— Ты часто здесь бываешь? — произношу еще более избитую, чем он при знакомстве, фразу. Брюнет воспринимает мой вопрос как проявление нормальности. Вздохнув с облегчением, он говорит:
— Частенько. Приходим сюда с друзьями, отдыхаем душой и телом. Понимаешь?
— Понимаю!
Брюнет говорит что-то еще, но визг из колонок заглушает его голос.
— Разреши тебя угостить! — наклонившись ко мне, кричит брюнет.
От прикосновения его влажных губ и носа к моему уху меня передергивает. Парень принимает судорогу за пожатие плечами и заказывает две стопки коньяка. Я подношу рюмку к губам, запах спирта пробивает на слезу. Заглатываю коньяк, стараясь не распробовать его на вкус. Игорь бросает в мою сторону ревнивый взгляд. Не хватало еще, чтобы он оборвал разговор с шефом из-за какого-то приставалы. Нет, брюнет здесь не причем. Все дело, как обычно, испортил Олег.
— Мои друзья и сейчас здесь, — продолжает брюнет. — Пойдем, познакомлю!
Одна нога опускается с подножки на пол, когда я хватаю брюнета за рукав.
— Нет, постой! Я жутко стеснительная. Давай лучше останемся здесь.
— Да ладно! Они нормальные ребята, будет весело.
— Думаю, вдвоем нам будет веселее, — с трудом изображаю улыбку.
— Тогда еще по одной!
Брюнет снова ставит ногу на подножку и усаживается поглубже. Он явно польщен и уже не собирается никуда уходить. Краем глаза замечаю, как Игорь ерзает на стуле и оглядывается. Шавлюк, размахивая руками, в лицах изображает какую-то забавную сценку, но Игорь уже не обращает на него внимания и явно собирается уходить. Понятия не имею, как выйти из бара и не попасться Олегу на глаза. Челка, короткое платье и туфли на каблуках — хорошая маскировка, но вряд ли она обманет моего мужа. Выглядываю через плечо брюнета: Олег сидит за крайним столиком и не отводит глаз от двери. Наверно ждет любовницу. Вот бы на нее поглядеть. Черт! Поворачивается в мою сторону. Еле успеваю спрятаться за брюнетом. Боковым зрением замечаю, как Игорь протягивает Шавлюку руку. Тот пожимает ее, накрывая сверху другой ладонью. Брюнет поднимает рюмку:
— За знакомство!
Мы чокаемся, я снова заглатываю вонючую жидкость, на этот раз ощущая ее приторный вкус. Так называемый коньяк подступает обратно к горлу.
— Что-то мне нехорошо.
— Коньяк не пошел?
— Нет, коньяк отличный! — улыбаюсь, потирая лоб. — Голова заболела.
— Пойдешь домой? — спрашивает парень разочарованным голосом.
— Может, лучше пойдем вместе? — говорю, глядя на него из-под ресниц.
— Даже не знаю…
— Пойдем! Мне с тобой так весело, а на улице еще и голова пройдет. Прогуляемся, расскажешь мне о себе.
Глаза брюнета загораются воодушевлением, как будто он всю жизнь мечтал кому-нибудь о себе рассказать. Мы поднимаемся, голова идет кругом. Цепляюсь за его локоть. По дороге к двери, пригибаю колени, чтобы скрыться за низкорослым ухажером. Когда брюнет кивает друзьям, висну на его руке и в таком положении выползаю из бара.
— Ну все, пока! — выпрямляюсь, покачиваюсь на каблуках.
— Но мы же…
— Извини, голова совсем разболелась. Не могу терпеть.
Машу ему на прощание и поворачиваю налево. Парень провожает меня до угла озадаченным взглядом. С трудом удерживая равновесие, огибаю здание и прижимаюсь к стене. Выглядываю только после хлопка двери. Похоже, брюнет зашел внутрь. Иду дальше во двор. На улице свежо. Обнимаю себя за плечи, чтобы хоть немного согреться. Свет от единственного фонаря у входа сюда не попадает. На улице темно, а благодаря тени от здания совсем ничего не видно. Приходится ориентироваться на ощупь. Зато, если кто-нибудь из посетителей решит облегчиться на свежем воздухе, у меня будет шанс остаться незамеченной.
