Чтобы позволить Джеллико установить контакт с Шеером и помешать немцам ускользнуть, Битти должен был обогнать Хиппера и вынудить его повернуть на восток. Это не позволило бы Хипперу обнаружить британский Линейный Флот и предупредить Шеера. Поэтому Битти после поворота на NNO сохранил скорость 25 узлов и к 17.10 оторвался от Хиппера, более тихоходная 5-я эскадра линкоров еще 20 минут продолжала бой с германскими линейными крейсерами, 1-й и 3-й эскадрами линкоров. Как только Шеер с мостика своего флагмана увидел британские корабли, он сразу приказал поднять флажный сигнал: «Распределение огня справа, корабль против корабля», а в 16.46 последовал приказ открыть огонь. Линейные крейсера Битти как раз поворачивали, когда «Кёниг», «Гроссер Курфюрст» и «Маркграф» открыли огонь по «Лайону», «Принцесс Ройял» и «Тайгеру» соответственно с дистанции 21 000 ярдов. Но хотя орудия получили максимальный угол возвышения, снаряды легли недолетом, поэтому «Кёниг» перенес огонь на «Тайгер». Замыкавший строй 3-й эскадры линкоров «Принц-регент Луинпольд» обстрелял «Нью Зиленд», но тоже неудачно.
Вообще следует отметить, что линкоры Бенке и Шмидта стреляли гораздо хуже своих же линейных крейсеров. Лейтенант Кинг-Хэлл с «Саутгемптона» вспоминал:
«5-я эскадра линкоров представляла собой прекрасное зрелище. Они попали под сосредоточенный огонь 12 германских тяжелых кораблей, но, казалось, это их совершенно не беспокоит. Стрельба немцев не произвела на меня большого впечатления. Но наше собственное положение было не слишком приятным. Полдюжины старых германских броненосцев в хвосте колонны находились слишком далеко, чтобы стрелять по 5-й эскадре линкоров. Но мы находились на расстоянии 15 000 – 16 000 ярдов от них, то есть в пределах дальнобойности их орудий. Поэтому они начали упражняться в стрельбе по нашей эскадре. Я находился в кормовом посту управления с полудюжиной матросов. Мы спрятались за обшивкой толщиной в десятую дюйма и жевали ветчину. Нам казалось лишь вопросом времени, когда именно 280-мм снаряды накроют нас. Ведь не могут же они постоянно давать недолеты или перелеты».
Но немцы так и не сумели пристреляться. По крейсерам Гуденафа стреляла вся 1-я эскадра линкоров, однако ее корабли только мешали друг другу. Капитаны Гуденафа применили тактику охоты за залпами, направляя крейсера прямо к месту падения вражеского залпа, поговорка о том, что снаряд дважды в одну воронку не попадает, оказалась справедливой. Судя по всему, немцы не были знакомы с этой тактикой, так как Шеер сделал довольно глупое замечание относительно действий Гуденафа. «Их судорожное и бессмысленное метание взад-вперед заставляло думать, что наш огонь так повлиял на них, что они просто не знали, куда нужно поворачивать».
Еще два небольших корабля доставили некоторое беспокойство германским линкорам. Это были эсминцы «Онслоу» капитан-лейтенанта Дж. Тови и «Морсби» капитан-лейтенанта Р. Алисона, освободившиеся от обязанности сопровождать «Энгедайн». В 17.00 Тови обнаружил, что идет прямо на германские линкоры, не имеющие миноносного прикрытия, такую возможность было просто грешно упустить. Он бросился в атаку, приказав «Морсби» следовать за ним. Но прежде чем эсминцы сумели выпустить торпеды, крейсера 4-й Разведывательной Группы обстреляли их и вынудили отвернуть. Тови повернул «Онслоу» влево и прекратил атаку, Алисон повернул вправо и совершил еще одну попытку. С дистанции 8000 ярдов он выпустил торпеду в третий корабль в колонне Шеера – линкор «Кронпринц Вильгельм». Хотя торпеда прошла мимо, Алисон так умело управлял своим эсминцем, что остался совершенно невредим под градом вражеских снарядов.
