2. Лучше «идут» языки, когда изучаешь сразу два или более параллельно, причем из различных групп (семей).
3. Не превращайте освоение языков в тупую самоцель. Путешествие по незнакомой еще языковой галактике должно быть насыщено радостными открытиями, а не мазохизмом и депрессиями.
4. Страх перед изучением нового языка я называю самозапечаткой. Нужно просто проявлять интерес к культуре других народов, тогда придет и желание изучить язык, чтобы лучше узнать непохожих на тебя людей. «Голый» язык обычно не очень дается. Меня, например, из-за английского не хотели переводить в 9-й класс. Скучно было зубрить написание слов, а оно, как известно, нередко отличается от устного произношения. Вообще, я бы не стал полиглотом, если бы не интересовался многими другими областями жизни.
5. Не устанавливайте себе жестких рамок: в день запомнить столько-то слов. Это стереотип! Все должно зависеть от настроения. А настроение меняется постоянно К тому же у каждой нервная система автономна.
6. Изучать языки лучше самому, без учителя.
7. Не теряйте время: в метро пользуйтесь колодой карточек с написанными на них словами и фразами.
ФРАЗЫ ОТ ВИЛИИ
Нолики не склонны нести свои крестики.
В начале было снова.
Не так сладок мед, как его воруют.
После нас хоть потом.
Время бросать кличи – и время собирать тела откликнувшихся на них.
Коварно-денежные отношения.
Мания величия бесконечно малых величин.
Кактус – это глубоко разочарованный в жизни огурец.
ИЗ СТИХОВ ВИЛЛИ
* * * * * * * * *МНЕНИЕ ОЧЕВИДЦА
Сева Новгородцев, известный радиоведущий Русской службы Би-би-си (к нему для интервью в Лондон ездил Мельников):
– Вилли, на мой взгляд, владеет языками. На уровне технического перевода может читать, писать, выразить свои чувства, переводить туда и обратно. Но меня не волнует сам факт знания человеком десятков языков. Такие люди есть. Вилли интересен тем, что пишет на разных языках стихи, рисует интересные графические «лингвогобелены», делает очень любопытные авторские фотографии «люмоноскрипты».
МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА
Президент «Агентства ПАРИ», главный редактор «Книги рекордов России» Алексей Свистунов:
– Вилли Мельников-Сторквист с его неоднозначной историей нам известен давно. У нас в редакции собрано большое досье на этого человека. Заявку в книгу рекордов он никогда официально не подавал, поэтому его способности числятся в разряде не проверенных до конца фактов. Количество языков в его заявлениях и тестах с лингвистами разнится, но, по нашим данным, 104. Редакция готова рассмотреть заявку, если она будет подана. Но пока официальным рекордсменом по владению языками числится корреспондент Отдела спорта ТАСС, разговаривающий почти на 40 языках. Этот человек нами тестировался.
Медицинская точка зрения на феномен
Объясняет сам Вилли Мельников-Сторквист, кандидат медицинских наук:
– Я же врач, биолог. И конечно, когда языки стали приходить ко мне сами в голову, первое, что я подумал: начинается посттравматическая шиза. Психопатология! Но не испугался. На себя давно привык смотреть как на наитяжелейшего пациента. И сказал себе: чокнуться я всегда успею, сначала понаблюдаем. Я знал, что взрывная волна у меня затронула левую височную долю. А там находится участки мозга, ведающие знаковыми структурами, то есть язык, письменность. При поражении этой области мозга возможен двойственный сценарий. Один вариант: человек забывает даже родной язык или что-то понимает, но навыки письменности теряет. Второй вариант – тот, что случился со мной. Но за все надо платить. Иногда ощущаю дикие головные боли. В эти моменты чувствую себя курицей, которую заживо потрошат.
