– А кое-кого ты шантажировал.
– Да ладно тебе! Человек предлагает пару баксов, чтобы я держал рот на замке. С какой же стати мне отказываться? Это паршивое местечко не стоит моих усилий. Я собираюсь приобрести собственный центр. Ради бога, Копли, ты называешь это отжиманиями? Что ты кряхтишь, как дряхлый старик? Поднажми!
Зиглер вновь повернулся к Еве.
– Они приходят ко мне снова и снова, – заявил он, – поскольку я – лучший.
Тоже верно, подумала она. Вот они все: Копли, Квигли, пара Шубертов, Роббинс, Сима, Алла Кобурн. Бегают, жмут вес, потеют.
И все смотрят на Зиглера с затаенной ненавистью.
– Да, они здесь, но они тебя ненавидят.
– Я занимаюсь этим не ради их любви.
– А ради чего? Ради денег, секса и власти? Это тебя и погубило.
– Не моя вина. Ты должна в этом разобраться, вот и разбирайся. – Потянувшись, он схватил ее за руку. – Мышцы слабоваты. Надо бы тебе подкачаться. Если хочешь, могу помочь. Я многое могу.
– Убери прочь свои руки! – Она попыталась вырваться, но Зиглер лишь ухмыльнулся. Кровь закапала из его разбитого черепа.
– Что ты намерена делать? – Хватка его только усилилась. – Попытаешься остановить меня, как остановила когда-то своего старика?
Ладонь ее сжалась на рукояти ножа. По пальцам заструилась теплая кровь. Ева вспомнила, как разлетались кровавые брызги, пока она била и била.
Зиглер вновь ухмыльнулся.
– Будь у тебя шанс убить его снова, ты бы это сделала. Порезала бы на кусочки, дай тебе только возможность.
– Нет. – На нее нахлынуло внезапное облегчение. – Нет. Я уже не беспомощная девочка и могу не опасаться за свою жизнь. Я – коп, и этим все сказано.
Она оттолкнула от себя Зиглера.
– Я коп, – повторила она, – и я сделаю все, чтобы найти убийцу. – Повернувшись, она зашагала к двери.
– Я тут лучший! – проорал ей вслед Зиглер.
– Ты ничтожество. Хуже, чем ничтожество. Но ты покойник, и этим все сказано.
Она вышла на улицу, на холодный ночной воздух. Взглянула на руки. Те были абсолютно чистыми.
Проснулась Ева в сероватом утреннем свете, в уюте собственной постели.
– Все в порядке, – пробормотал Рорк, прижимая ее к себе. – Ты в безопасности.
– Все в порядке, – повторила она. – У меня чистые руки. – Она повертела ладонью в утренних сумерках. – У меня чистые руки.
Со смешком Ева повернулась к мужу и встретила его внимательный взгляд.
– Что ты здесь делаешь?
– Я здесь живу.
– Верно. Я тоже. Я имею в виду, что ты делаешь здесь, когда солнце уже взошло? Почему ты не проводишь какую-нибудь конференцию с Цюрихом или не покупаешь себе Солнечную систему?
– Этим чудесным субботним утром я сплю в постели с женой.
– Выходные никогда не служили тебе помехой в стремлении к мировому господству. Похоже, ты сдаешь, парень. И где теперь прикажешь брать кофе?
– Солнечную систему я могу купить и после обеда, если это убедит тебя в моей способности и впредь снабжать тебя кофе.
– Не вздумай расслабиться, а то придется уйти к другому поставщику. Может, он будет не таким красавчиком, но кофе у меня в приоритете.
– А ты, похоже, настроена сегодня весьма игриво?
– Возможно. У меня чистые руки.
– Это я уже слышал.
– Это важно. И раз уж они чистые, – скользнув рукой по его груди, она спустилась ниже, – смотри, что я нашла.
– И что ты намерена с этим делать?
– Пожалуй, я могу придумать что-нибудь конструктивное.
Перекатившись, она легла на него, спрятав голову в изгиб его шеи. Сердце ее вторило ритму его сердца.
Так тепло и приятно, подумала Ева. Просто удивительно, до чего ей легко и приятно.
– Сколько же суббот мы теряем впустую.
Рорк провел рукой по ее спине.
– Выходные не станут для нас помехой.
Рассмеявшись, она прижалась губами к его шее, затем вновь подняла голову.
– Ты прав. Но раз уж мы оставляем Солнечную систему на потом…
Она вновь коснулась губами его губ, после чего скользнула ниже. До чего же приятно просто находиться рядом с Рорком, чувствовать себя так, как она чувствует сейчас: легко и невыразимо приятно.
Когда она поднялась, чтобы продолжить их игру, раздалось позвякивание колокольчика. Кот, недовольно фыркнув, с шумом спрыгнул на пол.
