— Не бойся, он хороший. Просто перенервничал.
— Динка, нам бы поговорить, с глазу на глаз. Может, здесь останемся?
— Здесь нас могут заметить, а меня ищут, ты знаешь. Давай лучше пойдем в дом, там много комнат, есть, где уединиться.
— А вдруг он услышит?
— Если так боишься, закроемся в ванной и включим воду. Пошли!
— Динка, — упирается Ира, — я тебе такое расскажу, сама из этого дома пулей вылетишь!
— Расскажи и посмотрим, а пока пошли в дом, а то соседи в полицию позвонят.
Ира неохотно переступает порог, с опаской озираясь по сторонам. Игорь, заметив из кухни ее испуганный взгляд, машет зажатым в руке ножом. Я подталкиваю подругу к двери ванной.
— У нас женский разговор, — улыбаюсь Игорю и закрываю дверь. — Есть новости? Нашли убийцу?
— Включи воду!
Я поднимаю ручку и поворачиваю кран, чтобы брызги летели в другую сторону.
— Да. Нет, — отвечает на вопросы по порядку Ира. — Я тут такое о твоем блондинчике услышала! Ты его хорошо знаешь?
— Достаточно, — оглядываюсь на дверь.
— Достаточно для чего?
Не знаю, что на это ответить.
— Понятно, — хмыкает Ира. — Так вот, оказывается, твой красавчик терся возле вашего с Олегом участка, когда убили Катьку.
В желудке начинает неприятно ныть, к горлу подступает тошнота. Я пытаюсь понять, что случилось, но в голову лезут только самые страшные догадки. Вместе с ними приходит единственно возможная спасительная мысль.
— Ну и что?
— Как что?! — громче, чем собиралась, говорит Ира и съеживается от звука собственного голоса.
— Он живет по соседству. Почему ты решила, что он ходил именно возле нашего участка? Может, он гулял вокруг своего дома.
— Наверно я неправильно выразилась. Он ходил возле вашей калитки, и поговаривают, даже заходил внутрь.
— Поговаривают? Ира, ты пришла сюда, чтобы передать мне сплетни? Откуда у тебя вообще такая информация?
— Сегодня ко мне в ларек приходили два постоянных клиента. Твои соседи, кстати. Пока они выгребали из карманов мелочь на бутылку, обсуждали ужасы нашего городка. Так вот, один рассказал, что видел, как блондинчик в этот день выходил из вашей калитки. Был он в доме, или не был — решай сама, но я бы, на твоем месте, отсюда ушла.
— Не верю, — качаю головой я. — Почему тогда этот сосед не пошел в полицию и не рассказал все об Игоре?
— Вот и я его об этом спросила. Оказывается, красавчик местным алкашам деньги на водку дает. Они не выживут, если его посадят.
Я вспоминаю пьяного соседа в сарае Игоря, лоб покрывается испариной, а боль в желудке сгибает меня пополам.
— Дин, что с тобой? — голос Иры смягчается. — Успокойся, может он по-соседски за солью забегал. Но все равно, на всякий случай, будь осторожна.
— За два года ни разу не забегал, а тут ему вдруг соль понадобилась, — меняемся мы с Ирой ролями. — Может выйти и спросить, зачем он приходил?
— С ума сошла?! Вдруг это он Катьку завалил!
— Да не стал бы он. Знаешь, какой он добрый…
— Помнится, ты то же самое и про Олега говорила.
— Помнится, это ты уламывала меня начать встречаться с Олегом, — говорю я и тут же осекаюсь.
Ира самый близкий мне человек. Если она пришла, то только с самыми лучшими намерениями, а я лезу к ней с дурацкими упреками. Но на кону мое будущее. Не смотря ни на что, я должна настоять на своем.
— Извини, Ира, но я не собираюсь никуда бежать. Мне нужно во всем разобраться, и Игорь готов пойти на многое, чтобы мне помочь, — говорю я и открываю нараспашку дверь.
