73. Мифология индейцев Амазонки
Давным-давно люди не умирали.
Но как-то раз одна девушка повстречала Бога старости. Он поменялся с ней кожей, отдал ей свою, древнюю и сморщенную, и получил взамен нежную и гладкую.
С этого времени люди начали стареть и умирать.
Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»74. Все или ничего
Шестнадцать часов. Парижский Дворец конгрессов набит битком. Зрители обмениваются газетами и обсуждают новые разоблачения, с которыми то и дело выступают Меркассьер и начальник тюрьмы.
— Люсиндеру конец. Доигрался! Теперь его политическая смерть неизбежна, — говорит один депутат в первом ряду.
— Ну и ну, посмотрите, как они все тут обставили… — задумчиво отвечает второй. — Должно быть, эта старая лиса Люсиндер припас пару козырей.
— Подумайте сами! Это его лебединая песня. За него всего полпроцента голосов, да и то потому, что всегда найдутся полоумные, которые верят во всякую сверхъестественную чепуху.
И оба пожимают плечами.
В слепящем свете юпитеров симпатичная рыжая журналистка вещает перед телекамерой:
— В зале находятся восемь научных экспертов, которые будут наблюдать за всем происходящим и немедленно пресекут любые попытки обмануть зрителей. Некоторые специалисты полагают, что президент Люсиндер собирается использовать двух братьев-близнецов: убить одного, а другого «воскресить». Это старый, известный трюк. Но сцену со всех сторон окружает множество телекамер, и подмену произвести не удастся. Трудно поверить, что глава государства, полностью дискредитированный в глазах общественности, решится на подобный обман!
Ожидая начала шоу, зрители сбивались в группы, спорили, переспрашивали, затевали бурные обсуждения:
— Вы читали статью в «Утреннем вестнике»? Там один ученый доступно объясняет, почему нельзя пережить смерть. «После того как кислород перестает поступать в мозг, начинается его омертвение. Нервные клетки погибают и теряют способность функционировать и запоминать».
— Послушайте, а что там такое насчет выброса в организм какой-то эндокринной жидкости, вызывающей видения загробного мира? Вы этому верите?
Насмешливое фырканье.
— Посудите сами, зачем агонизирующему телу тратить последнюю энергию на создание таких образов?!
В первом ряду двое депутатов поудобнее устроились в креслах.
— Люсиндер захотел войти в Историю, — сказал один. — Что-что, а это ему удалось. Попадет туда через парадный вход! Сто двадцать три убийства на совести!
— Да, интересный будет процесс…
Вспыхнули огни рампы. Посреди сцены стояло обычное стоматологическое кресло, множеством проводов соединенное с огромными мигавшими экранами.
Происходившее в прямом эфире транслировалось более чем в шестьдесят стран. Президент Франции, выставляющий себя на посмешище, — это так же интересно, как рок-концерт или футбольный матч!
Рабочие сцены расставили вокруг кресла восемь стульев для экспертов, назначенных парламентской комиссией. Четыре врача, три биолога и один фокусник-иллюзионист.
Эксперты появились из-за кулис под гром оваций. Зрители бурно приветствовали козлобородых старичков-академиков, как будто это были матадоры, вышедшие на арену, чтобы сразиться с быком. Академики чувствовали себя немного не в своей тарелке. Никогда прежде они не оказывались в центре такого повышенного внимания. Кое-кто из них даже стал здороваться за руку со зрителями. Если бы они могли пообещать зрителям уши и хвост президента, они непременно сделали бы это. Вместо бандерилий они вооружились авторучками и принялись строчить в блокнотах.
В сопровождении теле— и звукооператоров на сцену вышел популярный телеведущий с напомаженными волосами. Несколько пробных дублей, и вот вспыхнул красный огонек телекамеры.
— Дамы и господа, добрый вечер и спасибо, что вы опять с нами на канале RTV1. Наш девиз: «Смотри хоть целый день!» Здесь, в зале Дворца конгрессов, атмосфера очень напряженная. Президент Люсиндер ставит свою карьеру на одну-единственную карту, собираясь доказать всему миру, что можно совершать путешествия на тот свет. Накал эмоций достиг апогея. Станем ли мы свидетелями еще одного убийства? Или же это будет эксперимент века? Тревожное ожидание нарастает…
75. Мифология Гренландии
Жители Гренландии считают, что рай находится на дне океана. Там царит вечное лето, и солнце всегда в зените. Те, кто попадет туда, обретут покой и смогут воспользоваться плодами своего труда. Это царство изобилия, где не переводятся собаки, олени, рыба и медведи. Тюлени там уже сварены, их можно сразу есть.
Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»76. Семья
Мать непрерывно названивала мне:
— Сынок, не ходи!
Конрад советовал удрать в Аргентину. Но эти доброхоты лишь подхлестывали мое желание не сдаваться.
Я отвечал, что и речи быть не может о том, чтобы бросить друзей в трудную минуту. Часть ответственности за происходившее ложилась и на меня. Придется отвечать.
— Что ж, если ты туда пойдешь, то и я пойду, — сказала мать. — Я буду защищать своего ребенка зубами и когтями!
Так она и сделала. Ее заметил тележурналист RTV1, искавший, чем бы заполнить затянувшуюся паузу перед началом шоу, и моя родительница открыла свое сердце миллионам зрителей.
— Мишель всегда был очень добрым, помогал всем и каждому. Конечно, у него есть мелкие недостатки, но он ни в коем случае не преступник. Сам президент Франции позволил себе увлечься этими идеями, что уж обвинять в этом моего сына? Мой мальчик оказался замешан в этой истории, потому что чувствовал себя одиноким. Если живешь один, бог знает что в голову взбредет! Если бы он только меня послушал и женился, ничего такого не случилось бы! Просто у Мишеля никакой силы воли. Послушайте, ведь все это из-за горлопанов вроде Разорбака. (Потом, гораздо тише.) Как вы думаете, мне разрешат носить ему передачи в тюрьму?
Прилизанный журналист сказал, что понятия не имеет, и вежливо отделался от моей матери.
77. Библейская мифология
Согласно Библии, жизнь Адама можно разделить на двенадцать периодов:
Первый час: образовалась груда пыли.
Второй час: пыль превратилась в глину.
Третий час: сформировалось тело человека.
Четвертый час: в человека вдохнули душу.
Пятый час: человек встал на ноги.
Шестой час: он дал названия всему, что его окружало.
Седьмой час: у него появилась подруга Ева.
Восьмой час: в два часа дня они прилегли отдохнуть, в четыре встали.
Девятый час: человеку приказано не прикасаться к плодам древа познания.
Десятый час: человек совершил проступок.
Одиннадцатый час: он осужден.
Двенадцатый час: он изгнан из Эдема.
Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»78. Быть или не быть
Первым выйти на арену — я хотел сказать на сцену — это, знаете ли… Сердце ушло в пятки. Эксперты отказались пожать мне руку, а позади стояла окаменевшая от страха Амандина.
Аудитория взорвалась криками и свистом. Мужчина в рабочей куртке и кепке выскочил вперед:
— Сволочь! Ты убил моего сына!
Я изо всех сил вцепился в микрофон:
— Мы никого не убивали! — закричал я. — Никого! Все заключенные, принимавшие участие в проекте «Парадиз», добровольно приняли участие в эксперименте. Они знали о риске и каждый раз сами, лично нажимали кнопку запуска.
— Запуска? Смерти, а не запуска! Кто захочет добровольно умереть? Есть тут хоть один такой доброволец? — выкрикнул кто-то.
— Смерть убийцам в белых халатах! Смерть убийцам в белых халатах! — скандировали зрители.
Свист усилился, когда к микрофону подошел президент Люсиндер. В него полетели помидоры. К полицейскому кордону, окружавшему сцену, немедленно подтянулось подкрепление.
Президент пытался успокоить возмущенных зрителей. Богатый опыт выступлений на митингах все-таки позволил ему взять верх над толпой.
— Дамы и господа! Друзья мои, — сказал он. — Послушайте! Эксперимент, который мы собираемся провести на ваших глазах, однажды уже увенчался успехом, но в отсутствие официальных экспертов, которые могли бы засвидетельствовать это. Сейчас я отдаю себя на суд нации, на суд всего мира. Если человек, которого мы на ваших глазах отправим на тот свет, оттуда не вернется, я обязуюсь ответить за свои ошибки.
Раздалось еще несколько выкриков, но вскоре наступила гнетущая тишина. Появился Кербоз. Прожекторы немедленно взяли на мушку Феликса и его безукоризненный смокинг — новую униформу танатонавта. Его бандитское лицо совершенно не соответствовало костюму английского денди. Феликса привели под конвоем. По его измученному лицу я понял: что-то случилось.
Раздалось еще несколько выкриков, но вскоре наступила гнетущая тишина. Появился Кербоз. Прожекторы немедленно взяли на мушку Феликса и его безукоризненный смокинг — новую униформу танатонавта. Его бандитское лицо совершенно не соответствовало костюму английского денди. Феликса привели под конвоем. По его измученному лицу я понял: что-то случилось.
