– Пойдешь со мной, – прорычал он.
– Отойди, меня ждет другой человек… Вот он, – Наталья попыталась высвободиться из лап гиганта, но тот держал крепко.
– Физрет! – послышался вдруг откуда-то сзади визгливый голос. – Ты где? Иди сюда! Смотри, кого я тебе нашел…
– Я уже сам нашел. Вот эту задницу! – урод радостно заржал.
– Физрет, разве это тебе надо? – вкрадчиво отозвался невидимый радетель где-то совсем рядом. – Тебе нужна настоящая большая задница… А настоящие жопы я тебе сейчас покажу…
Обладатель жирного сопрано вышел из-за микроавтобуса, и Наталья даже перестала вырываться от изумления – это был карлик, едва достающий ей до живота. Впрочем, как и все остальные боевики, он носил бороду и, следуя моде, был перетянут патронными лентами. Наталья невольно усмехнулась – с Физретом они составляли классическую пару цирковых комиков.
– Вот! Сюда, сюда, красавицы! – карлик призывно замахал короткими ручками, и следом за ним выплыли две роскошные дамы, на которых Наталья обратила внимание еще в микроавтобусе – рослые, жирные, грудастые, ярко раскрашенные, они неутомимо хохотали и повизгивали всю дорогу от поселка до озера, все больше распаляясь в предвкушении предстоящих удовольствий.
– О, Омар… Да, я согласен с тобой! – великан Физрет отпустил Натальино плечо, тут же забыв о ней.
Не обращая внимания на возбужденное воркование голосов за спиной, Наталья устремилась к своему объекту.
– Здравствуйте, – произнесла она, подойдя к перилам и поставив у ног свою сумку. – Чудесный вечер, не правда ли… Как насчет того, чтобы провести его вместе?
– О, да… – долговязый смущенно заулыбался. – Конечно же! Я с удовольствием… Мы раньше не встречались, хотя, по-моему, я вас где-то видел… Как ваше имя?
– Называйте меня Натали, – беззаботно улыбнулась в ответ Натаха.
– Вы француженка? – взволнованно спросил долговязый. Чувствовалось, что она произвела на него впечатление.
– Если вам угодно!
Касим полулежал на диване в стильно обставленной гостиной своих апартаментов на втором этаже – той самой, откуда они прошлой ночью кинулись на перехват этой тройки, наделавшей столько неприятностей. Выделив Кроуфорду двоих проводников, он пожелал ему успехов и вернулся к себе. Последний раз проводники выходили на связь сегодня утром, и вот уже поздний вечер, а ни от них, ни от Джимми не было никаких известий. Черт с ними, с проводниками, но если что-то серьезное случилось с Джимми, это самым тяжелым образом скажется на уровне его доходов… Сейчас это особенно некстати – люди недовольны потерями и требуют компенсации…
В дверь постучались, вошел один из ближайших соратников.
– Ну что там? – спросил Касим.
– Привезли девиц, – доложил тот.
Касим сжал зубы. Теперь как пить дать – пьяная орава с визгом сунется в озеро… Ну и что здесь такого!? Начнешь разгонять – устроят потасовку, будет огласка, вопросы… Да пусть плескаются со своими потаскухами! Лишь бы никто чужой не сунулся… А чужой уж точно не сунется – здесь сейчас собраны все, кто способен носить автомат, вокруг озера выставлен тройной кордон, посты через каждые десять шагов – сплошная цепь…
– Мне жарко! Давай искупаемся! – перебила бормотанье Паганеля женщина.
Паганель Клаус оказался даже более застенчив, чем спрогнозировала Наталья по его внешности. Выпитые двести граммов русской водки нисколько не добавили ему тяги к приключениям, наоборот, настроили его на лирический лад и сделали еще более податливым – он смотрел на Наталью преданными собачьими глазами, нес околесицу о том, что она ему снилась раньше и теперь будет сниться до конца его дней. Этой банальной болтовне не было конца….
– Мне не хочется купаться, – замотал головой Клаус.