Ира без слов разворачивается и выходит. Мне хочется окликнуть ее, еще раз извиниться, но вместо этого я только провожаю подругу взглядом и вздыхаю с облегчением, когда за ней захлопывается входная дверь. На этот раз Ира не права. Я смогу доказать свою невиновность, и Игорь мне в этом поможет.
— Вы закончили? — он заглядывает в ванную комнату.
Я киваю и иду на кухню. Беру один из приготовленных Игорем чизбургеров. Второй раз за день еда кажется безвкусной. На вокзале, чудом избежав смерти, я поклялась себе наслаждаться каждым мгновением жизни. Радоваться любому ее проявлению. Я больше никому не позволю портить мне жизнь. Пусть люди говорят все, что им хочется. У меня своя голова на плечах. Я способна без чужой помощи разобраться, кто враг, а кто близкий мне человек.
Игорь выходит из ванной, а я прячусь за дверью, чтобы не видеть его обнаженный торс и обтянутые полотенцем бедра. От одной мысли об этом внизу живота теплеет. Если в таком виде Игорь окажется рядом, в бар мы сегодня не попадем. В одном Ира права: нельзя идти на поводу у чувств. Сейчас надо думать о расследовании. Быстро принимаю душ. Разгоряченное тело отражается в зеркале. Невольно замираю, изучая его: небольшие упругие, с торчащими розовыми сосками, груди, плоский живот, длинные стройные ноги и аккуратный, покрытый светлым пушком, треугольник между ними. Взгляд, мельком брошенный в чужое зеркало, дает возможность оценить себя со стороны. Тело в отражении выглядит до головокружения соблазнительным. Растрепанные влажные волосы спадают на лицо, придавая мне вид коварной соблазнительницы, но, стоит притронуться к ним расческой, иллюзия сразу же исчезает. Челка — вот что мне нужно. Я всегда мечтала остричь свисающие вокруг лица пряди, но Ира говорила, что челка мне не пойдет. Сегодня наши мнения разошлись, я не совершу преступления, если проигнорирую еще и этот совет. Беру с полки ножницы и, не раздумывая, отрезаю лишнее. В руке остается шелковистая прядь. Я без сожаления высыпаю волосы в ведро. Взбиваю кончиками пальцев челку и, натянув платье, выхожу из ванной.
Игорь уже ждет в прихожей. Его взгляд загорается, он разводит руки, приглашая меня в свои объятия. Я не могу отказать себе в минуте самого большого наслаждения и прижимаюсь к его груди.
— Соломинка, ты красавица, — шепчет он и целует меня в губы.
Я зажмуриваюсь от удовольствия, но как только набираюсь сил, отстраняю Игоря, оглядывая с головы до ног.
— Ты тоже хорош, но такой прикид нам не подойдет.
— Почему не подойдет? Джинсы новые, второй раз надеваю, рубашка фирменная. Фейсконтроль точно пройду.
— Джинсы на тебе висят, а из-под рубашки не видно ни сантиметра кожи. Нам нужно что-то более… — пытаюсь подобрать подходящее слово, — сексуальное.
— Сексуальное?! — таращит на меня глаза Игорь. — Я что, по-твоему, должен совратить мужика?
— Я тебе покажу совратить! — в шутку грожу пальчиком. — Только привлечь внимание.
Тащу Игоря за рукав в спальню.
— Ты передумала? Мы остаемся?
— Раздевайся!
— Хочешь поиграть?
— Нет, собираюсь тебя переодеть.
— Что значит «нет»?! Не забывай, ты должна мне медсестричку!
Отыскиваю в шкафу самые узкие брюки и, пока Игорь их натягивает, достаю тонкую летнюю футболку.
— Я же в этом замерзну! — ноет он по пути в прихожую.
— Надень кожаную байкерскую куртку. Она выглядит очень соблазнительно.
— Ни за что! — надувает губы Игорь.
Я готовлюсь к скандалу, но он добавляет:
— Ты не умеешь себя контролировать. Вдруг я ее надену, а ты на меня накинешься и изнасилуешь?
