— Михаил Анатольевич должен скоро быть. А вы по какому вопросу?
Учитывая то, как девица буравила меня взглядом, Мишкины вкусы были довольно непритязательными, поскольку секретарша показалась мне довольно страшненькой, а вела она себя так, будто имела на него виды. Однако потом я вспомнила о том, какое впечатление произвела на него сама, и была вынуждена признать, что вкусы у Мишки не так уж плохи…
Будучи не в силах отказать себе в маленьком удовольствии, я с приветливой улыбкой крокодила сообщила, что Мишка мне необходим исключительно по личным делам. Секретарша скуксилась, но потом благодаря героическим усилиям взяла себя в руки и даже предложила мне присесть и подождать. Именно это я и сделала, довольно независимо закинув ногу на ногу в роскошном и удобном кресле. То ли мне показалось, то ли секретарша действительно заскрипела зубами. Она обиженно уткнулась в свои бумаги и что-то там сверяла с данными, отображенными на мониторе компьютера.
К моменту появления Мишки я успела изрядно достать секретаршу, два раза подряд попросив у нее кофе и обкурив ее сигаретным дымом. Когда в помещение неуклюже ввалился какой-то парень в изрядном подпитии, я с большим трудом узнала в нем своего знакомого. В настоящий момент он так же подходил на роль заместителя директора серьезной фирмы, как я на роль Терминатора. Но похоже, так думала только я, поскольку секретаршу данное состояние начальника нисколько не удивило. Наверное, для нее оно было вполне привычным, тем более что девица явно выполняла для Мишки не только служебные обязанности.
Заметив меня, Мишка взял себя в руки и попытался придать себе благочестивый вид, но скоро понял тщетность этих попыток, с досады неприлично выругался и понуро отправился в свой кабинет. Надо сказать, мне пришлось мучительно раздумывать о своих дальнейших действиях, потому что настоящее Мишкино состояние я не позаботилась учесть. Решив все-таки установить и укрепить с ним дружеский контакт, я решительно прошла в открытую дверь.
— Здорово! — бодро и громко провозгласила я, отчего Мишка поморщился. — А я тут мимо проходила. Дай, думаю, зайду. Ты ведь не против?
Он отрицательно помотал головой, а я продолжала напирать:
— Слушай, а что ты завтра делаешь?
Ответа не последовало, если не считать неопределенного пожатия плечами и появления выражения легкого непонимания на физиономии.
— Может, сходим куда-нибудь? А то я, знаешь, давно нигде не была. Все работа, работа…
Наверное, мой бодрый тон возымел действие, потому что Мишка несколько оживился и заплетающимся языком пообещал позвонить вечером. Я начеркала ему номер на листочке блокнота, вырвала его и фамильярно сунула в нагрудный карман пиджака, перегнувшись через стол. Мишка заметно повеселел. Я же с чувством выполненного долга сделала ему ручкой и удалилась походкой профессиональной манекенщицы, ощущая на себе тяжелый взгляд красивых карих глаз.
Как ни удивительно, о своем обещании Мишка не забыл, и в девятом часу вечера я услышала телефонный звонок. Подождав немного для порядка, я сняла трубку, откуда прозвучало бодрое: «Алло». Оно навело меня на вполне резонную мысль о том, что со времени нашей последней встречи Мишка пришел в форму. Надо сказать, сделанное наблюдение меня обрадовало, поскольку в подпитии Михаил не внушал мне никакой надежды выудить из него что-нибудь полезное.
— Привет, привет, — пропела я в ответ на его приветствие. — Ну, как жизнь?
— Да так, местами. Слушай, а может, я щас к тебе подъеду?
«Ишь, какой шустрый!» — подумала я, а вслух сказала:
— Ну уж нет, сидеть в такой вечер дома не хочу! Давай-ка сходим куда-нибудь.
Конечно, сказав «такой вечер», я несколько преувеличила, поскольку на самом деле он был далек от совершенства. За окном лил сильный дождь, завывал ветер, и вообще пейзаж напоминал комбинированные декорации к фильму ужасов. Однако Мишка, наверное, в окно не выглядывал, поэтому с моим предложением совершить светскую вылазку все-таки согласился. Я наказала ему заехать примерно через полтора часа. Это время предполагалось потратить на наведение марафета, и уж в его создании я постаралась на славу.
Сначала предстояло решить, в чем мне отправиться на свидание. Немного подумав, я пришла к выводу, что будет совсем не лишним продемонстрировать Мишке сочетание безупречного вкуса и материального достатка, поскольку я прекрасно знала по опыту, насколько ошеломляюще оно действует на подобных типов. Выбор мой остановился на потрясающем костюме темно-вишневого цвета, состоящем из пиджака и короткой юбки. Пиджак я надела прямо на голое тело, на шею повесила тонкую золотую цепочку, а ноги в тонких колготках сунула в изящные туфельки на устойчивых каблуках.