– Вода совсем теплая! Ты, видно, боишься увидеть меня без джинсов и блузки? Или ты не умеешь плавать? – игриво хихикнула Натаха, придвигаясь к нему своей немаленькой грудью. Ну как его растормошить?..
– Не в этом дело, я хочу тебе сказать, что где-то тебя видел, но не помню…
– Не ври, трусишка! Признайся, что не умеешь плавать! Так я тебя сейчас научу! – она уткнулась волосами прямо в его физиономию и начала расстегивать пояс на брюках.
А ведь он действительно где-то ее видел… И не во сне. Точно, не во сне.
Около озера уже слышался визг и плеск воды. Клаус махнул рукой и начал стягивать брюки.
– Хорошо, хорошо, теперь ты раздевайся, – сдался Паганель под ее напором, оставшись в обтягивающих трусах до середины бедер, похожих на дамские панталоны середины прошлого века.
Наталья быстро разоблачилась, затолкала в специальные кармашки в бюстгальтере подмышками пару тюбиков «помады».
Оказалось, что Клаус плавает довольно прилично, и вообще, без одежды он оказался парнем тощим и сутулым, но с довольно хорошо развитой мускулатурой.
– Давай доплывем до домика на том берегу! Догоняй! Догонишь – тебя ждет приз, я сделаю тебе что-то интересное… – Клаус что-то прокричал в ответ, но она уже не слушала – спортивным брассом за минуту добралась до нужного места, до того самого, о котором они говорили в Москве, снова и снова просматривая вместе с Навигатором карту озера. Вот она, цель, осталось совсем чуть-чуть…
Не доплыв нескольких метров до берега, Наталья достала ногами дна – ей было по пояс, но она присела, делая вид, что здесь глубоко, и заполнила один из контейнеров, затем подгребла к берегу и набрала во второй контейнер жидкого ила со дна. Все, работа сделана по максимуму, теперь – унести ноги и эти драгоценные патрончики…. Как там Телегин? Нет, об этом нельзя.
Клаус уже отфыркивался рядом, купанье его взбодрило, он явно был возбужден и уже не походил на чудака Паганеля. Назад они поплыли бок о бок – Клаус не спешил получить обещанный приз, он плыл, улыбаясь воде, ночному небу, лесу, кустарнику и всему окружающему миру. Его коллеги боялись заходить в воду после испытаний, а он – нет. Он прекрасно знал – термобарический взрыв не радиоактивен, там всего лишь образуется аэрозоль, которая не ядовита и через несколько дней полностью распадается на совершенно безвредные, повсюду присутствующие компоненты. Купание в такой воде не опасно даже на следующий день. Конечно, вода еще несколько дней будет содержать ничтожные следы активного вещества, представляющего интерес для специалистов, например для китайской или русской разведки…
Русской разведки… Русской разведки!
У Клауса в буквальном смысле онемели конечности, он чуть не захлебнулся. В его памяти явственно всплыли фотографии мужчины и женщины, лежавшие на столе Кроуфорда. Шеф показывал их подчиненным и предупреждал о бдительности… Вот откуда это лицо! Вот почему оно показалась таким знакомым. Нет, это не сон – ни тогда, ни сейчас.
Женщина с той фотографии Кроуфорда плыла рядом, почти касаясь его плеча. Француженка, умная, красивая, обаятельная… Как сейчас в глубине души она смеется над разомлевшим от ее прелестей Клаусом.
Нет, ей будет не до смеха, если он сумеет немедленно связаться с Кроуфордом.
Наталье казалось, что Клаус слышит, как бьется ее сердце.
Сейчас они выйдут из воды, и он полезет со своими руками, будет мять ее грудь, плечи… Стиснет задницу, а потом… Наталью передернуло. Нет, ни за что. Элементарней всего – утопить червяка, но – поздно, вот им уже по пояс, вот он уже выходит на берег… Чего он дрожит? Неужели замерз!? Нет, оторваться от него надо сразу, прямо сейчас.
– Ну как, милый! Ты меня немного не догнал, но приз тебе все равно обеспечен – ты так старался! Что ты дрожишь? Неужели замерз?