Ведущий немедленно ринулся в бой:
— А вот и Феликс Кербоз, единственный человек, который, по словам президента Люсиндера, совершил невозможное: путешествие в мир мертвых. Он попытается повторить этот подвиг перед нашими камерами в эксклюзивной передаче канала RTV1. Наш девиз: «Смотри хоть целый день!»
Мы обеспокоенно переглянулись. Мы уже достаточно хорошо знали Феликса, чтобы почувствовать, что с ним что-то не в порядке. Может, это толпа так на него подействовала?
Президент хлопнул его по плечу:
— Как дела, Феликс?
Болезненная гримаса исказила лицо Феликса. Телезрители, смотревшие передачу не с начала, подумали, что случайно переключились на фильм ужасов.
— Э-э… Бывало и получше.
— Нервишки?
— Да нет же! — рявкнул Феликс. — Ноготь у меня врос, сука! Всю ночь промаялся.
Президент подскочил на месте.
— Ноготь? Что ж вы раньше не сказали!
Люсиндер хотел устроить Феликсу взбучку, но момент был неподходящий.
— Вросший ноготь — это мне знакомо. Очень болезненно, но это легко вылечить.
— Я наглотался аспирина, но все равно болит. Достало уже!
Я предложил отложить эксперимент. Если Феликс испытывает боль, он может не захотеть возвращаться в свое тело.
Президент стал упрашивать Кербоза:
— Вы вернетесь, Феликс, обещаете? Я уже подписал указ о вашей амнистии. Если у вас все получится, вы будете свободны, совершенно свободны! Понимаете, Феликс? Вы станете уважаемым гражданином.
Феликса, похоже, это не очень убедило.
Зрители, не зная, что делать — выкрикивать новые оскорбления или аплодировать, — затаили дыхание.
Ведущий объяснил, что президент подбадривает своего подопечного, как тренер перед боксерским поединком.
Мы начали уныло готовиться к эксперименту.
Люсиндер тряхнул Феликса за плечи:
— Вы будете свободны! К вам станут обращаться «господин Кербоз», вы станете богатым и знаменитым! Будете ездить в машине с открытым верхом, люди будут приветствовать вас и забрасывать конфетти, как Нила Армстронга, первым ступившего на Луну!
— Это, конечно, хорошо… Если бы не этот хренов ноготь!..
— Черт возьми! Да после того, как вы проглотили столько отравы, заработали язву, испортили себе кожу, — неужели после всего этого какой-то несчастный ноготь заставит вас отказаться от мечты о лучшей жизни?!
— На том свете так хорошо!.. Я там такой легкий, ничего не болит…
Люсиндер потерял терпение:
— Феликс, жизнь — это не ерунда!
— А что хорошего было в моей жизни? Ничего не могу вспомнить, в том-то все и дело. Что вообще в жизни хорошего?
— Что хорошего? А деньги, женщины, духи, закаты на берегу моря, машины, дворцы? — перечислял Люсиндер. Затем, применив известный прием, он поставил себя на место Кербоза и добавил: — А еще есть алкоголь, наркотики, насилие, скорость… Ну же, Феликс! Вы нужны нам. Сейчас у вас в друзьях президент, замечательные ученые, самая очаровательная медсестра на свете! Кому еще так повезло?! Мы на вас рассчитываем.
Феликс опустил глаза и покраснел, как провинившийся ребенок:
— Да… Я это все знаю. Но там они тоже желают мне только добра. А здесь мне никогда не везло. Ноготь опять же этот… Полный зал злых людей. В этом мире меня мало что радовало. Вообще ничего, если хорошенько подумать.
Люсиндер изумленно уставился на Феликса:
— Вас мало что радовало? Феликс, вы хотите сказать, что никогда… Вы никогда не…
Верзила залился пунцовым румянцем:
— Ну да. Кроме мамы, меня никто не любил, а мама… она ведь там.
Толпа начала терять терпение.
— Смерть обезьяне! — выкрикнул какой-то шутник.
Ведущий попробовал вмешаться:
— Феликс Кербоз! Рост — сто девяносто пять сантиметров, вес — сто килограммов. Довольно хорошие показатели для его возраста. Судя по тому, что мы читали в прессе, вес и рост никак не влияют на успех перехода от жизни к смерти, но все же лучше, если подопытный находится в хорошей физической форме.
