– Здесь есть не только я, – говорила она, когда бежать от Герба было некуда. – Оглянись! Вокруг столько не менее красивых женщин!
– Но нужна мне только ты, – говорил Герб, и женщина бросалась в его объятия.
Женщина, в сравнении с которой меркли все остальные женщины мира. Или миров. Неважно. Главное – быть с ней. Главное – знать, что она рядом. Где-то здесь. Где-то там. С ним или без него, но в ожидании. И ни один дифферент, как бы очаровательно не рассказывал о них профессор Рич, не мог сравниваться с Кэрин своей значимостью. Она была всем. Всем для Герба.
* * *Мир рухнул. Все, что создавал Фишер долгие годы, рассыпалось за одно мгновение. Тейт щелкнул пальцами и разрушил его жизнь. Фишер запрокинул голову и посмотрел на звездное небо. Он всего лишь марионетка, игрушка в руках творцов. Его судьба не принадлежит ему. Никогда не принадлежала. Он мог лишь думать, что это не так. Надеяться. Но в действительности все было просто и до отвращения обыденно. Он не заказывает музыку. Он лишь танцует, когда ему говорят танцевать, и замирает, когда хозяева этого мира хотят, чтобы он замирал. Но разве он не такой, как они?
– Точно такой же, – услышал Фишер голос из пустоты. – Мы служим этим несуществующим богам, но настало время изменить это.
– Кто здесь? – испугался Фишер.
– Твой истинный бог, – сказал ему голос.
Сильный ветер подхватил Фишера и потащил в бездну. В пустоту. За густым мраком которой брезжил рассвет.
– Что это? – изумился Фишер, оказавшись в мире, где абсолютно все выглядело живым.
– Это рай, – сказал ему голос. – Рай для таких, как ты.
– И я смогу здесь остаться? – спросил Фишер.
– Может быть, позже.
– Почему? – Фишер почувствовал, как на глаза навернулись слезы. Он вытер их рукой. Кристально чистые капли скатились по пальцам, упали на землю и дали жизнь хрупкому цветку с белыми лепестками.
– Теперь часть тебя всегда будет здесь, – сказал голос. – Но ты должен вернуться в свой мир. Должен бороться. Иначе никто не сможет остаться здесь никогда. Ты понимаешь? Никогда. Но ты можешь изменить это. Переписать законы и правила. Объединить миры и рассказать о своем боге остальным. Позволив наполнить этот мир его истинными детьми.
– Что я должен делать? – спросил Фишер с решительностью религиозного фанатика.
– Нести слово, – сказал голос. – Нести силу. И я укажу тебе путь.
* * *Герб крался по сырым коридорам старого замка, поросшего диким плющом. В руках он держал коптивший факел. За незастекленными окнами виднелась полная луна. Страх и предвкушение приятно будоражили сознание. Что он найдет в конце этого пути? Кэрин и нежную страсть или же нечто ужасное, способное свести с ума? Ожившая тень прошмыгнула у него под ногами. Где-то за спиной зашипела змея.
– Кэрин? – тихо позвал Герб.
Где-то далеко ночную тишину прорезал волчий вой.
– Кэрин! Дай знак, что ты поблизости, иначе я немедленно покину это место.
– Нет. Не покинешь, – сказал мужчина.
Герб остановился. Незнакомец стоял, скрытый темнотой, и живые тени кружили вокруг него.
– Тебя послала Кэрин? – спросил Герб.
– Кэрин всего лишь подделка, – сказал Фишер.
Живые тени обвили его ноги.
– Единственное, что подлинно в этом мире, – это они, – сказал он, стряхивая с себя назойливые сгустки тьмы.
– Я тебе не верю, – заупрямился Герб. – Кэрин – дифферент этого мира, а ты всего лишь завистливая иллюзия.
– Если честно, то я вообще не принадлежу этому миру. – Фишер вышел на свет. На свет, который рождал коптивший факел в руках Герба. – Моя реальность далека отсюда, но это, думаю, тебя меньше всего должно волновать.