– Мне нужно… отлучиться, – залопотал Клаус, глядя на нее побелевшими глазами. – Подожди здесь, я скоро вернусь, только не уходи!
Ну вот и славно! Ей повезло, кажется, его и в самом деле прихватило – вон как рванул… Теперь она спокойно уйдет.
Наталья в секунды влезла в джинсы, набросила блузку – прямо на мокрые бикини, подхватила сумку и направилась в сторону дороги, соображая, каким образом выйти за оцепление.
– О-о, кого я вижу… Та самая жопа! Погоди, моя дорогая! – в двух шагах от нее тяжело затрещали ломающиеся кусты, из них на тропу вывалился мертвецки пьяный (или обкуренный?) Физрет. Еле держась на ногах, он перебрасывал из одной толстой лапы в другую казавшийся прутиком автомат Калашникова, примеряясь, как бы половчее ухватить предмет своего вожделения.
Наконец, оставив автомат болтаться на ремне, он пустил в ход обе руки – и очень удобно подставил шею. Теперь уже было не до церемоний, удар концами сжатых пальцев в сонную артерию отключил ценителя дамских форм на десяток-другой драгоценных минут.
Теперь у Натальи был «калашников» с полным боекомплектом и «вальтер». Пока пусть будут под рукой, выбросить за ненадобностью можно будет, как только оцепление останется позади… Но воевать с оцеплением, даже имея автомат и «вальтер» – сущее безумие. Все, что досталось с таким трудом, будет потеряно – вместе с головой. Был бы здесь Клаус… Клауса нет, но есть Физрет. До чего здоров бугай, хватило нескольких секунд, чтобы очухаться от такого удара, – глаза открылись, взгляд не сфокусирован, но через полминуты он станет ходячим… Не модничай, Натаха, бери, что есть.
– Вставай, вставай. Ты не дома в кровати, работать надо. Сейчас поедем в поселок, свезешь меня в аптеку – просьба господина Клауса. Знаешь его? Ну вот. Тихо, тихо! Вякнешь не то, что надо, – получишь пулю в кишки. Пошли к твоему тарантасу…
Физрет, высунув голову над опущенным стеклом, объяснялся с остановившим их патрулем, когда у Натальи вдруг запиликал мобильник. Не отрывая «вальтера» от Физретова бока, Наталья вытащила трубку из кармана, прижала к уху.
И услышала голос Телегина.
Западная Ю…я. 200… год
Кроуфорд брел по шоссе, еле передвигая усталые ноги. Как назло, не было ни одной попутной машины. Как все бездарно получилось… Он потерял своих лучших людей. Едва не погиб в перестрелке и рукопашной с этим фанатиком. Чудом спасся от мучительной смерти в руках озверевших бандитов. И в конце концов дал уйти тому, из-за кого затеял всю эту заваруху. Околдовал его этот русский, что ли? Ведь он мог двадцать раз спокойно его пристрелить. Когда садились в джип, когда ехали, во время этой дурацкой идиллии – агент ЦРУ перевязывает раны агенту КГБ! Самый удобный момент был только что, пока тот говорил по мобильнику… Кстати говоря, ведь мобильник трофейный, с кем же Телегин мог столь любезно разговаривать? Уж не с ожившим ли Эмиром!? Ведь больше не с кем…
Его рассуждения прервал шум мотора за спиной. Кроуфорд обернулся, выбросил в сторону руку. Машина остановилась. Слава всевышнему – наконец-то!
Если бы Джимми не был так измотан боем, пленом, побегом и милой беседой с Телегиным, он заметил бы еще издалека, что это – тот самый серый «Пежо», за которым они вчера охотились целый день, а за рулем сидит этот нелепый толстяк Вилли Бреммер. Но Кроуфорд заметил это, только когда открылась дверца и ему в лицо глянуло пистолетное дуло.
– Очень рад вас видеть, мистер Кроуфорд, – произнес Вилли. – Присаживайтесь!
Джимми ничего не оставалось, как усесться рядом с водителем.