Примерно в это же время XI полуфлотилия капитан-лейтенанта Вильгельма Рюманна попыталась атаковать британскую колонну. Германские миноносцы сумели подойти на 9000 ярдов к линейным крейсерам и выпустили 7 торпед, хотя британская 9-я флотилия и пыталась остановить их. Попаданий снова не было.
Шеер отчаянно старался догнать англичан и увеличил ход до предела. В результате строй Флота Открытого Моря окончательно развалился. Германские линкоры следовали подивизионно, но вдобавок дивизии оказались сильно разбросанными. V дивизия следовала в кильватер кораблям Хиппера, VI и I дивизии заметно отстали и постепенно склонялись на запад, II дивизия и броненосцы адмирала Мауве отстали еще больше. То есть карты, изображающие передвижения единой колонны немецких линкоров, страдают серьезными неточностями. Понятно, что в таких условиях стрельба немцев носила хаотичный характер и не могла дать серьезных результатов.
«Только «Маркграф» продолжал стрелять по «Тайгеру», хотя и с перерывами. Но после поворота дивизий на NW в 16.59 огонь могли вести только носовые башни. Наконец, в 17.25, когда дистанция выросла до 20 800 ярдов, стрельбу прекратили, чтобы не зацепить переднего мателота «Кронпринца». «Гроссер Курфюрст» в 17.00 перенес огонь с «Принцесс Ройял» на «Вэлиант», дистанция составляла 19 000 ярдов. «Кёниг» в 17.10 перенес огонь с «Тайгера» на «Барэм». Но уже через 5 минут стрелять могли лишь его две носовые башни, поэтому «Кёниг» перенес огонь на «Вэлиант». «Гроссер Курфюрст» в 17.16 был вынужден прекратить огонь, потому что дистанция стала слишком велика».
В результате, хотя 4 британских линкора находились под огнем немцев почти полчаса, Шеер так и не сумел повредить ни одного из них достаточно сильно, чтобы тот потерял ход и стал жертвой немцев. Тем временем Битти окончательно оторвался от противника, хотя Хиппер и гнался за ним полным ходом. Вероятно, Хиппер тоже не читал справочников, отдающих его кораблям безоговорочное превосходство в скорости. Немцы ссылаются на засорение топок шлаком, а также на то, что кочегары начали уставать. А что, эти недостатки угольных котлов не были давно известны? Это, кстати, еще раз показывает, насколько опасно доверяться бумажным характеристикам кораблей.
С учетом этого немецкие линейные крейсера тоже перенесли огонь на линкоры Эван-Томаса. Самые тяжелые повреждения получила «Малайя». Ее 152-мм батарея правого борта была практически уничтожена, линкор имел 2 подводные пробоины, но ход не снизил. Несмотря ни на что, британские моряки не теряли уверенности в победе. Один из офицеров «Малайи» вспоминал:
«У них и мысли не было, что нам приходится хуже, чем врагу. Единственное, что они хотели знать, – сколько еще немецких кораблей осталось уничтожить. Они были уверены, что каждый снаряд попадает в цель, и благословляли каждый сделанный выстрел».
