– Здесь есть кофе! – торжествующе объявил штурман.
Костас, Тальберг и Соколовски сидели за длинным деревянным столом в дальнем углу выложенной плиткой веранды – иных посетителей пока не наблюдалось. Увидев вновь прибывших, Костас приветственно махнул рукой.
– Надеюсь, добрый братец Дра-дра довез вас с комфортом? – поинтересовался он. – Садитесь, дети мои. У нас хватит на всех!
Костас не врал: стол его оказался заставлен таким количеством разнообразных кушаний, что Йорг моргнул от изумления. Здесь были несколько жареных гусей, пара коряво изрезанных поросят на длинных деревянных блюдах, какие-то неведомые рыбины с красными раздвоенными хвостами, миски тушеных овощей, салаты и – графины с коричневатым ромом.
– Янка! – дико заревел вдруг Тальберг. – Подай нашим ребятам кофе! Мы уже выпили, – добавил он извиняющимся тоном и икнул. – Так что вы – ешьте!
Йорг взял себе картонную тарелку – целая стопка их стояла на краю стола, выдернул из здоровенной деревянной кружки вилку и вдруг ощутил дикий приступ голода. Кира отрезала ему от поросенка, Костас, перегнувшись через стол, налил стакан рому.
– То, что вы увидели и увидите сегодня, – негромко заговорил Костакис, – для вас в новинку. Не пугайтесь ничего, но и ушами не хлопайте. Выпьем!
Пока Йорг размышлял над поросятиной, к столу подбежала розовощекая девушка, сплошь состоящая из великолепного набора округлостей, одетая в короткую юбку и легкую блузку: в пухлой руке она держала поднос с двумя кружками. Поставив кружки перед Йоргом и Кирой, девушка нагнулась к Костасу и прошептала что-то ему на ухо. Костас улыбнулся, чмокнул ее в веселый острый нос и снова потянулся к графину.
Йорг вяло проследил за струей рома, наполняющей его стакан. Из кружки пахло натуральным кофе – крепким и недешевым. Пока Костас размышлял, стоит ли сказать еще что-нибудь, Детеринг сделал небольшой глоток, обжегся и подумал, что еще совсем недавно никакой кофе не мог бы показаться ему столь желанным. При всем великолепии райского климата, шороха пальм (кто-то же завез их сюда!..), изумительной для любого имперского городка чистоты и аккуратности – кофе сейчас был символом той, многолюдной, часто пыльной и неудобной жизни, которая все же более естественна, нежели этот кукольный пиратский эдем, выстроенный на крови и ужасе.
Костас решил, что тостов с него хватит, молча поднял свой стакан и махнул левой рукой. Когда он выдохнул, на веранде появился смуглолицый человек в белых брюках и запыленных рыжих сапогах, обмотанный вместо рубашки каким-то шелковым полотенцем.
– Привет игрокам, – произнес он, бесшумно приближаясь к столу.
Костас встал и протянул гостю обе руки. Остальные члены экипажа почтительно заулыбались.
– Тит, – выдохнул Костас, – присаживайся. Что у нас не так?
– Да уж найдется что. – Киршбаум вздохнул и опустился на стул. – Ты ведь ждешь Максена?
– Конечно, – нахмурился Костас. – А что Максен?
– И многие другие ждут Максена, – покачал головой Тит. – Не ты один. Это сегодня у нас пусто, а завтра будет нечем дышать. А Максен… Максен заходит, он уже в системе, но у него беда. Большая беда.
– Что? – вздернул подбородок Драпендра. – Что с ним могло случиться?
– Леггах. – Тит Киршбаум протянул руку, взял с края стола чистый стакан и протянул его Йоргу – тот сидел ближе всего.
Детеринг вежливо кивнул и поднял графин.
– Не тяни, – нервно попросил Костас, наливая себе. – Что с Максеном?