– Пожалуйста, руки за голову. Не тяните, мистер Кроуфорд, я знаю, что люди вашей профессии всегда готовы свернуть шею соседу, и буду стрелять на опережение…
Джимми почувствовал – внешность болтуна и растяпы не помешает этому типу продырявить его в долю секунды, если он позволит себе лишнее движение, и медленно положил руки на затылок.
– Откуда вам известно мое имя?
– Мне много чего известно…
И толстый болтун Вилли сжато, но с весьма точными деталями сообщил несколько интересных подробностей биографии сотрудника ЦРУ Джеймса Кроуфорда. Джимми ловил каждое слово, анализировал, сопоставлял… Речь шла о событиях примерно двадцатилетней давности, упоминались подробности его учебы в спецшколе ЦРУ, отношения с Отто… Вот. Все ясно, теперь он знает, кто этот человек и зачем он здесь находится. Оптимизма Джимми это не прибавило, но, с другой стороны, их интересы даже в чем-то совпадают…
– А теперь ответьте, пожалуйста, на мои вопросы, – закончил свой монолог Вилли. Все это время они простояли на обочине, не трогаясь с места. Проклятый день, думал Кроуфорд.
– А почему я должен отвечать?
– Потому что иначе я вас застрелю. И поверьте, я сделаю это без малейших колебаний. Между прочим, тогда, двадцать лет назад, я мог бы убить и вас. Вы ведь поняли уже, кто я такой. Тогда я не сделал этого. Пожалуй, это была ошибка. Но ее можно исправить… К тому же… Вы мне просто несимпатичны, Кроуфорд!
– Зато очень симпатичны русские! – зло бросил Эсэсовец.
– Русские освободили из концлагеря мою мать и сестру, – негромко, но твердо ответил Бреммер. И столь же твердо добавил: – Давайте о деле. Итак…
А в конце концов, подумал Джимми, что он потеряет, если ответит на пару дурацких вопросов? У каждого свой «огород» – Вилли нет дела до его проблем, а ему плевать на проблемы Вилли. Но если он правильно расшифровал этого толстяка, тот постарается подкинуть пару горячих угольков туда, куда, похоже, отправился Телегин. Значит, ему выгодно, чтобы Бреммер преуспел в своей миссии как можно скорее и как можно радикальнее. И Кроуфорд принялся отвечать, четко и ясно.
– Значит, ты считаешь, что русский говорил с Эмиром? – переспросил в последний раз Вилли.
– Они, похоже, давнишние друзья, – пожал плечами Кроуфорд.
– Да… Похоже, – задумчиво согласился Бреммер.
– Слушай, а на мой вопрос ты ответишь? – Эсэсовец, не отнимая пальцев от затылка, наклонился к Бреммеру.
Вилли кивнул, продолжая размышлять.
– Ты знал, что эта пара – русские?
– Да, конечно. Я догадался об этом с первых минут знакомства. Мне, правда, они представились как эстонские журналисты. Если хочешь – чутье, интуиция. А потом, с каждым часом, убеждался в правильности первой догадки. Ну все, Кроуфорд, мне пора.
– Может, хоть до автобуса подкинешь?
– Обойдешься. Иди и не оборачивайся!
Кроуфорд, как истукан, двигался прочь от машины и почему-то не боялся, что получит пулю в затылок.
– Удачи тебе, Вилли! – крикнул он, отойдя на десять шагов и по-прежнему глядя прямо перед собой.
– Спасибо. Тебе, к сожалению, не могу пожелать того же…
– Напрасно, мир тесен. Мы вполне еще можем встретиться и пригодиться друг другу… Да, а ты не знаешь, что стало с женщиной того русского?
– Не знаю…
Джимми обернулся, только когда услыхал звук мотора тронувшегося с места «Пежо» – машина быстро удалялась в сторону Стадличева. Джимми вышел на дорогу, подобрал свой пистолет – Вилли не обманул. Насчет женщины он, видимо, тоже сказал то, что думал, – его не интересовала ее судьба. Да и ему, Джимми, нет никакого дела до этой бабы. Для него сейчас самое главное – это скорее добраться до своей резиденции и убедиться, что к озеру посторонним ходу нет. Даже если с помощью Эмира будет организована силовая акция…
Через полчаса Кроуфорда подобрал водитель попутного грузовика.
