– Да, мне нужны деньги – и очень, очень срочно, – не дрогнув, признался Руперт.
– И когда ты собирался мне об этом сообщить?
– На самом деле… Я не знаю.
– И как ты планировал все это распутать?
– Вряд ли я способен это сделать. Мне приходится полагаться на управляющего и поверенного.
– Они действуют правильно, но совершенно без инициативы. Твои помощники не ищут выгодных вариантов, потому что последние часто выглядят сложными и запутанными. Но они помогают сэкономить. В масштабных проектах бережливость даже важнее хорошего плана и соблюдения сроков, а у тебя тут не просто масштабный проект: сроки, деньги, человеческий фактор… Все очень и очень сложно.
– Я понимаю, но действительно не знаю, что делать. Одно я знаю точно: жесткая потребность в деньгах один раз уже привела к… последствиям, второй раз я такой ошибки не совершу.
Луиза посмотрела на листы с записями, на гроссбухи – и снова перевела взгляд на Руперта.
– Знаешь, я только что поняла. – Руперт замер, не решаясь даже вздохнуть. Головная боль сверлила висок, но это были такие мелочи… – Проблема не в том, что тебе нужны деньги. Это ни для кого не секрет. Проблема в том, что ты стараешься изо всех сил сделать вид, что они тебе не нужны. Тебе не кажется, что это глупо?
– Теперь уже кажется.
– Вот и славно. Так сколько именно тебе требуется денег, чтобы я могла навсегда закрыть этот вопрос и начать наконец наслаждаться семейной жизнью с графом моей мечты?
– Э-м-м… – Головная боль испуганно испарилась.
– О Господь Всемогущий! – закрыла глаза Луиза. – Вы, аристократы, теряете дар речи при разговоре о деньгах, словно девственница при попытках поговорить с ней об ощущениях первой ночи. Это же просто деньги!
– Э-м-м…
– Сколько?
– Я не знаю. Но уверен, что ты знаешь.
– О да! И это ужасно, неприлично много. Но вполне возможно.
Луиза выжидающе смотрела ему прямо в глаза, спокойно, уверенно и даже безразлично. Чего она ждет? Молчание затягивалось, Руперт лихорадочно пытался найти верные слова, но мысли разбегались во все стороны. «Это возможно».
– Тогда помоги мне, Луиза. Помоги мне, ведь Рэйвенвуд будет домом наших детей, как он был домом моих предков многие века.
– Хорошо. Только мне кажется, что тебе стоит научиться самому во всем разбираться.
– Уверен, что ты с радостью посвятишь меня во все премудрости. Обещаю быть прилежным учеником.
– Я бы с превеликим удовольствием занялась всем этим сама.
Руперт вздохнул, обошел стол и опустился на колени рядом со стулом Луизы.
– Это затрагивает еще один вопрос, тот, которого я старался до сих пор не касаться. – Луиза смотрела на него, склонив голову, золотые локоны трепетали от ветерка, струившегося из открытого окна. – Рано или поздно все равно нужно поговорить об этом. Пока это не разделило нас навсегда, даже не дав шанса соединиться.
– Я не понимаю…
– Пойдем прогуляемся. В такой прекрасный день глупо сидеть над пыльными книгами.
– Ты полагаешь? – Луиза даже с каким-то сожалением закрыла гроссбухи и собрала исписанные листы.
– Абсолютно в этом уверен. – Руперт хотел не только прогуляться, но и получить время на обдумывание того, что он должен сказать.
– Тогда пойдем к озеру, – предложила Луиза.
– Отлично!
Небольшое чистое озеро пряталось в лесу, но тень деревьев не мешала воде прогреваться, вытянутая поляна позволяла солнечным лучам касаться водной глади, маленький песчаный пляж обеспечивал удобный вход в воду, а чистая мягкая трава в тени деревьев предлагала великолепное место для пикника.
Пока Луиза ходила в спальню за шляпкой, Руперт успел собрать корзину с едой: если уж они решили пойти к озеру, надо быть во всеоружии. Почти всю дорогу они молчали, но на опушке леса Руперт остановился и указал Луизе на открывшийся вид на Рэйвенвуд:
– Посмотри сюда. Это – моя земля. Мое наследство и наследство моих детей. Рэйвенвуды всегда жили здесь и всегда заботились об этой земле, а земля давала им силу и средства к существованию.
– Не все графы добросовестно выполняли свои обязанности.
– Я делаю все, что в моих силах.
– Я знаю. Но все еще не понимаю.
– Луиза, я – граф Рэйвенвуд. И мой долг – заботиться об этой земле и людях, здесь живущих. Понимаешь? Это мой долг.