Сейчас я была похожа на преуспевающую бизнес-леди на отдыхе, и это в принципе соответствовало тому образу, в котором я была известна Мишке. Недоставало макияжа, и я занялась им. Основной акцент сделала на губы, тщательно накрасив их вишневой помадой, как раз в тон к костюму. Глаза же только немного подчеркнула тушью, чтобы взор был открытым и чистым. Ну вот, в таком виде можно спокойно отправляться соблазнять хоть самого президента, а не только отъявленного бабника.
Завершающим шагом моей боевой подготовки стали духи. Я достаточно щедро побрызгалась ими, однако не в той степени, когда запах становится невыносимым. Закончив приготовления, я принялась ходить из стороны в сторону, распространяя по квартире прекрасные ароматы и пытаясь за оставшееся время собраться с мыслями. Ведь надо было определить дальнейший ход действий.
Выяснять у моего кавалера о причинах и сути его знакомства с Игорем я посчитала опасным. В свете последних событий Игорь представлялся вовсе не таким простым и доступным, каким он усиленно старался показаться. Теперь, когда я знала совершенно точно о его тайном визите в мой дом, мне следовало вести себя осторожно, поскольку я уже вступила на тропу холодной войны. Но риск все равно имел место: я ввязывалась в авантюру близкого знакомства с Мишкой, и при встрече его с Игорьком моя игра на два фронта быстро откроется им обоим. Что со мной тогда будет, вопрос одновременно интересный и сложный. Однако и парни, с которыми мне невольно приходится общаться, вряд ли обрадуются сделанному открытию.
Тут я услышала, что к дому подрулила машина и какой-то придурок отчаянно забибикал, очевидно, стараясь привлечь как можно больше внимания к себе и своей тачке. «Наверное, мое добро», — подумала я и, подойдя к окну, получила подтверждение. Около подъезда стоял очень крутой «мерс», а рядом с ним находился чрезвычайно довольный собой Мишка, который пялил глаза на окна, по-видимому, пытаясь углядеть в одном из них меня. Мне ужасно захотелось его позлить, поэтому спустилась я только через двадцать минут. И то после того, как Мишка позвонил мне по сотовому.
Дождь к этому времени прекратился, и я величавой царственной походкой выплыла из подъезда, оставляя за собой шлейф дорогих духов. На лавочке сидела группа подростков, которые при моем появлении забыли про карты, разложенные на сырой деревянной поверхности, и глазели на меня во все глаза. Нет, в принципе они уже привыкли видеть меня разной. Однако чаще всего я ношу более удобные повседневные наряды, которые хоть и не лишают меня очарования, однако с костюмом не могут сравниться. Поэтому ребята и были покорены моим внешним видом.
Я с истинным удовольствием отметила восхищение на юношеских физиономиях и перевела взгляд на своего кавалера. Похоже, для него мое появление оказалось даже более впечатляющим, чем для местной шпаны. Уж не знаю, с кем предпочитал водиться Мишка и кто составлял женскую часть его ближайшего окружения, однако могла бы поклясться — к красивым женщинам парень непривычен. Конечно, нечасто можно увидеть особу, хоть сколько-нибудь напоминающую меня в настоящий момент, но изумление на лице Мишки было таким искренним, что мне даже стало весело.
Однако Мишка, оказывается, умеет брать верх над своими эмоциями. В этом меня убедило его последующее замечание, которое, по идее, должно было быть комплиментом:
— Классно выглядишь. Хотя, на мой взгляд, любая юбка лучше всего смотрится на спинке стула.
С одной стороны, мне следовало проучить нахала за такое откровенное хамство, с другой — он мог обидеться, а мне сейчас это не нужно. Поэтому я только неопределенно хмыкнула ему в ответ, решив как-нибудь обязательно припомнить ему сегодняшний инцидент.
Наш путь до места назначения был довольно веселым, особенно для меня. Мишка отчаянно пытался сочетать облик многоопытного соблазнителя с манерами джентльмена, и это меня чрезвычайно забавляло. Во-первых, он так поспешил распахнуть передо мной дверцу своего автомобиля, что заехал мне по ногам. К счастью, несильно. Потом ему пришлось долго извиняться, и когда он в четвертый раз спросил меня: «Очень больно?» — имидж благородного пирата окончательно рассыпался в моих глазах.