В «усадьбу» Касима он вернулся уже глубокой ночью. Плюхнулся в кресло напротив угрюмого наркобарона и уже был готов выслушать доклад о дневных событиях, как вдруг дверь распахнулась, и на пороге возник бледный, встрепанный Клаус.
– Джеймс! Наконец-то ты вернулся! Я звоню тебе уже целых полчаса, а твой мобильник выключен! – инженер никак не мог перейти к сути дела. – Я должен сообщить, что… Мне кажется, это была она. Я только что видел женщину, похожую на…
– Какую женщину? – с трудом сдерживаясь, сквозь зубы выдавил Эсэсовец. – Ты пьян, Клаус!
– Эту женщину, ну, с твоей фотографии. Ту самую, которой надо опасаться, – с трудом подбирая нужные слова, проговорил Клаус.
Кроуфорд схватил инженера за тощие плечи.
– Где ты ее видел? С кем она была, где она сейчас? Отвечай же, тюфяк!
– Она была со мной, больше ни с кем. Нет, еще с этими… С женщинами, которых привезли сегодня!
– С проститутками, что ли? – Касим догадался первым.
– Да, с ними, – виновато опустил голову инженер.
– Сегодня привезли проституток, – вставил Касим. – Еженедельный сеанс э-э… секс-услуг, в соответствии с вашим распоряжением и условиями контракта…
– Клаус, вы что, трахались с ней?! – Кроуфорд отказывался верить собственным ушам.
– Н-нет, – стыдливо пробормотал Клаус. – Она предлагала, но я подумал, что нужно сначала поставить вас в известность.
– Так, – прервал покаянные речи Кроуфорд – он уже совладал с собой, говорил сдержанно и четко. – Сейчас ты нам ее покажешь. Касим, оружие и бронежилеты. И людей. Быстро, но без суеты. Она подходила к озеру? – повернулся он вновь к дрожащему мелкой дрожью инженеру.
– Да, ей стало жарко, и мы искупались…
– Кретин! – не сдержавшись, Кроуфорд принялся трясти главного эксперта за плечи так, что у того чуть не лопнули шейные позвонки. – Где она?
Москва, канун Дня независимости 12 июня 200… года
Навигатор не спал. Уже два дня как Телегин не выходил на связь. Это означало только одно – Телегин и Наташа каким-то образом «сгорели». Где они сейчас? И живы ли?
На завтрашний вечер Навигатор как ветеран внешней разведки был приглашен в Кремль на традиционный банкет в честь этого странного праздника – Дня независимости. Независимости неизвестно от кого и от чего. Идти не хотелось, но это был единственный шанс срочно утрясти один вопрос. Чтобы начать активную операцию, предусмотренную на случай провала нелегалов, нужно иметь «добро» самой высокой инстанции. А получать его обычным путем – на это уйдут дни, а то и недели. Обычно после таких проволочек операция становилась бесполезной, но так уж сложилось…
Если мясо кабана с моченой брусникой Навигатору приходилось пробовать не раз (в Завидове, на пьянках), то филе селезня и жюльен из перепелов он испробовал впервые. «Та же курица, только мелко наструганная, – мысленно оценил он ощущение, – хотя понежнее, конечно». Наполнив рюмку, Навигатор еще раз оглядел Кремлевскую гостиную. Сколько, однако, знакомых лиц – как первых, так и вторых, и третьих, и тринадцатых – примелькались кто в коридорах и кабинетах, кто – на телеэкранах. По протоколу около тысячи человек. В том числе и он, Навигатор, как-никак, президент – его бывший коллега. Цепочка фуршетных столов была оснащена по высшему разряду – и по содержанию, и по форме, каждый из них был украшен в центре огромным бело-сине-красным цветочным букетом. Хорошо хоть гимн не звучал из динамиков…