Она молчала, глядя на разоренную, но постепенно оживающую землю, на кипящую работу – и на заброшенный полуразрушенный главный дом, на выбитые стекла, отсыревающие стены. Дом умирал, пока граф отдавал все силы и средства для восстановления своей земли.
– И, насколько я понимаю, мой долг, как графини, управлять домом и помогать во всем графу.
– Так было всегда.
– Никогда об этом не думала. Мне казалось, что высшая аристократия занимается исключительно всякими глупостями.
– Некоторые так и делают, но сути это не меняет. В Рэйвенвуде всегда были и будут граф и графиня. И только вместе мы сможем сделать все как надо.
– Я понимаю. Разделение труда. И в делах компании используется этот же принцип.
– Никогда не рассматривал Рэйвенвуд как деловое предприятие.
– И совершенно зря.
– Уверен, что ты просветишь меня по поводу управления компанией, даже если я буду сопротивляться. А я точно не буду. Продолжим путь?
У озера они расстелили плед и разложили нехитрую снедь для пикника.
– Искупаемся? Или сначала поговорим? – Руперт не захотел продолжать разговор у опушки леса с видом на его родной дом, постепенно превращающийся в руины, хотя на Луизу пейзаж произвел соответствующее впечатление.
– Кажется, я уже уловила основную мысль: ты – граф, я – графиня. И я почему-то уверена, что ты с радостью просветишь меня по поводу моих обязанностей.
– Конечно. Нам есть чему поучиться друг у друга. – Руперт отщипнул от грозди виноградинку и с пристрастием ее изучил. – А теперь ответь мне на один вопрос: почему ты вышла за меня замуж?
Теперь Луиза не знала, что ответить.
– Сейчас я уже и не знаю. Но тогда, в Лондоне, я просто хотела выйти замуж за графа своей мечты. Наверное, это звучит глупо, но именно так я тогда и думала: я хочу графа, я получу графа.
– А то, что граф тоже живой человек, тебя не смутило?
– Я как-то об этом не думала. К тому же ты явно был не против на мне жениться.
– И я не думал о том, что будет дальше, до того утра после ночи с тобой. И все равно женился, зная, что поступаю неправильно и что в будущем придется за это расплачиваться. Только я не предполагал, что все пойдет под откос так быстро.
– А теперь ты ответь мне на вопрос: почему ты просто не оставишь все как есть? Брачный договор заключен, ты получил, что хотел.
– Но ведь ты не получила того, что хотела! – Руперт действительно так думал. Он стремился сделать все, чтобы Луиза была счастлива. Те слова, вырвавшиеся утром после ночи с Луизой, теперь стали для него непреложной клятвой.
– Я не знаю, что сказать.
– Не говори ничего. Просто дай мне шанс выполнить обещание.
– Только больше никогда не пытайся получить от меня что-либо обманом. Даже если тебе покажется, что я рада обманываться.
– Обещаю. А теперь самое время искупаться, – предложил Руперт и, не дожидаясь ответа, начал расстегивать пуговички на лифе ее платья.
Глава 20
Еще несколько недель пролетели совсем незаметно, хотя были полны забот и хлопот. Сразу же после разговора у озера Луиза вызвала мистера Кортни и распорядилась предоставить графу Рэйвенвуду полный доступ ко всем ее деньгам. Поверенный не стал возражать, такое развитие событий предполагал еще Майкл Грэхем и заранее распорядился не препятствовать. После того как все финансовые дела были улажены, Луиза отбросила последние сомнения и просто наслаждалась летом в деревне, с удовольствием занялась восстановлением главного дома и просвещением графа в хозяйственных вопросах. Руперт же мягко и ненавязчиво направлял энергию жены в нужное русло, не споря с ней ни о чем, но успешно добиваясь своего. Иногда Луиза прекрасно видела его маневры, но не считала нужным как-то на это реагировать. Она уже научилась отличать ложь от дипломатии.
Через три месяца после прибытия графа и графини основные комнаты главного дома были готовы принять жильцов, постройки арендаторов были полностью отремонтированы, поля засеяны озимыми, изгороди восстановлены, а овцы водворены на свои места, отмыты и пострижены. Стадо пополнилось новыми племенными животными, а амбары и зернохранилища – наполнены семенами и мукой. Все шло к тому, что в следующем году поместье принесет солидный доход, впервые за много лет.
Луиза уже и думать забыла об установленном сроке в три месяца. Осень вступила в свои права, деревья в лесу оделись в желтые и красные наряды, ночи стали прохладными и длинными. Руперт же, как оказалось, не забыл про условия пари, чем застал Луизу врасплох, непринужденно заявив за ужином:
– Итак, дорогая графиня, удалось ли мне убедить вас в том, что наша семейная жизнь – не такая уж ужасна?
– Ты о чем? – Луиза даже отложила вилку.