Амандина слышала разговор нашего танатонавта с президентом. Она подошла к Кербозу:
— Так вы девственник, Феликс?
Тот побагровел. Амандина задумалась на секунду и что-то шепнула ему на ухо. Феликс побледнел, покраснел, на его лице показалось жалкое подобие улыбки. Эти двое были похожи на Квазимодо и Эсмеральду. Феликс не спускал с Амандины глаз. Наконец он опомнился.
— Ладно, давайте. Вроде этот сучий ноготь поутих.
Люсиндер предложил добавить болеутоляющего в «ракетоноситель», чтобы вросший ноготь не отвлекал Феликса, но я отказался: не самое подходящее время экспериментировать с новыми смесями. Только 800 миллиграммов тиопентала и обычный набор препаратов.
Президент Люсиндер отстегнул галстук-бабочку Кербоза, закатал ему рукав и стал прикреплять электроды. Можно было подумать, он всю жизнь только этим и занимался.
— Люсиндер — убийца! Убирайся!
Я подошел и принялся помогать. Мы теперь все были в одной лодке. Амандина сосредоточенно занималась своей работой.
Насмешки летели в нее словно копья, но она знала, что делает. Она настроила электрокардиограф, электроэнцефалограф и слабо улыбнулась, хотя оскорбления так и сыпались на нас.
Весь зал скандировал:
— Убийцы! Душегубы!
Феликс Кербоз дышал все медленнее, как его учил Рауль. Вдыхал носом, выдыхал через рот. Этот метод дыхания был, кажется, придуман для рожениц, чтобы им легче было переносить схватки.
— Все готово! — объявил президент Люсиндер, прикрепив последний электрод к волосатой груди танатонавта.
— У меня тоже, — сказал Рауль, закрепляя датчики пульса.
— Готов! — повторил за ним я.
— Готова! — отозвалась Амандина.
Эксперты подошли ближе, чтобы как следует рассмотреть аппаратуру. Они проверили работу электродов и датчиков, пощупали у Феликса пульс. Иллюзионист простучал ногой сцену, ища замаскированный люк или еще какое-нибудь хитрое приспособление. Потыкал шилом в обивку кресла, чем привел в восторг публику, ожидавшую, что он вот-вот обнаружит тайный ход прямо под нашим креслом. Потом кивнул остальным членам комиссии, и те принялись строчить в блокнотах. Наконец они жестами показали нам, что можно начинать.
В огромном Дворце конгрессов наступила тишина. Казалось, можно было услышать, как летит душа.
— Начали! — рявкнул Рауль, раздраженный враждебно настроенной толпой.
— Ладно, пока, ребята! — сказал Феликс, помахав толстыми, как сосиски, пальцами.
Амандина погладила редкую поросль на его макушке и чмокнула в уголок рта, как раз когда он собирался закрыть глаза.
— Возвращайся! — прошептала она.
Феликс улыбнулся и начал отсчет:
— Шесть… пять… четыре… три… два… один… Пуск!
И, тут же нажав на кнопку, вылетел из этой жизни.
79. Учебник истории
В конце XX столетия словари и энциклопедии давали следующее определение смерти:
СМЕРТЬ — полное прекращение жизни.
Бытовое определение: о человеке говорят, что он умер, если его сердце больше не бьется и он перестал дышать.
Определение, принятое в Америке в 1981 году: индивидуум считается умершим после необратимого прекращения всех функций головного мозга.
Медицинское определение: необратимая остановка сердечных сокращений. Искусственный характер дыхания, поддерживаемого при помощи механического насоса. Полная потеря рефлексов. Исчезновение всех энцефалографических сигналов. Необратимое разрушение структур головного мозга.
Формальности, выполняемые в случае смерти: необходимо сообщить о смерти в ближайшую мэрию. Участковый патологоанатом подтвердит факт смерти и выпишет справку, которую передаст родственникам покойного или сотруднику похоронного бюро. Эта справка вместе с семейной книгой регистрации рождений и смертей должна быть представлена в мэрию, которая в обмен на справку выдаст разрешение на закрытие гроба и погребение. В случае насильственной или подозрительной смерти участковый патологоанатом уведомляет государственного прокурора, который может потребовать проведения аутопсии. Семья покойного не обязана публично разглашать причину смерти. С момента смерти до погребения должно пройти, как минимум, двадцать четыре часа.
Цены на кладбищенский участок: зависят от того, как давно существует кладбище, насколько оно популярно, а также от цен на землю. Стоимость квадратного метра в городах, разумеется, выше, чем в сельской местности.