Но эта попытка тоже оказалась неудачной. Когда Одри в очередной раз заговорила о том, что им нужен собственный дом, где они смогут обосноваться, Мел предложил Испанию и не желал слушать другие варианты. А Одри хотела жить в Швейцарии. И хотя она ещё пыталась найти компромисс, её терпение было уже на исходе.
Только в семье я становлюсь настоящей. А кино — это всего лишь красивая выдумка.
Вскоре Одри Хепбёрн и Мел Феррер приобрели дом в Швейцарии и виллу в Испании.
Компромисс был найден, и брак временно удалось сохранить. Выбранный Одри дом находился во французском кантоне, в пятнадцати минутах езды от Лозанны, поскольку Одри очень хотела, чтобы Шон говорил по-французски.
Новый дом ей очень нравился, оглядывая его, она говорила: «Вот то, о чём я всегда мечтала». Она привела в порядок сад, посадила цветы, приказала соорудить во дворе детскую площадку и обставила дом мебелью, которую собирала уже много лет и хранила на складе в ожидании собственного жилья. В этом доме, который она называла «Ла пасибль» («Мирное место»), она прожила всю оставшуюся жизнь.
Мел смирился с её выбором, но не собирался навсегда оседать в тихой швейцарской глубинке. Он любил ездить по незнакомым местам, знакомиться с разными людьми и разной культурой. А если уж поселиться где-то — считал он — то в тёплом Средиземноморье. Так что, следуя его желанию, они с Одри купили виллу на испанском побережье, которая конечно же большую часть времени пустовала.
Отношения с Мелом стабилизировались, и Одри решила, что самое время родить второго ребёнка. Возможно, если бы ей это удалось, их брак продержался бы ещё несколько лет. Но к несчастью, эта беременность опять закончилась выкидышем.
Кто из людей способен так обожать вас, как ваша собака?
В августе 1965 года Одри Хепбёрн приступила к работе над фильмом «Как украсть миллион».
Режиссёром этой авантюрной комедии был Уильям Уайлер, который уже снимал её в бессмертных «Римских каникулах» и не слишком удачном «Детском часе». Большая часть съёмок к радости Одри проходила в Париже, а художником по костюмам стал Живанши, что на сей раз было абсолютно оправдано, поскольку она играла дочь преуспевающего жулика-коллекционера.
Неожиданно Живанши вдруг решил создать ей новый образ и более того — преуспел в этом. Новая Одри была уже не элегантно-консервативная, а элегантно-современная. С новой стрижкой, в короткой юбке и ультрамодном костюме с плоскими пуговицами она выглядела на десять лет моложе своего возраста и легко сошла бы за свою среди золотой молодёжи Парижа. Это была уже не принцесса из «Римских каникул», а девушка-хулиганка эпохи «Битлз». Когда фильм вышел на экраны, мир вновь захлестнула мода в стиле Одри Хепбёрн, тысячи девушек стриглись под неё и носили такие же, как у её героини, стильные пиджачки и огромные солнечные очки.
«Одри уже относилась к „старому поколению“, которое пока ещё могло претендовать на связь с молодёжью при условии, естественно, соответствующей перестройки, — писал Александр Уолкер. — Фильм „Как украсть миллион“ доказал, что Одри способна на это: её шикарный и хорошо воспитанный гамен возродился в образе очаровательной кошечки шестидесятых годов».
Я всегда довольствовалась тем, что у меня было, и словно белка прятала свои жёлуди. Иногда желудей было больше, иногда меньше. Но ещё не было случая, чтобы у меня не осталось ни одного!
Партнёром Одри Хепбёрн по фильму «Как украсть миллион» стал Питер О'Тул.
За его плечами уже была заглавная роль в легендарном «Лоуренсе Аравийском», поэтому по звёздному статусу они были почти равны. Но в отличие от всех предыдущих актёров, с которыми Одри приходилось играть любовь, он был не старше её, а младше на три года. Образ юной девушки остался в прошлом, во всех последующих фильмах её партнёры тоже были моложе, чем она.
На съёмочной площадке Одри и Питер легко нашли общий язык. Он оказался одним из тех редких людей, кто быстро оценил особенности её характера и понял, что она обычно немного сдерживает себя. Для Питера это было неприемлемо — сам он всегда выкладывался на сто процентов и хотел того же от партнёров. Но он легко нашёл подход к Одри — он не пытался за ней ухаживать, но с удовольствием флиртовал и смешил её, благодаря чему между ними быстро установились прекрасные отношения. А когда Одри чувствовала себя комфортно, она переставала «зажиматься».
Съёмки шли легко и весело, иногда даже слишком весело; рассказывали, что сцену в кладовке долго не могли снять, потому что актёры всё время смеялись. Но в итоге это благотворно сказалось на фильме — он получился лёгким, весёлым и увлекательным. Зрители приняли его восторженно. А кинобоссам стало ясно, что Одри не осталась в прошлом вместе с пятидесятыми, а легко вошла в число звёзд нового времени.