– Это ошибка, – уверено заявил Герб, пятясь от ползущих к нему теней. – Я свяжусь с эсперами, и они устранят это. Обязательно устранят.
– Обязательно свяжешься, – пообещал Фишер, и тени хрипло рассмеялись. – Но только не ты.
– Что? – Герб попытался стряхнуть с ног одну из теней, но вместо освобождения еще десяток теней облепили его тело.
– Я заберу твое тело, – сказал Фишер. – Вернусь в твой дорогой мир и встречусь с каждым из эсперов. И уж поверь, я позабочусь о том, чтобы они больше никогда не беспокоили нас.
Глаза Фишера вспыхнули, освещая помещение. Где-то далеко снова завыл волк. Тени сдавили тело Герба, проникли в него, застлав сознание мраком.
– Надеюсь, ты научишься наслаждаться этой безнадежностью, – услышал он голос Фишера. – Надеюсь, вечности тебе хватит для этого.
Глава седьмая
Моза прекратила чтение, увидев, что Фрутти уснула, и закрыла книгу. «В одиночестве есть и свои плюсы», – подумала она, застилая кровать. Перед глазами снова встала расцарапанная спина Тейта. «Нет. Линда права – все мужики одинаковы!»
Моза забралась под одеяло и закрыла глаза. Сон. Она ждала его, надеясь, что мир, в котором она окажется, будет настолько нереален, что утром о нем не останется даже воспоминаний. Дверь. Моза вздрогнула, услышав щелчок замков, но тут же убедила себя, что это ей снится. И шаги… «Какой дурацкий сон!» – подумала она. Чувство, что кто-то стоит возле кровати и смотрит на нее, стало слишком сильным, чтобы можно было продолжать игнорировать его. Моза открыла глаза и тихо вскрикнула. Вскочила с кровати, вспомнила, что спит без одежды, и снова забралась под одеяло.
– Что ты здесь делаешь? – требовательно спросила Моза, но голос предательски дрогнул.
Герб дружелюбно улыбнулся.
– Не бойся. Я здесь не ради твоих прелестей, – сказал он. – По крайней мере, не сейчас.
– Как ты вошел?
– Неважно как. Важно зачем, – Герб бросил на кровать тряпичную куклу Фрутти.
– Нет. Прошу тебя. Не делай ей ничего! – запаниковала Моза.
– Будь умницей, и ничего с ней не случится, – безразлично сказал Герб.
– Быть умницей? – Моза вспомнила свой давний отказ. Послушно кивнула и закрыла глаза. Ничего. Герб все еще стоял возле кровати, наблюдая за ней. – Чего же ты ждешь? – спросила Моза. – Делай что хочешь и убирайся!
– Боюсь, сам я ничего не смогу сделать, – улыбнулся Герб.
Моза уже видела его за решеткой. Видела судебный процесс, и щеки ее невольно заливал румянец. Она вспомнила куклу Фрутти. Когда этот мир сошел с ума? Неужели все это ради ее тела? Она выбралась из-под одеяла.
– Я все понимаю, – сказала Моза, решив, что даст выход ненависти потом. – Я сама виновата. Я никому ничего не скажу. Только не делай никому больно. Прошу тебя. Давай не будем будить Фрутти. Она еще совсем ребенок. Ей не нужно знать… – она услышала, как Герб недовольно хмыкнул. Страх выдавил из кожи капельки пота. – Я не буду кричать, – пообещала Моза. – Не буду сопротивляться, – не открывая глаз, она раздвинула ноги.
– Мне нужен Тейт, а не ты, – раздраженно сказал Герб.
– Тейт? Если ты ревнуешь, то между нами все кончено. Он больше никогда не придет сюда.
– А вот это уже плохо, – Герб причмокнул языком. – Думаю, это нужно исправить. Я хочу, чтобы ты позвонила ему и попросила прийти.
– Ну, это уже слишком! – вспыхнула Моза.
