Надеюсь по возвращении застать и «Ла Навидад», и команду в добром здравии. В противном случае – читайте выше.
Капитан Кристин Ван Дер Вельде
P.S. Передавайте всем привет».
– Вот! – Джон схватил записку и помахал ею в воздухе перед носом боцмана. – Вот! Ты уже передал команде приказ?
– Ты временный капитан, ты и передавай, – обиделся Моррисон. – В конце концов, Кристин сама виновата – надо было раньше нам передать, что с ней все в порядке. Клод, между прочим, вообще нас подрядил служить какому-то Моаи, никого не спрашивая!
Дверь снова отворилась, теперь к нам заглянул Бартоломеу.
– С берега сигнал!
Мы вышли на палубу и по очереди рассмотрели в бинокль сигналящего. Кроме него, на берегу никого не виднелось. Человек махал нам белым платком и, по всей видимости, являлся парламентером. Впрочем, человеком он мне казался лишь до тех пор, пока я не приложил к глазам бинокль. Сделанный в Германии двадцатого века, чудесный прибор позволил мне рассмотреть гостя как следует.
– Прозрачный, – уверенно сказал я.
– Да, – минуту спустя подтвердил Джон. – И я его знаю. Спускайте шлюпку!
– А если это ловушка? – заволновался Роберт. – Кристин приказала ничего не предпринимать.
– Я и не собираюсь. Но он стоит на открытом месте… Какой смысл им стрелять? К тому же… – Джон быстро вытащил из кармана ремешок с фигуркой кобры и надел его на шею Роба. – Ты нас прикроешь. Думаю, со мной пойдет только один. Самбо?
– Нет, не Самбо, – вмешался я. – Хоть мне и надоело сегодня грести, Джон, но пойду я. Случись что, я стреляю лучше Самбо, а Роб будет далековато.
Джон не стал спорить. Пока мы гребли, Роберт наводил пушку. Наш гость стоял не двигаясь, терпеливо ожидая нашего прибытия.
– Рад видеть тебя наяву, Джон! – с любезной улыбкой воскликнул он, когда мы добрались. – Кажется, сегодня случилось некоторое недоразумение?
– И я рад встрече. – Джон покосился на меня. – Это Клод Дюпон.
– Я знаю, – кивнул арк. – Прежде всего хочу вас сразу заверить: со стороны «Резолюшн» по вам не будет произведено ни одного выстрела, если и вы поступите так же. Капитан Кук держит слово, не сомневайтесь. Надеюсь, что в дальнейшем между командам установятся самые теплые отношения.
– У него нет дельфина. – Я решил немного обострить разговор. – При всем желании Джон сейчас ничем не может помочь капитану Куку. Поэтому, думаю, нам не нужны вообще никакие отношения, ни теплые, ни холодные.
Джон хотел что-то сказать, но Прозрачный жестом попросил его помолчать.
– Возможно, вы захотите меня выслушать, мсье Дюпон? По всей видимости, вы знаете, что этот остров дорог нам только тем, что он является обиталищем Великого Моаи. Увы, нам мешает попасть сюда клан Кон-Тики. Вы никогда не поймете всех причин наших разногласий, но важна для вас всего одна. Мы, Западный клан, хотим всего лишь сосуществовать с людьми, делить вместе с ними наш общий мир. Но клан Кон-Тики стремится совсем к другому. Им вовсе не нужны люди, они считают весь ваш род досадным препятствием на пути достижения своих целей. Равно как, впрочем, и животных, птиц, растения… Они хотят, чтобы Моаи заморозил всю планету. И Моаи способен на это, при соблюдении некоторых условий. Как вы сами считаете, мсье Дюпон, кому вам выгоднее помогать?
– А сам Моаи хочет заморозить планету? – Я предпочитал задавать вопросы. – Чего он вообще хочет?
– Ничего. – Арк помрачнел. – Великий Моаи ничего не хочет – в вашем понимании.
– Но я говорил с ним. У Моаи есть своя воля.
