Нора Робертс Черные холмы
Часть I СЕРДЦЕ
1
Южная Дакота,
1989 год, июнь
Все было кончено. Во всяком случае, для Купера Салливана. Ни мольбы, ни угрозы, ни какие-либо доводы не смогли смягчить суд присяжных в лице его родителей. Куперу предстояло покинуть такой привычный для него мир и отправиться в невообразимую глушь, где нет ни видеоигр, ни бигмаков.
Он бы точно свихнулся там со скуки, если бы не бесценное сокровище - Game Boy1. Судя по всему, тетрис - единственное развлечение, на которое можно было рассчитывать на этом треклятом Диком Западе. И так целых два месяца! Тюрьма, да и только. Купер прекрасно понимал, что приставка, которую отцу удалось купить в Токио сразу, как только они появились в продаже, была своего рода компенсацией за эту ссылку.
В свои одиннадцать лет Купер Салливан, что надо, понимал отлично.
Такая приставка в Штатах мало у кого была, и это наполняло душу мальчика гордостью. Но что толку обладать тем, что жаждут иметь все твои друзья и недруги, если ты все равно не можешь похвастаться этим перед последними?
Это все равно что быть Кларком Кентом или Брюсом Уэйном2 - тем, кто лишь изображает из себя крутых парней.
Все друзья Купера останутся в Нью-Йорке, за сотни миль от этой глуши. Впереди их ждут пляжи Лонг-Айленда и другие развлечения. Куперу тоже были обещаны две недели в бейсбольном лагере…
Теперь все его планы пошли прахом.
И все потому, что родителям приспичило ехать в Европу - посетить Францию, Италию и кучу других не менее скучных мест. Сами они называли это вторым медовым месяцем, но даже Купер понимал, что сие - последняя их попытка спасти разваливающийся брак.
Да, то, что нужно, он понимал отлично.
Конечно, отправляться в такое путешествие с одиннадцатилетним сыном - погубить всю романтику, поэтому его без долгих разговоров сослали к деду с бабкой в дыру, именуемую Южной Дакотой.
«Богом забытая Дакота…» Купер часто слышал эту фразу от матери. Впрочем, их последний разговор стал исключением. Натянуто улыбаясь, миссис Салливан объясняла сыну, что его ожидает настоящее приключение, что он сможет припасть к своим корням. «Богом забытая» превратилась в «первозданную» и «не тронутую рукой человека». Как будто Купер не знал, что мать сбежала из родительского дома туда, где человек дотронулся до всего того, до чего смог дотянуться, как только ей исполнилось восемнадцать!
И теперь он вынужден будет томиться там, откуда она так быстро удрала, а ведь он не сделал ничего, что заслуживало бы подобного наказания. Не его вина, что отец не пропускал ни одной юбки, а мать утешалась тем, что скупала те же самые юбки плюс блузки, платья, сумки и туфли на Мэдисон-авеню. Обо всем этом Купер узнал из перепалок родителей - подслушивать он научился давно. Выходит, они друг перед другом провинились, а расплачиваться за это предстоит ему. Будет сидеть два месяца на этом чертовом ранчо с дедом и бабкой, которых он почти не знает.
И ведь они уже совсем старые!
Предполагалось, что Купер станет помогать им с лошадьми, от которых точно будет пахнуть навозом. Да и выглядят они, даже на картинках, так, словно собираются тебя укусить. А еще там есть куры, которые на самом деле клюются.
Действительность оказалась еще хуже, чем он предполагал. У деда и бабки не было экономки, которая готовила бы чудесные омлеты и следила за порядком. Нормальных автомобилей там тоже не было и в помине - только грузовики. Даже его престарелая бабушка ездила на таком.
Уже много дней Купер не видел ни одного такси.
Каждый день ему приходилось работать по дому и есть пищу, которой он в жизни не ел. Надо сказать правду, еда была неплохой, но что это меняло?
Во всем доме имелся единственный телевизор, который с трудом ловил пару программ. И на сотни миль вокруг - ни одного «Макдоналдса». Пиццерий и китайских ресторанчиков здесь тоже никто в глаза не видел. Что уж говорить о стадионах, игровых автоматах и кинотеатрах!
С таким же успехом он мог оказаться в России или еще в какой-нибудь глуши…
Оторвавшись от игры, Купер мрачно взглянул в окно грузовичка, хотя смотреть там было просто не на что. Идиотские горы, идиотские луга и такие же идиотские холмы. Сколько уже они едут, а вокруг ничего не изменилось! Вдобавок дед с бабушкой все время отвлекали его от игры, чтобы рассказать какую-нибудь ерунду.
