Обустроил палатку медицинскую (остальной народ почти не видел, все на удивление здоровые, и подольше бы так), немного, правда, накосячил, на что коллеги указали, леска, она не резиновая. Выпросил у Клима парусины и старую шкуру, еще две, волчью и оленью, которые кто-то добыл, бросил в море до вечера отмокать, потом на ремни пущу… убодался, как негр на плантации, надеюсь, их здесь не будет. Негров. Вечером на берегу засыпал золой из костра шкуры эти, залил водой, камнями придавил, утром (переночевал, кстати, в своем спальнике около берега, товарищ Шоно давил ухо в кровати для пациентов, вроде нормально) вычистил кое-как от шерсти, растянул, сушиться повесил. К обеду надо ремни нарезать, сыромятина — незаменимая вещь для скрепления всего на свете. Намочил, связал, на солнышко выставил — намертво схватывает. Сожрал что-то мясное и без травы. Однако надо огород разводить. После того как обезопасимся. Вокруг одни доисторические отморозки. Индейцы с тропой войны, испанцы с инквизицией, англичане с Господом Богом и господом ромом, а нас и тридцати не наберется. И я по части снаряги — самый бедный. Остальные как будто специально готовились. Раздолбайство плюс надежда на топор да нож меня когда-нибудь погубят, лет этак через семьдесят, спасибо неведомо кому за молодость, у нас в семье меньше 90 не живут.
В общем, закончил со шкурами и пошел за новыми заданиями. Как говорится, нам солнца не надо, нам партия светит, нам хлеба не надо, работу давай.
Обрадовали… завтра в рейд на форт оборзевших англичан, а потом — на лесозаготовки. Сейчас, пока завтра не наступило, делаю нужное дело — строю мостки для стирки на ручье. Змеюку какую-то все-таки пришиб, чтобы рядом не ползала. Вечером надо пожарить на палочке, не хуже курятины… релаксация называется. Вбиваю топором в дно ручья стойки и пою, голос прорезался:
Цинни
За прошедшие полтора дня успела пораскинуть мозгами, всплакнуть, вздремнуть (последующее понравилось мне еще меньше, чем предыдущее; не сны, а какие-то американские горки: поворот — и я Леся, еще поворот — и Лола… бр-р-р). Теперь сижу вот, глупо таращусь на себя в зеркало и пытаюсь понять, нравится ли мне то, что я в нем вижу, или нет. Свечу зажгла, потому как уже смеркается. И опять гляжу, испытующе, пристально — ведьма ведьмой. Это я про антураж и про выражение лица. Ну а само лицо очень даже ничего. Точнее, Лоле оно всегда казалось невыразительно-заурядным. А вот Леся время от времени задумывалась (после основательной встряски или просто от нечего делать) — а не поменять ли имидж самым ортодоксальным образом? Сиречь из пепельной блондинки превратиться в брюнетку, такую жгучую, чтобы коллеги, когда она войдет в учительскую, попадали со стульев. В сочетании со светлыми глазами черные-пречерные волосы — экзотика. Увы, экзотического сочетания не получилось — Лола не только черноволоса, но и черноглаза. А вообще — все на месте и в меру. И на том спасибо, могло быть куда хуже, правда ведь?
Думаю о пустяках? Ну да, о чем же еще? — все серьезные думы передуманы, выводы сделаны (самый отвратительный ответ на вопрос «что делать?» — «ничего», но в данном случае это еще и самое разумное решение), на душе тоска, из книг — одна Библия. Вот и думаю о пустяках, тренируюсь в самовнушении, пытаясь примирить Лолу и Лесю. Не то чтобы они объявили друг другу войну, но… мало ли что? Девушки-то обе — с характером. У Лолы жизненный опыт, которому Леся могла бы позавидовать — хотя вряд ли позавидовала бы. Если что, Лола и пострелять может, и на коня взгромоздиться, и на языке местных аборигенов худо-бедно изъясняется. Нрав у нее, соответственно, далек от идеала воспитанной сеньориты, хотя прикинуться может — чтобы дядюшку лишний раз не расстраивать. Леся — дитя цивилизации, ее внутренний маятник колеблется от мизантропии до филантропии, и никогда не предугадаешь наверняка, куда он качнется в следующую минуту…