По дороге мы почти не разговаривали — мне заводить беседу пока не хотелось, а у Мишки это просто не получалось, хотя, надо отдать ему должное, он старался. Поскольку избыток оригинальности не был достоинством моего кавалера, то он, соответственно, начал разговор с более чем традиционной темы — погоды. Однако я не поддержала его порыва, отделавшись общими фразами. Одним словом, беседа не клеилась.
Наконец, мы подъехали к ресторану, который я по его просьбе выбрала. Это был «Кинг пэлас», который славился своей безупречной на фоне остальных заведений репутацией и заоблачными расценками. Но если мой выбор Мишке и не понравился, то по крайней мере виду он не подал. Когда мы подъехали к сверкающему входу в ресторан, он снова кинулся открывать передо мной дверцу автомобиля, как будто опасаясь, как бы я не сделала это сама. Вообще парень, на мой взгляд, отличался излишней суетливостью.
Мы прошли в банкетный зал, оформленный в классическом стиле, и сели за столик в дальнем углу, откуда весь ресторан был виден как на ладони. Не знаю почему, но мне вдруг почудилось, будто кто-то наблюдает за нами. Однако, оглядев всех посетителей, благо их было немного, я не заметила никого знакомого или подозрительного. Наверное, просто показалось…
— Миша, ты здесь часто бываешь? — на всякий случай спросила я, и полученный ответ меня отнюдь не успокоил.
Рестораном, оказывается, правил близкий друг его дядюшки, и Мишка по этой причине был здесь завсегдатаем. Впрочем, меня такой поворот не особенно расстроил, поскольку ресторан, несмотря ни на что, оказался хорошим, заказанные блюда выглядели восхитительно, и вообще все было бы великолепно… если бы прошло мое ощущение, что за нами все-таки кто-то наблюдает.
Но ощущение не исчезало, а, наоборот, росло и развивалось. В конце концов оно материализовалось в лице мрачного типа, нагло усевшегося за столик, который находился ближе всех к нашему. Столик был зарезервирован, о чем свидетельствовала табличка, и подошедший официант, очевидно, вежливо сообщил об этом типу. Однако тот не проникся и, не отрывая от нас тяжелого взгляда, мрачного, как и он сам, что-то процедил сквозь зубы, отчего официант сначала растерялся, а потом смиренно отошел.
Мне все это чрезвычайно не нравилось, но изменить ситуацию я никак не могла. Основная проблема заключалась в моем неведении относительно того, кто является объектом внимания мрачного типа — Мишка или все-таки я. Так и не решив ничего как следует, я попыталась забыть об угрюмом наблюдателе и, окинув на всякий случай его свирепым взглядом, принялась активно резать бифштекс. Параллельно я вела разговор с Мишкой, которого парень за соседним столиком, похоже, не особенно тревожил.
— Слушай, ты его случайно не знаешь? Почему он на тебя так вылупился?
— Да фигня. Не обращай внимания. Это, типа, конкурент.
Мишка выглядел спокойным и даже равнодушным. Его настроение передалось постепенно и мне, и понемногу тип за соседним столиком перестал меня раздражать. Впоследствии я отчаянно корила себя за это. Но в тот момент действительно никаких сильных отрицательных предчувствий у меня не возникло.
Мишка налегал на коньяк и под его влиянием становился все более и более наглым. Сначала он схватил мою руку и стал ее мять в своих огромных ладонях, потом перешел к ногам, начав их яростно оглаживать. Бутылка с коньяком становилась все более пустой, а Мишкина наглость росла пропорционально ее опустению. Решив наконец, что «клиент созрел» и можно переходить к радикальной беседе, я стала расспрашивать Мишку о работе.
— Мишка! Веди себя прилично! — Когда его хамские домогательства меня достали, я решила не церемониться. — Давай-ка лучше поговорим. Или ты уже не в состоянии?
— Че это не в состоянии… очень даже. Кисонька, слушай, какая ты красивая. Поедем ко мне?
— Ага. Сейчас, только оленей запряжем и поедем. Ты лучше мне скажи, как это ты можешь быть заместителем директора серьезной фирмы и так гнусно напиваться? Вот, наверное, дядька твой так не пьет…
— Еще как пьет. Да у него ни одна сделка без этого не обходится. Только в офисе каждую пятницу попойки, а еще и на неделе «стрелы» с клиентами бывают.
— Да уж, повезло его жене…
— Он с женой уж лет двадцать как развелся. Щас с одной телкой живет, она ему в дочери годится.
— А дети у него есть?
— Сын есть, брателло мой двоюродный, только они не общались долго. Щас, правда, опять стали.
— Он, наверное, тоже в фирме трудится?
— Не-е. Юрка его к себе устраивать не хочет. Да он и сам не пойдет. Гордый. Придурок, в общем.
