Еще один человек, который оказывает сильное влияние на сепаратистские настроения в Донецкой области, — олигарх Виктор Нусенкис, владелец нескольких шахт в Украине и России, основатель группы «Донецксталь».
Нусенкис — крупнейший церковный жертвователь на нужды православной церкви в Донецком регионе. Здесь на его деньги построено большинство храмов.
— После того как он «ударился» в православие, стал какие-то странные вещи делать, — рассказывает мой собеседник Женя. —
Например, на работу он принимает только тех, кто знает молитву «Отче наш».
Ежедневно вокруг областной администрации проходит «крестный ход» — люди с иконами обходят территорию «республики» с молитвой. Говорят, это происходит как раз с подачи Нусенкиса, он заинтересован в присоединении Донбасса к РФ. Некоторое время назад сам он сменил гражданство на российское.
Существует большой миф о том, что Донбасс кормит всю Украину. Тем временем в Донецке осталось не больше семи шахт и один металлургический завод, работающий в полную силу. Шахтеров здесь называют героями, но на территории «республики» ни одного шахтера, поддерживающего этот протест, нет.
— У них просто нет идеи, ради которой стоило бы выйти, — рассказывает местная активистка Наталья. — Работают себе на шахтах спокойно, их образ активно используют донецкие сепаратисты, а Киев молчит. За что им выходить? Мой папа — шахтер. Если он выйдет на протест, то будет готов под пули идти, выстоит до конца. У шахтеров особая психология, они очень мощные. Но пока просто не видят идеи, которая вытянет их из шахт.
— У тех, кто здесь живет, нет идентичности, — считает культуролог Арина. — Нет понимания, кто они, русские или украинцы. Многие здесь говорят: «Мы — народ Донбасса», а значит, и республику свою создать можно, чтобы почувствовать хоть какую-то идентичность.
Как и в Крыму, здесь многие говорят о желании вернуться в Советский Союз, который теперь олицетворяет Российская Федерация. У дончан есть свой миф о России как о благополучной стране с высокими зарплатами и пенсиями и широкими возможностями для ведения бизнеса. Миф о долгожданной стабильности, которой так не хватает украинской мятежной земле.
Понять жителей города можно, всмотревшись в его архитектуру. Донецк — город просторный, нагой, неуютный. Исторически ценных домов не видно за новыми высотками, а пространственной перспективы — за непродуманными линиями улиц. Публичных мест, в которых мог бы выстраиваться диалог между горожанами и внешней средой, нет. Удивительно замечать, насколько сильно это влияет на местных жителей: они боятся разговаривать с незнакомцами и раздражаются на просьбы, они не привыкли делиться мнением и вступать в дискуссию.
Малый бизнес здесь почти не развивается. Чтобы найти более-менее сносный продуктовый магазин, нужно пройти два-три квартала даже в центре города. Ахметов не любит малый бизнес, у него работает поговорка «чужие здесь не ходят».
Большинства распространенных международных и украинских сетей супермаркетов и кафе здесь нет.
Ахметова на Донбассе воспринимают как хозяина. Его боятся и уважают, он здесь — такой локальный Путин, каждое слово которого воспринимается как руководство к действию. В связке с Ринатом уважают и Семью. Может, поэтому дончане так остро отреагировали на свержение Януковича: с ним поступили «не по-пацански».
В зале переговоров на одиннадцатом этаже облгосадминистрации проходит очередное заседание. Денис Пушилин объявляет о создании «донецкой народной армии» и о том, что «республика переедет» в другое здание, чтобы «нормальные» чиновники могли продолжить работу в администрации. Кажется, история с сепаратизмом подходит к концу.
У этих ребят — кинологов, демонтажников, коммерсантов — не хватит ресурсов, чтобы осуществить «крымский план». Да и нет у них задачи и желания осуществить этот план: они просто устали быть пеплом угольной истории, им хочется почувствовать себя хоть кем-то весомым.
Екатерина Сергацкова, «Украинская правда»
11 апреля 2014
Глава «правительства» ДНР: «Сейчас мне некогда заниматься МММ»
На второй этаж захваченной Донецкой областной администрации не пускают: «Стоять! Пропуск!» — требует молодой человек в черной маске.
«Да я к Пушилину...» Он рукой преграждает путь. «Ну и что, что к Пушилину?» — «Он глава правительства...» — пытаюсь оправдаться я.
Человека в маске окрикивает мужчина в черном недорогом пиджаке. «Это ко мне, пустите!»