За баром раздаются шаги. Наверно это Игорь, ищет меня. Надеюсь, он догадался спросить, во сколько началась свадьба. Хотя, где доказательства, что шеф на нее не опоздал? А может, он вообще не был ни на какой свадьбе. Вдруг он понял, что Игорь специально расспрашивает его об Артуре, и на ходу сочинил себе алиби? Хорошо, если так. Иначе не представляю, что делать дальше…
Тело наливается тяжестью, глаза слипаются. Алкоголь и свежий воздух действуют на меня как снотворное. Шаги приближаются и затихают. Мне хочется позвать Игоря, но лучше не рисковать. Не хватало еще нарваться на какого-нибудь пьяницу. Снова слышатся шаги, переходящие в бег. К ним присоединяется шорох кустов. Что-то не так. Надо бежать! Я успеваю сделать всего один шаг, как что-то летит мне вслед. Предмет со звоном разбивается о стену, по щиколоткам стекают липкие капли. Я машинально их стираю и оглядываюсь. Возле стены валяются осколки бутылки. Подношу к носу пахнущие спиртом пальцы. Из кустов доносится шорох. С каждой секундой звуки отдаляются. Убийца снова промахнулся и опять убегает. Игорь прав: если бы убийца был сильнее меня, он не стал бы убегать, а довел начатое до конца.
Я сажусь на корточки возле разбитой бутылки. Возможно, у него есть оружие. Теперь у меня тоже. Поднимаю самый большой осколок, с приклеенной этикеткой, и иду на шорох. Пока я дохожу до угла, шорох переходит в шаги. Убийца вышел на асфальт и, если я не потороплюсь, снова скроется. Я крепче сжимаю осколок в левой руке. Мне нечего бояться. Будь у него пистолет, он давно бы меня пристрелил. От этой мысли все тело передергивает. Мурашки, давно бегающие по коже, застывают на месте. Я его одолею. Одним ударом избавлюсь от этого кошмара. Я одержу победу, потому что борюсь за свою жизнь. То, чего хочет он, не может быть так же сильно, как мое желание выжить. Мне вообще все равно, чего он хочет. Пусть сдохнет, а я помогу избавить мир от детоубийцы. Я глубоко вдыхаю и с криком, полным ненависти, выпрыгиваю из-за угла. Взглядом встречаюсь с глазами, полными страха и недоумения. Осколок стекла врезается в ладонь.
— Соломинка, ты что делаешь? — раздается в темноте голос Игоря.
— Защищаюсь.
— Господи! — берет меня за руку Игорь и пытается разжать мои пальцы. — От кого?!
— Зачем ты бросил в меня бутылку?
— С ума сошла?
— Я?! Это ты сошел с ума!
— Выкини стекло, ты же им ладонь порезала.
Только после его слов я замечаю острую боль, пронзающую всю руку, от кончиков пальцев, до плеча. Ладонь с трудом разжимается. Надеюсь, это последствия напряжения, а не травмы мышц. Не хватало еще покалечить единственную здоровую руку.
— Значит, это не ты пытался меня убить?
— Конечно, нет! С чего ты вообще взяла, что кто-то хочет тебя убить? И откуда у тебя это стекло?
Игорь забирает у меня осколок. Я машу окровавленной рукой в сторону разбитой бутылки. Он заходит за угол, а я осматриваюсь, на случай, если убийца еще не успел сбежать. Ни тени, ни шороха. Если бы не куча битого стекла, я бы тоже засомневалась, на самом ли деле на меня напали. Убийца действует очень аккуратно. Возможно, я еще жива не потому, что он слабее, а из-за его осторожности. Похоже, ему нужно не просто меня убить, он хочет подстроить несчастный случай. Зачем ему это надо? Чтобы спихнуть на меня убийство Кати и замести следы. Если меня убьют, то первым подозреваемым станет Олег. Отец мстит за смерть дочери — все логично. Неужели это он убил Катю?! Нет, не верю. Он любил ее, как самого себя. От такой любви не убивают.