Порешив так, принялась коротать время, перебирая одежки-обувку сеньориты, и прикидывать, в чем лучше всего отправиться в путь. Обе дамы во мне не желали пренебрегать ни удобством, ни эстетикой. Куда я собралась? Вчера прискакал один из индейцев, работник при миссии, и наговорил дядюшке таких невероятных новостей, что он, против своего обыкновения, счел нужным поделиться ими со мной. Не так далеко от нас появились таинственные белые, которые, по словам индейца, мало того, что расправились с напавшими на них пришлыми, как он их назвал — дикими, индейцами, так еще и взяли в плен английского офицера! На мой вопрос, как же этот работник смог узнать такие подробности, дядюшка, уже в своей обычной манере, быстро перевел разговор на другую тему. А именно о том, что язык, на котором говорили пришельцы, совершенно не знаком его человеку (ага, вот в чем дело, явно не просто так он у него работает, надо запомнить на всякий случай), и поэтому сейчас требуется моя помощь. Даже не хочу загадывать, кем окажутся эти незнакомцы, но какая-то надежда у меня появилась…
«Ни фига ты не экстремалка. Просто дура — и все», — думала я, выезжая из ворот поселения. Моя смирная лошадка привычно трусила в середине кавалькады. Так пожелал дядя. Точнее, таково было его условие. Одно из многих условий, на которых он согласился взять меня с собой. И все они, все до единого, были продиктованы соображениями безопасности. Относительной, конечно. Здесь безопасность вообще понятие ве-есьма относительное. Тем не менее пришлось наобещать с три короба, в том числе и то, что на лагерь таинственных поселенцев я буду глядеть издали, не пытаясь приблизиться. Лола, наверное, слово сдержала бы, а вот Леся… Да и о первом своем порыве я тоже благоразумно умолчала. Похоже, сочетание двух личностей во мне породило какую-то новую. Конкретно безбашенную. Ни у Лолы, ни у Леси даже мысли не возникло бы в одиночку ехать невесть куда. Потом состоялся очень непростой для меня разговор. Потом мы собирались в путь — правда, не слишком долго, потому что большую часть пути надо было проделать при свете дня. А потом… Потом я увидела во дворике, в том самом, где обычно занималась со своими учениками, полдюжины солдат и трех вооруженных слуг. Среди последних, к моему то есть к Лолиному — неудовольствию — Диего, крещеный молодой индеец-олони… ну да, тайно (это он так думает — тайно!) влюбленный в сеньориту. Кстати, Леся тоже не в восторге — в жизни неопределенность полнейшая, разброд и раздрай, а тут еще — на тебе! — мылодрама в прямом эфире!
Когда садилась на коня, Диего бросился помогать, ну а я упрямо смотрела в сторону. В результате чуть не сверзилась и уж совсем еле-еле удержалась от крепкого словца. Поздравляю вас, дорогая Цинни, приключения начинаются! Головокружительные… будем надеяться, не головоломные.
К счастью, я ошиблась. До лагеря таинственных поселенцев мы доехали без приключений. То есть вообще. Опять же, к счастью, Лола чувствовала себя в седле достаточно уверенно, а потому можно было глазеть по сторонам. И размышлять. Громко сказано! Мысль была всего одна. И я ее думала, ага. Все та же — о совпадениях. Короче говоря, я не удивлюсь, если поселенцы говорят по-русски (причем русский — отнюдь не образца тысяча семьсот лохматого года!), а буквосочетание «СКВО» расшифровывают не как «индейская жинка», а как «Северокавказский военный округ»…
Впрочем, обо всем по порядку. Едва завидев костры, дядя велел мне остановиться и не сходить с этого места. И оставил при мне двоих солдат и — о ужас! — Диего. Причем Диего получил в сторонке какие-то персональные указания. Я так понимаю, улизнуть мне не удастся. Равно как и увидеть-услышать что-то определенное на расстоянии три сотни шагов.
И почему-то захотелось плакать — то ли с досады, то ли от усталости, то ли… А что, мало поводов, скажете? Это у меня-то?..
…Нет, все-таки я дура. Но и экстремалка, одно другому, оказывается, не противоречит. Шлепаю — со всей дури — свою коняшку ногами по бокам, она послушно переходит в галоп… Одним словом, к финишу мы с дядей пришли одновременно, Диего еле догнал меня. Не ожидал, бедняга, от сеньориты такой шустрости. Вот и дядя волком смотрит, но — не время и не место для семейной сцены.
Облом! В лагерь я так и не попадаю. Дядя, прежде чем уйти, делает страшные глаза. И коротко взглядывает на Диего. Теперь Диего не сводит с меня глаз, и взгляд такой преданный-преданный… Убила бы на фиг!
Шагах в пяти — еще двое. Поселенцы. В камуфле (что и требовалось доказать?). Выражения лиц официальные такие, пресные. Говорят между собой, не понижая голоса. Кого стесняться, индеец и сеньорита по-русски ни бум-бум.
