Глава 12 Щекотливый вопрос
Мы сидели в его комнате. Денис за столом над кодексом, а я уютно свернулась в кресле с книгой Норы Галь «Слово живое и мертвое».
Мы сидели в его комнате. Денис за столом над кодексом, а я уютно свернулась в кресле с книгой Норы Галь «Слово живое и мертвое».
Я любовалась сосредоточенным лицом Дениса и игрой солнца в его волосах, то выходящего, то прячущегося за тучами.
Денис резко захлопнул книгу.
– Поступить на юридический было ошибкой.
Я подошла к нему, положила руки на плечи и принялась разминать.
– Уверена, ты со всем разберешься. Не все сразу.
Он наклонил голову и коснулся щекой моих пальцев.
– Я боюсь, что совершил ошибку. На юридическом учатся блестящие молодые люди…
– И ты именно такой!
– За исключением того, что они здоровы, а я нет. И публичные выступления в суде станут для меня пыткой. А для того, чтобы сидеть в каком-нибудь офисе, копаясь в бумагах, получать юридическое образование не обязательно.
Я села к нему на колени.
– Денис, первый курс всегда тяжелый. Но на втором все твои сомнения уйдут.
– Мне следовало поступать на журфак. Но я принципиально не хотел идти по стопам отца-мудака. Но если подумать, что в моем положении остается? Кропать статьи, сидя дома.
Я поцеловала его в висок и как можно бодрее сказала:
– Чтобы кропать статьи, учиться пять лет не нужно. Ты можешь постичь литературные тонкости сам или пойти на курсы писательского мастерства. А вот адвокатом ты вряд ли станешь сам.
Он взял телефон и проверил его. И так уже третий раз за последний час.
– Ты ждешь звонка? – спросила я.
Денис отшвырнул телефон.
– Нет! – И внезапно попросил: – Рассмеши меня.
Я откинула за спину волосы.
– «Могу порекомендовать вам замечательного адвоката. Его клиенту грозила смертная казнь, но он добился значительного снижения… – Наказания? – Нет, напряжения…»
Денис улыбнулся. А потом взглянул на телефон, снова погрустнел и обронил:
– Ты чудо.
В комнату раздался стук. Заглянула Ольга Константиновна.
– Денис, ты не хочешь пообедать?
– Нет.
Ольга Константиновна вздохнула.
– Ты испортишь себе желудок, питаясь кое-как. Ну что с тобой делать? – Она улыбнулась, качая головой. – Позвонить Стефании, чтобы она приготовила тебе суп?
– Не вздумай! – резко сказал Денис.
– Просто пошутила. – Ольга Константиновна закрыла дверь, а я тоскливо выдохнула:
– Она терпеть меня не может.
Денис обнял меня.
– Это не так.
Я хмыкнула.
– Пожалуй, она была бы рада видеть на моем месте Стефу. Как думаешь?
У меня по спине прошел холодок. Я все-таки сказала вслух то, что было давно очевидно.
Денис рассмеялся, отрывисто и сухо.
– Как ты себе представляешь нас вместе?
– Важнее другое: представляешь ли ты сам?
Он тряхнул головой.
– Она забавная и славная… заставляет меня смеяться над самим собой и над ней. Но она никогда бы не приняла меня настоящего.
– А если бы приняла?
– То это была бы не та Стефания, которая мне нравится.
Я убрала кудрявую прядь с его лба.
– Принимать тебя настоящего такое преступление?
– Свидетельствует кое о чем…
– И о чем же?
– О наличии собственных демонов, способных понять природу чужих демонов. – Он взял меня за подбородок и заглянул в глаза, прошептав: – Когда я встретил тебя, то был в ужасе.
– Почему?
– Не понимал своей тяги к тебе. Я думал, что влюбился в солнечный лучик. И я боялся, что этот свет растворится в моей тьме. Но я ошибся… Ты не свет.
– А кто?
– Ты – это я, только в белом. – И он жадно поцеловал меня.
* * *Я сидела за туалетным столиком и красилась перед свиданием с Вовой.
На мне было серое шерстяное платье с круглым вырезом.
Я уже заканчивала макияж, красила губы, когда мой телефон ожил, пришло эсэмэс от Дениса:
«Давай ты спросишь меня: “Что было вчера и что будет завтра?”, я отвечу: “Моя инвалидность”, а ты скажешь: “Неправильно. Время” – и я предложу провести его вместе???»
Мне показалось, сердце заколотилось у меня где-то в голове, точно механизм бомбы.
Что он хотел этим сказать? Он верит мне? Он дал Лие отставку? У меня было множество вопросов, но задала ему я лишь один:
«Где встретимся?»
Он прислал:
«У твоей парадной. В 19:00».
И только тут я вспомнила, что у меня уже назначено свидание с Вовой. Что же делать?