Ну какое ему дело до всех этих индейцев, поселенцев и солдат, которые жили здесь в незапамятные времена, задолго до рождения самого Купера?
Ему интересны «Люди Икс»3, а не какой-нибудь Неистовый Конь4 или Сидящий-где-то-там-бык.
По мнению Купера, одно только название близлежащего городка - Дедвуд5 - уже говорило о многом.
Плевать ему на этих ковбоев, лошадей и бизонов! С какой радостью он променял бы их на бейсбол и видеоигры! Но что толку? За все лето он не увидит ни единого матча на стадионе…
Как бы здесь ему самому не превратиться в сухостой!
Взгляд Купера задержался на кучке животных, больше всего похожих на оленей-мутантов. Они меланхолично брели по траве, а вокруг были все те же деревья и ярко-зеленые холмы. Интересно, почему эти холмы называют черными, хотя на самом деле они зеленые? Да потому, что в этой глуши все перевернуто с ног на голову!
Ему отчаянно не хватало небоскребов, уличной толпы, ярких витрин и широких тротуаров. Ему не хватало родного дома.
- Ты видел этих лосей, Купер? - спросила бабушка.
- Ясное дело.
- Скоро мы будем на ферме Чансов, - она улыбнулась. - Так мило с их стороны пригласить нас на обед! Наверняка тебе понравится Лил. Она примерно твоего возраста.
- Да, мэм, - Купер знал, как надо отвечать на такие предположения.
Будто ему и впрямь нечего делать, кроме как общаться с какой-то девчонкой! Неотесанной простушкой, которая пахнет, как лошадь… да и выглядит, должно быть, не лучше.
Купер снова склонился над своей игровой приставкой, желая лишь одного - чтобы бабушка оставила его в покое. Вообще-то она здорово напоминала ему мать, хоть и была намного старше, не делала макияж и не красилась в блондинку. И все же в чертах этой малознакомой женщины с морщинками вокруг глаз он отчетливо различал черты своей матери.
Это немного пугало.
Звали ее Люси, но для Купера она была просто бабушка. Люси все время что-то делала - готовила еду, шила или наводила порядок в комнатах и на кухне. Выстиранное белье бабушка развешивала на веревках за домом и при этом, как и во время другой работы, негромко напевала. Голос у нее был приятный - конечно, если кому-то нравится подобное пение.
Люси помогала ухаживать за лошадьми, и Купер здорово удивился, когда увидел, как она ездит верхом - без седла и поводьев.
Бабушка действительно была старой - лет пятьдесят, не меньше. Но дряхлой бы он ее не назвал.
Обычно она носила джинсы, простые рубашки и сапоги, но сегодня надела платье и распустила волосы, которые дома всегда заплетала в косу и закалывала.
Купер не заметил, когда они успели съехать с бесконечной ленты дороги, только ощутил, что трясти вдруг стало сильнее. Выглянув в окно, он увидел, что деревьев теперь больше, а вот равнина почти исчезла, сменившись пологими холмами. Вдали, за цепью этих холмов, высились скалистые горы.
Купер знал, что дед с бабушкой растят лошадей, а затем сдают их внаем туристам, жаждущим покататься верхом. Ему это казалось странным: что за удовольствие карабкаться на спину лошади, чтобы трястись затем между деревьев по горной тропе?
Машина ехала по ухабистой дороге, самые грязные места которой были присыпаны гравием. По обеим сторонам паслись коровы и козы. Должно быть, они уже почти на месте. Эта мысль заставила Купера приободриться.
Ему не было дела до неведомой Лил, наверняка простушки, да и обед не слишком привлекал. Просто Купер Салливан хотел в туалет.
Дед на секунду притормозил, и бабушка выскочила из машины, чтобы открыть ворота загона. Затем, когда они проехали, она их снова закрыла. Машина снова затряслась на ухабах, и Купер почувствовал, что еще пять минут, и ему станет невмоготу.
Вскоре он увидел какие-то постройки - сараи или амбары, не так уж важно. Здесь такие сооружения были явным признаком цивилизации.
Вокруг тянулись поля. На одних что-то росло, по другим бегали лошади. «Будто им делать больше нечего!» - подумал Купер.
Еще пара минут, и он увидел дом, как две капли воды похожий на тот, в котором жили бабушка с дедом: два этажа, широкие окна, большая веранда. Вот только выкрашен этот дом был не в белый цвет, а в голубой. Рядом располагался целый автопарк - два грузовика и старенький «форд».
Около дома росло множество цветов, которые наверняка понравились бы тому, в чьи обязанности не входило пропалывать клумбы возле собственного жилья.