Слушаю — и удивляюсь. Нет, не так! — медленно выпадаю в труднорастворимый осадок. Я, конечно, читала, что в мужском обществе, как правило, говорят о женщинах, да и друзья по приколу признавались. Но чтобы ТАК!..
— Ы-ыы! Сиськи!
— Ага. Я бы ей отдался. Раз несколько.
— Ничо, задружимся с испанцами, я к ней подкачу, с непристойным предложением.
— На фига? Мешок на голову, через седло — и в гарем. Видишь, уже заинтересовалась, назначишь ее любимой женой?
Улыбаюсь в ответ улыбкой анекдотической блондинки (хотя сейчас я — радикальная брюнетка, ну да не будем буквоедами) и вежливо так спрашиваю:
— Граждане, не подскажете, где тут ближайший райотдел милиции?
И наслаждаюсь эффектом.
Все-таки правду люди говорят: бабы — стервы. Без вариантов.
Из дневника Сергея Акимова
Заканчивался третий день нашего пребывания в прошлом. Естественно, точно знать, наше это прошлое или еще какие заморочки, мы не могли. Да и на всей Земле того, нашего прошло-будущего, никто толком не мог сказать — «есть ли жизнь на Марсе?». Во как, почти цитата! Любил я этот фильм раньше, и только вот сейчас подумал, что теперь и не увижу больше никогда. Кстати, надо не забыть сделать пометочку в свой «поминальник», который я завел по старой привычке. Пишем — «Поручить составление списка имеющихся у л/с на ноутах и других носителях фильмов». В нужный момент они, пусть даже самые дубовые голливудские боевички категории «В», могут оказаться очень в тему. С книгами и базами данных народ уже сам заморочился, а вот кино — это в наших условиях такой инструмент, что забывать его ни в коем случае нельзя.
Но я слегка отвлекся от более интересных событий, которыми нас нагрузила окружающая среда. Мля… — Это я скоро философом стану, по каждому поводу аллегории и ассоциации выскакивают, надо следить за собой, иначе с бумагой возникнет напряженка все мои «мудрые» мысли записывать. Тем более что и без этого поводов для размышлений хватает.
Визит испанца из миссии, представившегося как дон Хосе-фиг-запомнишь-как-там-дальше, кроме самого факта первого нормального контакта (то есть без немедленного смертоубийства) с местными жителями, насторожил еще и своей оперативностью. В ходе переговоров, а по-другому нашу беседу и не назовешь, мы по обмолвкам узнали, что до миссии около двадцати километров. Даже если факт нашего появления засекли в первый же день, то ведь надо было сообразить, что к чему, принять решение о визите, продумать вопрос с собственной охраной. То есть приходить во главе роты пикинеров-мушкетеров, или вот как он сделал на самом деле — пара то ли доверенных слуг, то ли порученцев, десяток индейцев более-менее цивильного вида с допотопными ружьями, да еще и молодую девушку с собой приволок! Тут одно из двух — или человек слишком глуп и высокомерен, чего даже на первый взгляд о нашем госте сказать нельзя, или, наоборот, — слишком умный и хитрый. И есть вполне большая вероятность, что сейчас нашу стоянку окружают превосходящие силы вероятного противника. Ладно, знать наши возможности и способности дон не может. И не подозревает, что уже с момента обнаружения кавалькады, появившейся из-за холма на юго-западе, четверо наших ребят осуществляют поиск возможной засады, причем не только в той стороне, откуда прибыл дон Хосе. Пока никаких тревожных сигналов они не подавали. Очень нам сейчас пригодились те рации, которые нашлись в рюкзаках у Вилкаса.
Обе высокие договаривающиеся стороны были очень осторожны, и не только в ответах. Любой неосторожно заданный вопрос мог создать и нам, и испанцам проблемы в будущем. Дон Хосе, какой бы глухоманью ни оказались эти места, явно прошел хорошую школу ведения бесед «на грани фола». Что-то очень знакомое проскальзывало в его манере говорить и слушать. Кто работал в соответствующей системе, тот может узнать о собеседнике достаточно много, если знать, на что обращать внимание.
«Иезуит! Точно! Вдобавок не самого низкого ранга. Тут и думать нечего, пусть время их явного влияния на мировую политику и прошло, но сама организация никуда не делась. Ушла в подполье, но от своих планов и методов они никогда не отказывались. Место для себя он выбрал вполне удачное, кому нужно это глухое захолустье, но в чем всегда были сильны представители этого ордена, так это в создании хорошо законспирированных разведывательных сетей. Всегда имеющих своих людей в самых неожиданных на первый взгляд местах. Так что будем помнить, с кем имеем дело!»