Биологическая точка зрения на феномен
Директор Института мозга человека (Санкт-Петербург), член-корреспондент РАН, доктор биологических наук Святослав Медведев:
– В нашем институте мы не изучали полиглотов, и вообще в России ими мало кто занимается. Есть утверждение зарубежных коллег, что эти люди отличаются от обычных тем, что в их мозге больший объем белого вещества, в височной доле левого полушария, в так называемой извилине Гешля, где обрабатывается звук. Но я считаю это утверждение во многом спорным. Значительное количество белого вещества говорит лишь о наличии больших связей между нейронами. Но дело в том, что объем какой-то области мозга далеко не всегда имеет связь с некоей определенной функцией. Изучение языка – сложный процесс, в который вовлечены многие участки коры головного мозга и подкорковые структуры. Вполне возможно, что извилина, привлекшая внимание ученых, лишь «оконечная» область процесса, которая отражает результат, подобно тому, как мы видим результат работы компьютера на мониторе, но ведь работает-то весь системный блок. А как работает весь «блок» – нам еще только предстоит узнать.
Лингвистическая точка зрения на феномен
Доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Института языкознания РАН, профессор переводческого факультета московского Государственного лингвистического университета Дина Никуличева:
– Дина Борисовна, вы изучали способности Вилли. Что можете о нем сказать?
– Вилли – человек, безусловно, гениальный. Отличается от нас с вами невероятным масштабом личности. Мне не известно, есть ли еще в мире люди, знающие, как он, 104 языка. Обычных полиглотов достаточно. Например, наш заместитель директора института знает около полутора десятков языков. Доцент Санкт-Петербурского университета Сергей Халипов – 44. Из истории – Генрих Шлиман, открывший Трою, знал, по одним сведениям, 16 языков, а по-другим – в два раза больше. Но их способности поддаются моделированию. Вилли же уникален еще и тем, что подчиняет полиглоссию своим творческим задачам. То есть не изучает языки так, чтобы проводить туристические экскурсии, а творит на них, играет с ними.
– Травма головы какую-то роль сыграла?
– Действительно, создается впечатление, что после страшного черепного ранения мозг Вилли получил некий загадочный доступ к мировым «лингвистическим каналам». Но я убеждена в том, что путь туда был ему открыт именно потому, что страсть к постижению других языков у него была заложена еще в детстве – до того, как было получено ранение. Если бы на его месте оказался парень его возраста, но не имеющий того базового языкового фона, как у Вилли, то я на сто процентов убеждена, что дар языков к нему бы не пришел. До травмы Мельников был стандартным полиглотом, после – произошел некий сдвиг, граничащий с чудом, когда языки к нему стали «приходить». Но я объясняю это отчасти и тем, что его страсть к языкам стала притягивать к нему нужных людей, ситуации, книги, представителей редких языков.
– Может, феномен Вилли, правда, чудо?
– Полиглоссия в христианстве всегда считалась даром от Бога. Об этом еще в Библии написано: «И исполнились все Духа Святого и начали говорить на иных языках» (Деяния апостолов 2:4). Именно пророки, обходя моря и земли, глаголом жгли сердца людей. И «жгли» на тех языках, на которых говорило население. Ведь первым даром Святого Духа после вознесения Христа стал дар говорения на иностранных языках, необходимый для проповеди «до крайних пределов» земли. Чудо состояло и в том, что говорить на языках стали люди неученые. Простые галилейские рыбаки в одночасье превратились в убедительных ораторов, проповедующих самым разным людям, живущим в разных странах, «чтобы благовествовать живущим на земле и всякому племени, и колену, и языку, и народу» (Откровение Иоанна Богослова 14:6). Это – дар за гранью исследования науки. А в случае с Вилли произошло другое: до черепно-мозговой травмы, благодаря годам занятий иностранными языками, а главное, бесконечной тяге к изучению языков, у него была уже подготовлена «нейрофизиологическая почва» в мозгу, чтобы восстановление прошло именно по пути полиглоссии.
– Может, феномен Вилли, правда, чудо?
– Полиглоссия в христианстве всегда считалась даром от Бога. Об этом еще в Библии написано: «И исполнились все Духа Святого и начали говорить на иных языках» (Деяния апостолов 2:4). Именно пророки, обходя моря и земли, глаголом жгли сердца людей. И «жгли» на тех языках, на которых говорило население. Ведь первым даром Святого Духа после вознесения Христа стал дар говорения на иностранных языках, необходимый для проповеди «до крайних пределов» земли. Чудо состояло и в том, что говорить на языках стали люди неученые. Простые галилейские рыбаки в одночасье превратились в убедительных ораторов, проповедующих самым разным людям, живущим в разных странах, «чтобы благовествовать живущим на земле и всякому племени, и колену, и языку, и народу» (Откровение Иоанна Богослова 14:6). Это – дар за гранью исследования науки. А в случае с Вилли произошло другое: до черепно-мозговой травмы, благодаря годам занятий иностранными языками, а главное, бесконечной тяге к изучению языков, у него была уже подготовлена «нейрофизиологическая почва» в мозгу, чтобы восстановление прошло именно по пути полиглоссии.