— Обещаю, я буду сдерживать себя.
Вкладываю куртку Игорю в руки и выталкиваю его за двери. Он собирается снять машину с сигнализации, но я трогаю его за плечо. Мы замираем и прислушиваемся. Из-за забора доносится голос свекрови:
— Останься дома, у тебя был тяжелый день. Похоронить ребенка — не шутка.
— Если бы ты не отговорила меня разводиться, мне бы не пришлось ее…
— Тише! Зайди в дом.
Дверь захлопывается. Мы переглядываемся и садимся в машину. Игорь закидывает куртку на заднее сидение и трогается с места. Удивительно, что свекровь упустила шанс от меня избавиться. Зачем, тогда, ходила к адвокату, оформляла заявление на развод, если собиралась отговорить Олега со мной расходиться? Черт с ней, сейчас есть дела важнее.
— Когда подсядешь к Шавлюку, — наставляю я Игоря, — двигайся плавно.
— Подсяду?!
— Закури, сигарету держи между указательным и средним пальцами, ни в коем случае не зажимай в зубах.
Игорь закатывает глаза.
— Может, еще мизинец отставить?
— Говори мягко, растягивай звуки.
— Короче, вести себя как настоящий гей?
— Короче, да.
— Не переживай, справлюсь и без твоих наставлений, — он останавливается у входа в бар.
— И последнее, — снимаю с головы платок и повязываю ему на шею.
Игорь в возмущении открывает рот, пытаясь что-то возразить, но вместо слов из него вырываются только нечленораздельные звуки.
— Обещаю, дорогой, — успокаивающе поглаживаю его по руке, — я залечу все твои душевные раны.
— Не уверен, что вообще возможно настолько хорошо сыграть медсестричку.
Мы заходим в бар. Пока Игорь старается развязать платок, я осматриваюсь в поисках Шавлюка.
Мы заходим в бар. Пока Игорь старается развязать платок, я осматриваюсь в поисках Шавлюка.
— Вот он! — кричу на ухо Игорю, оглушенному колонками возле входа. — За стойкой.
Игорь еле заметно кивает и с загадочным прищуром, как у киношного спецагента на задании, идет к дальнему концу барной стойки. Я сажусь чуть ближе к входу, но на таком расстоянии от шефа, чтобы слышать их разговор. Игорь подходит к Шавлюку и протягивает ему руку. Тактильный контакт, хорошо. Наклонившись в его сторону, садится на стул. Шавлюк слегка поворачивается к Игорю, наблюдая, как тот достает сигарету. Игорь небрежно бросает пачку на стойку.
— Аккуратнее, — шепчу я.
Он тут же исправляется и манерно закуривает. Шеф синхронно с Игорем приоткрывает рот и, кажется, даже выпускает вымышленный дым. Не успевает Игорь докурить, как шеф окончательно поворачивается в его сторону и что-то говорит. Музыка становится громче, как будто специально, чтобы заглушить разговор. Мне приходится пересесть еще ближе. В это время между ними происходит заминка. Игорь украдкой бросает взгляд в мою сторону, и тут я понимаю, что произошло. Шеф заказал ему выпить. Бедный Игорь, держись! Их головы склоняются друг к другу, завязывается разговор. Ну почему в зале так шумно? Было бы легче пережить ожидание, зная, о чем они говорят. Я наклоняюсь в их сторону и подпираю щеку ладонью, чтобы поза казалась естественной.
— Решил брать Матрешку? — говорит Шавлюк.
— Не знаю пока, — пожимает плечами Игорь. — Выбираю между ней и Фордом Фокусом.
— Да ну! Ты Фокусы нашей сборки вблизи видел? Одни дверные петли чего стоят. Ветер подует, и прощай дверь.
Начало разговора вполне мужское. Во внешнем виде Шавлюка тоже ничто не выдает гомосексуалиста. Обычные черные брюки, серая рубашка. Разве что галстук. Сам факт его наличия вечером в баре вызывает подозрения, да еще сиреневый цвет. В остальном шеф выглядит даже более нормальным, чем Игорь. Кажется, я слегка перестаралась с выбором экипировки.