— Как ты вообще здесь оказалась? — возвращается Игорь. — И кто тот парниша, с которым ты кокетничала, пока я изображал из себя гея?!
— Потом поговорим, — беру его под руку и веду к машине. — Поехали быстрее.
— Я с тобой четверо суток вожусь, помогаю. Имею я право…
— Имеешь. В баре Олег. Давай обсудим все дома.
Игорь нажимает на кнопку сигнализации и садится за руль. Всю дорогу я трясусь в мелком ознобе. Закрываю глаза и вижу Олега, сидящего за столиком, слышу звук бьющегося стекла. Прижимаюсь к плечу Игоря, но он смотрит вперед и не обращает на меня никакого внимания. На глаза наворачиваются слезы. Он старался ради меня, даже согласился заигрывать с мужчиной, а я не оправдала его доверия. Несмотря на ужасные события, страшные обвинения и непредсказуемый исход дела, я второй раз в жизни почувствовала себя счастливой, и во второй раз появился Олег, чтобы все испортить. Машина останавливается возле гаража. Игорь обходит сзади, открывает дверцу с моей стороны и тянет меня в дом. Привычным движением закрывает дверь на все замки. Я пытаюсь что-то сказать, но чувствую, как дрожит подбородок и подступают слезы. Игорь кладет руки мне на плечи и спрашивает:
— Кто тот парень из бара?
— Понятия не имею, — срывающимся голосом отвечаю я, глядя Игорю в глаза.
Его зрачки сужаются, а вокруг глаз собираются морщинки. Он надо мной смеется! Ситуация на самом деле идиотская. Я улыбаюсь и плачу одновременно. Игорь, сотрясаясь всем телом, прижимает меня к стене и целует в заплаканные глаза. Я тянусь к соленым от моих слез губам. Прижимаюсь к нему, чтобы почувствовать стук его сердца и успокоить барабанную дробь собственного. Подстраиваюсь под его дыхание. Хрупкая, в сильных руках Игоря, я защищена от любых угроз из внешнего мира.
— Только не отпускай меня, — шепчу ему на ухо.
Удары в дверь переводят мое сердцебиение в прежний ритм. Я подпрыгиваю от неожиданности, но при этом сразу же перестаю плакать. Машинально пытаюсь сжать ладони в кулаки, левую руку снова пронзает боль.
— Это Олег!
— С чего ты взяла?
— Чувствую. Пожалуйста, не открывай!
Игорь не слушает. Он обнимает меня за плечи и ведет в спальню.
— Побудь здесь, — усаживает меня на кровать.
— Игорь, пожалуйста! — вскакиваю и хватаю его за руку.
— Посиди, я разберусь, — он возвращает меня обратно.
— Не надо! Олег постучится и уйдет, — мертвой хваткой держусь за его запястье. — Не открывай, у меня плохое предчувствие.
— Прекращай его бояться, — присаживается на корточки возле моих ног Игорь. — Доверься мне. Разве я когда-нибудь тебя подводил?
Игорь встает, я тянусь за рукой, но, заглянув ему в глаза, отпускаю. Он выходит из комнаты, а я остаюсь совсем одна. Озноб усиливается настолько, что меня начинает подкидывать на кровати. Забираюсь под одеяло и, затаив дыхание, жду.
— Где эта сука?! — раздается на весь дом пьяный крик Олега.
Я зажмуриваюсь и глубже залезаю под одеяло.
— У меня нет собак, — спокойным голосом отвечает Игорь.
— Не придуривайся! Я знаю, моя жена у тебя. Я видел, как она села к тебе в машину.
— Дина в доме, — так же спокойно говорит Игорь.
— Веди ее сюда!
— Захочет, выйдет сама.
— Эй ты, шлюха! Иди сюда!
Голос Олега приближается. Слезы брызжут из глаз. Я накрываюсь с головой одеялом, но все равно отчетливо слышу шум из прихожей.
— Ты что делаешь? — взвизгивает Олег. — Пусти!