Действительно, 381-мм орудия британских линкоров нанесли ощутимые удары «Гроссер Курфюрсту», «Маркграфу», «Зейдлицу» и уже поврежденному «Лютцову». «Дерфлингер» тоже получил пробоину ниже ватерлинии. Корабли Эван-Томаса оказались отлично построены, а их экипажи заслуживают всяческих похвал за мужество и выучку, зато адмирал был явно недостоин такого отряда. Даже фон Хазе теряет оптимизм:
«Во время стремительного броска на север противник изо всех сил старался держаться вне дальности нашего огня, но сам продолжал обстреливать нас из своих дальнобойных орудий… Я стрелял, только чтобы проверить, что противник все еще вне нашей дальбойности. Чтобы экономить боеприпасы, я давал отдельные выстрелы из одной башни. Орудия наводились по верхней кромке труб или по топам мачт. На столь больших расстояниях стрельба противника была не слишком меткой, хотя кучность залпов оставалась высокой, снаряды ложились внутри круга диаметром 300 или 400 метров. Однако управление огнем потеряло эффективность, вероятно, из-за плохой видимости. В любом случае залпы ложились на неравномерных расстояниях от нашего корабля. Тем не менее мы получили несколько серьезных попаданий. 2 или 3 тяжелых снаряда попали в нас во время этой фазы боя. Когда снаряд попадал в броню нашего корабля, вслед за ужасным грохотом взрыва весь корабль сотрясался, даже боевая рубка. Когда снаряд взрывался внутри корабля, раздавался глухой гул, передававшийся по бесчисленным переговорным трубам и телефонам».
В 17.30 Битти, который больше не видел Хиппера, решил, что пора приступать к выполнению главной задачи, и повернул на NNO. Почти в это же время Шеер, который понял, что противник улизнул от него, приказал Хипперу возобновить погоню. Германские линейные крейсера повернули на NW, в результате через 10 минут они попали под перекрестный огонь. Линейные крейсера Битти обстреливали голову колонны Хиппера, а 5-я эскадра линкоров вела огонь с правого крамбола. У Хиппера просто не оставалось иного выбора, как повернуть назад. Сначала он попытался повернуть только на 45°, но к 17.55 совместный огонь 8 британских кораблей нанес новые тяжелые повреждения германским линейным крейсерам. Освещение благоприятствовало английским наводчикам, тогда как немцы видели только смутные силуэты, едва различимые в тумане. Хиппер был снова вынужден отвернуть почти точно на О.
Строй Шеера по-прежнему был растрепанным, только «Кёниг» и «Гроссер Курфюрст» оставались в пределах досягаемости орудий Битти. Хотя немцы в 14.43 потеряли из вида английские корабли в густой дымке, сами были обстреляны «Уорспайтом» и «Малайей», причем их огонь сначала вынудил адмирала Бенке снизить скорость до 18 узлов, а потом и повернуть на NNO, чтобы уклониться от огня.
Самым неприятным было то, что немцы практически не могли отвечать на огонь англичан. Как отмечает фон Хазе, «Дерфлингер» с 17.42 до 18.16 не мог стрелять. Командир «Зейдлица» капитан 1 ранга фон Эгиди в своем рапорте писал:
«Видимость постепенно стала очень неблагоприятной. Опустился густой туман, и можно было видеть только вспышки вражеских орудий, но не сами корабли. Наша дистанция до 5-й эскадры линкоров сократилась с 18 000 до 13 000 ярдов. С северо-запада до северо-востока перед нами находилась вражеская линия, ведущая огонь, но сквозь дымку время от времени мы могли видеть вспышки выстрелов. Это было грандиозное и ужасающее зрелище!»
Шеер наконец-то понял совершенно очевидное – он не может догнать значительно более быстроходные корабли Битти и «нанести поражение части британского флота». Он снизил скорость до 15 узлов, чтобы собрать свои разбросанные дивизии и выстроить их в единую кильватерную колонну. Вдобавок германский командующий обнаружил, что ему трудно управлять движением флота, и позволил выбирать курс контр-адмиралу Бенке на «Кёниге», подняв сигнал: «Следовать за головным кораблем».
Укажем количество попаданий на этой стадии боя.
