— Сейчас? — В его голосе чувствовался испуг.
Лиза заколебалась, и складка между ее бровями отразила ее смятение.
— Ты не хочешь обсудить это?
— Нет, нет. Согласен, — поспешил Брик заверить ее и заерзал на своем сиденье. Нервный узел под ложечкой опять дал о себе знать. Он отпустил ее руку и разгладил брюки на своих коленях. Перспектива провести весь полет за обсуждением свадебных планов ему не улыбалась. У него даже ладони вспотели. Он досчитал до двадцати пяти и глубоко вдохнул.
Откинув волосы назад, Лиза положила руку на его предплечье. Ее ласковое прикосновение согрело сердце Брика.
— Нужно подумать о массе вещей. Например: где мы будем жить, когда сочетаемся браком, какую свадьбу закатим, — проговорила она. — Но пора решить, сообщим ли мы о своем намерении или пока подождем.
Когда она смотрела на него с такой любовью в глазах, он готов был жениться хоть сию минуту. Может, это отчасти решает его проблему, подумал он: сосредоточиться на ней, на том, как много она для него значит, а не на жутких воспоминаниях о втором браке отца? В порыве самозабвенной любви, он наклонился и поцеловал ее.
— Незачем откладывать. Мы и так ждали достаточно долго.
Заметно тронутая, Лиза улыбнулась дрожащими губами.
— Ты даже представить себе не можешь, как ты меня обрадовал, — прошептала она.
Брик старался сохранить это славное ощущение до конца полета, но иногда его снова обуревал страх. Не такой сильный, как прежде, но все же периодически возвращался. Ему стоило больших усилий скрывать такие моменты от Лизы. Он жевал таблетки и прибегал к своей технике самоуспокоения. Когда самолет подрулил к аэропорту, он ощущал и облегчение, и изнеможение.
Чувствуй, что что-то не так, Лиза испытывала все возраставшее беспокойство.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — Ее беспокойство передалось голосом.
— Отлично, просто прекрасно, — ответил он, хрустя очередной таблеткой.
Лиза нахмурилась. Любящий ее мужчина наконец-то сделал ей предложение, но она не могла понять, чувствует ли он себя счастливым или попавшим в ловушку. Это было плохим знаком, но она не хотела настаивать на разговоре, который был ему явно не по душе. У нее сдавило грудь при мысли, что Брик поступил так только потому, что она того пожелала. Подавив тревожные мысли, она тихо проговорила:
— Брик, ты вроде не очень уверен в себе. Ты уже жалеешь, что сделал мне предложение? Если да, лучше так прямо и скажи.
— И вовсе не жалею. Просто… — Он как-то виновато отвел глаза и выругался про себя.
Лизе показалось, что у нее что-то оборвалось внутри. Ей следовало бы знать, что все слишком хорошо, чтобы быть правдой. На протяжении всего полета он словно выливал на нее попеременно ушаты горячей и холодной воды.
— Что просто? — спросила она, чувствуя, как страх захлестывает ее.
Он огляделся с отчаянным видом.
— Я не могу говорить об этом сейчас.
Ею овладели с новой силой досада и неуверенность. Ощущение катастрофы было настолько сильным, что она уже не могла совладать с приливом собственных чувств, а тем более с его эмоциями. Ее сердце разрывалось на части. Не дожидаясь, когда экипаж даст разрешение покинуть самолет, она встала и протиснулась мимо него.
— Ты куда? — Он попытался схватить ее за руку, но она отмахнулась от него.
— Хочу выбраться отсюда, — с отчаянием пробормотала она и поспешила по проходу.
Стюард бросил на нее неодобрительный взгляд.
— Мисс, мы не получили разрешения на выпуск пассажиров. Вы…
— Меня тошнит, — выдавила сквозь зубы Лиза и не солгала. Ее действительно выворачивало наизнанку от обиды. Она чувствовала себя израненной и обесчещенной, и ей необходимо было удалиться от всего и всех, в первую очередь от Брика. Услышав за спиной его шаги, она умоляюще сказала стюарду: — Пожалуйста, выпустите меня.
Стюард не замедлил открыть дверь, и Лиза побежала по рукаву на выход. Смахивая заливающие её лицо слезы, она не обращала внимания на пялившихся на нее людей и на то, что сзади ее звал Брик. Она надеялась только найти способ, как пережить эту катастрофу. Ощущение собственной глупости было сравнимо лишь с испытываемой ею невероятной болью и разочарованием.
В погоне за ней Брик попеременно ругал толпу и самого себя. Следовало сказать ей все прошедшей ночью, но самомнение помешало ему: он понадеялся, что сможет утаить это от нее, пока не перестанет стесняться. Издали он заметил, как она протиснулась в дверь, ведущую на автостоянку. Он растолкал двух стариков, проскочил в ту же дверь и быстро оглядел стоянку. Она уже открывала дверцу машины.