На веранду вышла женщина и приветливо помахала им рукой. На ней, как и на бабушке, было платье. Взглянув на него, Купер сразу вспомнил фотографии хиппи. Иссиня-черные волосы женщины были стянуты в хвост. Его дед, едва ли проронивший за всю дорогу пять слов, вышел из машины и сказал целых два:
- Привет, Дженна!
- Рада видеть тебя, Сэм, - женщина поцеловала деда в щеку, затем повернулась к бабушке и крепко обняла ее. - Люси! Я же говорила, не нужно ничего привозить! - она укоризненно посмотрела на корзинку, которую Люси вытаскивала из машины.
- Не смогла удержаться. Это вишневый пирог.
- Думаю, он у нас не зачерствеет. А это, должно быть, Купер, - Дженна протянула руку, как если бы здоровалась со взрослым. - Добро пожаловать в наш дом.
- Спасибо.
Потом она положила ладонь ему на плечо и повернулась к деду с бабушкой.
- Идемте в дом! Лил очень хотела познакомиться с тобой, Купер. Она сейчас помогает отцу, но скоро оба присоединятся к нам. Как насчет лимонада? После такой дороги тебе наверняка хочется пить.
- Ну да, пожалуй. Могу я сначала вымыть руки?
- Конечно. Все удобства в доме, - она сказала это с улыбкой и тем дразнящим огоньком в глазах, от которого шея Купера тут же вспотела.
Может быть, эта женщина умеет читать мысли? А он-то как раз думал о том, какое здесь все вокруг старое и убогое.
Хозяйка провела его в дом. Миновав большую гостиную, а затем комнату поменьше, они оказались на кухне. И пахло здесь совсем как на кухне у его бабушки!
Все ясно. Домашняя еда.
- Уборная вон там, -Дженна слегка подтолкнула его в нужную сторону, отчего Купер взмок еще больше. - Почему бы нам не прихватить лимонад и не посидеть на веранде? - это было сказано уже деду с бабушкой.
Его мать лояльно назвала бы это туалетной комнатой. Наконец-то он смог сделать свои дела и вымыть руки! Рядом с крохотной раковиной висели бледно-голубые полотенца с вышитыми розочками.
Дома - у них дома! - туалет был в два раза больше, а на хрустальной подставке от Тиффани стояли изящные флаконы жидкого мыла и шампуня. Да и полотенца - каждое с монограммой того, кому принадлежало, - были куда мягче.
Купер рассеянно провел пальцем по лепесткам белых ромашек, ютившихся в маленькой вазочке на краю раковины. Дома у них наверняка стояли бы розы. Если честно, раньше он просто не обращал внимания на подобные мелочи.
Очень хотелось пить. Прихватить бы сейчас бутылку лимонада и пакет чипсов и устроиться на заднем сиденье машины - только он и Game Boy. Намного интереснее, чем несколько часов сидеть на веранде в компании малознакомых людей.
Прислушиваясь из-за двери к оживленной болтовне, Купер размышлял о том, как долго еще может задержаться здесь, чтобы это не выглядело нарочитым. Он выглянул в маленькое окошко и привычно поморщился: все та же набившая оскомину картина. Сараи, амбары, выгон для лошадей, силосная яма, тупые коровы, какие-то странные инструменты.
Не то чтобы ему так уж хотелось в Италию, смотреть на какие-то там древности. Но там, по крайней мере, на каждом углу имеется пиццерия.
Из амбара вышла девочка. Волосы у нее были такими же темными, как у встретившей их женщины.
«Должно быть, это и есть Лил», - догадался Купер. На девочке были джинсы и старенькие кроссовки, а две длинные косички прятались под бейсболкой. Куперу она показалась неряшливой и наверняка глупой, так что он сразу невзлюбил эту жительницу богом забытой Дакоты.
Следом на пороге амбара показался мужчина. Его русые волосы были стянуты сзади в хвостик, что в очередной раз напомнило Куперу о хиппи. На голове хозяина дома тоже красовалась бейсболка. Он что-то сказал девочке, та в ответ засмеялась и решительно покачала головой - мол, ни за что. В следующее мгновение она бросилась бежать, но мужчина быстро поймал ее.
В тот момент, когда он ухватил ее за пояс и закружил на месте, до Купера донесся счастливый визг.
«А что же мой отец?» - внезапно подумал мальчик.
Возился он когда-нибудь с ним так же, как мужчина с этой девчонкой? Подбрасывал в воздух, кружил на месте?
Разве что очень давно, так что он и не помнит. У них с отцом бывали беседы - когда позволяло время. А времени у мистера Салливана, как успел понять Купер, всегда было мало.
Зато у сельских недотеп его хоть отбавляй. В отличие от его отца, чей день был расписан по минутам, они могли делать, что им вздумается и когда вздумается. В конце концов, они не принадлежали к третьему поколению Салливанов, со всеми вытекающими из этого обязательствами.
