– Есть мнение, что дело надо переквалифицировать, – продолжил генеральный. – Ты ведь в самом начале предлагал считать его надругательством над телом умершего? И правильно, так и сделаем.
– Это как-то связано с тем, что митинг прекращен, – осторожно прозондировал почву Анатолий.
– Сам думай! – почти добродушно пробасил шеф. – Одно могу сказать: в ближайшие дни на Красной площади будет залит каток, сегодня оборудование начнут завозить. Пусть люди на коньках пируэты покрутят, это лучше, чем политическая возня. Ладно, давай вернемся к нашим баранам. Держать группу классных следователей ради мелкого хулиганства бессмысленно. У тебя там есть молодой человек, кажется, из Ростова, он в курсе. Так что сдавай все ему, а сам займись серьезными делами. Все, будь! – и он закончил разговор.
Передача документов Корицкому не отняла много времени. Сивцов вручил Антону тонкую папку и несколько пакетиков вещественных доказательств.
– Давай, действуй, – напутствовал он младшего товарища. – Это ведь твое первое самостоятельное дело в нашей «конторе».
Когда они остались с Курковым вдвоем, Анатолий задумчиво сказал:
– Не нравится мне все это. Даже на алкоголь потянуло.
Юрий, настроение которого тоже нельзя было назвать приподнятым, сразу поддержал идею:
– Кстати, и повод есть. Мы же с тобой двадцать лет назад познакомились. Помнишь, я к вам на курс перевелся из Питера, и мы как-то сразу нашли общий язык.
Анатолий оживил в памяти то странное время – пик антиалкогольной компании, когда спиртное купить было практически невозможно. А им с Юрой позарез хотелось выпить.
Оставалось последнее – проверить материну «заначку». У нее часто бывали какие-то настойки на травах для поддержания здоровья.
В тот раз ничего «домашнего» не оказалось, зато обнаружилась мини-батарея «монопольки» из десяти пятидесятиграммовых бутылочек из аптеки, на которых было написано «Настойка стальника», а главным ингредиентом значился этиловый спирт. Ну, чем не чудо-напиток?! Ведь существуют же для поднятия настроения настойки на зубровке, зверобое и даже каком-то горном дубняке!
Стол накрыли царский. Между горами различной закуски стояло аж десять бутылок пусть и несколько меньшего, чем обычно, «формата». Но во времена горбачевского «сухого закона», когда говорили – пиво будем пить, как водку, а водку, как лекарство, – каждый пузырек мог смело соперничать с доперестроечной пол-литрой.
Все же по первой опрокинули с опаской – кто его знает, что это за стальник и на какие органы воздействует? Да и каков на вкус? Но дегустация прошла довольно успешно. Юра даже пошутил, что напиток пахнет родиной. И, правда, аромат нашего стальника навевал запах свежевспаханной земли. Ну а с таким «родным» напитком жизнь стала казаться простой и безмятежной.
За разговорами «уговорили» шесть «мензурок». К тому времени глаза у Куркова стали очень задумчивыми, и Толик, опережая его слова, показал ему, где находится туалет. Там Юра задержался надолго. Поначалу подумалось, что расстройство желудка он подхватил в студенческой столовой, но вскоре Сивцову и самому захотелось проверить надежность работы сантехнического оборудования. Надо отметить, что оно трудилось бесперебойно всю ночь!
В общем, потом стало понятно, что всему виной оказался стальник, в котором Юра даже предложил заменить вторую букву.
А через пару дней Толик дипломатично поинтересовался у матери, для чего применяется столь чудодейственное средство? Оказалось – от геморроя. И так же, как сразу после употребления он дикими словами ругал настойку на «слабительном» растении, так сейчас, по прошествии двадцати лет был склонен считать его волшебным. Ведь за все прошедшее время никакой геморрой его так и не взял.
Улыбнувшись воспоминаниям, он спросил Куркова:
– У тебя геморроя нет?