Прозрачный с досадой поморщился. Мои слова пришлись ему явно не по вкусу – как же, какой-то человечишка говорил с Великим Моаи, до которого он сам никак не мог добраться.
– Вы думаете, что говорили с Моаи. Но насколько твердо вы в этом уверены?
Я с трудом удержался, чтобы не выругаться. Нет, конечно, я никак не мог быть уверен в том, что это Моаи копался у меня в мыслях, а не кто-либо другой. Еще какое-нибудь неизвестное мне чудище, например.
– Темнеет, – сказал я. – А разговор может получиться длинным. Не хотите ли посетить «Ла Навидад»? Если, конечно, не возражает наш временный капитан.
– Нет, не возражаю, – тут же согласился Джон. – Это, наверное, правильная идея – на острове есть женщина по имени Моник, она не вполне нормальна и может нам помешать.
– Хорошо, – согласился Прозрачный. – Хочу только напомнить, что «Резолюшн» – весьма большой корабль, обладающий множеством пушек и командой морской пехоты. Ваш фрегат по сравнению с ним музейный экспонат. Кроме того, у капитана Кука есть и другое оружие.
И вот мы снова оказались в капитанской каюте «Ла Навидад». Джон, конечно, и не подумал ни о чем распорядиться, но я вкратце обрисовал Моррисону ситуацию и попросил держать корабль готовым к бою. Я толком и не видел этот «Резолюшн», но мог предположить, насколько он мощнее нашего корабля по вооружению и ходу.
– Мы друзья людей! – Когда я вернулся в каюту, арк вколачивал свои истины в голову Роберта. Я вспомнил незабвенного полковника Беневского, вот кто дал бы Прозрачному сто очков вперед по этой части. – Я скажу больше: нам нужны люди!
– Как пастухам овцы? – спросил я, заслужив негодующий взгляд Джона. – А как нам вас называть?
– Этис. – Арк посмотрел на меня очень серьезно, даже печально. – А овечка кому должна помогать, Дюпон: пастухам или волкам?
– Мне кажется – никому.
– Ну почему же? Пастух заботится об овечках. О том, чтобы у них была хорошая пища, здоровое потомство. А волки? Волки просто рвут их на куски.
Роберт, только что слушавший арка с доверчивым выражением на лице, теперь выглядел испуганным, да и Джон задумчиво уставился в стол. Наверное, Прозрачные действительно непостижимы для людей – иначе почему так часто попадают впросак? Наверное, и люди для них непостижимы.
– Это только выглядит разумным, Этис. Дело в том, что как раз мы – те овечки, которые сами отрастили себе клыки.
– А вот так не бывает! – Он даже улыбнулся, показав мелкие ровные зубы. – У овечек не растут клыки. А волки в нашем примере вовсе не пираты, а скорее Кон-Тики. Они даже хуже волков – не едят овечек, а уничтожают, чтобы расчистить пастбище для себя. Вот только это будет ледяное пастбище, ни овечкам, ни людям, ни волкам на нем не выжить. Я не согласен с вами, Дюпон, но кем бы вы нас ни считали, мы позволяем людям жить. Клан Кон-Тики отказывает вам в таком праве. И это должно лично для вас решить все, если вы способны рассуждать.
– Кое-что все же мешает, Этис. Во-первых, кроме вас есть еще и Восточные. Во-вторых, я не люблю, когда от меня что-то скрывают. Землю хотят заморозить? Расскажите, как Моаи может это сделать. Кто он? Зачем он аркам? Откуда вы вообще взялись, черт вас возьми? Как работает вся эта магия, кто создал предметы, зачем на берегу стоят уродливые фигуры… Сколько я ни добиваюсь ответов, в лучшем случае слышу ложь или полуправду.
– Самое ценное в мире – информация, – задумчиво произнес арк. – И люди понемногу начинают это понимать. Когда-нибудь информация и для вас станет главным. Тогда ваши отдаленные потомки, возможно, что-то смогут понять. Но не сейчас. Дюпон, я желаю вам добра, а вы упираетесь. В сущности, я здесь только потому, что не желаю напрасного кровопролития. Но если капитан Кук не получит дельфина до полудня завтрашнего дня, может случиться всякое.