– Успокойся! – засмеялся Герб. – Представляю, о чем ты подумала. Это не так. Мне нужен Тейт, а ты… Ты просто его подружка. Вот и все, – он бросил на кровать телефон. – Вот. Давай. Звони ему.
* * *Тейт слушал голос Мозы, но видел перед глазами образ Черити.
– Пообещай, что приедешь! – взмолилась Моза.
«Я хочу тебя», – промурлыкала в сознание Черити.
– Мне нужна твоя помощь! Это касается Фрутти, – напоминание о девочке развеяло запах тонких волос Черити.
– Хорошо, – сказал Тейт. – Я скоро приеду.
Он оделся и отыскал оставшийся от прошлых встреч ключ. «Если все это ради того, чтобы попытаться вернуть все назад, то ничего у нее не получится», – думал он по дороге к Мозе. Нить привязанности была прочной, но она уже оборвалась, и повторять все не было никакого желания. «Только ради Фрутти», – говорил себе Тейт, открывая дверь. Он даже еще раз успел вспомнить Черити, а после тьма застлала сознание.
* * *Возвращение в родной мир вернуло Фишеру его прежний облик.
– Что ты сделал со мной? – тут же закричал Герб, увидел окружившую его реальность и изумленно открыл рот.
– Нравится? – спросил Фишер.
Герб отрицательно замотал головой.
– Верни меня к Кэрин! – потребовал он.
– На кой черт тебе сдалась Кэрин?! – скривился Фишер. – Оглядись! Я создал в своем мире тысячи еще более желанных женщин, чем Кэрин.
– Нет.
– Подожди, – Фишер дружелюбно улыбнулся. – Дай мне хотя бы шанс доказать тебе, – он хлопнул в ладоши, и десяток полуобнаженных азиаток закружили вокруг, извиваясь подобно змеям. – Скажи, разве не похожи они на прославленную Шахерезаду?
– Я не люблю азиаток.
– А как насчет этих? – еще один хлопок в ладоши.
Стройные, длинноногие мулатки, украшенные павлиньими перьями, вынырнули из темноты, неся в руках серебряные подносы со спелыми фруктами.
Стройные, длинноногие мулатки, украшенные павлиньими перьями, вынырнули из темноты, неся в руках серебряные подносы со спелыми фруктами.
– Попробуй, – предлагал Фишер. – Виноград здесь получился особенно сочным. Словно вино, которым невозможно напиться.
– Нет, – твердо заявил Герб.
– Ну, может быть, тогда блондинки? – Фишер с гордостью наблюдал за дюжиной хрупких, доверчивых созданий. – Снова нет? – он разочарованно вглядывался в глаза Герба. – Тогда брюнетки? Я могу создать десятки, даже сотни таких, как Кэрин, и все они будут любить тебя.
– Мне не нужны сотни. Мне нужна одна.
– Вот зануда! – потерял терпение Фишер. – Думаешь, мне необходимо угождать тебе? Да я могу просто запереть тебя в камере и использовать лишь тогда, когда мне понадобится твое тело! Проблема в том, что я просто хочу стать твоим другом. Создать для тебя мир твоей мечты.
– Верни меня к Кэрин.
– Нет.
– Тогда я буду бороться с тобой.
– Бороться?! – Фишер рассмеялся. – Как? Ведь ты даже не эспер!
Тонкие губы растянулись в ликующей улыбке. Золотая клетка сковала Герба.
– Прости, что так, – сказал Фишер. – Но ты, похоже, слишком глуп, чтобы ценить предложенное, а у меня слишком мало свободного времени, чтобы убеждать тебя. Тем более что в этом мире не только ты гость. – Фишер вспомнил Тейта, и по телу его пробежала волна возбуждения. – Реванш! – прошептал он, оставляя Герба. – Реванш!
Глава восьмая
Агент Пауэл был невысок и напоминал Черити бывшего мужа.
– Вы знаете, что Джефри Тейт выдвигал вашу кандидатуру в качестве нового эспера? – спросил он. Черити кивнула. – Вы не отрицаете, что состоите с ним в физической связи?