Обиженная очередь за моей спиной начинает причитать, почему меня пустили, а их нет.
Вместе с лидером «временного правительства» «Донецкой народной республики» идем на одиннадцатый этаж, где находится зал заседаний и кабинет губернатора Сергея Таруты, который превратился в комнату отдыха сепаратистов.
— Чем вы занимались до того, как пришли сюда? — задаю вопрос, пока поднимаемся по лестнице.
— Коммерцией занимался. Кондитерские изделия — основное направление (компания «Солодке життя». — Прим. ред.). А сам я с Макеевки.
Кто-то дергает Пушилина за рукав.
— Ну что? Как? — спрашивает мужчина.
— Держимся, держимся! По-другому никак! — бодро отвечает Пушилин и сообщает мне:
— Я так по сто раз на день хожу туда-сюда на одиннадцатый. Вот он, здоровый образ жизни!
По пути Пушилина перехватывает группа журналистов, требующих рассказать, что за референдум предстоит провести на Донбассе.
— Есть три варианта вопросов, которые можно решить на референдуме, — говорит на камеру Пушилин. — Один из них — суверенитет. Это дает возможность выбирать, на каких условиях вступать с какой-либо из стран в конфедерацию — с Россией или с Украиной. То есть что будет выгоднее Донбассу, например в экономическом плане.
— Ожидаете штурм? — спрашивает журналист.
— Штурмов мы ожидаем в любом момент. Мы не хотим допустить кровопролития.
Проходим в переговорную. Нас сопровождает неизвестный мужчина, судя по всему, помощник Пушилина. Получив согласие на то, чтобы присутствовать в комнате, садится на дальнее кресло и сразу же засыпает.
Звонят из Луганска. Сообщают, что общими усилиями установили сцену. Пушилин улыбается и говорит в ответ: «Молодцы! Держитесь!» Улыбка с его лица не сходит ни на миг. Похоже, его чрезвычайно радует, что он оказался в центре событий, да еще в таком статусе.
Правда, на то, что сейчас происходит на Донбассе, ни он, ни «временное правительство» ДНР влияния не оказывают. К молчаливым российским военным, появившимся на периферии области, это отношения не имеет.
Денис Пушилин — обыкновенный мелкий предприниматель, которому никогда особенно крупно не везло, и теперь у него появился шанс добиться чего-то существенного. Терять ему, судя по всему, нечего.
— Я участвовал во всех проектах, которые не запрещены законом, включая финансовые пирамиды, — продолжает рассказ о своей карьере Пушилин.
— Пирамиды МММ?
— МММ — конечно, да, абсолютно. Не считаю это чем-то зазорным. Если бы это было чем-то противозаконным, меня бы уже арестовали. Что такое сейчас МММ? Это касса взаимопомощи, а не как в 90-х, нет возможности ее разрушить.
Пушилин готовится рассказать мне об МММ подробнее, но я его вежливо останавливаю. В интернете есть несколько видеороликов, где нынешний глава «Донецкой народной республики» дает уроки финансовой грамотности. От партии Мавроди «Мы имеем цель», ячейку которой он возглавил в 2013 году, собирался баллотироваться в депутаты Верховной Рады по 94-му округу. Но что-то пошло не так.
— Много на этом зарабатываете?
— Да это не бизнес и не основной источник доходов. Но сейчас мне некогда этим заниматься. Больше нахожусь тут.
— Почему решили участвовать в этом движении?
— Понимаете, нам навязывают, какие будут памятники, кто герой, а кто фашист. Давление на Донбасс оказывалось все сильнее. Пока шел Майдан, я видел своими глазами, как это все происходило. Видел, что это жесткая манипуляция, которая так или иначе повлекла такие события.
Везде один и тот же сценарий этих революций. Ее начал по такому принципу еще Ганди, он ввел освободительное движение через мирные протесты. А все это записал и разложил по пунктам Джин Шарп, можете ознакомиться с методами ведения мирных революций.
Лозунги там (на Майдане. — Авт.) звучали правильные, люди хотели жить лучше, но ими управляют. Поменялись олигархи золотыми унитазами.
Вот Порошенко может стать президентом. Разве это выход из ситуации? Люди должны были погибнуть. Не очень логично, это слишком высокая цена. Явные манипуляции это. Надо смотреть шире, это геополитика.
Стоит признать, что Украина стала плацдармом для проведения войны двух сверхдержав: это Россия и Украина (вероятно, имеется в виду Россия и США. — Авт.). Если раньше Россия только лишь поднималась по этому пути, то сейчас она достигла высот.