– Максен уходил от жаб, – буднично произнес Киршбаум. – И надорвал второе сердечко.
– Взрыв? – спросил Тальберг.
– Разрыв брони, пятьдесят семь покойников, разгерметизация трех отсеков, частичная потеря управляемости. Сесть он сядет, но подняться пока не сможет.
– Пятьдесят семь, – в ужасе повторил Тальберг. – Твою мать… так это ж у него полкорабля разворотило.
– Примерно так, брат, – кивнул Тит. – Выпить хочу. Налей, братишка, – и стакан снова стукнул донышком перед носом Детеринга.
– Я заберу его, – сказал Костас. – И его ребят – тех, что остались. У нас места хватит… ты знаешь.
– Да мы его отремонтируем, – вздохнул Тит Киршбаум. – Не сразу, конечно, придется ждать кое-что, и… ну, это не важно. Вопрос в другом. Я теперь, видишь ли, их самих жду с минуты на минуту.
– С чего ты взял? – изумился Костас. – Да они никогда не решатся, что ты! Планета, принадлежащая Ярдвар! Да что ты, Тит! Есть же предел идиотизма, даже для них!
– У Ярд сейчас кризис, – очень тихо отозвался Тит. – Не знаю, что там и как, но мы им совершенно не интересны. Я просил выделить нам хоть что-нибудь, но получил лишь кучу извинений. Иногда здесь бывает так, что – ни одного корабля, кроме моего собственного. Бери голенькими. Вы однажды придете, а вместо нас – пепел… В общем, я решил потратиться. С народом я все обсудил, никто уходить отсюда не хочет. Может быть, всем и каждому – есть куда, но смысл? Мы тут, знаешь, приросли давно друг к другу.
– Знаю, – согласно вздохнул Костас. – Знаю, как вы сюда вкладывались. Знаю, как порядок наводили. Все знаю. Но ответь мне, Тит, – неужели ты действительно считаешь, что это возможно?
– Теоретически это возможно всегда. А практически – разведчики жаб уже заходили в систему. Они действительно изобрели новую методу подготовки командных кадров. У них теперь такая вот практика. На нас с вами. Галактика велика, да вот из-за жаб уже не повернуться… Поэтому я и говорю – решено потратиться. Купить противодесантные системы – не проблема. Продадут и те, и эти, тем более под имя Ярдвар. Проблема другая. Кто доставит?
Костас задумался. Он забросил в рот ломтик копченой рыбы, пожевал, аккуратно сплюнул в пепельницу косточку и поднял глаза на терпеливо ждущего Тита.
– Мне не хотелось бы тащить все это дело без эскорта. Неуправляемых идиотов сейчас хватает, ты сам знаешь.
– Ты сам все и не утащишь, – усмехнулся Киршбаум. – И конечно, придется формировать конвой с хорошими истребителями.
– Скажи, а ты рассчитывал на Максена?
– Ты давно научился читать мои мысли, брат Костас.
– Максен мог бы утащить все разом.
– Но штопать Максена мы будем долго.
– А пока он будет здесь, здесь же будут его пушки. Нет худа без добра? Ладно… считай, предварительное согласие у тебя в кармане. Окончательно решим только после того, как я увижу состав конвоя. Мы все тебя любим, Тит. Нам всем очень хорошо на твоей планете. Но понимаешь, на стопроцентный убой не пойдет никто. Никто, Тит. Я лучше займу тебе денег, но на убой – нет, Тит, мы не пойдем. И Максен не пошел бы, поверь мне, я его не первый день знаю. Ты предлагаешь тащить товар, на который найдутся десятки желающих. Десятки кретинов, Тит, и плевать им на имя Ярдвар, да вообще на все. Им принципиально неинтересно, что там будет завтра. Они думают ухватить сегодня, а такими глупостями, как последствия, они голову себе не забивают. Их догоняют и размазывают, а они, Тит, искренне не верят в реальность происходящего. Это странно, правда?