– Нет.
– Могу я узнать, где вы были вчера ночью?
– Дома.
– Одна?
– Да. – Черити снова подумала, что агент очень похож на бывшего мужа. Такой же недоверчивый. Такой же параноидально-безнадежный.
– Вам придется пройти со мной, – сказал агент Пауэл.
– Хорошо, – вздохнула Черити.
Всю дорогу они молчали. Молчали даже, когда лифт поднимал их на последний этаж небоскреба в офис Самуэля Рича.
– Так значит, вы эспер… – сказал седовласый профессор, задумчиво разглядывая Черити.
– Пока еще просто официантка, – она заставила себя улыбнуться.
Тревога и официальность усиливались. Взгляд профессора не нравился ей. Он смотрел, словно возбужденный самец на самку. Словно уже видел ее в своей постели…
– Простите, – сказал он. – Просто вы первая женщина-эспер, которую я встретил.
– Где Тейт? – напрямую спросила Черити.
– В том-то и проблема, – развел руками профессор. – Он пропал. Исчез. Испарился.
– Я не понимаю.
– Вот и я не понимаю, – профессор улыбнулся. – Возможно, все это ничего бы и не значило, но вот следом за Тейтом исчезли еще двенадцать эсперов. Так что, боюсь, это уже нечто большее, чем просто частный случай. Подобного никогда не было и мы, если честно, сбиты с толку.
– Почему здесь я?
– Потому что вы с Тейтом были очень близки, – профессор спросил, читала ли она его книгу. – Тейт сообщал в отчете, что передал вам ее.
– Я еще только начала читать, – смутилась Черити.
Профессор нетерпеливо отмахнулся.
– Ничего. Я понимаю, насколько скучной кажется для непосвященного человека эта книга, – его глаза хитро прищурились. – Хотя, думаю, не настолько не посвященному.
– Мне не нравятся эти намеки, – покраснела Черити.
– Но именно поэтому вы здесь. Знаете, все эсперы на этой планете – это как одна большая семья. Они чувствуют друг друга. Переживают друг за друга. Но вы с Тейтом… Думаю, вы можете читать мысли друг друга. Если, конечно, я не ошибся.
– Вы не ошиблись. Не совсем. Не то чтобы читать…
Черити замолчала, пытаясь подобрать нужные слова. Последние месяцы она часто думала об этом. Все это было странно. Непривычно. Словно где-то далеко есть еще один человек, вобравший в себя часть ее естества. Он звонит, когда ты хочешь его видеть. Молчит, когда ты хочешь молчать. Он словно твоя потерянная часть. Часть, рядом с которой даже слова – и те не всегда нужны.
– Чем я могу помочь? – спросила Черити профессора.
– Вот теперь вы говорите как настоящий эспер, – улыбнулся он. – Чувственный и проницательный.
Они прошли в лабораторию. Компания творцов настороженно перешептывалась. Маленькие глазки суетливо бегали с профессора Рича на Черити и обратно.
– Чего они боятся? – спросила Черити.
– Вас, – профессор улыбнулся. – Парадоксально, но они больше не могут творить. Понимаете? Ни одного нового мира. Ничего не выходит.
– Причем тут я?
– Притом, что вы первая женщина-эспер, а творцы – очень суеверный народ. Природа создания до сих пор не изучена. Мы знаем, что существует ряд людей, способных создавать параллельные миры, но как это происходит… – профессор развел руками.
– Так вы не знаете?! – вспыхнула Черити. – Вы наполнили весь мир этими вымышленными жизнями и не знаете, как они работают?!
– Ну, когда-нибудь, надеюсь, узнаем, а до тех пор нам остается лишь предполагать и анализировать.
* * *Тейт почти сразу узнал этот мир. Мир Фишера. Когда-то он уже уничтожил его, но сейчас все было как прежде, даже еще хуже. На ум приходили Содом и Гоморра, Вавилон и великая блудница.