Вот Порошенко может стать президентом. Разве это выход из ситуации? Люди должны были погибнуть. Не очень логично, это слишком высокая цена. Явные манипуляции это. Надо смотреть шире, это геополитика.
Стоит признать, что Украина стала плацдармом для проведения войны двух сверхдержав: это Россия и Украина (вероятно, имеется в виду Россия и США. — Авт.). Если раньше Россия только лишь поднималась по этому пути, то сейчас она достигла высот.
Когда Каддафи просил помощи у России, она не могла ему ее оказать. Но вот уже мы смотрим на ситуацию чуть позже, в Сирии, и вы видите, что Россия окрепла и не допустила ввода войск. Здесь Россия ударила по авторитету США очень значительно.
Если посмотрите выступления Путина, то они отличаются уверенным тоном и пониманием, что происходит, а вспомните освистывания Обамы. Нелепица, в которой он как-то пытался остаться с лицом.
Важный момент хочу заметить: Россия не нападала, а просто защитила. Когда флот США подошел к берегам Сирии и был готов бомбить, российский флот, ничего не делая, просто стал между ними.
— Это вы о политике говорите, а вы о себе расскажите. Почему лично вы решили возглавить временное правительство?
— Все гораздо проще, вы реально не поверите. Почему я сейчас знаю, что мои телефоны на прослушке, везде стоят жучки, куча шпионов здесь ходит, куча предателей меня окружает? Почему я продолжаю это делать?
У Пушилина в очередной раз звонит телефон. Снимает трубку и смотрит на меня, виновато улыбаясь, как бы говоря: «Ну, такая работа». На том конце спрашивают, во сколько в администрацию приезжает Царёв. Пушилин осторожничает и отвечает, что точно ничего сказать не может.
— Когда говоришь правду и не выстраиваешь схемы, становится проще работать, — продолжает он. — Когда здесь началось движение, я был еще в Киеве и был рад, когда увидел, что Донбасс не сдается, а Киев был сдан.
Естественно, я болел не за Януковича, я против него. Но и против тех навязанных принципов, которые зашли следом за освободительным движением.
Был рад, когда увидел, что Донбасс встает, просыпается. Вернувшись сюда, я, как обычный гражданин своей земли, не мог пропустить митинги. Приехал с товарищем поддержать, помахать флагом. Тогда как раз ввели режим свободной трибуны на площади Ленина.
Меня товарищ попросил сказать пару слов от Макеевки. После этого я начал посещать эти митинги более активно.
Но увидел некую разрозненность: правые, левые течения. Понимал одну вещь: победить мы можем, лишь объединившись. Стал искать точки соприкосновения. Если делать правильные дела, то их нужно делать на созидание, объединять людей за что-то. Нельзя строить от противного, настраивать людей против.
Вот в Киеве были посылы против. И радикалов подтянули, потому что нужны были все. Теперь вы видите, что там произошло: разрозненность, у каждого свои взгляды, начались расстрелы. А если делать что-то «за», то это работает на созидание.
— Чего вы хотите добиться?
— Все, чего мы хотим, — это референдум. Все амбиции людей удалось погасить этим вопросом: вы за референдум? — За. — Хотите его провести? — Да. — Решить должно большинство.
Для меня идеальный вариант, на чем я настаиваю, — суверенитет. Хороший пример — Бавария. Они не отсоединяются, хотя могут за это проголосовать, но они не пользуются этим правом. Они ведут свои внешнеэкономические связи, не советуясь с центром, и ведут довольно успешно. Что нам мешает это сделать?
У нас здесь есть все — плодородные почвы, трудолюбивый народ. Славяне вообще отличаются этим, им становится скучно, если они ничего не делают.
— И начинают пить.
— Алкоголь — это очень большая проблема. Идет геноцид. Я лично не употребляю алкоголь вообще. 9 мая будет три года.
— Вы считаете?
— Просто так получилось, что я до 30 лет потреблял, а на 30-летие в День Победы...
— У вас день рождения 9 мая?
Пушилин расплывается в улыбке.
— Да. Как говорили — «рожден побеждать». Буду стоять здесь до победы, сдаться не имею права!
В переговорную врывается группа людей. «Срочно! Пушилин! В зал!»
Пушилин вскакивает с места, мужчина на кресле просыпается и бежит к нему.