— Разве это проблема? Достанем американскую машинку.
— Черт с ней, со сборкой! Там внешний вид подкачал. Сравни лапочку Мазду с чудовищем Фордом Фокусом! Поверь мне на слово, за такие деньги красивее Матрешечки ничего не найдешь.
Лапочка, Матрешечка. Галстук отходит на второй план.
— Альфа Ромео получше будет.
— И подороже. Еще с обслуживанием проблемы. В России даже дилеров Альфы нет.
— Тогда этот вариант отпадает. А как на счет допов для Мазды?
— Бери задние разбрызгиватели. Коврики, если хочешь, прикупи. Сигналку не забудь.
— На что там брызговики? Будь они нужны, их бы на заводе поставили.
— А ты попробуй без них техосмотр пройти! Небось, первую тачку покупаешь?
— С мотоцикла пересаживаюсь, — расчесывает пятерней волосы на макушке Игорь. — Ты круто в машинах шаришь. Работаешь в автомастерской?
— Нет, — сглатывает Шавлюк, наблюдая, как шелковистый каскад возвращается в прежнее положение, — я директор компании.
— Ого! Начальник, в машинах разбираешься. Жена, наверно, за тебя держится?
— Я не женат.
— Тогда просто партнер?
— У меня никого нет.
Я с нетерпением жду ответа Игоря, но пауза в разговоре затягивается. Игорь оглядывается в мою сторону. Видно, выражения моего лица достаточно, чтобы заставить его действовать. Он со вздохом закидывает ногу на ногу и наклоняется к Шавлюку.
— Неужели? Такой мужчина и одинок! Наверно, недавно расстался с пассией?
— Были отношения, — кивает шеф, — на работе.
— Служебный роман, какая прелесть! Почему не сложилось? Коллектив помешал?
— Да нет, просто не повезло…
— Не понимаю, — секундная пауза. — Таких мужчин не бросают. Как он упустил свое счастье?
Игорь идет ва-банк. Оправдан ли риск? Остается только ждать реакции Шавлюка. Он молчит, как будто взвешивает, стоит ли ради флирта с незнакомцем рисковать репутацией. Отнекиваться уже нет смысла. Либо он признается, либо встанет и уйдет.
— Произошел несчастный случай, — говорит Шавлюк. Игорь молодец, сумел его завлечь. — Артур был моим подчиненным и погиб в рабочее время.
— Чувствуешь себя виноватым?
— Жалею, что взял его на работу. Но кто знал, как все обернется?
— Из-за чего он погиб? Может, виноват кто-то из сослуживцев? Таких… — Игорь запинается, но, покосившись в мою сторону, продолжает: — как мы, часто подставляют.
— Нет, в нашем деле каждый сам отвечает за свою жизнь.
— Чем занимается твоя компания?
— Вообще-то, она не моя… Я только директор филиала.
— Все равно интересно, расскажи!
— Ничего интересного, обычная рутина…
— У вас люди на работе погибают, а ты говоришь рутина!
— Наша служба и опасна и трудна! — напевает Шавлюк. — Монтаж и настройка спутникового телевидения. Говоря человеческим языком, мы вешаем тарелки. Точнее, мои подчиненные.
— Значит, твой Артур погиб, устанавливая антенну. Он что, повесился на проводе?
Шавлюк качает головой.
— Полез на крышу, несмотря на плохую погоду. Поскользнулся, упал, напоролся на арматуру. Живот насквозь, кишки наружу… Кошмар, одним словом. Мастер рассказывал, он до приезда скорой в сознании оставался, даже разговаривал, пока со штыря не сняли…
— Может, этот самый мастер его на крышу и загнал? Какой нормальный человек по доброй воле стал бы рисковать жизнью?
