— Мне пора меняться, что-то переосмыслить. Так не бывает, что я выбираю все время таких вот мужчин, это ненормально.
— Счастливой ты с ним точно не была бы, — согласилась Яна. — Я несчастлива по собственной дури, и мужчины у меня все правильные. А у тебя все наоборот, ты — положительная женщина, но почему-то цепляешь всякий сброд.
— Этот Саша, он же Гоша, он же Андрей и он же Дмитрий — известный аферист и жигало. Он обчистил уже не один десяток богатых дам. Если у самой дамы сердца взять было нечего, так пару месяцев, проведенных в любви с этим жеребцом Пржевальского, — и женщина брала кредит или на квартиру, на совместное гнездышко со своим любимым, или на машину, чтобы он свое драгоценное тело возил на работку, или еще на что-то. Только тело это, как показывает практика, совсем не любило работать, а только нежиться в кроватке и сыпать комплиментами. «Ты моя единственная! Ты моя богиня! Я тебя искал всю жизнь! Только ты делаешь меня счастливым!» — и нескончаемые поцелуи, — сказал Артур.
Ася тогда вытаращила на него глаза и спросила:
— А ты откуда знаешь? Вроде свечку при нашей семейной жизни не держал.
— Так из Москвы пришла на него ориентировка с заявлениями потерпевших, и там вот все слово в слово, — ответил Виталий Николаевич. — Это когда стали выяснять личность погибшего. Мошенник с большой буквы, ну или с большого… чего там женщины в нем находили? Только это и есть. А так подонок подонком!
— Я все равно его похороню, не могу по-другому, — вздохнула Ася.
— Твое право. Его просчет, что он связался с криминальной бандой и решил их обмануть. Взял да и подменил алмазы на кругленькую сумму. Они не могли это знать. Он просто уходил расходным материалом. Как только довез до места, его ножом, а товар себе. Саша успел их перехитрить, где-то спрятал алмазы. Кстати, перерыли все вещи, чемоданы, каждый шовчик, все купе их с Асей — ничего. Решили, что он из Москвы их не вывез, спрятал где-то там. А в дорогу уже поехал с фальшивыми. Теперь в Москве предстоит огромная работа, чтобы найти эту контрабандную партию бриллиантов.
— Так алмазов или бриллиантов? — уточнила Яна.
— Со слов уцелевших участников банды, там были и те и другие. И обработанные камни, и еще нет. Мешок, который вмещал в себя все. Ну, такой маленький мешочек. У Александра было несколько поддельных паспортов, по каждому будут искать, арендовал ли он ячейку сейфовую где-либо. Перероют жилье, где он снимал и где он жил в последнее время, то есть квартиру Аси. Ей после его смерти от него покоя не будет, это точно.
— Бедная Ася, ей еще предстоит… Квартиру переберут! — посочувствовала Цветкова. — А она еще, добрая душа, хоронить этого мошенника будет! Отдали бы тело на растерзание обманутым женщинам, разорвали бы на куски, и хоронить никого бы не пришлось! — высказала тогда свое мнение Яна Цветкова.
Их, вообще, сняли с поезда, как людей, с которыми надо разобраться. А нормальные люди поехали дальше на отдых. Естественно, что героическая победа Артура и Яны в разоблачении банды внесла ясность и в убийство в поезде. Теперь их никто не обвинял. А что касается бандитов: Геннадий сразу же мог давать показания, Сергей был ранен, но в сознании после извлечения пули, а вот Славик скончался на месте до приезда «скорой». Оба преступника сразу же признались в своих правонарушениях, показали, что именно Слава и убил Сашу в поезде. Совсем в недобрый час за ним увязалась Яна. С бедолаг, которые ехали с этим аферистом на юг, все подозрения были сняты, хотя кое-какие вопросы по утайке алмазов оставались. Следователь предположил, что, возможно, Саша нашел сообщника среди них и перепрятал камни. Поэтому их вещи тоже были проверены. Здраво было предположить, что если покойный и нашел среди них сообщника, то это была Ася, и она возвращалась в Москву. Поэтому их троих отпустили. Артур поднял свои связи, и их посадили в следующий поезд в резервное купе.
— Ехать уже не так долго до моря! Отдохнем! — пытался он поднять настроение.
Яна же ехала с недовольным лицом.
— Какой отдых? Меня чуть не убили!
— Так не убили же! — радостно заключил Артур. — Сама виновата!
— Да если бы я за ним не побежала, это убийство точно на нас бы повесили, а когда выяснили бы личность погибшего, повесили бы его на Асю. Решили бы, что она узнала, кто он, и в порыве страсти и обиды порезала его. Так что мне спасибо еще скажете! — не согласилась она со своей ролью нарушительницы отдыха.