– Проводились нейрофизиологические исследования полиглотов?
– Академик Наталья Бехтерева этим отчасти занималась. Она утверждала, что у гениальных людей помимо устойчивых основных нейронных связей, ответственных за какие-то действия, есть много гибких связей, которые возникают параллельно и активизируют неожиданную, творческую работу мозга. Есть также стандартная теория: изучение языков связано с активностью левого полушария. Но последние исследования нейрофизиологов меня все больше убеждают, что в усвоении и родного языка, и иностранного задействовано множество участков как левого, так и правого полушария мозга. Чем больше этих гибких связей задействовано, тем больше потенциал мозга у человека, и в частности в изучении иностранных языков.
– Почему от изучения феномена Вилли многие ученые отворачивались?
– Вилли рассказывал мне, что его исследовали, тестировали специалисты из Института психологии РАН, но многие разводили руками, потому что НЕЧЕМ исследовать, – у него гораздо более широкое поле полиглосии, нестандартное. Возможно, что за счет полученной травмы у него в мозге возник активный импульс, который вовлекает в работу гораздо большие участки мозга, чем у обычных людей, что в итоге и делает Вилли таким уникальным.
– Зачем Мельникову так много языков?
– Для него языки – способ «омногомеривания» мира. Его муфтолингвы – это многомерность вербального выражения. Он чувствует любую структуру языка так тонко, что может жонглировать словами, заниматься словотворчеством на разных языках. И ему это нравится так же, как музыканту исполнять и создавать свои мелодии.
– От людей-счетчиков полиглоты отличаются?
– Мне трудно судить, потому что этой темой я не занималась. Но, по моим наблюдениям, полиглоты не имеют ничего общего с прототипом людей-счетчиков с сильными психическими расстройствами, одного из которых сыграл Дастин Хофман в фильме «Человек дождя». Ведь за любыми достижениями полиглота стоят труд и высокий интеллект. Полиглоты не могут быть примитивными. Широта кругозора человека предопределяет глубину его личности. А полиглоты имеют интерес к другим культурам, язык для них – это возможность посмотреть на мир другими глазами. Все полиглоты, которых я знаю, – интересные, творческие личности, а не пациенты с психическими отклонениями.
– Что общего есть в судьбе всех полиглотов?
– Любовь к языкам у них рождается в детстве. Растут они, как правило, в многоязыковой семье или среде. То есть с ранних лет для них мир звучит на разных языках. Поэтому они психологически открыты для новых наречий. И главное – цель, которую они себе ставят. Для Генриха Шлимана стать полиглотом было нужно сначала для выживания в незнакомой стране, а потом – для того, чтобы разбогатеть. А для Мельникова – творческая самореализация.
– Работающий в Великобритании российский нейрофизиолог Юрий Штыров не так давно выступил с открытием: обучить чужому языку можно путем многократного повторения незнакомых слов. Он провел эксперимент с 16 добровольцами. Подсоединенные к их головам электроды сначала зафиксировали реакцию на знакомое слово, а затем на незнакомое. После того как неизвестное испытуемым слово было прослушано ими 160 раз в течение 14 минут, реакция узнавания практически не отличалась от той, которая была зафиксирована на известное слово. Выходит, повторяй иностранные слова по 160 раз – и станешь полиглотом?
– Я ничего не имею против повторения – это мать учения. Но тут играет роль не механическое повторение, а скорее – возвращение к усвоенной информации через определенные промежутки времени. Это гораздо более органичный способ, потому что наш мозг воспринимает как свое и как очень важное ту информацию, к которой мы по ходу жизни возвращаемся. А если не возвращаемся, то хоть 200 раз повтори – не запомнишь.
