Чувствую себя извращенцем, совратившим ребенка . Хотя кому вру? Ни хрена подобного я не ощущаю. Нет ни капли раскаяния, ни грамма совести. Разум лишь пытается воззвать к ней, точнее просто проверяет; жива ли она вообще. Но я с ней попрощался очень-очень давно. Ее вытеснил мой эгоизм, и меня, черт возьми, это всегда устраивало. Если жизнь такая сука, чтобы искушать подобным образом, то я буду еще большей сукой и воспользуюсь тем, что мне предложено. Я ведь говорил, что не моралист ? Да и в Чайке всегда видел и вижу, прежде всего, женщину. Женщину, которую с первой минуты хотел, как никакую другую в своей жизни. Я понимаю разумом, что это омерзительно, это пошло, учитывая, что она почти ровесница моей Леськи. Но я не хочу ставить свою дочь на место Чайки. Не хочу и не буду. Почему я должен? Да, признаю она совсем девчонка, наивная девушка, но теперь это в прошлом, к чему посыпать голову пеплом? Я ее к себе в кровать не тащил, сама прыгнула. Только вот как не привожу разумные доводы, а проклятое чувство вины не утихает. Наверное, совесть –таки не спешит со мной расстаться. Да уж…Еще и получилось все как в том анекдоте; сделал ее женщиной, так и не успев понять, что она за девушка. Я никогда не был склонен к самообману, как бы это не было выгодно. Но с ней, с этой девочкой, мне не нужна была правда, потому что она шла вразрез с моими желаниями. А мне от женщины нужно лишь, как я уже ни раз говорил и снова повторю; регулярный секс без всякой эмоциональной подоплеки и прочих обязательств. Со своей стороны я гарантирую вполне обеспеченную и комфортную жизнь на срок данного «сотрудничества». Облекая подобные отношения в слова, сразу понимаешь; насколько неприглядно они выглядят. Но с абсолютной уверенностью вам говорю: на данный бартер согласится кто угодно. Поиметь можно любого, главное-с ценой определится. Легальная проституция у нас процветает, и неважно, в каком виде. Что-то меня опять потянуло на философию. Что же касается красивых девочек, мечтающих о сладкой жизни, у них цена невелика, они готовы тщательно и старательно отсасывать лишь за то, что ты пахнешь зелененькими. Таким предложить подобный формат отношений – обычное дело, но сделать шлюхой ( если называть вещи своими именами) наивную девчонку, пусть и только для личного пользования, которая по глупости, наверняка, облекла в нечто возвышенное и прекрасное примитивное влечение тел-это мерзко. Даже такой беспринципный тип, как я, на это не способен. Может, именно в этом причина моего самообмана и я видел лишь то, что хотел. Так было проще.
Первый, мать ее! И что мне теперь с этим делать? Смешно, блин. Распыляюсь тут, пытаюсь убедить себя, что мне все это ни к чему и это действительно ни к чему, но самолюбие-то тешит мысль, что Чайка исключительно моя, как бы тупо это не звучало-моя. Быть первым –приятно, даже в моем возрасте, а может, в моем возрасте особенно. Я уже и забыл, что это такое. А тут такая новизна ощущений на чисто психологическом уровне. Кажется, последний раз подобная «честь» мне выпала с Ленкой, но это само собой, иначе я бы не женился на ней. Моя жена должна была быть только моей, женится на б/ушном товаре -не в моих правилах. Такой я был в молодости; максималист, собственник. После развода подобные вещи перестали иметь значение, пока в моей жизни не появилась эта наглая девчонка. Думая о ее потенциальных любовниках, я бесился, презирал ее и как не противно признавать-ревновал. Пожалуй, впервые в своей жизни. Раньше у меня так башню не сносило ни от одной бабы, да и честно, поводов никто не давал. А тут ,твою мать , соплячка, у которой и мужиков-то не было одним взглядом способна в нокаут отправить. И я черт возьми, в нокауте от ее бесконечных «сюрпризов» ! Знаю, что мои претензии звучат странно, учитывая, что до этого я осуждал ее за распутство, но лучше бы она была потаскушкой, чем девственницей. Как теперь быть, ума не приложу. Точнее, я уже решил все, только хватит ли силы воли просто уйти, если каждый мой день начинается с мыслей о ней, и ей же заканчивается в самых откровенных фантазиях? Думал, трахну и отпустит, но сейчас понимаю, что мне этого отчаянно мало, я хочу еще и еще, снова и снова, пока тошнить не начнет, что сомнительно. Это не лучший секс в моей жизни –однозначно, но раньше я бывало во время близости с женщиной думал о работе, о каких-то делах, о других женщинах. Да, и такое случалось. С Яной же…. Странно называть ее по имени, как-то слишком интимно это. Идиотизм, конечно, чистейшей воды, но такое ощущение присутствует, и я никак не пойму, почему. Впрочем, оно мне и не надо. Вернемся к Чайке….Яне. С Яной ничего не существовало, кроме того, что происходило между нами, я думал только о ней, наслаждался каждым мгновением, несмотря на то, что приходилось сдерживаться, чтобы не причинить ей еще больше боли, чем есть.