— Давайте договоримся, — подал голос Виталий Николаевич, — когда приедем, расселимся, будем тупо отдыхать? Тупо! Ты понимаешь меня, Цветкова? Не надо ни на кого смотреть, ни за кем наблюдать и уж тем более следить! Я тебя привяжу к себе как на поводок, и будем делать променад до пляжа и обратно, туда и обратно, — зевнул следователь.
— Я виновата, что такая наблюдательная? — плаксиво произнесла Цветкова.
— Черные очки наденем тебе, для слепых, замаскируем на солнцезащитные, чтобы не наблюдала, — парировал Виталий Николаевич.
— А если кто-то будет на моих глазах красть у другого человека что-то из сумочки? — спросила Яна. — Мне что? Тоже молчать?
— Не твоя же сумочка! Чего ты везде свой нос суешь? — зевнул снова следователь. — Что-то меня разморило.
— И это говорит майор полиции! Мы еще удивляемся, почему у нас столько преступности! — всплеснула она руками, разом брякнув обилием браслетов.
— Я на отдыхе! Я что, не человек?
— Ты с твоей профессией должен быть на службе двадцать четыре часа! — ответила Яна.
— Хорошо, что ты в свое время не пошла в правоохранительные органы, с таким-то рвением и такой гражданской позицией, нам бы с Виталием заняться было бы нечем. Тотальное сокращение кадров прокатилось! — рассмеялся Артур. — Это как на советском плакате. Милиционер вместе с дружинником, впереди служебная овчарка. А тут бы впереди овчарки еще Яну Цветкову, и все! Хана преступному миру! — уже в голос смеялись они оба.
Яна неодобрительно посмотрела на них на обоих.
— Смейтесь-смейтесь! Меня они на поводке будут водить, это чтобы издеваться надо мной?! Хоть в столовую отведете?
— Ты есть хочешь? — тут же напрягся Артур.
— Вообще-то проголодалась, — кивнула она.
Артур вышел из купе и вскоре вернулся.
— Договорился. Сейчас нам принесут еду из вагона-ресторана. То есть на тележке прикатят. Я и мясо, и рыбу, и вино…
— Спасибо, — буркнула Яна, с интересом смотря уже на весьма «поюжневший» пейзаж за окном. Длинные свечкообразные тополя, более голубое, чистое небо, бескрайние степи.
— Все-таки в море окунуться хочется, — призналась она.
— Скоро окунемся, если нас опять не задержат, — снова веселились мужчины, — сразу как-то все не так пошло. А тебя, Цветкова, на мякине не проведешь! Альфонсом при тебе не пристроиться, а то я хотел, — заявил Артур. — Смотри-ка, Сашок всем нравился, дамы ради него квартиры закладывали, а тебе он прямо сразу не понравился!
— Мутный он какой-то был, — улыбнулась она. — И с Асей они не смотрелись никак. Она этого не видела, а со стороны очень заметно было.
Вскоре их купе наполнилось запахом свежей, горячей еды и собственно едой. Им принесли стейки красной рыбы под сливочным соусом с одиноко плавающими красными икринками, тушеное мясо в глиняных горшочках, салат из свежих овощей и сыра фета, куски разных тортов, бутылку красного французского вина.
— Давайте за то, что все, то есть не все, но за то, что мы живы, — многозначительно посмотрел на Яну Артур.
Только она и он знали, что им просто повезло, что получилось то, что получилось.
— Чин-чин, друзья, — присоединился Виталий Николаевич. — И давайте забудем про преступления, в конце концов, мы будет отдыхать в ведомственном санатории. Там все полицейские! Какие там могут быть преступники? Так что и тебе, Цветкова, можно расслабиться!
— Как скажешь! Я тоже уже вымоталась, еще по дороге сюда, еще и каблук качается, так вбила его в руку этого бандита, что сломала, похоже… А это мои любимые туфли из бутика в Лондоне. В Анапе я такие не куплю! — посмотрела на свои ярко-красные туфли на умопомрачительно высокой шпильке Яна.
— Мне бы твои проблемы, — со скепсисом в голосе ответил Виталий Николаевич.
— Через четыре часа подъезжаем, — заглянула к ним в купе проводница.
— Что-то вы нас задолго предупреждаете, — откликнулся Артур.
— Ну, у вас тут такой банкет… чтобы вы не очень-то разгулялись, — смутилась женщина, — и посуду в вагон-ресторан вернуть надо, и белье собрать…
— А мы не пользовались бельем, — ответил ей Артур, — не волнуйтесь, все успеем. Можете присоединиться к нам, девушка.
— Спасибо, я на работе, — ушла она, аккуратно заперев дверь.