Юра понимающе усмехнулся:
– Ты про стальник? Да, это была хорошая профилактика. Ну а сейчас геморрой у нас один на двоих: дело, в котором нам так и не дали разобраться.
Часть вторая Воскресение
1
Покров оправдал свое название, сначала задрапировав землю тонким тюлем, потом накинув сверху снежное покрывало и, наконец, укутав ее толстым белым мехом. Зимние одежды всегда были к лицу российской стороне: они скрывали всю грязь, мусор, рваные раны незарытых канав, ям, котлованов. Да и самим людям снег приносил очищение: казалось, что жизнь каждый год можно начинать с белого листа. Наверное, потому так желанна в России зима.
Снежную чистоту расчертили цепочки людей, тянущихся к храмам на православный праздник. Одна из них соединила ничем не примечательную подмосковную станцию электрички с Воскресенским собором, расположенным на территории монастыря, которому еще в семнадцатом веке дали гордое название – Новый Иерусалим.
Рассказывают, что великий церковный реформатор патриарх Никон был поражен сходством здешнего ландшафта с рельефом иерусалимских окрестностей. Наверное, это стало своего рода прозрение, ведь не ради забавы высший духовный чин решил воспроизвести под Москвой святые для каждого христианина места. На высоком холме, названном Сионом, построили монастырь, реку Истра, изгибающуюся так же, как водная артерия в Палестине, переименовали в Иордан: а ведь именно там Иоанн Предтеча крестил Иисуса Христа. Окрестностям монастыря тоже были даны наименования святых мест: Фавор, Елеон, Вифания, Вифлеем, Назарет, Капернаум.
А сам Воскресенский собор по планировке и размерам внутренних помещений в точности соответствовал Храму Гроба Господня в Иерусалиме, хотя внешне и не походил на него: получился торжественнее и величественнее.
Верил ли Никон в то, что именно сюда снизойдет божья благодать, что это именно тот святой Иерусалим, который, как говорится в «Откровении Иоанна Богослова» нисходит с неба от Бога? И по человеческой ли воле в тридцатые годы – в самый разгар торжества воинствующих атеистов – появилось Истринское водохранилище на том самом месте, где должно быть Галилейское озеро? Вряд ли в планы сталинских покорителей природы входило приближение здешних мест к палестинскому прототипу. А ведь именно они поставили последнюю точку в незавершенном творении патриарха.
Служба в Воскресенском соборе на праздник Покрова Пресвятой Богородицы началась торжественно: ее открыл сам настоятель монастыря архимандрит Андрей – солидный мужчина с окладистой бородой, по центру которой пролегала седая полоса. Храм, куда приезжали издалека, наполнился верующими почти до отказа. Здесь было много москвичей, жителей окрестных сел, уже не носивших библейские названия, но по-прежнему связанных невидимыми нитями с Новым Иерусалимом.
– Днесь благовернии людие светло празднуем, осеняеми Твоим, Богомати, пришествием, – глубоким басистым голосом пропел отец Андрей, – и к Твоему взирающе пречистому образу, умильно глаголем: покрый нас честным Твоим Покровом и избави нас от всякаго зла, молящи Сына Твоего, Христа Бога нашего, спасти души наша.
Он не успел довести фразу до конца, как за его спиной открылись золоченые царские врата и все увидели на алтаре человека, одетого в обыкновенный, правда, довольно старомодный костюм-тройку. Тот стоял в лучах неведомо откуда появившегося света. Его глаза и улыбка в обрамлении бороды и усов излучали знакомую всем с детства доброту и радость, вот почему ни у кого не возникло сомнений относительно личности так чудесно явившегося человека: все безошибочно узнали в нем Ленина.
– Господи, да это Ильич! – первой произнесла вслух догадку собравшихся высокая женщина в очках и газовом платке.
– Ленин в церкви! – стали шептаться вокруг.