– Похоже, мы рассердили Галахада, – заметил Рорк.
Рассмеявшись, она наклонилась вперед. Поцелуй стал долгим и глубоким, отчего их сердца забились быстрее.
Ева ощутила его желание, пробудившееся во всей силе. Это стремительное пробуждение стало для нее чем-то вроде чуда, придавшего их страсти дополнительное очарование.
Глаза Рорка, эти прекрасные голубые глаза, неотрывно наблюдали за Евой, когда она, приподнявшись, стащила с себя ночную рубашку и, вновь скользнув вниз, впустила его в себя.
Ее стройное худощавое тело омывал серебристый утренний свет. В комнате царила полная тишина, прерываемая лишь шумом дыхания да шелестом простыней. Ева двигалась медленно, наполняя их тела потоком теплого удовольствия.
Затем ритм ее ускорился, а вместе с ним заколотилось сердце Рорка, запульсировала кровь. Желание стало жарким и нестерпимым.
Наклонившись, она вновь прильнула к его губам. Новая волна удовольствия, а за ней – вспышка света, поглотившая их обоих.
Ева распростерлась на муже. Сердца их по-прежнему бились в унисон, только на этот раз быстро и горячо. Она вздохнула, и вздох этот был долгим, ленивым и удовлетворенным.
– Надо бы издать специальный закон.
Рорк, не открывая глаз, погладил ее по спине.
– У нас и так их больше, чем достаточно.
– Закон, по которому каждый день должен начинаться с оргазма.
– Пожалуй, я готов проголосовать за этот закон.
Рассмеявшись, она прижалась к нему еще теснее.
– Мне приснился сон.
– Знаю. Он расстроил тебя.
– Отчасти. Мы были в огромном спортивном зале. Вроде «Супер-Тела», только гораздо больше. Там крутились все мои подозреваемые – пыхтели на тренажерах, потели. А заправлял всем этим действом не кто иной, как Зиглер. Самодовольный, как при жизни. «Я здесь тренер», – повторял он раз за разом.
Ева подняла голову.
– Только это имело для него значение. Если бы не он, все эти люди так и остались бы жирными неповоротливыми тушами. Так он, по крайней мере, считал. Он не просто натренировал их, он их сделал. Секс – вынужденный и добровольный – был лишь аспектом этого процесса. Как, впрочем, и деньги. Само существование Зиглера было не чем иным, как упоением властью. Люди, приходившие к нему на занятия, располагали большими деньгами, большим престижем и так далее. Но он дергал за ниточки, и они ему подчинялись.
– Тебе это помогло?
– Скорее подтвердило то, о чем я догадывалась. Что будет с человеком, который слишком долго упивается властью, не обладая таковой на самом деле? Кто-нибудь сбросит его с престола. Знаешь, он пытался меня лапать.
– И ты сбросила его с престола, мудрая толковательница снов?
– Нет, но могла. Я могла совершить нечто похуже. Он провоцировал меня. Сказал, что между нами нет разницы, поскольку и он, и я берем плату за услуги. Потом он вцепился в меня и спросил, что я собираюсь делать. Не хочу ли я искромсать его ножом, как поступила когда-то с Ричардом Троем?
– Бедняжка, – Рорк крепко прижал ее к себе.
– Нет-нет, в этом-то все дело. Возможно, какая-то часть меня и хотела так поступить. Я даже схватилась за рукоять ножа – он торчал у него из груди, как в тот раз, когда я впервые увидела Зиглера. Но мне и в голову не пришло использовать его, ведь я коп. Разумеется, от меня не ускользнули их общие с Троем черты: упоение властью, полное презрение к окружающим. Но я была копом, а он – жертвой убийства. Я вышла из зала, и мои руки остались чистыми.
– Милая Ева, они всегда были чистыми.
Она вновь прижалась к мужу.
– Я не была в этом уверена. Не знаю почему, но я сомневалась в этом до того самого момента, когда ладонь моя легла на рукоять ножа. И я подумала: не убей я тогда Троя, что было бы сейчас? Убила бы я его по новой, за все, что он со мной сделал?
Ева перевела дыхание.
– Нет. Я бы сделала все, чтобы он оказался в тюрьме, чтобы получил по заслугам, хотя никакое наказание не уравновесит тут чаши весов. Но убивать? Нет. Я убила его тогда, поскольку была беспомощным испуганным ребенком. Но я уже не ребенок. Я коп, и мои руки чисты.
Рорк сжал ее руки, поцеловал их.
– Может, я не до конца распрощалась с прошлым, – продолжила Ева. – Мне-то казалось, что все уже позади – когда закончились худшие из ночных кошмаров, когда я раз и навсегда закрыла тему своей матери. Но всегда всплывает какой-то новый аспект, с которым тебе приходится работать. И это нормально. Как я уже сказала, то, что случилось, оставляет отпечаток, но с этим вполне можно жить.