— А ты у нас, я смотрю, сама любезность! — сузила глаза Яна.
— Спасибо, я на работе, — ушла она, аккуратно заперев дверь.
— А ты у нас, я смотрю, сама любезность! — сузила глаза Яна.
— Не ревнуй! Ты будешь главной, ведущей женой!
Яна, сама от себя такого не ожидавшая, метнула в него куском торта.
Он приземлился аккурат в лицо Артура. У Виталия Николаевича даже кусок мяса изо рта выпал обратно в тарелку. Артур медленно облизал крем.
— Наполеон…
— Он, — кивнула Яна, потянувшаяся за полотенцем.
— А ты «тирамису» попробуй, — вдруг сказал Артур, и в нее полетел кусок другого торта.
— Ах, так!
И началось… Когда они остановились, все купе было уделано едой.
— Вам ча… — заглянула к ним все та же проводница, проглотив слюну и последнюю букву в слове «чай». — Господи!
— Мы все уберем, — заверила ее Яна с кремом по всему лицу и волосам.
— Я же только что была, когда же вы успели? Вроде солидные люди… Я же как чувствовала, что здесь вот будет не просто так…
— Мы сейчас все вытрем, — подтвердил Артур, вставая и уволакивая проводницу за собой.
— Рубль все вопросы решает, — сказал он, вернувшись, — а ты, Яна, прямо как маленькая, честное слово.
— Да вы, как я посмотрю, оба — «веселые ребята», — откликнулся Виталий Николаевич, больше всех ратующий за спокойный отдых и никак не получая желаемого.
Глава 15
Пока мужчины по приезде с чемоданами пошли в санаторий устраиваться, Яна решила прогуляться по окрестностям.
— Никуда не влезай, пожалуйста! — просто взмолился Виталий Николаевич.
— Да никуда я влезать не собираюсь! — ответила Яна и нетвердой походкой направилась в сторону городского парка.
Как во многих курортных городах, рынок тут мог возникнуть совершенно стихийно, так и здесь он просто припал к ограде городского сада. Работники торговали фруктами и овощами, которых было огромное изобилие в ящиках.
— Подходи, дорогая, покупай! — наперебой кричали ей торговцы. — Сочные, медовые груши! Янтарный виноград! Персик сладкий как самый сладкий ребенок! Томаты, зелень! Каких нигде и никогда не попробуешь! Мед, масло! Все с гостеприимных и плодородных земель Краснодарского края!
У Яны от таких предложений даже голова закружилась. Но свою наблюдательность она тоже никуда деть не могла. В стороне от рынка она увидела старую женщину в какой-то очень бедной и истрепанной одежде. Она сидела на ящике, а на другом ящике перед ней лежали какие-то салфетки ручной работы и аккуратно связанные в букетики или метелочки какие-то травы.
— Взвесьте-ка мне килограмм черешни и килограмм груш, — все-таки остановила свой выбор Яна на одной, миловидного вида, торговке.
— Сейчас все сделаем, красавица!
— А эта женщина кто? — поинтересовалась Яна.
— На ящиках? Да местная городская сумасшедшая! Несет все время какую-то околесицу! На нее никто внимания не обращает! Она безобидная… Хотя некоторые говорят, что ведьма…
Яна отмахнулась от назойливой осы, которые всегда ползали по ящикам с фруктами.
— Еще что? — спросила продавщица. — Ой, у вас пчелы прямо вот по волосам ползают…
Яна истерично смахнула насекомых, быстро отдала деньги и взяла пакет. Взгляд продавщицы на нее, если честно, ее испугал. Она с ужасом смотрела как-то поверх Яны, словно у нее над головой появился нимб. Яна подняла глаза кверху и остолбенела. Над ее головой вился целый рой пчел.
— Это плохо. Это очень плохо, — сказала продавщица, — если они разом ужалят, то убьют. В воду вам надо.
Тут на щеку Яны село надоедливое насекомое, а второе полезло просто в рот. Она по инерции хлопнула себя по щеке и почувствовала жжение, то есть укус. Это словно придало Яне ускорение. Она сорвалась с места и побежала на своих длинных, худых ногах, на качающейся шпильке, с широко открытыми от ужаса глазами, с развевающимися длинными волосами, в которых еще в нескольких местах были колючки от бега по неухоженным полям. А за ней несся рой пчел и ос. Такое зрелище было способно заворожить или довести до нервного срыва любого.