Священник повернулся лицом к алтарю, посмотрел на невозмутимо стоящего там человека, почти не удивляясь, будто ждал этого события всю жизнь:
– Господи, ты ли это?
– Ты сам видишь! – ответил Ленин, и после его слов церковный хор вдруг запел: «Аллилуйя»!
– Он воскрес! – проговорил кто-то из верующих, и все начали креститься.
Ленин, между тем, вышел на амвон, встал рядом с архимандритом и обнял его.
Отец Андрей, еле сдерживая наворачивающиеся слезы, спросил:
– Скажи нам, господи – ты Ленин или Иисус Христос?
Ильич хитро улыбнулся и громко произнес:
– А разве одно противоречит другому? Имеющий уши да услышит, имеющий глаза да увидит, умеющий читать да просветится! Разве я не посылал всем вам весть через апостола Иоанна?! Почему вы до сих пор ждете второго пришествия? Почему никто из вас не заметил очевидного?! Послушайте притчу: некий хозяин, видя, как бедствуют без надежного крова работники, предложил им построить для себя дом, подробно рассказал, как это сделать, и оставил их в трудах. А когда увидел, что ничего не выходит, послал к ним своего сына, чтобы он научил их. Но работники, выслушав сына, посмеялись над ним и прогнали его. Отец второй раз послал сына, но чтобы его снова не подняли на смех, изменил его внешность. К этому времени на стройке уже появилось много советчиков. Отчаявшиеся работники слушали чуть ли не каждого и пытались делать так, как им говорили. Но потом построенное приходилось разрушать, поскольку жить в таком доме было нельзя. Когда сын пришел во второй раз, выслушали и его, и работникам даже показалось, что предложенный им план очень привлекателен и близок первоначальному. Но когда они уже завершали строительство, многие другие советчики стали смеяться над ними, и работники снова разрушили построенное. В чем, на ваш взгляд, они ошибались? – он обвел глазами окружающих и, не дождавшись ответа, сказал: – В том, что забыли первоначальный план, иначе они легко бы отделили советы случайных людей от указаний хозяина. Неужели вы думаете, что слова, – «скорее верблюд пройдет через игольное ушко, чем богатый в Царствие небесное», – стали неактуальными? Отсюда делайте выводы.
Верующие, не сговариваясь, опустились на колени и стали горячо креститься. Архимандрит тоже преклонил стопы и произнес, обращаясь к пастве:
– Христиане, свершилось! Об этом говорил патриарх Никон, слова которого передавались от одного настоятеля Нового Иерусалима к другому, и ничьи уши больше не должны были их слышать. Вот его слова: «Настанет день, и придет Агнец, и воссияет слава Христова в нашей обители, и станет она центром Вселенной!» И этот день настал! Идите и разносите благую весть всем человекам, говорите им: «Христос с нами! Ленин с нами!»
Верующие стали горячо повторять услышанные слова, с восхищением глядя на Ленина-Христа. Он, снова по-доброму улыбнулся и сказал:
– Я с теми, кто чист душой. Не забывайте об этой встрече, а новые нам еще предстоят. Запомните: я буду там, где Воскресение! Я дам вам новую веру, новую надежду и любовь!
Он повернулся, вошел в золотые ворота, и через мгновение алтарь погрузился во тьму.
Верующие долго не могли встать с колен, потрясенные тем, что произошло. Выходя из храма, каждый из них чувствовал в груди огонь, который окружал того, о чьем пришествии все они мечтали.
Недалеко от церкви собралась группа людей, они что-то кричали и восторженно взмахивали руками. И когда паства из храма, потрясенная одним чудом, подходила сюда, выяснялось, что в этот день, в ту минуту, когда Ленин появился на алтаре, ожил святой источник «Силоамская купель», который в последнее время скорее плакал, чем давал воду: она сочилась каплями. А теперь прямо из каменной стенки вырывалась мощная струя, будто ей удалось пробить все преграды, поставленные на ее пути.