Она еще крепче обняла мужа.
– А этим субботним утром у меня есть ты.
И они полежали еще немного, просто чтобы побыть вдвоем.
12
За завтраком, который по традиции накрыли в спальне, Ева расписала свою стратегию на день.
– Поначалу я хочу привлечь Рео, чтобы с ее помощью выцарапать ордер на обыск любовного гнездышка.
Ева с удовольствием прожевала кусочек бекона. Хороший секс, горячий душ, а теперь еще и бекон. Что ни говори, утро складывается как нельзя лучше.
– Рео умница, она бы грамотно обыграла все факты. Но с такой базой рассчитывать на успех пока не приходится.
– Я могу впустить тебя в жилье.
– Заманчиво, – бросила она взгляд на мужа. – Но я бы предпочла обойтись легальными средствами, а не взламывать замки.
– Этот дом – моя собственность, – меланхолично заметил Рорк, прожевывая яичницу.
– Что и следовало ожидать. Но это не значит, что у нас есть право на обыск чужой квартиры.
– Повод всегда можно отыскать. Утечка газа, подозрительные звуки, запахи, поведение.
– Неплохо, но все-таки слабовато.
– Так что ты собираешься делать?
– Лгать, как только в этом появится необходимость. Через охрану я пройду – как-никак, удостоверение при мне. Потом, если не останется ничего другого, буду стучаться в двери к соседям. Возможно, они встречались с пассией Копли и знают ее имя. Мне необходимо с ней поговорить.
– Не исключено, что она еще живет там.
– Может, и так, но я не рассчитываю на большую удачу. В любом случае, я планирую обернуться достаточно быстро. Разве что…
– Разве что?
– Предположим, мне все-таки удастся ее разыскать, и она заявит: Джон Джейк встречался с этим ужасным типом, и все закончилось как нельзя хуже. Но вины Папика в этом нет.
– Папика?
– Копли вписывается в эту категорию. Она расскажет, как Копли пытался переубедить Зиглера, но тот полез в драку. Итог нам известен.
– Но ты не рассчитываешь на большую удачу.
– Я просто указываю на возможность – пусть и весьма незначительную, – что девица все разболтает, и мне придется арестовать Копли, а заодно и попытаться разговорить его, пока он не вспомнил про адвоката. В этом случае я задержусь больше чем на два часа.
– Весьма разумно, но мне ты можешь этого не объяснять. У меня своей работы по горло. Сначала закончу с делами, а затем займусь приготовлениями к вечеринке.
– Понятно, но я, – она постаралась сказать это как можно безмятежней, – в общем, если наткнешься на Саммерсета, пока я буду в отлучке…
– Нет.
– Да ладно тебе.
– Никаких «да ладно». Это твоя сделка.
Ева мрачно уставилась в тарелку с едой. Даже бекон показался не таким аппетитным, когда впереди замаячило объяснение с Саммерсетом.
– Мне и так придется часами надзирать над толпами обезумевших декораторов, а потом подвергаться пыткам со стороны Трины. А тут еще объяснение с домашней мумией. Где справедливость?
– Ты не моргнув глазом заправляешь целым отделом парней, которые занимаются розыском убийц. И ты, не дрогнув, встретишься лицом к лицу с самым опасным преступником. Думаю, тебе не составит труда справиться с Саммерсетом, толпой декораторов и личным стилистом.
Отставив кофе, Ева поднялась из-за стола.
– Прекрасно, вот только я не знаю, где сейчас Саммерсет. А поскольку это очень большой дом…
Она с трудом сдержала раздражение, когда Рорк недоуменно вскинул брови.
– Ладно, ладно, – понимая, что битва проиграна, она шагнула к домашнему компьютеру. – Где этот чертов Саммерсет?
Доброе утро, дорогая Ева. Саммерсет находится в Парковой гостевой комнате.
– Прекрасно. И где это, позвольте узнать?
Не успел Рорк ей ответить, как компьютер произнес мелодичным тоном:
Парковая гостевая вот тут.
На маленьком экране появился план этажа. В одной из комнат пульсировала красная точка.
– На лифте ты без труда доберешься до места, – заметил Рорк.
Поскольку оставался крохотный шанс, что Саммерсет может покинуть комнату до ее прихода, Ева решила потянуть время.
– Что, у всех гостевых есть имена?
– Это помогает лучше ориентироваться в них. Тебе нужен список?
– Нет. И сколько их всего?
– Больше чем достаточно.
– Ха! Даже ты не знаешь.
– Число гостевых может варьироваться, поскольку при необходимости под них переделывают часть салонов и прочих помещений. Но тебе, кажется, пора?