— Это мой дом, и я тебя сюда не звал.
— В твоем доме моя жена!
— Это потому, что у тебя ей было плохо.
— Не твое дело, плохо ей было или хорошо. Отдай мне ее, я сам разберусь.
— Одну уже отдал, — голос Игоря становится тише, но, несмотря на это, злость в нем только усиливается, — и помню, как ты с ней разобрался.
— Ах ты падла!
Крик Олега тонет в оглушительном грохоте. Среди шума я различаю звон стекла, наверно разбилось зеркало, и приглушенные удары о стену. Ловлю каждый звук, но при этом не хочу ничего слышать. Зажимаю рот ладонью, чтобы не разреветься в голос. Звуки приближаются, кто-то возится рядом с дверью. Громкий удар и хрип. Грохот, как будто с плеча на пол сбросили мешок картошки. Теперь этот мешок тащат к выходу. Из моей груди сам собой вырывается стон, но его заглушает звук захлопывающейся входной двери. Тяжелые шаги приближаются к спальне. Я пытаюсь вздохнуть, но не могу. Откидываю одеяло, чтобы вырваться на воздух. Все волоски на теле то ли от ужаса, то ли от холода, становятся дыбом. Дверь распахивается, громко ударяясь о стену.
— Все в порядке, — объявляет Игорь. — Олег выпил лишнего, и я проводил его домой.
Руки Игоря в крови, но на теле не видно ран.
— Он жив?
— Ты все еще за него переживаешь? — улыбка Игоря пугает меня сильнее, чем окровавленные кулаки.
Я качаю головой.
— Жив.
Игорь достает из шкафа полотенце и, вытирая руки, идет ко мне. Я закрываю лицо ладонями и опускаю голову на подушку.
— Не плачь, — садится с другой стороны кровати он, — твой муж этого не стоит.
Стараюсь дышать медленнее, чтобы успокоиться, но, стоит мне немного прийти в себя, в голове начинают прокручиваться звуки драки и предшествовавшего ей разговора.
— Мне показалось, или ты припомнил Олегу, что кого-то ему отдал?
— Показалось. Боюсь, с шефом мы прогадали.
— Я слышала почти весь разговор с Шавлюком, пока не увидела Олега.
— Или пока не начала флиртовать с незнакомым парнем?
— Думаешь, Шавлюк сказал правду?
— Зачем ему врать? — Игорь вытягивается на кровати и закидывает за голову руки. — По-моему, он на меня запал.
— Не сомневаюсь. Вдруг он догадался, зачем ты расспрашиваешь его об Артуре?
— Я не расспрашивал, он сам о нем заговорил. Мог бы просто сменить тему.
— Может, он специально о нем рассказал, чтобы всучить нам ложное алиби?
— Вряд ли. Его алиби легко проверить. С ним, как я понял, было человек двести.
— Допустим, он на самом деле был в субботу на свадьбе. Возможно, он даже оставался там до конца. Где доказательства, что он не опоздал, или свадьба не началась уже после того, как убили Катю?
— В двухстах километрах отсюда.
— О чем ты?
— Брак регистрировали в областном центре. Чтобы туда попасть, ему пришлось выехать рано утром. А если он опоздал, мы без труда об этом узнаем. Надо только позвонить кому-нибудь из его родственников. Можно даже жениху и невесте. Если хочешь, завтра к ним съездим.
— Обязательно. Что будем делать дальше?
— Как на счет обещанной медсестрички?
— Я про расследование.
Не хочу, чтобы Игорь касался меня руками, испачканными в крови Олега.
— Завтра проверим алиби Шавлюка. Но перед этим надо хорошенько выспаться, — потягивается он. — Иди ко мне, соломинка.
— Допустим, шеф не убивал Катю, — сажусь и спускаю ноги на пол. — Тогда, кто мог убить?
— Предлагаю вернуться к версии с бабкой, — зевает он.
— Я серьезно.
— Зря ты списываешь ее со счетов, — говорит Игорь с закрытыми глазами и начинает монотонно посапывать.