2
Анатолий Сивцов обложился кипой газет и внимательно читал, не переставая удивляться.
– Что они пишут?! – воскликнул он, обращаясь неизвестно к кому, но слушатель неожиданно нашелся: в кабинет по обыкновению вбежал Юрий Курков, старый друг и неизменный партнер по расследованиям.
– И что? – весело просил он.
– А разве ты не читал? – удивился Анатолий и прошелся рукой по стопке периодики.
Все газеты открывались материалами о чудесном воскресении Ленина, который к тому же утверждал, что он еще и Иисус Христос. Создавалось впечатление, что авторы заранее написали свои статьи, ожидая момента, когда их можно будет опубликовать на страницах печати.
– Ладно, послушай, – предложил Сивцов и начал читать: «В биографии Владимира Ильича Ульянова-Ленина очень много странных совпадений, не поддающихся обычному человеческому пониманию. Начнем с того, что имя его матери было таким же, как у родительницы Христа – Мария, что само по себе ничего бы не значило, если бы не девичья фамилия – Бланк. Это слово во всех языках, берущих начало от латыни, означает «чистая». Поражает полное совпадение с титулом Богородицы, которую называют Пречистой. Сам Ленин родился 10 апреля по старому стилю, а в 1870 году Пасха праздновалась 12 апреля. Получается, что он появился на свет в страстную пятницу, когда был распят Христос! Тем самым дана весть, что Ленин пришел ему на смену, но уже в новом облике. Хотя справедливости ради следует заметить, что о внешнем виде Иисуса судить трудно: в те времена не существовало фотоаппаратов, и поэтому в разные времена художники по-своему трактовали его образ. Но все равно можно отметить основное сходство с Лениным: та же бородка и усы, высокий лоб».
– Ну, как тебе? – спросил Анатолий?
– Занятно, – неопределенно отозвался Юрий.
– Слушай дальше, – то ли предложил, то ли скомандовал Сивцов и продолжил: – «Коммунистическая партия, называвшаяся тогда Российской социал-демократической, была по-настоящему создана в 1903 году, когда Ленину исполнилось 33 года, а это – возраст Христа. Все годы рядом с ним находились его соратники, и, задавшись целью, среди них можно выделить двенадцать самых верных, причем один из них – Троцкий – неизменно играл роль Искариота, и Владимир Ильич в одной из работ, видимо, не случайно назвал его Иудушкой. На решающую битву в 1917 году Ленин прибыл в Петроград 3 апреля – как раз на Пасху. Броневик, с которого вождь выступил перед народом на Финляндском вокзале, а потом на нем добрался до дворца Кшесинской, был марки «Остин» – нетрудно заметить, что его первые буквы совпадают со словом «осел», а именно на этом животном Христос, следуя библейскому пророчеству, въехал в Иерусалим».
– Очень интересно, – отметил как-то отрешенно Юрий.
– А вот еще одна газета, – не унимался Анатолий. – Слушай! «Достаточно вспомнить прославленную болгарскую ясновидящую Вангу, как все становится на свои места. Она, как известно, отводила России особую роль в истории Земли, считая ее страной, откуда начнется настоящее духовное возрождение человечества. Ванга говорила, что Россия «все сметет на своем пути и не только сохранится, но и станет хозяйкой мира», что «новый человек под знаком Нового Учения явится из России», что «самая высокая миссия выпала апостолу Андрею», которого она считала «приуготовителем путей Христовых в краю заповеданном». Поэтому нельзя считать случайным то, что Ленин появился в Воскресенском монастыре Нового Иерусалима, где его признал в качестве мессии настоятель отец Андрей. И самое главное из предсказаний болгарской прорицательницы удивительным образом накладывается на сегодняшние события. Ванга пророчила: «Коммунизм соединится с христианством!» Не это ли мы видим сейчас, когда Владимир Ильич Ленин и Иисус Христос выступают в одном лице?!»