— Лиза! — крикнул он.
Она бросила на него полный отчаяния и безумия взгляд, который потряс его до мозга костей, потом скользнула за руль и захлопнула дверцу.
Чертыхаясь, Брик побежал через линию ожидавших такси. Взвыл клаксон, завизжали тормоза. Выскочив на тротуар, он бежал, не спуская глаз с машины Лизы. Она подала задом к обочине, едва не сбив парковочный счетчик.
Ее машина резко рванула со стоянки, оставив на асфальте черные полосы сожженной резины. Брик почувствовал родство с несчастными протекторами, принявшими на себя ее гнев и неистовство, и ударил ногой по бордюрному камню. Это продолжается уже достаточно долго. Лизе следует знать, что ее ожидает, если она осмелится взять его в мужья. Ощущая тяжесть в сердце он направился к своей машине. Багаж придется получить потом.
Минут через десять он оставил машину на автостоянке у ее дома и забарабанил со всей мочи в ее дверь:
— Лиза! Открой! Нам нужно поговорить.
Не получая ответа, он продолжал стучать.
— Я должен кое-что объяснить тебе.
Он заметил, что поблизости начали собираться люди, с любопытством взиравшие на него.
— Если ты хочешь, чтобы я выложил наши секреты перед твоими соседями, — решительно предупредил он, — я так и сделаю.
Она опять не ответила, и он сделал глубокий вдох:
— Если тебя интересует, почему я напрягаюсь всякий раз, когда речь заходит о браке, это потому, что я страдаю от так называемой гамофобии. Доктор Майклз называет это по-другому, но…
Дверь распахнулась, и перед ним появилась изумленная Лиза с коробкой бумажных салфеток.
— Гамо… что?
Брик пристально посмотрел в ее глаза.
— Ты уверена, что хочешь выслушать эту историю? В ней мало приятного, но это правда. — Его сердце колотилось как сумасшедшее.
Он чувствовал отвращение к самому себе из-за того, что причинял ей боль. Она колебалась, как ему показалось, целую вечность, и он даже подумал, что сейчас она захлопнет дверь перед его носом.
— Любопытно, — наконец бросила она тихим голосом и отошла от двери.
Последовав за ней в ее кабинет, Брик искал в себе силы, чтобы перенести следующие несколько минут.
— Тебе лучше присесть. Это займет некоторое время.
Лиза опустилась на стул и высморкалась.
— Рассказывай.
Брик засунул сжатые кулаки в карманы.
— Это, черт побери, самое трудное, что когда-либо мне приходилось делать. Даже не знаю, с чего начать.
Лиза нервно кусала губы.
— Что это за гамофобия?
— Страх брака. — Он выплюнул эти два слова, как гранаты.
Установилось гробовое молчание.
Потом она встряхнула головой, словно не в силах понять такое определение.
Вздохнув, Брик предупреждающе поднял руку, призывая ее к терпению и молчанию.
— Только послушай. Может, ты не захочешь даже разговаривать со мной после того, что я скажу. А сейчас постарайся выслушать меня.
Она еле заметно кивнула, а Брик повернулся к окну и, невидяще глядя в него, приступил к рассказу.
— Я уже говорил тебе о том, как умерла моя мать, а отец женился во второй раз на этой… — он подбирал слово понейтральнее, — ведьме. Лучше бы он умер вместе с матерью, но только не женился бы на Юнис. Видимо, он считал, что делает это ради нас. — Брик пожал плечами. — К тому же это случилось в неудачный для меня момент. Мне было двенадцать, и меня напугало до ужаса то, что произошло с моим папочкой. Всего лишь ребенок, я чувствовал себя беспомощным. Доктор Майклз говорит…
— А это кто такой? — прервала его Лиза, с трудом следя за его объяснениями.
Он взглянул на нее через плечо.
— Доктор Майклз — специалист, к которому я обратился после той ночи, что мы с тобой провели в отеле.
Она казалась ошеломленной:
— Я даже не могла представить себе такого.
Немного воодушевленный тем, что она терпеливо слушает его, Брик повернулся к ней лицом:
— Доктор Майклз объяснил: поскольку я ни с кем не поделился этой болью, она осталась со мной.
— Поэтому-то ты и жуешь таблетки, как леденцы, всякий раз, когда мы говорим о браке?
Брик почувствовал себя неуютно, но все же кивнул.
— У меня начинаются спазмы под ложечкой, потеют ладони, и сердце бьется как сумасшедшее.
Брик почувствовал себя неуютно, но все же кивнул.
— У меня начинаются спазмы под ложечкой, потеют ладони, и сердце бьется как сумасшедшее.