Киршбаум очень аккуратно достал из складок своей странной «рубашки» маленький портсигар. Щелкнул замочком. Сладкий запах сада, становящийся сильней с каждой минутой невероятно долгого заката, пронзила острая нотка корицы.
– Прошу, – предложил элегантный хозяин Ойсмолла. – Этот сорт мы вывели уже здесь.
Йорг дождался, пока угостятся Костас и Драпендра – остальные интереса не выказали, – осторожно вытащил тонкую желтую сигарку, щелкнул зажигалкой (сейчас у него была цилиндрическая, в забавном деревянном футляре, он купил ее у старьевщика на Авроре, прельстившись ручной работой и оригинальным дизайном) и вдруг увидел все вокруг другим.
Дымящимся. Вместо изящных корварских домиков, вместо ухоженных дорожек и цветов – серые руины и пепел. И ничего больше.
Он понимал, что никто вокруг, кроме Киры, не имеет права на сочувствие. Все они убийцы, даже если и не видно крови на отдельно взятых чистых ладонях. Их деньги – это чьи-то смерти, иногда мучительные и долгие, иногда милосердно быстрые от мгновенной разгерметизации. В их улыбках – незасеянные поля и неродившиеся дети. Но те, кто рискует им угрожать, еще хуже, хуже настолько, что нет в человеческих языках слов, дабы передать это. Хуже ада – ад имеет смысл, а смерть и мучения, несомые леггах, никакого смысла не имеют. Им не нужны наши территории, они не могут существовать в наших мирах. Разум, несущий смерть любым другим разумам, без разбору, без намека на понятные нам логические модели, – мы ему отвечаем смертью, и убийца, способный всего лишь дышать рядом с тобой, вдруг становится братом…
Экзотическая сигарка так и осталась в его пальцах незажженной.
– Так уже бывало, – заговорил, прерывая молчание, Драпендра. – Хотя и не на нашей памяти. Время от времени появлялись целые стаи тех, кто не желал подчиняться общим правилам. Потом они гибли, а выжившие входили в тот или иной клан – если им позволяли.
– Тогда на трассах не было людей, – вокруг губ Киршбаума мелькнули морщинки. – Ты можешь собрать миллиарды, брат Дра-дра, но они не помогут тебе купить Большой Стол Кланов. Да что там Стол – ты не купишь ни одного из тех, чьи фамильные склепы стоят на Старом Корваре. Это просто невозможно, Дра-дра, и ты сам это понимаешь. А для того, чтобы купить окружного прокурора где-нибудь на Орегоне или, еще лучше, на Килборне, не надо никаких миллиардов. Я сам могу купить любого… но мне это не нужно.
Со стороны океана вдруг ударила волна тяжелого низкого гудения – и тут же схлынула, будто ее и не было.
– Это Максен! – вскочил Тит.
Костас тревожно поднялся на ноги.
– Поехали. Лучше б он на воду садился… черт. Ладно, что будет, то и будет.
Пока они занимали места в вездеходе, океан вновь исторг урчащий гул. Появившись, он уже не исчезал, а наоборот, постепенно набирал мощь, наполняя густой воздух неровной вибрацией. Йорг не раз присутствовал при посадках кораблей, но ничего подобного ему слышать еще не приходилось. Далекое солнце уже скрылось на западе, выбив густые тени среди пальм. В нарастающем, дерганом рыке чудилось что-то инфернальное.
– Если бы Максен не был уверен, он не стал бы садиться! – прокричал Киршбаум. – Гони, Дра-дра!