– Вроде все логично, – заметил Курков, и было непонятно, то ли он иронизирует, то ли говорит серьезно.
– Тут еще и фотографии есть, – сказал, открыв еще одну газету, Анатолий. – Видишь, длинный стол, в центре Ленин, а по бокам группа каких-то товарищей. Рядом, по-моему, Свердлов, остальных не знаю. Справа от него шесть человек, слева – четыре, остальные, может, не вместились в кадр. Ну а эту картину ты знаешь – «Тайная вечеря». Композиционно они, действительно, очень похожи, и на таком основании делается вывод о том, что Ленин – Христос.
– А в этом что-то есть, – задумчиво произнес Юрий.
– Ты серьезно? – удивился Сивцов. – Вспомни Геббельса: чем чудовищнее ложь, тем скорее в нее поверят…
– Толик, ты не был на площади, не видел горящие буквы на Мавзолее, не испытал того ужаса, – тихо проговорил Курков.
– Да я обо всем прочитал, – не сдавался Анатолий. – В наше время легко подстроить любые чудеса. Я уверен, что плачущие картины, барашки, несгораемые и светящиеся книги – тоже не больше, чем фокус. Ты сам подумай – ожил труп, да еще через восемьдесят лет после смерти! Помнишь, «призрак бродит по Европе, призрак коммунизма»? Выходит, теперь по России бродит призрак Ленина?! Разве это не абсурд?
– Кто его знает, – ответил Юрий. – В мире столько загадочного…
– Тебя всегда отличало упрямство, – привычно заключил Сивцов и добавил: – А, впрочем, это нас уже не касается, нам бы с новым трупом разобраться. А вдруг тоже воскреснет и расскажет нам, кто его убил. Вот бы не работа была, а одно удовольствие.
После передачи дела о похищении тела Ленина они с Курковым занимались расследованием убийства руководителя кредитного отдела крупного банка, обнаруженного в канализационном колодце, стоявшего на пути крупного коллектора – одного из тоннелей, образующих под Москвой целую систему подземных сооружений.
«Еще один тоннель, – подумал Анатолий, – что-то мне на них везет», а вслух сказал:
– Знаешь, Юра, мне Кичкайлов подбросил один очень интересный документ. Ему удалось обнаружить в желудке этого умершего в тоннеле Яночкина следы коньяка, да не простого, а, как говорится, золотого! Оказывается, перед смертью он выпивал «Хенесси» – в нем какой-то особый фермент, его и нашла экспертиза. Ты много видел пенсионеров, пьющих напитки по сто долларов за бутылку?
– Скорее всего, его кто-то угостил, – сообразил Курков. – Ну а поскольку он никуда с работы не отлучался, распитие должно было произойти в стенах Кремля.
– Грамотно мыслишь, – похвалил товарища Сивцов. – Такое ощущение, что старика просто использовали. Но почему его? Человек помоложе не помер бы в тоннеле и выполнил задачу. Зачем им понадобилось оставлять в подземелье труп с пуговицей, да еще и перед нашим приходом?
– Я тебе говорил, что у Яночкина есть родственник – тот самый Колобов? – спросил Юрий. – Правда, связь какая-то четвероюродная, да еще и по линии жены. Конечно, она не дает права претендовать на наследство. Но вполне возможно, что у них были особые отношения.
– Ты прав, мне его поведение уже там, в тоннеле, показалось не совсем естественным, – согласился Анатолий. – Слишком он спокойно себя вел. Да еще приведенные им понятые, которые потом на допросе отвечали, как по писаному. Вполне возможно, что именно он вызвал к себе Яночкина, угостил коньяком с каким-нибудь препаратом, вручил пуговицу и отправил в тоннель. Но сделать он это мог только в одном случае: чтобы направить нас по ложному следу!