Попадания в британские корабли c 15.54 по 17.15Попадания в германские корабли c 15.54 по 17.15Из этой таблицы еще более наглядно видно, как отвратительно стреляли британские линейные крейсера. Действительно, что-то неладное было с этими кораблями, но Битти ошибался, утверждая, что неладно было только сегодня. Позже, в 1934 году Битти вспоминал: «В гибели двух линейных крейсеров не виноват никто из бедняг, служивших на них. Только неверный проект…»
В целом в ходе первой фазы боя адмирал Битти выполнил свою задачу. Он не позволил Хипперу обнаружить линкоры Гранд Флита, и потому ничего не подозревающий Шеер двигался прямо в расставленную западню, но при этом Битти понес слишком тяжелые потери. Если попытаться выяснить причины этого, следует сказать, что всеми своими неприятностями англичане обязаны единственно разрухе, царившей в головах их же собственных адмиралов – Битти, Эван-Томаса и других. Впрочем, о других нам еще представится случай поговорить. Технические причины, безусловно, имели место, но играли явно второстепенную роль, что бы об этом ни говорили историки и адмиралы (эти – в особенности!).
Приведем еще один пример вроде бы малозаметных ошибок британских адмиралов. В течение всего «Бега на юг» германские крейсера 2-й Разведывательной группы («Франкфурт», «Эльбинг» и «Пиллау») держались на правой раковине Хиппера. У англичан строй замыкали восемь легких крейсеров 1-й и 3-й эскадр. Однако контр-адмирал Нэпир и коммодор Александер-Синклер не сделали даже попытки атаковать противника, хотя имели 31 орудие калибра 152 и 140 мм в бортовом залпе против 13 немецких 150-мм орудий. Они спокойно наблюдали за крейсерами Бёдикера, пока те в 17.50 не нарвались на 3-ю эскадру линейных крейсеров Худа. Единственное, на что осмелились горе-флотоводцы, это обмен сигналами. В 16.30 Нэпир передал Александер-Синклеру: «Судя по всему, они идут к Хорнс-рифу, а не к Скагерраку». На что тот ответил: «Да, я тоже так думаю. Если все легкие крейсера соберутся вместе, я думаю, мы сможем справиться с северной эскадрой». Интересно, неужели он полагал, что для боя со 2-й Разведывательной группой следует присоединить еще и 4 крейсера Гуденафа?!
Хиппер тоже преуспел в решении своих задач. Он сумел завлечь превосходящие силы противника под огонь линкоров Шеера и при этом уничтожил 2 британских линейных крейсера. Это был блестящий успех, хотя следует признать, что Битти и его штаб сделали несколько грубых ошибок, а стрельба британских линейных крейсеров была просто отвратительной. Впрочем, это не имело слишком большого значения, так как англичане имели 9 линейных крейсеров (и еще 2 строящихся) против 5 немецких (и еще 1 строящийся). А вот Шеер оказался не на высоте положения. Один из британских адмиралов в своей лекции, посвященной Ютландской битве, высказал резонное предположение. «Курс, выбранный нашими эскадрами, ни в коем случае не мог вести к одной из наших баз. Почему Шеер не заметил этого и не понял, что они отходят за подмогой?»
Битти и Эван-Томас совершили еще одну грубейшую ошибку, без необходимости подставив под огонь немцев 5-ю эскадру линкоров. 381-мм орудия этих кораблей успели крепко насолить германским линейным крейсерам, которые получили несколько очень тяжелых попаданий. «Фон дер Танн» лишился всей главной артиллерии, хотя капитан 1 ранга Ценкер и оставался в строю, чтобы отвлекать на себя огонь противника. В целом же не следует придавать чрезмерного значения стычке авангардов, генеральное сражение главных сил пока еще не начиналось. И результат боя следует оценить уже после него.