– О нашем пари.
– О… Ах, об этом пари. А что, прошло уже три месяца?
– Даже три месяца и четыре дня, и я честно признаюсь, что и сам забыл о сроке. Но все же ответь на вопрос.
– Мне кажется, что наша семейная жизнь – прекрасна, – призналась Луиза. – И я не понимаю, как нам это удалось.
– Благодаря твоему уму и моей сообразительности, – абсолютно несамокритично заявил граф.
– Что ж, надеюсь, этих качеств хватит надолго. Впереди длинная зима, которую нам придется провести в Рэйвенвуде. Ведь дела здесь еще не закончены.
– Меня вполне устраивает твое общество, бурной светской жизнью мы успеем еще пожить. Уверен, что в следующем сезоне сплетни поутихнут, найдутся новые жертвы…
– Боюсь, что в следующем сезоне я не смогу выходить в свет.
– Почему?
– Иногда мужчины страшно недогадливы. Даю подсказку: три месяца плюс шесть месяцев…
– Девять месяцев, – ловко подсчитал граф, по-прежнему не понимающий, о чем речь.
– Да, именно девять. – Луиза помолчала, давая графу шанс догадаться самому.
Граф задумчиво смотрел в потолок.
– Руперт, ты же всегда быстро соображаешь! – возмутилась Луиза. – В следующем мае в Рэйвенвуде появится наследник. Или у Грэхемов – наследница!
Руперт молча налил полный бокал вина и решительно выпил одним глотком.
– И это вся реакция? Или ты не ожидал, что от совместных ночей бывают дети?
– Я знал об этом. Теоретически.
– Вот теперь у тебя есть шанс все узнать на практике.
– Надеюсь, мы оба переживем это с честью.
– Уверена, мы справимся.
– Я сделаю все, что в моих силах.
– И это – самое главное.
– Есть еще одна проблема: я и так сильно запустила дела компании, пустив все на самотек и отдав на откуп Мортимеру. – Руперт поморщился при упоминание ненавистного имени. – А теперь, с учетом того, что мне придется выполнять обязанности графини и матери, у меня еще не скоро появится возможность вникать во все эти дела. Я уже написала мистеру Кортни и Мортимеру, они приедут завтра с утра, Кортни подготовил нужные бумаги. Отныне вся власть и весь контроль над компанией переходят к тебе. У меня будет множество других важных и интересных занятий.
– Луиза…
– Возражения не принимаются. И кстати, я беру назад свои слова про хладнокровного мерзавца.
– Я тебя тоже очень люблю, Луиза.
Кортни и Фланнаган прибыли одним поездом, так что и до Рэйвенвуда добрались вместе. Поверенный прижимал к груди папку с бумагами, а Мортимер мрачно сверлил эту папку взглядом. Луиза все эти три месяца получала письма от Фланнагана, в основном деловые, но в каждом из них Мортимер не упускал случая отметить какое-нибудь несовершенство графа, напомнить о его ошибках и сообщить, что Луиза всегда может на него положиться. Она не знала и не хотела знать, что именно он имеет в виду.
Обед прошел в атмосфере, далекой от непринужденной, хотя граф и мистер Кортни приложили все усилия, чтобы в столовой не висела напряженная тишина. После обеда поверенный и Руперт удалились в кабинет, чтобы еще раз обсудить все вопросы передачи права управления, Луиза и Мортимер должны были вскоре к ним присоединиться, чтобы мистер Кортни и Фланнаган засвидетельствовали подпись Луизы. Едва за графом и поверенным закрылась дверь, Мортимер вскочил со своего места, не спросив разрешения, уселся на диван рядом с Луизой и завладел ее рукой.
– Подумай еще раз, что ты делаешь! Ты же отдаешь себя и компанию в его власть! Во власть никчемного обманщика-аристократа!
– Я и так в его власти, а что делать с компанией – решать мне и только мне.
– Луиза! Одумайся! – Фланнаган горячился все больше и больше. – Ты не можешь так поступить со мной!
– Тебя это мало касается, Мортимер. Ты останешься на своем месте и продолжишь получать свои деньги. Если же для тебя так невыносимо работать с его светлостью, то ты всегда можешь оставить место и просто получать доход.
– Как ты можешь так говорить! Ты же знаешь, что компания – это моя жизнь.
– Я знаю, Мортимер, как ты относишься к компании. Но сейчас ты влезаешь не в свое дело. Я распоряжаюсь лишь тем, что принадлежит мне.
– Но ты же не хотела отдавать контроль над компанией! Что же изменилось?
– Теперь у меня будет мало времени для того, чтобы вникать во все эти дела. Скоро у Рэйвенвуда появится наследник.