Вездеход не успел доехать до края поля, как небо со стороны океана резко потемнело, и над пальмами проплыли гигантские стойки шасси, заканчивающиеся тарельчатыми лапами-присосками. Задрав голову, Йорг с изумлением смотрел, как на космодром аккуратно заходит самый крупный из серийных военно-транспортных кораблей Лид-ды – полуторакилометровый «Косс». Чуть вогнутое черное днище корабля полыхало десятками мелких дюз опорной тяги. Судя по внешнему виду брони, огромная машина была выпущена относительно недавно и еще не успела побывать в серьезных переделках. «Косс» создавался с учетом возможности посадок на планеты с густой атмосферой – конструкторы сделали аэродинамичным сам корпус, придав ему форму вытянутой эллипсоидной линзы с острыми кромками. Корму венчал высокий, округлых очертаний киль, оснащенный поверху характерной капсулой сканеров обзорной системы. Хорошо бронированные, быстроходные и способные при необходимости нести комплект не только оборонительного, но и ударного вооружения, «Коссы» выпускались небольшими сериями, поэтому вживую Йорг видел такой корабль впервые.
– Какой красавец, – сквозь свистящий рев двигателей голос Киры пробился с трудом.
– Да, некоторые лидданские корабли довольно эстетичны, – кивнул Детеринг, думая совершенно о другом: снизу он никаких повреждений не увидел. Что же там на самом деле рвануло? О каком «сердце» говорил Киршбаум?..
Круглые «присоски» шасси одновременно легли на покрытие космодрома, принимая вес корабля, и рев двигателей внезапно оборвался, лишь свистнули на прощание клапаны продувки дюз инертным газом. Йорг непроизвольно помотал головой: окружающие его звуки – шорох шин, голоса людей, слабо различимый гул океана, – возвращались на свое законное место словно бы нехотя.
– Идите на «Шерпу». – Костас тряс его за плечо. – Посидите у себя: будете нужны, я позову!
Драпендра резко развернул платформу в сотне метров от трапа «Шерпы», подождал, пока с заднего дивана слетят Кира с Детерингом, и придавил к звездолету Максена. На гладкой поверхности борта раненого транспорта уже прорезались контуры двух небольших люков.
– Мы сможем выбраться на «спину», – сказала Кира, оглянувшись назад. – Поговори с дежурным…
– Через какой-то «сервис»? – уточнил Детеринг.
– Там полно дырок, – кивнула девушка. – И сервисных, и аварийных.
Дежурный по борту – младший офицер из команды энергетиков – возражать не стал, но предупредил, что снимает с себя всякую ответственность в случае возможного падения, и попросил повторить обращение под запись. Йорг не стал спорить. Еще раз запросив разрешения подняться на броню, он дождался положительного ответа, вежливо попрощался с дежурным и двинулся вслед за Кирой к ближайшему от шлюза межпалубному лифту.
Устройство корабля девушка знала гораздо лучше его. Лифт поднял их на верхнюю техническую палубу. Пройдя тесным темным коридором: плафоны вспыхивали при их приближении и медленно гасли за спиной, – Кира остановилась перед вделанной в стену короткой лесенкой.
– Технические коды всегда одинаковые, – сказала она, взбираясь на две ступеньки, – если, конечно, их никто не переставлял. Посмотрим…
– Это и я знаю, – усмехнулся Детеринг.
Кира набрала несколько цифр на контрольном щитке потолочного люка, услышала знакомый щелчок и довольно хмыкнула. Крышку достаточно было лишь толкнуть, дальше она уехала по направляющим сама. Йорг посмотрел наверх. Люк открывал не слишком широкий, достаточный лишь для человека в скафандре, вертикальный тоннель, оснащенный рифлеными серыми скобами.
– Давай за мной, – приказала Кира. – Эта кишка ведет через броню прямо наверх.
Следуя за своей проводницей, Детеринг поднялся в круглую капсулу мини-шлюза. Здесь можно было стоять во весь рост. В переборку были вделаны шкафы, за толстым прозрачным пластиком которых виднелись четыре скафандра и новенькие флотские излучатели рядом с ними.
– Это стандартное оснащение? – спросил Йорг.