Лиза скомкала бумажную салфетку.
— Тогда чего ради ты попросил меня выйти за тебя замуж?
У Брика сжалось сердце:
— Да люблю я тебя и хочу всегда быть с тобой.
Она вырвала из коробки еще одну салфетку. Он заметил, как дрожит ее губа, и ему до боли захотелось сжать ее в объятиях. Она промокнула салфеткой уголки глаз и взглянула на него.
— Какая-то бессмыслица, — еле слышно прошептала она.
— Знаю, — согласился Брик и опустился на колени у ее стула. Страдания его усилились, когда она отвела свои глаза. — И мне придется, вероятно, мириться с этим еще какое-то время. За несколько сеансов не отделаться от безрассудного страха, в котором прожил полжизни. Трудное это дело. Я даже себе не признался бы в том, что со мной не все в порядке, если бы не ты… И, если бы я не чувствовал себя так, словно у меня кишки вырвали, я так и не решился бы обратиться к психиатру. Признаться, что нуждаюсь в помощи, было едва ли не самым трудным в моей жизни. В том, что не смогу сам разобраться со своей проблемой. — Он помолчал немного. — Доктор Майклз предложил мне прийти к нему вместе с тобой.
Лиза встретилась с ним глазами.
— Но я не мог этого сделать, — признался он. — Ты не желала больше видеть меня, и я боялся, что никогда не отделаюсь от этой штуки. Конечно, я не подарок. — Он провел рукой по волосам. — Когда я отправился вслед за тобой в круиз, начал думать, что смогу справиться с этим сам, но ты была в ярости на меня.
Глаза Лизы наполнились слезами, и она решительно накрыла его руку своей ладонью.
— Я всегда считала тебя даром судьбы. О, Брик, почему ты не сказал мне раньше? Жаль, что тебе пришлось пройти сквозь все это одному. Жаль… — Она с трудом проглотила ком в горле.
Брик сжал ее кисти и на мгновение закрыл глаза, чувствуя стеснение в груди. Никто еще не прикасался к нему так нежно. Он глубоко втянул в себя воздух и заглянул в ее глаза.
— Я хочу жениться на тебе. Пусть потеют мои ладони. Пусть мне придется глотать таблетки горстями, но я хочу быть с тобою, Лиза.
В смятении она покачала головой:
— Но если сама мысль о женитьбе так на тебя действует…
— Нет. Я посещал доктора Майклза, чтобы выработать новый взгляд на брак — взгляд, в котором нет места прошлому. Он говорит, что на это понадобится время и что постепенно такая моя физиологическая реакция пройдет. Даже сейчас всякий раз, когда я испытываю этот жуткий страх, я говорю себе, как прекрасно мы заживем вместе.
— Ты действительно веришь в это?
— Да, — произнес он так, словно принимал на себя обет. — Вопрос теперь, когда ты знаешь обо мне все, лишь в тебе: ты все еще хочешь меня в мужья?
Лиза могла поклясться, что он задержал дыхание в ожидании ее ответа.
— Шутишь? — отозвалась она.
Его лицо вытянулось, как если бы она дала ему пощечину. Он явно неправильно понял ее. Ее голос громко зазвенел вопреки ее желанию говорить негромко, когда она вдруг осознала, как он оценил ее ответ.
— Не могу поверить, что ты спрашиваешь меня об этом, Брик. Когда это я не хотела этого? — Она встала и вынудила встать его. — Я пыталась забыть тебя, игнорировать, не хотеть тебя, не нуждаться в тебе, не любить тебя и полностью провалилась по всем пунктам. — Ее голос упал от волнения до шепота. Взяв его за рубашку, она привлекла его к себе. — Если бы ты сказал мне об этом, я была бы рядом с тобой. И мы бы вдвоем давно справились с этой бедой.
Брику словно вернули жизнь в тот самый момент, когда он, казалось, лишился ее.
— В общем-то, ты всегда была со мной. Мне нужно было довести себя до адского страдания, чтобы понять это. — Он тяжело вздохнул и взял ее руку. — Мне нужна была серьезная причина, чтобы измениться. И этой причиной стала ты.
Ее сердце переполнилось любовью. Никогда еще Лиза не восхищалась им так. Этот большой, сильный мужчина нашел в себе мужество вступить в борьбу со своими бесами и вышел из нее победителем. Многие мужчины даже не попытались бы сделать это. У нее вызывали благоговение его сила и жизнеспособность. На ее глаза навернулись слезы, и она беспомощно затрясла головой.
— Не знаю, что и сказать. Я восхищаюсь тобой.
У Брика прокатились желваки.
— А я опасался, что ты будешь плохо думать обо мне.