Однако имелись и другие результаты этой фазы боя, хотя и не столь очевидные. Самое главное: несмотря на некоторые мелкие успехи, немецкий флот к 18.00 31 мая 1916 года проиграл войну на море. Стараниями Хиппера сложилась именно та ситуация, о которой мечтал Шеер, – под огонь его линкоров попала часть британского флота. И что? Да ровным счетом ничего. Несколько отдельных попаданий, и на этом все завершилось. Ни о каком уничтожении «части Гранд Флита» не могло идти и речи, и далее можно было ожидать лишь дальнейшего возрастания численного превосходства британского флота над германским. Немцам очень наглядно аукнулась ошибочная генеральная линия кораблестроения, выбранная адмиралом фон Тирпицем. Германским линкорам не хватило скорости, чтобы навязать бой англичанам, и не хватило огневой мощи, чтобы несколькими единичными попаданиями остановить вражеские корабли. Может, именно исходя из этого, и родился позднее проект линкора L-20α с 420-мм орудиями?
В 17.33 контр-адмирал Нэпир, который во главе 3-й эскадры легких крейсеров шел в 4 милях впереди «Лайона», заметил 2 броненосных крейсера, приближающихся с северо-запада. Это были «Блэк Принс» и «Дьюк оф Эдинбург», шедшие на правом фланге завесы перед Гранд Флитом. В 17.36 «Фалмут» прожектором передал на «Блэк Принс» сообщение, что линейные крейсера ведут бой с противником к SSW от него. Броненосный крейсер тут же радировал Джеллико: «Вражеские линейные крейсера на S, дистанция 5 миль». Штаб Джеллико решил, что линкоры Шеера идут вплотную за ними. Это было крайне неприятное открытие, оказалось, что Флот Открытого Моря находится на 20 миль дальше к северу, чем это предполагалось ранее. Джеллико решил эту проблему самым удобным для себя образом. Он предположил, что «Блэк Принс» заметил корабли Битти, но в результате это лишь еще больше запутало Джеллико, поскольку сведения о германских кораблях были скудными и противоречивыми.
В 17.50 линкор «Мальборо», возглавлявший правую колонну британских линкоров, передал прожектором на «Айрон Дьюк»: «Вижу наши линейные крейсера, пеленг SSW, курс O. «Лайон» головной. 5-я эскадра линкоров по пеленгу SW». Джеллико на основе своих расчетов ожидал, что к 18.00 «Лайон» будет примерно в 12 милях на SW от «Айрон Дьюка», но теперь собственными глазами увидел флагман Битти всего лишь в 5,5 милях на SSW, гораздо дальше к западу. Джеллико ожидал, что германские линкоры появятся прямо перед ним примерно в 18.30, а в результате они оказались на правом крамболе Гранд Флита примерно на 20 минут раньше, поэтому британский командующий уже не имел никакого резерва времени для развертывания Гранд Флита в боевой порядок. Джеллико уже мог слышать отдаленный грохот выстрелов, это означало одно – противник уже совсем рядом. Но где именно? Адмирал кисло заметил: «Хотел бы я, чтобы кто-нибудь мне сказал, кто стреляет и по кому стреляет».
Когда перед «Айрон Дьюком» возникли британские линейные крейсера, Джеллико запросил: «Где вражеский линейный флот?» Битти потерял из вида немцев еще в самом начале «Бега на север», поэтому его ответ оказался вынужденно расплывчатым: «Противник на SO». Не подозревая, что Битти не видит немцев, Джеллико встревожился. В 18.10 он повторил свой запрос, так как ситуация постепенно накалялась. Противники шли навстречу один другому с общей скоростью около 28 узлов, а Гранд Флит все еще не развернулся в боевой порядок. Джеллико предстояло что-то решать, и решать быстро, именно здесь он предъявил серьезные претензии Битти:
«Если бы сэр Дэвид Битти сообщил позицию германских линейных крейсеров в 17.40, когда снова увидел их и вступил с ними в бой, он значительно облегчил бы задачу главнокомандующего. Однако в период с 16.45 до 18.06 он не передал ни одного сообщения, и последний сигнал был сделан в ответ на срочный запрос главнокомандующего. Битти обязан был сделать своей главной задачей передачу главнокомандующему информации о положении противника. Боевые приказы главнокомандующего особо подчеркивали это».