Я в панике заметалась по комнате, не зная, что предпринять. Денис сам пошел на сближение. Я просто не могла отказать ему. Его сообщение показалось мне таким милым и забавным – в нем я узнала того самого Дениса, которого я полюбила, того Дениса, за которого была готова сражаться.
И я позвонила Вове, соврала, что у меня семейные неприятности, и извинилась за испорченный вечер. Вова хоть и заверил, что все в порядке и в кино мы сходим как-нибудь в другой раз, но я различила в его голосе разочарование. В этот момент я чувствовала себя настоящей дрянью. Но иначе я не могла. С того дня, как у нас с Денисом вышла размолвка, если это так можно назвать, я все ждала и надеялась, что он сделает мне шаг навстречу. Покажет, что я имею для него значение. И его сообщение было тем самым долгожданным шагом. И за один этот его шаг я была готова преодолеть весь остальной путь до него самого.
Я вышла из парадной. Денис сидел на скамейке, глядя в телефон. Он что-то читал. Но увидев меня, взял костыли и поднялся.
– Привет. – Улыбка сама собой возникла у меня на лице.
Он кивнул и тоже мне улыбнулся.
Я только сейчас осознала, как сильно скучала по нему, как на самом деле мне было страшно, что я сломала нашу дружбу.
Мне было неловко. Я не знала, как теперь себя вести. Понял ли он, что я влюблена в него? Может, Лия ему рассказала. Нужно было что-то говорить, но я лишь стояла и, как дурочка, улыбалась.
А он сам сказал, избавив меня от участи принимать решение:
– Теф, я хочу, чтобы все было как прежде. Что скажешь?
Я пожала плечами:
– Ладно.
Когда он написал мне, я забыла обо всем на свете, забыла свои сомнения, и мне снова было ничтожно мало просто дружбы. Я поняла, что влюблена. И мне хотелось, чтобы он ответил мне.
Мы вышли со двора. Разговор не клеился. Между нами пролегла черная бездна – или это был проклятый дневник?
Денис тоже это почувствовал, потому что вздохнул и спросил:
– Наверное, нам надо поговорить об этом…
– Андрей соврал тебе.
Друг снова вздохнул.
– Теф, у тебя есть доказательства?
Я покачала головой.
– Ты знаешь ее. Какие, к черту, доказательства? Она их уничтожила.
Он пожал плечами.
– Мне жаль, что вы больше не подруги.
– Денис, мы ими никогда и не были, как оказалось. – Я взглянула на него. – Ты не веришь мне?
Он повернул голову, его взгляд скользнул по мне.
– Чего ты хочешь, Теф? Чтобы я выслушал версию Киры, Яны или еще кого-то?
– Я лишь хочу, чтобы ты перестал заблуждаться!
– Это все, чего ты хочешь? – Он остановился и внимательно, не мигая, смотрел на меня.
– Да, – оробев, вымолвила я.
– Хорошо. Я не заблуждаюсь. – Он улыбнулся. – Теперь мы можем снова стать друзьями?
– Я не переставала быть твоим другом.
– Мне так не показалось.
Что он хотел этим сказать? Что я поступила не как его друг, попытавшись разлучить его с Лией?
– А если бы доказательства были? – спросила я.
– Ты бы наверняка мне их показала.
– Ты правда этого бы хотел? – И я уточнила: – Увидеть доказательства, если бы они были!
После недолгой заминки он качнул головой.
– Конечно! – и добавил: – Но так как их нет, не заставляй меня играть роль ее или твоего адвоката.
Похоже, я ничего не добилась, кроме как испортила наши с ним отношения и посодействовала его сближению с Лией. А еще подставила под удар Киру с Яной. Да, может, они и сами предложили помощь в уничтожении Лии… Просто я пустила всем пыль в глаза, мое эффектное появление, брошенная в лицо Лие угроза заставила девчонок поверить, что мне по силам ее победить. Я и сама так думала.
Наверное, уметь проигрывать, а вернее, научиться делать хорошую мину при плохой игре – одно из важнейших достоинств, которым должна обладать соперница Лии. А я все так же, как и прежде, плачу от обиды и не умею скрывать свои чувства.
Денис заметил, что я сникла, он оперся на костыль и приобнял меня.
– Послушай, Теф…
А я испугалась, что он скажет нечто, чего мне совсем не хочется слышать, и я выпалила:
– Давай зайдем в «Макдак»? Ужасно хочу мороженого.
Он приподнял брови и уточнил:
– А ты не на диете?
Я скинула его руку и фыркнула:
– На диету стоит сесть тебе. Если ты разжиреешь, твои костыли могут этого не перенести! – И тут же прибавила мягче: – Извини.
Он рассмеялся.
– Ну здравствуй! Я скучал.
Мы дошли до Невского, купили мороженое. Я болтала о маме и новой квартире, про школу. Денис рассказывал про институт и новые знакомства. О Лии он не упомянул ни разу, и я была ему за это благодарна.
Ну как можно поверить, что этот чуткий молодой человек мог творить все те гадости, в которых его обвиняют?