– Вот! – Я с ликованием посмотрел на Джона. – Вот твой друг! Он только что на берегу уверял, что выстрелов со стороны англичан не будет!
– Я имел в виду, что «Резолюшн» вас не атакует, если вы не атакуете его. Но я прибыл сюда лично не для того, чтобы провести остаток жизни на пустынном берегу. У всякого перемирия есть срок, а всякое решение порой меняется. Я обращался к Джону, моему другу, а теперь вижу, что на команду имеете влияние и вы. А еще вижу, что вы мой враг.
– Ну, это не совсем верно! – поспешил я его осадить.
– Вы – агент Восточного клана. – Арк поджал тонкие губы. – Напрасно вы с ними связались. Я не пытаюсь на вас давить, кланы так не поступают со своими агентами. Но просто знайте: серьезные силы Восточные смогут сюда подтянуть очень не скоро. А с разведчиками мы справимся. Перенести остров Моаи не сможет, если вы об этом.
– Кто-то закопал золотую пластину возле фигуры на берегу? – спросил я и заметил, что Этис смутился. – Зря старались. Некто Басим самолично вкопал такую же.
– Он жив?! – Арк вскочил. – Джон?
– Он за бортом, – успокоил его шотландец. – Хотя и… Не важно. Этис, у меня нет дельфина. Но я надеюсь, мы скоро его получим.
– Лучше бы скорее, – веско произнес Прозрачный. – Лучше для всех. Должна окончиться большая война, чреватая множеством жертв и для арков, и для людей. Ты ведь знаешь, ты видел… Если не хотите нам помочь – просто не мешайте. Но нужен дельфин.
– Скажи мне, Этис… – Джон, похоже, впервые произнес это имя. – Скажи, а зачем тебе дельфин? Только не говори, что он должен помочь капитану Куку, – я ведь вижу, что он нужен для атаки на Моаи. Но Моаи под землей.
– Лучше бы скорее, – веско произнес Прозрачный. – Лучше для всех. Должна окончиться большая война, чреватая множеством жертв и для арков, и для людей. Ты ведь знаешь, ты видел… Если не хотите нам помочь – просто не мешайте. Но нужен дельфин.
– Скажи мне, Этис… – Джон, похоже, впервые произнес это имя. – Скажи, а зачем тебе дельфин? Только не говори, что он должен помочь капитану Куку, – я ведь вижу, что он нужен для атаки на Моаи. Но Моаи под землей.
Прозрачный немного помолчал, но, видимо, пришел к выводу, что для разнообразия можно сказать и правду, если уж соврать не вышло.
– Дельфин открыл вам дорогу к Храму, ты ведь помнишь. Дельфин откроет путь и в камеру Моаи, и еще… в некоторые места.
Проклятье! Кристин забрала дельфина – может быть, он смог куда-то ее привести? Ох, как мне нужно с ней поговорить.
– Боюсь, мне пора идти. – Этис подошел к двери. – Вы доставите меня на берег?
Дверь распахнулась, и боцман Моррисон, почему-то шепотом, доложил:
– Джон, со стороны океана подошел корабль! Мы не ждали никого с той стороны в темноте. Заметили уже почти возле борта. Устроить им салют?
– Нет! – жестко сказал арк и, наткнувшись на не менее жесткий взгляд боцмана, повернулся к Джону. – Джон, прикажи не стрелять! Возможно… Я должен взглянуть.
– Облачно сегодня, темно – хоть глаз выколи, – проворчал боцман. – По силуэту – небольшой корабль, вроде шхуны.
– Я увижу, – пообещал Этис.
Все вместе, с оружием наготове, мы поднялись на палубу, где застали готовый к бою экипаж. Неизвестный корабль стал на якорь всего в сотне футов от «Ла Навидад». Этис некоторое время выглядывал что-то в темноте, а потом прокричал несколько фраз на неизвестном мне языке, мелодичном и протяжном. С минуту стояла тишина, потом ему ответили. Этис снова заговорил и опять получил ответ. Минут через десять этой переклички я стал уставать.