– Иду, иду. – Ева сунула руки в карманы. – Не переживайте, я скоро вернусь.
– Не сомневаюсь. Хочу пожелать тебе удачи, даже если это задержит тебя на час-другой.
– Спасибо. – Она все еще пыталась потянуть время. – Если задержусь, дам знать.
Рорк в ответ лишь улыбнулся, и Ева со вздохом вышла из спальни. Заглянув к себе в кабинет, она прихватила пальто, после чего отправилась на поиски Саммерсета.
В доме еле уловимо пахло сосной. Откуда бы? Начищенные полы блестели.
Добравшись до нужной спальни, Ева собралась было постучать, но вовремя остановилась. Это и ее дом, напомнила она себе и распахнула дверь.
Ей сразу стало понятно, откуда гостевая получила свое название: из окон комнаты открывался вид на большой парк.
Первое, что бросилось Еве в глаза, – роскошная, поистине царская кровать. Поверх блестящего покрывала высилась гора подушек. На кровати как ни в чем не бывало безмятежно валялся Галахад.
Саммерсет, одетый, как обычно, в черное, устанавливал на столик вазу с кроваво-красными лилиями.
– Вам что-то нужно, лейтенант? – повернулся он на звук открывшейся двери.
– Нет. Что вы здесь делаете? А эти цветы – они для кого, для кота?
– Не сомневаюсь, что он их оценит. Тем не менее нет. Вечером у вас большой прием. Не исключено, что кто-то из гостей не рассчитает со спиртным, и его придется оставить на ночь. Необходимо подготовить все по высшему классу.
– Для этого существуют вытрезвляющие таблетки.
– Тем не менее комнаты должны быть наготове. Это чистая любезность.
– Любезность, на мой взгляд, состоит в том, чтобы не нажираться до невменяемого состояния в чужом доме. Но это так, к слову. Я хотела сказать, что ухожу, но через час вернусь, чтобы тоже заняться подготовкой.
Саммерсет вскинул бровь, отчего Ева едва не зарычала.
– Я ухожу в связи с расследованием. В конце концов, это моя работа. Я помню про наш договор и через час вернусь.
– Как вам угодно.
– Именно. Ладно, не буду вам мешать.
Гордо развернувшись, Ева вышла из комнаты. С какой стати ей чувствовать вину, если речь идет о работе? У нее есть возможный подозреваемый, которого необходимо проверить как можно быстрее. Декорации подождут.
Тем не менее она бросила взгляд на часы и невольно ускорила шаг.
Может, привлечь Пибоди? А какой смысл? Вот если она раскопает нужное имя, можно будет сбросить его напарнице, чтобы та все как следует проверила.
Если она быстро справится со своей работой и Пибоди не подкачает, то позже ей, возможно, удастся выкроить еще часок на расследование.
Она с честью выполнит свою часть сделки и проследит за приготовлениями к вечеринке. Но изображать весь день светскую даму? Нет уж, увольте.
Выехав на дорогу, Ева устремилась на восток, благо машин в этот ранний час относительно мало. Неоновая реклама в утренних сумерках с особой назойливостью била в глаза. Со всех сторон вам спешили сообщить, сколько осталось часов и минут до рождественской распродажи.
Реклама на Скай-Молл возвещала, что первые две сотни покупателей получат БЕСПЛАТНЫЙ ПОДАРОК! Быть охранником этого супермаркета – значит попасть в десятку худших, по мнению Евы, профессий. Хуже может быть только чистка бассейнов с акулами – кто-то же должен это делать! – да работа проктолога.
Размышляя над тем, что побуждает людей всю жизнь лечить чужие задницы, Ева незаметно добралась до роскошного здания из стали и стекла, окна которого выходили на Ист-Ривер.
В таком месте ее стандартная машина выглядела не слишком примечательно, и Ева приготовилась дать отпор швейцару в черной с золотом ливрее, который уже заспешил к стоянке.
Не успела она заглушить мотор, как тот открыл ей дверцу.
– Лейтенант, – вежливо произнес он, – я прослежу за вашей машиной.
Ева подозрительно прищурилась.
– Рорк уже позвонил вам.
– Минуту назад. Зовут меня Брент, и я рад помочь вам. По просьбе Рорка я проверил наши записи, но мистера Копли там не обнаружил.
Вытащив свой планшет, Ева нашла фотографию Копли и показала ее швейцару.
– Узнаете этого человека?
– Разумеется. Это мистер Джейкс, – в глазах у Брента мелькнуло понимание. – Вот оно что. В собственности мистера Джейкса – мистера Копли – находится номер 37-А. Это северо-восточный угол тридцать седьмого этажа. В квартире с ним живет мисс Принз.