Хорошо, что к моменту визита мы успели скрыть от любопытных глаз самое вопиющее свидетельство нашего происхождения не от мира сего — автомобиль Лорда. Наша одежда была, конечно, весьма непривычна для местных, но для нее придумать объяснение было бы гораздо легче, задай испанец прямой вопрос. Хотя вот этого можно было и не опасаться, слишком он осторожен для примитивных ходов. Так мы и общались почти три часа. Уже стемнело, люди дона Хосе поставили три палатки неподалеку от нашего лагеря. Судя по всему, одна предназначалась ему, вторая для девушки (странно, почему она без сопровождения разных дуэний-служанок, вроде в этом времени такое поведение весьма нетипично для дамы из общества?), а в последней разместилась отдыхающая смена охраны. Итоги нашей встречи пока подводить было рано, мы успели только наметить некоторые точки, имеющие взаимный интерес. Как нельзя кстати оказалось наличие у нас пленного англичанина и краткий пересказ результатов его допроса. Пришли к согласию, что через несколько дней мы передадим лейтенанта испанцам, а продолжим переговоры немного погодя, сославшись при этом на предстоящую встречу с индейским вождем и другие неотложные дела по обустройству нашего жилья. Было заметно, что не все дона устраивает, но настаивать на другом решении он не стал, да и с чего бы вдруг? Наши дозорные сообщили, что никаких признаков наличия рядом других отрядов испанцев нет, так что наш гость явно делал ставку на демонстрацию своих мирных намерений. Ну что тут скажешь — мастерство не пропьешь, умеет человек в совершенно непредсказуемой ситуации сделать правильный выбор. На такой многообещающей ноте мы с ним и расстались. До завтра.
После ухода испанца и наши стали расходиться, пора и на боковую, в ближайшие дни работы выше головы, отдых никому не помешает. Я тоже было поднялся, но командир притормозил меня классической фразой:
— А вас я попрошу остаться!
Дождавшись, когда мы останемся одни, спрашиваю:
— И за каким?..
— За тем самым. Вот что, тезка моего отца… Ищи себе заместителя, который и будет на самом деле тянуть МТО. Ты мне нужен будешь по основной специальности.
Угу… ясное дело. Ведь начштаба мало того, что успевал и в общей работе поучаствовать, он и свои штабные дела не забывал. Переговорил с каждым из нас, записал в свой талмуд результаты таких собеседований, ну и, ясное дело, доложил по команде, что уж тут гадать…
— И как ты себе представляешь мою деятельность по этой самой специальности?
— А что тут представлять? Налаживаешь разведку и контрразведку. Список личного состава, тот самый, который с пометкой ДСП, я тебе выдам. Там гораздо подробнее данные о каждом из наших, чем в том, который мы как бы для всех имеем. Учить тебя не собираюсь, экземпляр единственный, вместо сейфа — капитанский сундучок, а это, сам понимаешь, немного не то. Почитай, поговори с людьми, кого себе в помощники наметишь — обговорим кандидатуры. Экспромт с замом по МТО получился нормальный, на тебя долго никто не подумает, что ты не просто кладовщик. Хотя я и доверяю нашим, но сам посуди, не все из них служили, про девчонок я вообще молчу. Ляпнут что-то где и кому не надо, потом нам же расхлебывать. Так что с утра и начинай голову ломать. А то у меня еще эти индейцы в перспективе, да и дона нашего не мешало бы пораньше из лагеря спровадить, с выходом к форту тянуть мы не можем, к завтрашней ночи все уже должно быть готово к атаке.
Со стороны наш разговор наверняка выглядел слегка сюрреалистично. Представьте — сидят два парня лет по двадцать, одежда хоть и подогнана уже немного, но заметно, что не по размеру. Да еще рассуждают как Штирлиц с Мюллером, комбинации строят. Будущие авторы детективов уже слюни пускают от зависти. Да и фиг с ними, мы, глядишь, сами еще таких деФективов накрутим, Джеймс Бонд рак легких от нервического курения заработает…
ГЛАВА 5
Утро 18 мая 1790 года
Из дневника Сергея Акимова
Утро, как и ожидалось, закрутило всех и каждого в ставший уже немного привычным аврал. Дядя Саша приказал группе бойцов, выделяемых для рейда к наглам, паковать оружие и снаряжение, выдвигаться к месту сосредоточения и ждать его. Сам он был вынужден задержаться. Перекладывать на кого-то роль нашего предводителя во время встречи с вождем индейцев было бы неразумно. Да и с испанцем нужно было уточнить некоторые вопросы до его возвращения в миссию. Остальные парни и девушки занялись текущими делами.