— Мастер опытный, я поэтому к нему Артура и прикрепил. Правда, частенько он к Артуру цеплялся, но заставить лезть на крышу в дождь… Вряд ли. Артур мог отказаться.
— Почему ты так уверен? Может, он побоялся перечить начальнику?
— С чего вдруг? Мне бы пожаловался, в крайнем случае. Я сразу хотел вмешаться, но Артур пообещал, что сам разберется. Сказал, у него есть управа на мастера. Так что силком его на крышу никто не тянул.
— Интересно, какая у помощника может быть управа на мастера?
— Чего не знаю, того не знаю.
— Может, этот мастер подкатывал к твоему парню, а Артур его обломал? Рассказать всему коллективу — чем не управа?
Я закатываю глаза. Подозревать Олега в убийстве у Игоря были хотя бы какие-то основания, но считать его геем…
— Нет, мастер женатый. Бабенка у него аппетитная такая.
Я аппетитная? Спасибо, конечно, за комплимент, но он плохо вяжется с моим худощавым телосложением.
— Откуда ты знаешь, фотки видел? Может, он пыль в глаза пускал.
— Куда там! Встретили их как-то раз в баре. Артур ее приметил. Полвечера сидел, косился. Я ревновать даже начал, но он меня успокоил. Сказал, она его дальняя родственница.
Вот так новости! В последний раз я была в баре больше двух лет назад. Выходит, если Шавлюк не врет, Олег завел любовницу. Теперь понятно, зачем ему понадобилось со мной разводиться.
— Ты, наверно, после смерти Артура чувствуешь себя одиноким? — продолжает расспрашивать Шавлюка Игорь.
— Всегда чувствовал. И с ним, и без него. Разве можно мечтать о серьезных отношениях такому, как я? Особенно в нашем городе.
— Почему? Ты замечательный мужчина! — в голосе Игоря слышится знакомая издевка. — Может, сам не хочешь серьезных отношений?
— Хочу! Как же не хотеть? По ночам в подушку плачу. А как увижу красивую пару… Эх! В эту субботу был на свадьбе племянницы. Море цветов, белые голуби, обнимашки, поцелуйчики. Романтика! Я так раззавидовался, что даже подарок обратно забрал перед уходом.
— Как?! Никто не заметил?
— Все у входа толкались, прощались с женихом и невестой. Я руку протянул и вытащил свой конверт. Стыдно! Пригласят на новоселье, подарю обратно.
Получается, во время Катиной смерти Шавлюк гулял на свадьбе? Если верить ему на слово, он пробыл там до самого конца, пока жених и невеста не собрались уезжать. Но вот с начала ли? Может, он опоздал в ЗАГС? Или роспись была назначена на вечер? Такое случается, наша с Олегом церемония, например, началась в половине шестого. Кажется, я цепляюсь за соломинку. Хоть бы Игорь догадался спросить, во сколько Шавлюк поехал в ЗАГС.
— Почему такая красотка сидит одна? — раздается сзади.
Даже меня, неискушенную в амурных делах женщину, воротит от подобных фраз. Оглядываюсь. В нос ударяет запах дешевого одеколона. Справа, вплотную ко мне, стоит полноватый брюнет. Поворачиваюсь, чтобы отшить нахала, но за его спиной замечаю знакомый ежик каштановых волос и плотно прижатые к голове уши. Это же Олег! Раз он пошел в бар после похорон дочери, значит, Шавлюк не соврал. Олег на самом деле продолжал захаживать в злачные места после нашей свадьбы.
— Потому что не было тебя! — расплываюсь в фальшивой улыбке. — Присаживайся, не стесняйся, — подталкиваю брюнета под локоть к соседнему стулу.
Он на меня косится, явно жалея, что подошел, но, глянув на мои ноги, все же забирается на стул. Его спина закрывает мне обзор, теперь Олега не видно. Брюнет ставит ноги на подножку и продолжает на меня смотреть. Интересно, чего он ждет? Сам же ко мне подошел. Надо что-то сказать, иначе он уйдет, и Олег точно меня заметит.