И это все мне не нравится, очень не нравится, а в связи со всеми «открытиями» дистанцию соблюдать не получится, относясь к ней, как к профурсетке. Привязываться мне бы не хотелось, и давать ложных надежд тоже, нам с ней не по пути-это даже не обсуждается. Все эти серьезные отношения , ну, на хер . Тем более с такой взбалмошной девицей. Хватит, нажрался этого дерьма на три жизни вперед, надорвался, теперь тяжести не поднимаю. Честно, я жалею, не стоило идти на поводу своих желаний. Знал ведь, что добром не кончится. Она-то наверняка накрутила не бог весть что, а я просто не смогу сказать ей, что драматизировать вполне естественный акт ни к чему в данном случае. Лучше, наверное, уйти по-английски, хотя как-то тоже не комильфо. Черт!
За этими размышлениями, я привел в порядок постель, заказал ужин и натянул джинсы, дабы не смущать лишний раз девчонку, хотя по-хорошему не мешало бы в душ сходить, но опять же, чтобы не ставить ее в неловкое положение, подожду.
К тому моменту, как она вышла из душа, я все обдумал и четко решил для себя, что на этом стоит закончить, дабы не создавать ни себе , ни ей проблем, как бы не хотелось послать к черту все эти заморочки. Знаю, что унижу ее, обижу, но приходится выбирать из двух зол меньшее. Сделать ее содержанкой – это еще хуже, а я ведь не конченный ублюдок, да и она не согласится. И правильно сделает. В конце концов, между нами практически ничего нет, кроме одной ночи и необъяснимого притяжения. В общем, ситуация из разряда-всего лишь еще один «мудак» и разочарованная девочка-классика жанра. И смех, и грех, блин.
Только когда открылась дверь ванной, мне стало не до смеха. Увидел ее и словно удар под дых. Нельзя быть настолько красивой, просто противопоказано. Она чистейшее эстетическое удовольствие и отрада для мужских глаз. Лицо ее такое невинное и в тоже время чувственное, а тело, это чертово тело, создано, чтобы доводить до безумия. И я схожу с ума, глядя на нее. Она же суетится, ища что-то, пытаясь тем самым скрыть смущение, а я пожираю ее голодным взглядом, забывая обо всем на свете. Мне хотелось лишь одного; сорвать с нее это гребанное полотенце, изучить губами каждый ее сантиметр, а потом трахать так, чтобы она орала, нет, выла от удовольствия, комкала простыни и стонала мое имя, а потом, пошатываясь, на дрожащих ногах ползла до ванной. От подобных перспектив возбуждение захлестывает, штаны мгновенно становятся тесны, и я уже ни хрена не соображаю. С ней всякий раз теряю цивилизованность и остатки разума, превращаясь в какого-то дикаря. Хотя так и должен мужчина желать женщину, посылая к чертям все на свете, доводя и себя и свою партнершу до состояния беспамятства, а не методично заниматься сексом, просто, чтобы получить разрядку и услышать «это было великолепно». Ни хера великолепного в подобной имитации нет, обычное удовлетворение физиологических потребностей.