Обожаю людей, которые заставляют меня смеяться. Я, правда, думаю, что смеяться — это то, что я люблю больше всего. Это лечит множество болезней. Возможно, это самое важное в человеке.
Следующим фильмом Одри Хепбёрн стала мелодрама «Двое на дороге».
Режиссёром и продюсером этой картины был Стенли Донен, который уже снял с ней два прекрасных фильма «Забавная мордашка» и «Шарада». Именно это помешало Одри отказаться от проекта сразу — она доверяла Донену и очень хорошо к нему относилась. Несмотря на то что она совсем не видела себя в роли Джоанны Уоллес, она согласилась обсудить сценарий, но честно сказала: «Это — великолепная идея, но из неё ничего не выйдет». Однако Стенли Донен умел убеждать и искренне верил в успех будущей картины, несмотря на то, что та была на самом деле странной, не похожей на все прежние фильмы Одри и очень непривычной как для США, так и для Англии.
«Двое на дороге» — это, так сказать, комедия с печальным подтекстом о людях, которые любят друг друга, но сами доводят свой брак почти до распада. «Мы переносимся то в прошлое, то в будущее в ходе четырёх путешествий, совершаемых семейной парой. Эти путешествия во времени и пространстве охватывают двадцать лет, где были ухаживания, женитьба, супружеская измена, почти развод и некое подобие „вооружённого перемирия“. Вспыхивает ссора, и они объявляют друг другу войну, затем вновь заключают мир и предаются любви с той же искренностью, с какой только что набрасывались друг на друга».
Это великолепная идея, но из неё ничего не выйдет.
(О фильме «Двое на дороге»)В фильме «Двое на дороге» Одри Хепбёрн впервые снялась полуобнажённой.
Это было непривычно для неё, и режиссёр со сценаристом долго убеждали, что это на самом деле необходимо для картины. «Одри страдала излишней чопорностью, но она была тем, что французы называют „pudique“ („стыдливая“). „Скромная“ — вот, мне кажется, то слово, которое лучше всего её характеризует, — рассказывал автор сценария Фредерик Рафаэль. — Её всегда ограничивала и сдерживала мысль о том, какое представление о ней может сложиться у зрителей».
Но сказать по правде, Одри больше беспокоила не эта сцена и даже не то, что её героиня по сюжету изменяет мужу или ругается грубыми словами. Куда сильнее её нервировало то, что она увидела в сценарии очень много параллелей со своей собственной жизнью. Нет, Рафаэль писал не о них с Мелом, просто многие не слишком счастливые браки чем-то похожи друг на друга. И Одри, прочитав сценарий, вдруг отчётливо осознала, что её брак действительно несчастливый.
Она хотела отказаться, надеясь забыть об этом и всё же сохранить свою семью. Но Мел неожиданно поддержал Донена. «Одри всегда сама принимает решение, сниматься или не сниматься в фильме, — рассказывал он. — Но когда я прочёл сценарий „Двоих на дороге“, я сразу же посоветовал ей согласиться на эту роль — и был прав».
Я никогда не считала себя красивой. Мне не нравилась моя плоская грудь. Мне не нравились мои костлявые плечи, большие стопы и крупный нос.
Мужа Одри Хепбёрн в фильме «Двое на дороге» сыграл Альберт Финни.
Он был на несколько лет моложе неё, и у него в активе было лишь четыре фильма, но за один из них он получил номинацию на «Оскар» и «Золотой глобус». Впрочем, Финни вообще снимался мало — он был прежде всего талантливым театральным актёром, и его даже называли «новым Лоуренсом Оливье».
Кроме того, он был большим шутником и при первой встрече ошарашил Одри, изображая перед ней смешного самовлюблённого красавчика нетрадиционной ориентации. Она была в ужасе от его ужимок, но хорошее воспитание заставило её терпеть и улыбаться. А режиссёр с интересом на них смотрел и гадал, кто сдастся первым. Оказалось — всё же Финни. «Терпение у него лопнуло, — вспоминал Донен, — и он взорвался приступом дикого хохота. Глаза Одри округлились, сделавшись огромными глазами Хепбёрн, известными всему миру. Она поняла, что её разыграли, и она, не тая никакого зла, присоединилась к восторгу Финни, а он забрасывал её заверениями, что с ним всё в полном порядке».
Этот розыгрыш пошёл фильму во благо, поскольку не только помог Одри и Альберту Финни сразу найти общий язык, но и задал нужный тон отношениям их героев. А промелькнувшая в первый день знакомства симпатия сначала переросла в тёплые дружеские отношения, а потом и в нечто большее. Впервые за много лет у Одри начался роман с её партнёром по фильму.
Всегда надеешься, что если будешь любить человека, то всё будет хорошо. К сожалению, так получается не всегда.
Стенли Донен заставил Одри Хепбёрн сниматься в магазинной одежде, а не в эксклюзивных нарядах от Живанши.