Придя к такому безапелляционному выводу, Мишка опрокинул еще одну рюмку коньяка. Надо сказать, весьма кстати, а то в ходе задушевной беседы он что-то вдруг стал трезветь, а это меня не слишком устраивало.
— А ты, значит, у нас второе лицо в компании, — произнесла я, глядя на побагровевшую физиономию Мишки и стараясь придать себе восхищенный вид. — Чем на службе-то занимаешься?
— Ну это… С клиентами встречаюсь, всякие сделки заключаю. Нужных людей дядьке привожу. С пацанами вопросы улаживаю. Бизнес, девочка моя, штука непростая, — он перешел на полупокровительственный тон. — Иногда, бывает, и в морду дадут, и на бабки разведут. Вот ты, например, кто такая?
— Это в каком смысле?
— Ну, в смысле, стоит-то кто за тобой? Не сама же ты бабки заработала, которые тебе спустить неймется?
— Вот те раз! А я не думала, что ты в курсе насчет меня!
— Как же, не в курсе! Юрка мне про тебя все уши прожужжал. Говорит, не знаю, что с ней делать. Вроде протеже Сандалова, но он, сволочь, не подтверждает. Вот дядька мой и мается. Не знает, то ли ему и правда этим магазином чертовым заниматься, то ли нет… И так дел куча, а тут еще и это…
Досада на физиономии Мишки была вполне искренней, из чего можно было заключить, что заместителем директора он был назначен не зря. За родное дело и правда болеет, хотя роль его в делах фирмы явно невысока. Наверное, Тищенко не склонен шибко доверять своему легкомысленному племяннику.
Что же касается моего клиента Сандалова, то его влиятельность с каждым днем представлялась все большей и большей. Вот и Мишка говорит: приказал Виктор Георгиевич сделать так, а не иначе, и Юрий Родионович ему возражать и не подумал. Как-то странно… А может, меня просто водят за нос, и на самом деле Тищенко ничего не стоит послать Сандалова подальше, а заодно и меня, начихать на открытие магазина и спокойно заниматься своими делами? Не исключено, что меня подозревают, поэтому и не дают от ворот поворот, пытаясь выяснить, какие факты мне известны. Если так, то ребят ждет разочарование: мое расследование пока еще не сдвинулось с мертвой точки.
Я скосила обиженную физиономию и сказала:
— Слушай, а вам с дядькой случайно не приходило в голову отказаться открывать этот «чертов магазин», как ты его называешь? Если у вас на самом деле дел по горло, то я уж не думаю, чтобы Виктор Георгиевич не проникся.
— Ага! Проникся, это точно. Он только и ждет удобного момента, чтобы как следует проникнуться!
— Что-то я тебя совсем не понимаю. Говоришь загадками, несешь бред какой-то. Разве Сандалову ваша фирма прибыли не приносит? Зачем же он будет вставлять вам палки в колеса?
— Он-то, может, и не будет. Только вот есть человек один, который мечтает нашу фирму с «Араратом» слить. Будет, мол, единая организация, а у нее — один руководитель, — мрачно поведал мне Мишка.
Тут у него зазвенел сотовый. Пока он разговаривал, я решила сбегать в туалет. Отсутствовала я максимум минут пятнадцать, а по возвращении меня ждал сюрприз, весьма неожиданный и малоприятный. Мишки за нашим столиком не было. Зато там сидел тот самый тип, который так раздражал меня поначалу. Я уже успела подзабыть о его существовании, но мужика, очевидно, такой поворот не устраивал, поэтому он и решил привлечь внимание к своей персоне.
— Приятель твой просил извиниться. Дела у него, — задушевно произнес парень, глядя куда-то мимо меня. — Он меня попросил остаться и тебя домой отвезти.
— Да? Очень интересно. Куда же это он так отчаянно заторопился, что несколько минут не мог подождать?
— Да говорю же, дела у него. Срочные, — посетовал парень. — Ну, поехали, что ли?
— Вы знаете, — подчеркнуто вежливым тоном произнесла я, — меня мама всегда приучала, что с незнакомыми мужчинами никуда ходить и ездить не надо. А я не заметила, что вы с Михаилом в хороших отношениях. По крайней мере вы даже не здоровались. Поэтому я, пожалуй, как-нибудь сама доберусь, с вашего позволения.
Я повернулась к выходу, но тут случилось нечто, помешавшее мне спокойно покинуть ресторан. Мерзкий тип крепко схватил меня за руку своим дюжим кулачищем и с силой притянул к себе.
— Слушай, я ведь не шучу. Давай-ка, поехали, кое-кто с тобой поговорить хочет. Заодно свое любопытство удовлетворишь.