— Там вот это началось опять: кто идет на переговоры с властью, тот уже чуть ли не дезертир, — кричит один.
— Голосуют уже! — нервничает другой.
Пушилин бежит в зал заседаний, откуда доносятся крики.
Екатерина Сергацкова, «Украинская правда»
15 апреля 2014
Тонкости Востока
По всей гостинице «Украина» выключен свет, работает только лампа над ресепшеном. Сотрудница недовольна, что журналисты попросили включить дополнительный свет в зале, чтобы провести съемку.
— Мы готовимся жить экономно, — говорит она и просит заканчивать поскорее.
Один из немногочисленных активистов Славянска, «свободовец» Михаил Нечипоренко объясняет, что гостиница принадлежит одному из сторонников федерализации Украины, поэтому его страхи переносятся на сотрудников. По его мнению, людей, на самом деле поддерживающих отсоединение Донецкой области, здесь совсем немного.
— В основном поддержать «зеленых человечков» ходят старики, которых раньше Штепа (мэр Славянска. — Авт.) пригоняла на митинги. Они не особенно понимают, что на самом деле происходит, — говорит он.
Сам Нечипоренко был активным сторонником Майдана. В январе, когда начались события на Грушевского, он призвал людей на митинге в Славянске собрать деньги на медикаменты для пострадавших, после чего ему стали приходить сообщения с угрозами, а руководство компании, в которой он работал, предложило ему уволиться «по собственному желанию».
— А вот «народный мэр» Славянска Пономарёв — он правда бандит? — спрашиваю активиста.
— Да как сказать... Тут все периодически бандиты, ничего особенного, — отвечает Нечипоренко. У него самого однажды был конфликт с Пономарёвым: тот взял у него в долг, а отдавать не хотел.
Неподалеку от захваченного горсовета между Нечипоренко и местными жительницами разгорается спор.
— Из-за этого вашего Майдана нам теперь негде работать! — кричит одна из них. — Я работала на стройке, а сейчас что? Все остановилось!
— Были одни воры, а вы к власти привели других воров! — кричит другая.
— Вы думаете, что в России вам будет лучше? — спрашивает Нечипоренко.
Одна из женщин не задумываясь отвечает:
— Нет, мы хотим в составе Украины, но чтобы был порядок. И всё.
Славянск — это концентрация настроений всего украинского востока. Депрессивный город, построенный вокруг керамического завода и небольшого разваленного курорта, малый и средний бизнес практически не развивается, остатки советской промышленности доведены до отчаянного положения. Старые правила жизни разрушены еще перестройкой, а новые до сих пор не придуманы.
Киев со Львовом уже давно дышат новым воздухом. А на востоке воздух тяжелый и мутный.
То, как развивалось протестное движение в Донецке, Луганске и Харькове, видно по деятельности активистов. Когда в Киеве развернулся Майдан, в восточных городах на площади вышли, с одной стороны, люди в поддержку Майдана, а с другой — сформировалось движение «Стоп Майдан».
Когда в Киеве пришла новая власть, «Стоп Майдан» сменили митинги за федерализацию и создание народных республик, а сторонники Майдана вышли «за единую Украину». После первых же серьезных столкновений проукраинские митинги свернулись и активисты направили свою деятельность на помощь военным.
— Наши активисты объединились и сформировали «Комитет патриотических сил Донбасса», — рассказывает активист Дмитрий Ткаченко. — Это мы установили билборды «Солнце встает на Донбассе» и «Мать Украина, береги Донбасс как сына», запустили газету «Говорит Донецк».
Меньше чем за месяц удалось проделать огромную работу. На 50 тысяч гривен закупили лекарства, спальники и одежду для наших военных, организовали для них концерты и до сих пор всячески им помогаем.
Помощью военным занимаются и луганские, и харьковские активисты. От массовых акций, особенно на Пасху, им пришлось отказаться, поскольку каждый митинг евромайдановцев заканчивается провокациями со стороны пророссийских активистов.
Тем временем люди с российскими флагами и флагами «народных республик» продолжают выходить на улицы. Кое-где это движение подогревается наличием «зеленых человечков» — российских военных — и сообщениями о нападениях «Правого сектора» на мирных жителей.
Люди, вышедшие по зеркальную сторону баррикад, требуют разного: одни хотят оказаться в «стабильной и богатой России»; другие — автономного режима для региона, «чтобы все налоги оставались у нас»; третьи — «чтобы у власти не было бандитов и олигархов»; четвертые хотят вернуться в Советский Союз...