Я встаю с кровати и хожу по комнате кругами. Вспоминаю, как мы с Игорем проводили эксперимент. Мысленно возвращаюсь в Катину спальню. Взгляд гуляет по стенам, но глаза ничего не различают вокруг. Непослушное, как будто чужое тело задевает мебель, сбивает все, что встречается на пути. Игорь поворачивается во сне. Я выхожу из спальни, чтобы его не разбудить, и продолжаю сновать по дому так же бесцельно, как движутся мысли в голове.
Войти в дом и убить Катю мог любой человек, потому что я не закрыла дверь. Вот только кому это было нужно? Врагов у меня нет. Кроме собственного мужа, но он больше всего на свете любил дочку. Хотя нет, больше всего на свете он любил самого себя. Катя была его продолжением, поэтому ее он любил заодно. Возможно, кто-то отомстил Олегу. Не думаю, что у него много врагов. Муж умеет производить хорошее впечатление на полезных людей. Если же человек ему не нравится, он никогда не полезет в драку и не скажет гадости в лицо. Скорее, напакостит за спиной, да так, что неприятель никогда его в этом даже не заподозрит. Но один раз Олег все-таки перестарался.
Чем ему насолил молодой помощник? Скорее всего, однажды вечером, когда я думала, что мужа вызвали на работу, Олег отправился в бар, на свидание с любовницей. Там он увидел Артура в компании с шефом. Артур мог пригрозить, что все расскажет жене Олега. Теперь понятно, зачем он собирался мне звонить. Не сложно догадаться и почему муж прицепился к помощнику. Гомосексуализм для Олега — смертный грех. Он всегда считал себя настоящим мужиком, а тех, кто придерживался иных взглядов о мужественности, мечтал поставить к стене и расстрелять. Например, Игоря, регулярно принимающего душ, с его чистыми волосами и ухоженными ногтями, Олег не считал за человека.
Впрочем, в отношениях Олега и Игоря не все так просто. Игорь говорил, что они с Олегом выросли в соседних домах, но при этом никогда не были друзьями и мало общались. Что означают слова: «Одну уже отдал»? Вряд ли Игорь имел в виду машинку, которую Олег отобрал у него в детстве. Еще этот странный подкоп под забором. И потом, не стоит забывать об информации, которую мне подкинула Ира. Любой мог зайти в дом и убить Катю, но заметили там только Игоря.
Господи, что за кошмар? Нельзя просто так обвинять человека, который мне помогал. Хотя, помогал ли? Вместо того чтобы найти убийцу, Игорь повел меня по ложному следу. Да, Олег заставил молодого помощника залезть на крышу в дождь, тот упал и разбился насмерть. Но ни мать Артура, ни его начальник, по совместительству любовник, не причастны к смерти Кати. С одной стороны, это расследование выглядит как ошибка, без которой не найти убийцу, с другой — как продуманный ход, позволяющий увести меня подальше от разгадки.
Как я могла настолько потерять от Игоря голову, чтобы не разглядеть очевидных фактов? Неужели влюбилась? Раньше со мной такого не случалось. Олег, например, первым проявил ко мне интерес. Именно этим он привлек мое внимание. С каждым днем я все больше к нему привязывалась, но влюбленностью я бы это не назвала. Возможно, чувства к Игорю — это всего лишь результат пережитых вместе событий. Мы не расставались четверо суток, и все это время я испытывала сильнейшее напряжение. Говорят, в экстремальных условиях даже заложники влюбляются в своих похитителей.
Стоит ли сравнивать Игоря с преступником? Я не имею права навязывать ему ярлык убийцы, основываясь на сплетнях. Зачем Игорю понадобилось убивать Катю? Даже если местный алкаш сказал правду, это еще не доказывает, что Игорь действительно был в доме и убил ребенка. Может быть, стоит спросить Игоря напрямую: что он делал на участке Олега в день убийства Кати, и откуда появилась яма под забором? Даже если он и есть убийца, все равно не признается. В лучшем случае что-нибудь соврет, в худшем — убьет и меня. Игорь может меня убить? Бред. Невозможно в это поверить.