Эта мысль несколько охлаждает, отвлекаюсь от своих размышлений, и только сейчас доходит, что не мешало бы что-то сказать.
Чайка осторожно присела на край кровати и, вцепившись мертвой хваткой в край полотенца, прижала кулак к груди, уставившись в одну точку за окном. На щеках у нее нежный румянец, нижняя губа нервно прикушена, глаза несколько покрасневшие.
Плакала. Из-за меня плакала. Твою же мать!
Это открытие заставляет поморщиться. Повел себя, как кретин. Ни деликатности, ни такта. Хорош, Гладышев, хорош, ничего не скажешь. Понимание этого вызывает потребность загладить причиненные ей переживания потоком романтической хрени. Необходимо исправить свою оплошность. Все же первый раз у девочки, надо чтобы вспоминала с ностальгией, а не разочарованием, женщины ведь любят всю эту сентиментальную муть.
Подхожу к ней и сажусь на корточки, вдыхая легкий, цветочный аромат мыла и еще чего-то едва уловимого, присущего только ей, напоминающее запах свежести после дождя. Чуть прикрываю глаза, наслаждаясь этим, в очередной раз теряя самообладание. Нежно касаюсь кончиками пальцев гладкой, атласной кожи ее бедер, слышу судорожный вздох. Встречаюсь с растерянным взглядом голубых глаз , которые со страхом и в тоже время с предвкушением следят за тем, как я медленно склоняюсь и начинаю целовать точеные ножки, чуть разводя их в стороны, отчего щечки моей девочки становятся пунцового цвета. Это вызывает у меня какое-то странное, щемящее чувство в груди и улыбку. Я понимаю, что творю черте что, учитывая недавно принятое решение. Разум кричит, что нужно остановиться, но не могу. Не хватает сил. Я хочу ее попробовать, я хочу полностью насладиться ей. Как наркоман повторяю про себя, что еще чуть-чуть и остановлюсь. Всего лишь раз, последний раз и больше никогда. Продвигаюсь все выше и выше, сгорая от желания доставить ей удовольствие, несмотря на то, что тело требует собственного удовлетворения.
-Я обидел тебя.- шепчу между поцелуями. Не спрашиваю, утверждаю, но Яна отрицательно качает головой. Врушка. Не обращаю внимания на ее ответ, продолжаю говорить, сдвигая полотенце выше, открывая себе вид на самую интимную часть ее тела.
–Я не хотел, малыш, просто все оказалось слишком неожиданно…-пытаюсь оправдать свою грубость, приправив слова нежным скольжением губ по ее коже. В ответ невеселый смешок, суть которого мне вполне понятна. Отрываюсь от ее ног и встав на колени между ними, притягиваю за шею лицо Чайки к своему.
Она вспыхивает.
-Злишься.- усмехнувшись, констатирую выражение ее лица , она отводит взгляд, а мне не по себе
-Прости, малыш, - тихо произношу, удивляясь самому себе. Впрочем, я не из тех, кто не в состояние признать свои ошибки.
А она понимает, за что я извиняюсь; за каждый мерзкий намек, за пошлые мысли, за оскорбительные выводы. Мне жаль, правда, но иначе я бы никогда не приблизился к ней. В ее глазах мелькают слезы, а у меня вновь это проклятое чувство щенячьей нежности.
–Было очень больно ? – шепчу, поглаживая ее лицо.
-Немного.- признается она с едва заметной улыбкой, ее щечки вновь мило покраснели, вызывая у меня ответную улыбку. Не знаю, с каких пор мне чье-то смущение стало казаться милым. Я уже вообще ни хрена не понимаю в происходящем. Чайка…нет, Яна, в данную минуту, именно Яна. Янка, Яна, Яночка-ранимая, маленькая девочка. Невыносимы глаза лани на этом чувственном лице. За живое цепляют. Когда она такая, я уязвим. Я слаб.