– Где мы? – спросила Моза, приходя в сознание.
– В мире доктора Корк, – сказал Тейт, оглядываясь по сторонам. – Хотя сомневаюсь, что от оригинала здесь хоть что-то осталось.
– Ты хочешь сказать, что Кларисс заказала себе это безумие? – скривилась Моза. – Я тебе не верю. – Она увидела оргию под цветущими яблоневыми деревьями и охнула. – Это не может быть мир доктора. Она не такая!
– Ты многого не знаешь.
– Ты врешь! – крик матери напугал Фрутти, и девочка заплакала.
– Закрой ей глаза, – велел Тейт. – Заставь не смотреть на это.
– А что потом?
– Потом? – он увернулся от пролетевшего над головой ястреба.
Птица-убийца описала в воздухе дугу и села на протянутую руку обнаженной женщины. Пара рабов-мужчин склонились к ее ногам, целуя ступни. Прячась в тени, совсем рядом с Тейтом, пара блудниц ублажали не то животное, не то человека. Тварь громко рычала, наслаждаясь юными телами. Тейт закрыл глаза, пытаясь избавить мир от этого безумия.
«Начнем с меньшего, – думал он, – а там уже…» У него ничего не получилось. Лишь кожа покрылось холодным потом и тело задрожало в бессильной попытке сделать невозможное.
– Я не могу, – сказал он Мозе.
– Чего ты не можешь?! – скривилась она, прижимая к себе плачущую дочь.
– Не могу изменять этот мир!
Глава девятая
Лучи утреннего солнца коснулись шелкового балдахина над готической кроватью Декуртне. Он открыл глаза и посмотрел на спящую Линду. «Кофе и молоко», – подумал он, вспоминая подругу блондинки. Низ живота наполнило приятное тепло. Он представил, как черные руки Мозы ласкают белую кожу Линды. Женские поцелуи горят страстью. Они любят друг друга. Искренне. Чисто. Ласкают друг друга. Нежно. Страстно. И никакой лжи. Правдивость, которую не купишь ни за какие деньги. И все это будет для него. Он будет наблюдать. Будет вдыхать запахи возбужденных тел. Будет слушать клятвы в любви и стоны. Как сложно найти в этом мире искренность! Как дорого приходится платить за идеальный обман! Но обман всегда раскрывается. Невозможно спрятать правду. Невозможно врать вечно. Он понял это давно. Десятки, сотни женщин клялись ему в любви, но за глазами у них была лишь алчность. И Декуртне устал от этого. Никто никогда не полюбит его. Никто не будет с ним искренен и честен. А если и будет, то вряд ли ему это придется по вкусу. Правда всегда ранит. И самое страшное, что никакие деньги не изменят этого. Как бы ты ни пытался. Но жизнь без любви так пуста!
– Найдите лучше влюбленную пару, – посоветовала ему как-то доктор Корк, когда Декуртне пришел к ней и предложил заплатить любые деньги, если она сможет создать для него девушку его мечты, способную разжечь в нем потухший огонь. – Заплатите им деньги и наблюдайте за их нежностью и страстью столько, сколько вам будет угодно, – доктор Корк выдержала внимательный взгляд, давая понять, что говорит вполне серьезно. – К тому же, – продолжила она, – когда любовь выбранной вами пары иссякнет, вы всегда сможете найти себе новую. И никаких душевных терзаний. Вы платите за любовь и знаете, что она чиста.
– А что если я захочу… – Декуртне замолчал, подбирая слова.
– Присоединиться? – помогла доктор Корк.
– Да, – смутился он.
– А вот здесь уже могут возникнуть проблемы, – признала она несовершенство своего совета. – С самцами всегда сложно. Они считают себя собственниками, к тому же… Могу я узнать о вашей ориентации?
– Только женщины, – краснея сказал Декуртне.
– Уже лучше, – доктор Корк улыбнулась. Дождалась, когда интерес Декуртне достигнет критической точки, и рассказала об однополых женских парах, с которыми так часто ей приходится иметь дело.