— Море! Вода! Где море! — кричала Яна, слыша просто неприятнейший зудящий звук в ушах, который от нее не отставал. Пчелы, непонятно почему рассердившиеся на Яну, и не думали отставать, словно имели большой зуб на нее. Хотя со стороны могло показаться, что она их матка, их королева, бегущая по набережной, в окружении своих подданных. Люди шарахались от нее в разные стороны, но кто-то все же руками показывал ей направление к морю. Насекомые же тем временем не то чтобы отставали, а наоборот, настигали Яну и застилали ей глаза черным роем. Весело это было только в мультфильме про Винни Пуха, а так Яну обуял просто леденящий душу ужас. Яна со всего размаху увязла в пляжном песке, поняла, что у нее нет ни секунды времени, чтобы снять одежду. Поэтому как она была, прямо в одежде и обуви, плюхнулась в море. Не таким она представляла свою первую встречу с прохладным морем, мечтая в душном вагоне по дороге, но обстоятельства внесли свои коррективы. Яна окунулась с головой, вынырнула, но спокойствие ей это не принесло. Пчелы словно коршуны или шакалы кружили над поверхностью воды, подстерегая свою жертву. Как только появлялась хоть какая-то часть тела Яны над поверхностью, они сразу же набрасывались на нее. Она чувствовала их ужасающие укусы, от боли чуть не теряя сознание и снова опускаясь под воду, сбрасывая с лица этих надоедливых тварей. Они поднимались мохнатыми трупами на поверхность воды, но количество их от этого не уменьшалось. К сожалению, чтобы получить порцию кислорода, Яна была вынуждена всплывать из-под воды именно лицом, оно у нее больше всех и страдало. Она нахлебалась воды, уже не чувствовала лица и умирала от боли. Силы оставляли Яну, сознание медленно покидало ее, в глазах потемнело. Последнее, что она увидела, было чье-то бледное лицо, сильные руки и какие-то голоса.
— Помогите! Просто помогите мне! Надо ее отнести! Возьмите женщину…
— Она плохо дышит! Совсем не дышит! Ее покусали! Наверное, это аллергия! — это последнее, что слышала Яна, а потом жгучая боль и приступ жуткого удушья полностью вырубили ее.
Никогда Яна не радовалась влаге и прохладе с такой силой, как в данный момент. Ее даже радовал звук капающей воды, который она слышала совсем рядом. А горячая кожа просто трепетала от счастья, когда на нее кто-то поливал водой, вернее обтирал. Она открыла глаза и почему-то увидела мир не как всегда, ярко и красиво, а так же ярко и красиво, но через узенькую щель. Перед ней сидела незнакомая женщина, на коленях у нее стояло эмалированное ведерко. Она окунала в воду мягкую тряпочку или губку и протирала лицо Яны.
— Вот глаза и открылись, — обрадовалась женщина.
— А не должны были? — спросила Яна, не совсем понимая, что у нее случилось с артикуляцией.
Ее губы, щеки словно не слушались ее.
— Вообще-то в медицине это называется — анафилактический шок. Аллергическая реакция на укусы пчел.
— Да, я помню! Я же тонула! — оживилась Яна.
— И это тоже, — подтвердила женщина.
— Так я в больнице! — обрадовалась Яна.
— «Скорая» бы не успела приехать, — ответила женщина, — я оказала помощь на берегу. Вернее, я уже бежала за тобой от базара с травами, которые моментально отпугивают насекомых. Именно этим веником я и отогнала рой, они хотя бы перестали тебя кусать. Ну а дальше заставить дышать, обложить травами, чтобы снять отек аллергический.
— Так я… — приподнялась на локтях Яна.
— В моем жилище, я продолжаю лечить тебя, — ответила женщина.
Яна осмотрелась. Высокий потолок, громаднейшие окна, где кое-где были выбиты стекла и замещены фанерой. На полу был выложен красивый паркет, который явно нуждался в реставрации. Яна лежала на широком матрасе, который был брошен на большие ящики, сдвинутые друг к другу. Под потолком висела массивная бронзовая люстра с побитыми плафонами, на стенах красивейшие старинные бра и картина с видом моря.
— Странное жилище, — ответила Яна, осматриваясь.
— Так это дворец князя Еремеева, — вздохнула женщина. — Расположен в прекраснейшем месте, прямо вот на берегу в роще оливковых деревьев.
— Тут все ремонта требует, — еще раз осмотрела помещение Яна.
— И фасад, и внутри, — подтвердила женщина, — все требует капитальнейшего ремонта. Давайте познакомимся? — предложила она.
— Да, конечно! Вы — человек, что спас мне жизнь, извините. Просто я как-то еще не совсем собралась с мыслями. Если бы не вы… Это же надо было! Побежать за мной с травами, чтобы спасти от пчел! Я до этого порезвилась в поезде, и на мои волосы попало много чего сладкого и липкого. Я думаю, что они поэтому за мной и увязались!
— А возможно, ты убила их матку или кого-то главного, у них все сложно, — предположила женщина.