«Что же ты со мной делаешь Янка? – вопрошаю про себя, лаская ее искусанные губы языком, раздвигая их, углубляя поцелуй. Ее дрожащие руки скользят по моим плечам к шее, вызывая дрожь в теле. Втискиваюсь между ее ног, притягиваю к себе еще ближе.
-Ты ведь не кончила?- вновь смущаю ее, откровенно уже этим наслаждаясь. У нее вырывается нервный смешок, но она находит в себе силы ответить.
-Когда были в душе.- напоминает охрипшим шепотом. Это я и без нее знаю, мне же нужно другое. Качаю головой и покрываю поцелуями ее лицо, намереваясь исправить свой косяк. Влажные волосы щекочут лицо, их аромат дурманит, слизываю с ее губ едва слышные стоны. Она обхватывает мой торс ногами и словно нажимает на спусковой крючок. Возбуждение током проходит сквозь тело, заставляя кровь в венах кипеть от дикой потребности в этой девочке, в ее сладких губах, лихорадочных, неумелых ласках, в каждом ее судорожном вздохе. Она зарывается пальцами в мои волосы, прикусывает мою губу и это уничтожает даже намек на какие-то разумные мысли в моей голове, хотя на задворках сознания призываю себя остановиться. Для первого раза уже достаточно, но я эгоистичная скотина отмахиваюсь от внезапно проснувшейся совести и в тоже время затыкаю своего внутреннего зверя, требующего в полной мере насладиться этим роскошным телом. Потому что сейчас это больше чем просто плоть и кровь. Я не хочу размышлять, что это все значит, просто торможу себя, действую нежнее, не потому что так надо, а потому, что так хочу. Несвойственная мне нежность вновь упрямо растекается по всему телу. Я замираю и, переведя сбившееся дыхание, заглядываю в затуманенные страстью глаза Янки, обвожу влажные, припухшие после поцелуя губы большим пальцем, который она тут же с игривой улыбкой прикусывает, превращаясь в мою дерзкую, наглую Чайку, с которой я не теряюсь, не зная, как себя вести.
Она начинает посасывать палец, меня же пронзает острое возбуждение от более волнующих ассоциаций. Представляю, ее соблазнительный ротик на более чувствительной к подобным ласкам части тела и едва сдерживаю стон, пульс становится бешенным. Прерываю ее легким поцелуем, иначе кончу от разыгравшейся фантазии, как впечатлительный сопляк.
Мои руки скользят по обнаженным плечам, приспускаю влажное полотенце, открывая безупречную грудь с темными сосками. Смотрю, а сам уже на автомате склоняю голову. Не могу удержаться от соблазна. Тянет к ней с безумной силой, не поддающейся контролю, хочу ее всю. Нежно захватываю напряженный сосок губами и начинаю посасывать, играя с ним языком, другой тоже не оставляю без внимания, лаская пальцами. Ее ногти впиваются в мои плечи. Завтра вся спина будет разрисованная, а я подобные женские выходки ненавижу, но сейчас мне это даже нравится. Я хочу, чтобы на следующий день каждое соприкосновение рубашки с кожей напоминало о сегодняшнем сексе, о моей неумелой, но такой сексуальной малышке. В ее действиях настоящая страсть, а не пошлый спектакль-суррогат искусственных катализаторов, призванных добавить остроту в секс. Янка не играет, думая, как она стонет в тот или иной момент, достаточно ли сексуально выглядит, она просто получает удовольствие от происходящего, даже не подозревая, насколько она соблазнительна и насколько сводит с ума. Прикусываю ее сосок, в ответ несдержанный стон-музыка для моих ушей. Соната.