– Джон, он говорил тебе что-нибудь об этих гостях?
– Нет… – Джон нервно барабанил пальцами по стволу мушкета. – Но он сказал, что возможно появление разведчиков Восточного клана. Чтобы мы держались от них подальше. Но, похоже, они сразу нас нашли.
– Да как, черт возьми, можно найти кого-то в такой темноте, да еще встать на якорь вплотную к незнакомому берегу, не сев на мель?! – прошипел боцман.
Мы только посмотрели на него укоризненно, и Моррисон сам все понял. Откуда нам знать, с какой магией играет этот странный народ с прозрачной кожей? Если они вдруг начали бы летать над кораблями, я бы ничуть не удивился.
Третий голос заставил всех вздрогнуть и повернуть головы к тому крошечному островку, за которым «Ла Навидад» тщетно пытался спрятаться от острова Моаи. Дуэт превратился в трио. Теперь кто-то – из клана Кон-Тики? – тоже о чем-то расспрашивал, что-то доказывал, чего-то требовал… Хотя я мог понимать интонации незнакомого языка совершенно неверно.
– Джон, пожалуйста, доставь меня на берег! – Этис резко прервал разговор и обернулся к нам. – Прямо сейчас, это важно.
Мы спустили шлюпку и услышали, что наши «соседи» поступили так же. Матросы, все как один, отошли к другому борту, явно страшась покидать фрегат в такой ситуации. Джон и Роберт, переглянувшись, сели на весла. В последний момент в шлюпку спрыгнул и я – вдруг арки решили устроить дуэль меж собой? Я бы с удовольствием на это посмотрел.
До маленького островка и было-то всего десяток гребков. Арк ловко соскочил на камни и остановился на границе света от нашего фонаря. Кто-то, вышедший на берег совсем рядом, встал против него, но я не мог его разглядеть. Чертыхнувшись, я схватил фонарь и тоже выпрыгнул из шлюпки. Свет качнулся, и я узнал Илона. Он спокойно кивнул мне. А потом к ним подошел третий Прозрачный и без всяких предисловий опустился на колени. Сразу перед обоими.
Капитуляция? Вряд ли у арков встать на колени перед собеседниками – просто признак хорошего воспитания. Хотя, конечно, я даже в этом не был уверен, но… Скорее мы наблюдали конец войны кланов. Только кто победил? Постояв так несколько секунд, незнакомый мне арк поднялся, повернулся и шагнул в темноту. Двое других мгновенно последовали за ним. Я немного запоздал, а когда решился пойти за ними, то увидел голую скалу, о которую разбивались волны. Они просто исчезли.
Глава четырнадцатая Два капитана
– Возвращаемся! – Джон обращался ко мне. – Быстро!
Не припомню, чтобы Джонни говорил так решительно. Настолько решительно, что не стал ждать, пока я выполню команду, а сразу сел за весла. Слегка ошарашенный исчезновением трех арков из враждующих кланов, я поставил одну ногу в шлюпку, когда меня кто-то схватил за плечо.
– Где твоя галантность, Клод? Даму пропусти.
Кристин, наконец-то! Мне было все равно, откуда она появилась, главное, что вернулась к нам. Отпихнула меня, прыгнула в шлюпку, отвесила подзатыльник Джону и сдвинула Роберту шляпу на глаза.
– Ну, что застыли-то?! Гребите, хочу домой! Я по всем соскучилась.
Парни так налегли на весла, что я едва не упал в воду. Кристин выглядела очень уставшей, слегка потрепанной, но очень довольной.