Им ничто не мешало целый день возиться со своими детьми.
Сказать по правде, от этого зрелища в груди у Купера что-то кольнуло, так что он поспешил отойти от окна. Хочешь не хочешь, пора выходить. Полный мрачных предчувствий, Салливан-третий угрюмо направился на веранду.
Когда отец опустил-таки ее на землю, голова у Лил слегка кружилась. Отдышавшись, она взглянула на него с напускной суровостью:
- Я вовсе не собираюсь дружить с этим парнем!
- Это ты сейчас так говоришь, а потом наверняка передумаешь, - Джосайя Чанс легонько пощекотал дочь. - Но я намерен присматривать за вами.
- Мне вообще не нужны друзья-мальчишки, - ответила Лил, умудренная опытом своих десяти лет. - От них одни только неприятности.
- Посмотрим, что ты скажешь лет через пять… Похоже, что соседи уже приехали. Пойдем-ка поздороваемся и переоденемся в чистое.
Вообще- то Лил не имела ничего против мальчишек и умела поддерживать компанию. Но все-таки…
- А если он мне не понравится? Мне все равно придется с ним играть?
- Купер наш гость. А еще он чужой здесь, понимаешь? Человек приехал в совсем незнакомое ему место… Представь, что ты вдруг оказалась в Нью-Йорке. Наверняка не отказалась бы от помощи и дружеского участия!
Лил сморщила нос:
- Я не хочу в Нью-Йорк.
- Этот парень тоже приехал сюда не по своей воле.
Девочке сказанное отцом показалось странным. Здесь было все: лошади, собаки, кошки, горы, деревья, но родители уже успели объяснить ей, что люди рождаются разными и нравится им далеко не одно и то же.
- Ладно, я постараюсь быть приветливой.
По крайней мере, на первых порах.
- И сразу пообещай, что не сбежишь и не обвенчаешься с этим малым.
- Папа!
В этот момент на веранде показался мальчик. Лил стала изучать его с тем же вниманием, с каким биологи изучают новый вид.
Выше, чем она ожидала. Волосы того же оттенка, что сосновая кора. Выглядит то ли грустным, то ли сердитым. Впрочем, и то и другое не сулило ничего хорошего. Одежда однозначно выдавала в нем горожанина: темные, совсем новые джинсы и белая накрахмаленная рубашка. Мальчик взял у матери Лил стакан лимонада и теперь разглядывал ее саму с той же настороженностью, с какой присматривалась к нему она.
Резкий крик ястреба заставил жителя Нью-Йорка вздрогнуть. Лил хотела было фыркнуть, но удержалась: маме это точно не понравится.
- Сэм, - широко улыбаясь, Джосайя протянул соседу руку. - Как дела?
- Все в порядке.
- Люси, ты, как всегда, выглядишь потрясающе.
- Спасибо за комплимент. Знакомься, Джо. Это наш внук Купер.
- Рад знакомству, Купер. Добро пожаловать в Черные Холмы. Это моя дочка Лил.
- Привет, - кивнула девочка.
Глаза у мальчика были голубые - холодные, как льдинки. Он даже не улыбнулся.
- Джо, вам с Лил лучше переодеться, -распорядилась Дженна. - День сегодня чудесный, так что пообедаем на свежем воздухе. Купер, садись вот здесь, рядом со мной. Расскажи, чем ты обычно занимаешься в Нью-Йорке. Знаешь, я никогда не была в вашем городе.
Лил знала, что ее мать способна разговорить любого. Практически каждый, общаясь с ней, начинал болтать и мило улыбаться. Но Купер Салливан из Нью-Йорка оказался исключением. Он отвечал, когда к нему обращались, и вел себя безукоризненно вежливо, но не более того.
Они обедали за столом в саду, который так нравился Лил. Все энергично налегали на жареную курицу, картофельный салат и зеленую фасоль, которую вырастила ее мать. Взрослые рассуждали о лошадях, урожае, книгах, погоде и о том, как обстоят дела у других соседей. Словом, разговор шел обо всем, что имело значение в том мире, в котором жила Лил Чанс.
Хотя Купер показался девочке таким же старомодным, как его рубашка, съел он по две порции каждого блюда. Но рот этот мальчик открывал только затем, чтобы положить в него следующий кусок.
Так было до тех пор, пока ее отец не завел разговор о бейсболе.
- В этом году Бостону наконец должно повезти.
Купер фыркнул и тут же снова насупился. Джо подвинул гостю тарелку с печеньем и улыбнулся.
- Ах да! У нас ведь мистер Нью-Йорк. «Метс» или «Янкиз»?