Скольжу ниже, отбрасываю полотенце, полностью обнажая ее тело. Она напрягается, пытается прикрыться, но я не позволяю неловкости завладеть ею; настойчиво заставляю откинуться на кровать и просто получать удовольствие, пока я столь щедрый. Честно, у меня никогда не возникало особого желания одаривать женщин подобными ласками, разве что для разнообразия, а ее хочу . Хочу знать, какая она на вкус, на ощупь, несмотря на свое решение держаться от нее подальше, выкинуть из своей жизни, пока это не обернулось проблемами. А они будут, опасность я чувствую за версту, даже чисто гипотетическую. Но сейчас плевать.
Целую ее жадно, спускаясь ниже и ниже, ласкаю руками, одновременно удерживая на одном месте. Закидываю ее ноги себе на плечи и нежно целую низ ее живота, скользя губами ниже, малыш тут же дергается, подрывается, но я резко припечатываю ее одной рукой на место.
-Нет…- стонет она умоляюще.
-Да. –со смешком возражаю и добавляю, чтобы ее подразнить;
- Ты еще попросишь.
Она упрямо качает головой.
-И не надейся !-кидает она мне вызов. Азарт разливается в крови.
Девочка думает, что сможет со мной тягаться?
-Посмотрим! – подначиваю, в ее взгляде паника.
-Не надо. Я не хочу. –начинает она сопротивляться, но я не уступаю. Чего она хочет, а чего нет мне известно лучше, чем ей самой.
-Тссс, малыш. – с улыбкой успокаиваю и все же не взирая на ее мольбы –отголоски девчачьей стеснительности, делаю свое «грязное дело»: ласково прохожусь языком по ее влажным складочкам, чувствуя ее вкус. У нее вырывается стон, мне нравится ее чувствительность. Довести девочку до оргазма можно в считанные минуты, но я хочу немного помучить.
Она все еще напряжена , но с каждым движением моего языка и губ сдерживаться становится все труднее, что слышно по ее прерывистому дыханию.
Ее руки ложатся на мой затылок и начинают лихорадочно перебирать волосы. Я наращиваю темп, она уже перестает контролировать себя и стонет громче, от наслаждения забывает о робости, расслабляется и позволяет делать с ней все, что моей душе угодно. Проникаю в нее языком, пристально следя за выражением ее лица. Она великолепна в своем желание. Я же получаю дикое, ненасытное удовольствие, доводя ее до исступления. Схожу с ума от ее стонов, от ее запаха и вкуса. Хочу быть в ней такой горячей и влажной-готовой для меня, но только после того, как она кончит. Меня трясет, как припадочного от каждого ее стона, она извивается, вцепившись с силой в мои волосы. Боль отрезвляет и возбуждает еще сильнее. Грубо удерживаю ее за шею, затрудняя ей дыхание, подвожу ее к краю и держу в подвешенном состояние, не давая получить разрядку, она начинает хныкать, но мне нужно другое.
-Я больше не могу. –стонет она, слегка наступая на горло гордость. О, нет, милая, так не пойдет! Я хочу, чтобы ты ее безапелляционно заткнула в угоду своим желаниям.
- Ты же знаешь, что нужно сделать. - усмехаюсь, замедляя темп, играя с ней, едва касаясь ее языком, мне нужна полная капитуляция. Никаких полутонов малыш.
Я и сам из последних сил держусь, а так хочется послать весь этот принципиальный бред к чертям и просто заняться с ней нормальным сексом. Но все же торможу себя, я ведь не какой-то юнец, дорвавшийся до женского тела, хотя нетерпение с каким я хочу Янку, уверяет меня в обратном.
Она мотает головой, сопротивляется, прикусив губу, чуть ли не плача от дикого возбуждения и стыда. Я едва сдерживаю довольный смешок, чувствуя вкус победы на губах –ее сладкое возбуждение.
-Попроси малыш, все ведь просто, - шепчу, нежно целуя, зная, что ей этого мучительно мало. Она борется со своим желанием, пытаясь сохранить остатки гордости и сдержать стоны. Не-ет, девочка моя, не проканает!
Начинаю ласкать грудь, грубовато сжимаю соски, добавляя остроты. Она выгибается дугой и с протяжным стоном сдается.