— Никогда, — категорично заявила она. Бог знает, как она хочет, чтобы между ними не было никаких недоговоренностей. — Как бы я могла? Ты вошел в клетку со львами и вышел целым и невредимым. Мало кто отважился бы на это. — Слезы потекли по ее щекам. — Только подумать… — У нее перехватило дыхание. Она с трудом проглотила ком в горле. — Только подумать, что ты сделал это из-за своей любви ко мне.
Шепча ее имя, Брик привлек ее к себе, и Лиза прижалась лицом к его груди, по-новому переживая возникшую между ними близость. Она ощущала как никогда прежде и его силу, и его ранимость, и его любовь.
— Спрошу в последний раз, — хрипло заговорил он. — Подумай хорошенько, прежде чем ответить, ибо потом уже не передумать, не увильнуть, не уклониться. Ты будешь связана своим ответом. — Он приподнял ее голову и заглянул в глаза. — Ты хочешь выйти за меня замуж?
— Еще как! — Она потянулась к нему губами.
Эпилог
Шесть месяцев спустя Брик в смокинге стоял со своими братьями и священником перед церковью. Последнюю упаковку своих таблеток он выбросил пару месяцев назад. Его ладони уже не потели. Сердце еще билось немного учащенно, но не от стресса, а от сильнейшего нетерпения. Он ждал Лизу.
Трой рассказал несколько анекдотов с бородой об Элвисе с явным желанием, то ли успокоить Брика, то ли успокоиться самому. Перед церемонией каждый из братьев озабоченно с видом врача поинтересовался, все ли у него хорошо. Брик усмехнулся про себя. Если бы он нервничал хоть чуть-чуть, их вопросы привели бы его в ярость. Сейчас же у него потеплело на душе от проявленной ими заботы. Он подмигнул Карли, которую Лиза выбрала в свои подружки.
Орган заиграл громче, и его сердце забилось сильнее, когда в церковь вошла его невеста. Ярко-зеленые глаза Лизы встретились с его глазами, пока она шла по проходу между скамьями в сопровождении своего отца. Она улыбалась. Брик почувствовал, как сам расплывается в широкой улыбке. Господи, как она прекрасна! Он благодарил небо за то, что не проглядел ее, не потерял в безумных попытках самоутверждения.
Этот миг до конца его дней останется в его памяти — Лиза в белом платье и вуали, с глазами, говорившими всему миру, как беззаветно она его любит.
Когда она приблизилась к алтарю, отец поцеловал Лизу в щеку и вложил ее руку в руку Брика, который поднес ее к своим губам.
— Дорогие возлюбленные, — произнес священник, и Брик уже ни на йоту не сомневался в том, что нашел ту единственную женщину, которую он будет любить всю жизнь.
Позже, той ночью, у лежавшего на постели Брика тело пело от удовлетворения. У него кружилась голова, дышал он прерывисто. Он взирал на свою молодую жену, свернувшуюся клубочком под его боком. Он чувствовал себя первозданным Адамом, а в ней видел свое ребро, свою плоть и кровь. Никогда их единство не представало пред ним так зримо и осязаемо.
— Что побудило тебя устроить стриптиз именно сегодня?
Лиза зажмурилась и улыбнулась. Это была знойная улыбка мудрой женщины.
— Ты же говорил, что фантазировал на этот счет.
— Да, но…
— Я решила, что это будет справедливо. Ведь ты сделал реальностью все мои фантазии. — Она потерлась щекой о его плечо и открыла глаза. — Ты что, недоволен?
— Черт, доволен, конечно. — И он в доказательство нежно поцеловал ее.
Лиза вздохнула, когда он медленно оторвал свои губы от ее рта:
— Ты знаешь, как я восхищаюсь тобой, как обожаю тебя, как люблю тебя, но сейчас, когда мы поженились, я могу, пожалуй, сделать одно признание.
Испытывая скорее любопытство, чем беспокойство, он повернул голову так, чтобы видеть ее лицо.
— Да?
Она оценивающе взглянула на него.
— Есть нечто невероятно притягательное в мужчине, который прошел испытание огнем и стал от этого еще лучше.
Его грудь наполнилась гордостью. То, что она знает его до донышка, говорило о том, что они действительно стали единой кровью и единой плотью, о которых говорил священник, венчавший их. Он взвалил ее теплое, сразу же откликнувшееся тело на себя и почувствовал немедленное возбуждение:
— Вот как?
Ее глаза засветились смешинкой.
— Именно.
— Тогда я должен рассказать тебе еще об одной моей фантазии, — пробурчал он голосом большого грозного медведя и заглушил ее смех поцелуем, который снова наполнил ночь музыкой.
В последующие месяцы Брик обнаружил, что наслаждается привыканием к супружеской жизни. И о своих таблетках он вспомнил только тогда, когда ультразвуковое исследование Лизы показало три плода, а не один.