Мортимер на мгновение покраснел до кончиков ушей, а потом так же быстро побледнел, словно вся кровь отлила к сердцу. Он уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут дверь распахнулась и мистер Кортни пригласил всех в кабинет.
Фланнаган и Кортни уехали еще до ужина, рассчитывая до ночи вернуться в Лондон. Граф и графиня Рэйвенвуд провели тихий вечер за чтением и беседой и рано отправились спать. Луиза уже начала чувствовать легкое утомление, связанное с ее положением, что, впрочем, не мешало ей наслаждаться совместными ночами с мужем. Все проблемы и все недоверие, когда-то стоявшее между ней и Рупертом, растаяли как дым.
Ночью Луиза проснулась из-за какого-то неопределенного ощущения духоты, пусть и не сильного, но раздражающего. Руперт крепко спал, завернувшись в одеяло и не оставив жене ни кусочка. Луиза не сильно расстроилась, все равно сон сбежал, так что она решила выйти из дома прогуляться, благо ночь была на удивление теплая, словно в Англию вернулось лето.
Флигель стоял на возвышенности, и вся долина Рэйвенвуда казалась погруженной в чернильную тьму, в то время как вершина холма купалась в свете почти полной луны. Луиза поплотнее завернулась в шаль и решила обойти вокруг дома. Легкий ветерок чуть касался ее лица, но ощущение духоты не проходило, Луиза решила сойти с холма и посидеть немного на скамейке под старым дубом, высившемся у его подножия.
Флигель со скамейки виден не был, но Луиза знала, что волноваться не о чем, никто чужой в Рэйвенвуд не забредал. Тем удивительней оказался шорох, донесшийся от дома. Может быть, это Руперт вышел, увидев, что ее нет рядом? Луиза встала и прислушалась. Нет, муж позвал бы ее, а шорох, теперь уже явственно похожий на крадущиеся шаги, перемещался вокруг флигеля. Нельзя сказать, что Луиза испугалась, но все же легкий озноб пробежал по спине. Кто-то бродит вокруг дома. Что делать: закричать, спросить, кто там ходит, позвать Руперта? Пока Луиза принимала решение, шаги как будто бы удалились. Луиза начала подниматься на холм, когда услышала их снова. И, что гораздо хуже, до нее донесся резкий запах керосина – довольно нового изобретения, запатентованного всего лишь три года назад. Луиза прекрасно знала этот запах, керосином во всех прогрессивных домах уже заправляли лампы. Эта жидкость отлично горела. Что, дьявол и преисподняя, все это значит? Теперь Луиза уже испугалась всерьез.
Однако страх не заставил ее потерять голову, а лишь подтолкнул к решительным действиям. Луиза подхватила подол ночной рубашки и тихо, но быстро продолжила путь к дому. Она не дошла до вершины буквально несколько шагов, когда почувствовала запах дыма, смешивающийся с запахом керосина, и услышала потрескивание пламени. Поджог? Луиза подошла к задней стене флигеля, куда выходило окно спальни, но оно было слишком высоко, чтобы можно было забраться, а кричать Луиза не решилась: поджигатель еще мог находиться здесь. Отдышавшись, Луиза пошла вокруг флигеля, к входной двери. Запах дыма усилился, а пламя уже не просто потрескивало, а трещало и ревело, но пока Луиза не видела, где горит, только чувствовала запах керосина. Повернув за угол, Луиза увидела, что восточная стена уже практически объята пламенем, а плющ на фасаде полыхает весь целиком. И на фоне огня четко выделялся черный силуэт мужчины, наблюдавшего за разгоравшимся пожаром. Луиза шагнула назад, стараясь укрыться в тени куста жимолости, только было уже поздно: каким-то шестым чувством поджигатель ощутил, что кто-то на него смотрит, и оглянулся. Сначала Луиза не смогла рассмотреть его лица, но потом он приблизился – и она его узнала. Это был Мортимер Фланнаган.
Луиза сделала шаг назад, еще один, но Мортимер уже увидел ее и быстро двигался в ее сторону. Прятаться было бесполезно. Оставалось встретить поджигателя лицом к лицу. Больше всего на свете Луизе хотелось развернуться – и бежать, бежать в темноту. Только за спиной у Мортимера горел флигель, где спокойно спал Руперт, а спал он всегда очень крепко, так что мог и не проснуться, пока не стало бы слишком поздно. Кроме беспокойства за мужа, Луизу удержало на месте нестерпимое любопытство: она страстно желала узнать, зачем Мортимер это сделал, даже была готова рискнуть ради этого жизнью. Ради этого – и ради Руперта.
– Добрый вечер, Мортимер, – самым светским тоном поздоровалась Луиза.
– Был бы добрый, – ответил он, – если бы ты спокойно спала рядом со своим графом.