– Насколько же сложно освоить большое количество языков?
– Каждый, кто занимался языками, знает о языковых семьях и группах. Освоив один романский язык, например испанский, легче будет изучить французский, итальянский, португальский. Выучив английский или немецкий языки, которые принадлежат германской группе, можно меньше времени и сил затратить, к примеру, на шведский, датский, норвежский. И так с каждым новым языком. Любой человек средних способностей может в течение жизни освоить пять-шесть иностранных языков. Неспособных нет. Нужны желание, воля и интерес.
ТЕСТ: ПРОВЕРЬТЕ, СМОЖЕТЕ ЛИ ВЫ СТАТЬ ПОЛИГЛОТОМ?
Рисунки-палинормы – это картинки, где в одном рисунке содержатся сразу два изображения. Примером могут служить известные рисунки начала ХХ века В. Хилла и Дж. Ботвинника, где на одной изображены девушка и старуха, а на другой – юноша и старик.
Тот, кто сразу видит две картинки, легко реагирует на возможность присутствия иной фигуры, иной системы. И как следствие – быстро постигает языки, потому что его сознание открыто для получения новой информации. А у кого, как говорит Вилли, самозапечатка, тот может разглядеть только один профиль. Попробуйте рассмотреть картинки. Но не расстраивайтесь, если не получится. Это всего лишь поведенческий тест, проверяющий открытость иному языку.
ИЗВЕСТНЫЕ ПОЛИГЛОТЫ. Краткие биографии
Составлены по сведениям доктора филологических наук, ведущего научного сотрудника Института языкознания РАН, профессора переводческого факультета московского Государственного лингвистического университета, автора книги «Как найти свой путь к иностранным языкам» Дины Никуличевой.
Древние полиглоты
ЦАРЬ
Первым полиглотом считают понтийского царя Митридата VI Евпатора, знавшего 22 языка.
ЛИНГВИСТЫ
Вильгельм фон Гумбольдт (1767–1835 гг.) – немецкий филолог, философ, языковед, государственный деятель, дипломат. Родился в богатой и знатной семье. Представители его семейства занимали важные военные и дипломатические посты при прусском дворе. Образование было блестящим. Он стал филологом и философом. Много путешествовал и учил европейские языки. После 50 лет перешел на восточные, перевел на немецкий «Бхагават-гиту». «Праздность развращает!» – часто повторял этот богач и аристократ. Поступил на дипломатическую службу. Не прекращал самообразования до последних дней.
Герман (Арминий) Вамбери (1832–1913 гг.) – востоковед, этнограф и путешественник. Родился в Австро-Венгрии в бедной еврейской семье, денег на обучение не было. Но рядом звучало много языков – венгерский, словацкий, немецкий. В школе преподавали латынь. Языки стали для него отдушиной и путеводной звездой. Признавался, что часто во снах путешествовал по разным странам.
У него был явный талант подражания. Именно поэтому он мог позволить себе «роскошь» изучать по книгам те языки, звучания которых он не мог услышать вокруг себя, а потом, при первой же возможности, услышав правильное звучание, переучивал то, что было заучено неверно. С книгами он не расставался никогда и ставил себе задачу: запомнить по 100 слов изучаемого языка ежедневно.
Важная деталь: даже не зная, как на самом деле звучит на иностранном языке то, что он выучил по книгам, мальчик обязательно проговаривал выученное вслух, разговаривая даже с деревьями, обращаясь к водосточной трубе или случайным прохожим. К 16 годам знал 7 языков, потом изучил еще 8, а в 24 года отправился на Восток. На корабле по пути в Стамбул разговаривал с пассажирами из разных стран. По приезде в Стамбул уже мог поразить турок хорошим произношением. В Турции его приглашают преподавать языки в богатые семьи. Позже, по некоторым сведениям, он был завербован британской разведкой – добывать сведения из закрытых в то время для европейцев регионов Центральной Азии. Ему это удавалось, так как он выдавал себя за мусульманского паломника-дервиша. Очевидцы вспоминали, что Вамбери умел легко превращаться в носителя той культуры, на языке которой общался. В конце жизни стал профессором венгерского Пештского университета, где был избран академиком.