– Нет, – ответила Кира. – Корабль сильно доработан… на все случаи жизни. Вот дьявол, здесь у них все перекодировано. Ладно, пойдем другим путем.
Кира возилась с управляющим щитом минут пять, и в конце концов автоматика капитулировала. Тоннель, через который они пришли, закрылся герметичной шторкой – Детеринг уже раскрыл было рот, чтобы поинтересоваться, что они будут делать, когда насосы откачают из камеры воздух, но едва шторка встала на замки, над головой у него с воем поехала наружу огромная бронеплита, впуская в пропахший пылью шлюз ароматы Ойсмолла.
Только когда Йорг выбрался наверх, на «спину» «Шерпы», он понял, почему дежурный офицер так настойчиво требовал записать его просьбу в журнал. Изрезанная кое-где царапинами, внешняя поверхность брони была все же гладкой настолько, что упругая, рифленая подошва его сапога скользнула при первой же попытке встать на ноги.
– Ровнее, – услышал он голос Киры. – Высоты, надо думать, ты не боишься? Вставай, вставай, здесь площадка для осмотра антенного узла.
Йорг осторожно поднялся с колен, выпрямился и понял, что имела в виду его подруга, – слева от него высился гладкий плавник одной из множества внешних антенных систем звездолета. Небольшой пятачок вокруг него действительно был ровным, хотя уже в паре метров от прямоугольного отверстия сервисного люка «спина» круто уходила вниз.
С высоты, на которой они находились, Детеринг сразу увидел то, о чем говорил Тит Киршбаум. Придерживаясь на всякий случай рукой за внутренние скобы на обшивке антенны, он смотрел на лидданский транспорт и не верил своим глазам. Более покатая, чем у «Шерпы», верхняя часть его корпуса была разорвана чудовищным внутренним взрывом: огромные неровные лоскуты толстенной композитной брони, способной выдержать адские энергетические нагрузки, торчали наружу, будто бы выбитые изнутри тараном. Это казалось обманом зрения. Тяжелый боевой транспорт, на уровне проекта приспособленный к аварийному выполнению ударно-штурмовых задач, мог устоять под страшным огнем, его сложный многослойный панцирь представлял собой настоящий бастион!
– Взрыв генератора, – произнес Детеринг. – Да?
– Одного из них, – покачала головой Кира. – Насколько я поняла, корабли этого типа имеют два главных генератора. Какой-то из них не выдержал нагрузки на разгоне. Удивительно, что они все-таки ушли от преследователей. Наверное, леггах посчитали, что после такого на борту живых не осталось. Но до чего крепкий корабль: снизу я никаких повреждений не заметила, скорее всего, там разнесло только верхние палубы.
– Разнесло, – хмыкнул Йорг. – Да уж… я думаю, их не разнесло, а просто испарило на хрен.
– Трупы вывозят, – перебила его Кира.
Йорг перевел взгляд ниже и увидел, как в ярком световом пятне прожекторов – долгий закат заканчивался стремительно, на глазах густеющими сумерками, – из шлюза в левом борту искалеченного транспорта по ленте транспортера один за другим едут одинаковые удлиненные свертки. Фигурки людей и лиддан в феттах, суетившиеся под кораблем, быстро укладывали их на платформы нескольких больших колесных грузовиков.
– Сегодня же их и похоронят, – задумчиво произнес Детеринг. – Лидданы стараются не затягивать с покойниками. Ночью, соответственно, будет тризна, и грузить никто ничего не станет. Так что – учитывая, что они там еще разговоры говорить будут, мы задержимся здесь на какое-то время.
– Это как-то… важно для тебя? – тихо спросила Кира.
– В принципе, нет. Была мысль, что покровители Костаса смогут вывести нас на более высокий уровень в иерархии, но теперь на первое место вышел проект Ледневски, о котором мы не знаем практически ничего. А его наше начальство считает самым опасным. Флориан никогда не стал бы поднимать серьезные ресурсы из-за ерунды.