– Значит, так! – сразу начала она. – Клод, я была с тобой в пещерах, вот смеху-то! Прозрачные меня не видели! Правда, в камеру Моаи мне попасть не удалось. Заплутала там, думала, солнца больше не увижу. Страшные пещерки, ничего не скажешь: то есть проход, то нет… Но дельфинчик помог, обожаю его! А когда арки вынесли твою шляпу и потащили предметы в Хранилище, я пошла за ними. Случайно вышло. Я видела его! Хотя только миг, и… Там не дверь, Клод, не обычный вход, а… Ну, не знаю, но кажется, я видела такое на острове Демона. Помнишь, Демон сидел перед Кругом Времени, а вот сзади него светились немножко такие… А, не знаю, как сказать! Увидим вместе, покажу! Что вы тут творили без меня, а? Еще немного, и передрались бы, придурки! Я же вам не нянька, а капитан!
– Перестань тарахтеть, – попросил я. – Моаи тебя не заметил?
– Наверное, нет. – Она беспечно пожала плечами. – Если и заметил, то не стал мешать. А ты, Клод, вообще лопух. Ты хоть заметил, что у тебя попугая нет? А что я вся мокрая, ты заметил? Ну, конечно, у тебя были другие важные дела!
Действительно, фигурки попугая, которую я снял с трупа Басима, в моем кармане уже не было.
– Когда?…
– Тогда! – передразнила она. – Я три раза проникала в пещеры, все думала, как бы разобраться, что там происходит. Но войти получалось только вслед за арками и выйти только с ними. Колдовство… Вот увязалась за одним – и вышла с ним здесь. И мы с ним вместе стояли и слушали, как прозрачные с корабля на корабль верещат. И я подумала: догадался ли мой дорогой Клод Дюпон взять попугая и послушать, о чем они говорят? И сама себе ответила: нет, Кристин, Клод идиот. Поэтому я тихо сползла в воду, доплыла до «Ла Навидад», взобралась к вам по якорной цепи, прошла по палубе, оставляя мокрые следы, вынула у тебя из кармана попугая – даже ремешок торчал! – и услышала только конец их разговора. Мсье Дюпон, вам остается только застрелиться от стыда!
Я промолчал. Зато плечи Джона так и тряслись. Роберт прятал лицо – ему казалось бестактным надо мной смеяться. А мне не было обидно. Пусть творит что хочет, главное, что вернулась. Шлюпка уже терлась о борт, сверху хохотали довольные матросы, но Кристин решила закончить.
– Все плохо, как никогда! Кон-Тики сделал предложение, и два других клана его приняли. Все, сейчас они пошли приносить клятву от имени всех трех кланов. Для этого им нужен Моаи, который у них священная корова, или что там еще. Я слышала только самый конец и, может, что важное и упустила. Но, кажется, все так: Западные и Восточные признали, что война при помощи людей губительна для них самих, что последствия изменения истории непредсказуемы и… что-то еще. Кон-Тики обвинили их в том, что, воюя за контроль над островом Моаи, они ставят его под угрозу, упоминали Басима. Вроде как пристыдили их. Кон-Тики обещают свободный доступ к Моаи для всех, если будет заключено соглашение.
– Так это хорошо ведь? – спросил Роб. – Война кончилась, и людей трогать не будут… Все в порядке.
– Наоборот, – отрезала капитан. – Они согласились, что надо сплотиться вокруг Моаи, чтобы не допустить его гибели. С ним что-то не то, надорвался, что ли? Как-то он заболел. А это для всех очень важно. Эх, не было со мной попугая в пещерах! Этот Моаи, кажется, залог существования всех арков. Может, он дает им силу… А может, и похлеще.
– Что, например? – спросил теперь я.
– А ты не думаешь, что Моаи может быть их общей матерью? – Кристин пожала плечами, будто сама стеснялась такого предположения. – Но они общаются с ним так… будто это она. Не слишком умная, с какими-то своими закидонами, но – мать. Для всех. Арки умрут за нее все до единого, это чувствуется.
Вот так. Моник говорила о капризном ребенке, Кристин – о матери с «закидонами». Нам не понять эту расу, но если есть что-то общее для всех арков, то истина где-то рядом: то ли ребенок… но, скорее, и правда мать. Я представил, как из этого странного супа появляются маленькие Прозрачные, и передернул плечами. Это было бы мерзко. Но и это могло быть.