Для этого ему пришлось выдержать настоящую войну. Одри упорно сопротивлялась, как всегда, когда кто-то вставал между ней и одеждой от Живанши, в которой она всегда чувствовала себя защищённой. Но Донену как раз нужно было, чтобы она на экране выглядела менее уверенной и более уязвимой.
Конечно, Одри он этого говорить не стал, а привёл простой и убедительный аргумент, что Джоанна Уоллес — не миллионерша и не светская дама, поэтому у неё не может быть платьев от такого дорогого модельера. А поскольку «Двое на дороге» были не сказкой, как многие другие фильмы Одри, а картиной в реалистическом жанре, такое несоответствие бросалось бы в глаза.
Живанши готов был упростить стиль Одри, сделав её одежду более похожей на магазинную, но Донена это не устраивало — он не хотел воевать с ней потом из-за каждой детали. Наконец Одри сдалась. Правда, консультант по костюмам вскоре не выдержал её придирок и уволился, но зато пришедшая на его место Клэр Рендлсхэм оказалась дамой крепкой и вскоре одела Одри в готовое платье из дорогих магазинов.
«Одри Хепбёрн в „Двоих на дороге“, — писал один журнал мод, — урок всем тем девицам, которые считают, что когда вы перешагнули тридцатилетний барьер, вам больше ничего не остаётся, как подобрать волосы и повязать платок пониже. Одри доказывает, что это не так».
Успех — это всё равно что достичь какой-то круглой даты и увидеть, что вы ничуть не изменились. Успех налагает на меня обязанность жить так, чтобы быть достойной этого успеха. А если посчастливится, то даже его пережить.
Несмотря на то что Одри Хепбёрн с Альбертом Финни вели себя очень сдержанно, слухи об их романе дошли до Мела Феррера.
Раздули эти слухи, конечно, журналисты, потому что даже на съёмочной площадке далеко не все были уверены, что между ними существует нечто большее, чем просто дружба. Ирвинг Шоу, приезжавший на съёмки, рассказывал: «Они вели себя так, словно были подростками, братом и сестрой. Когда появлялся Мел, Одри и Элби сразу же становились официальными и даже несколько неуклюжими, будто теперь они вынуждены были вести себя подобно взрослым».
Биограф Одри, Дональд Спото, писал, что незадолго до конца съёмок она вдруг очень сильно разнервничалась, и никто не мог понять почему. Потом выяснилось, что Мел потребовал немедленно прекратить отношения с Финни, иначе он грозил подать на развод по причине её неверности. Одри была в ужасе — такой скандальный развод мог лишить её сына, ведь в те времена суд ни за что не оставил бы ребёнка «гулящей» матери.
Все знали, что Мел тоже не был чист и невинен: их отношения с Одри давно были прохладными, и у него случались интрижки на стороне. Но об этом не трубили в прессе, а значит, он был куда в менее уязвимом положении, чем она.
Ради сына Одри тут же порвала с Финни. Но её брак с Мелом Феррером это уже не спасло.
То, что вы больше всего любите, вы больше всего боитесь потерять.
Мало кто знает, что Одри Хепбёрн боялась воды.
«Я обнаружил своеобразный страх в Одри, — рассказывал режиссёр фильма „Двое на дороге“ Стенли Донен. — Она не любила погружаться в воду, будь это море или плавательный бассейн. Когда мы дошли до сцены, где Альберт берёт её и бросает в гостиничный бассейн, она мне сказала: „А не могли бы вы использовать здесь дублёра?“ Я ответил: „Одри, это такая сцена, которую я никак не могу снять с дублёром. Зритель должен понять, что в бассейн бросили именно тебя и никого другого“. „Ну что ж, — сказала она, — если Элби бросит меня туда, со мной вполне может случиться сердечный приступ“».
Одри упорствовала три дня, но как и в вопросе с костюмами, Донен оказался упрямее, а его аргументы убедительнее. В конечном счёте Одри смирилась и согласилась сниматься в этом эпизоде. Но о причинах своих страхов она рассказала только много позже: «Видите ли, когда мне было девять лет, в Голландии, купаясь в пруду, я запуталась в водорослях. Тогда я почти совсем не умела плавать. Водоросли тянули меня вниз, а у меня оставалось всё меньше и меньше сил. Я наглоталась воды, пытаясь выпутаться, и пока не подоспела помощь, я думала, что утону. Даже сейчас я, проплыв совсем немного, чувствую возвращение той паники. Хотя Мелу всё-таки удаётся уговорить меня войти в море, я плаваю, высоко подняв голову над водой».
Во всех своих ночных кошмарах я вижу, как меня накрывает волна, и я захлёбываюсь. Это отвратительно и ужасно.
В начале 1967 года Одри Хепбёрн начала сниматься в фильме «Дождись темноты», продюсером которого был Мел Феррер.
По удивительной причуде судьбы она была знакома с режиссёром этого фильма Теренсом Янгом, но не по работе, а ещё со времён войны. Он был в составе британских войск, освобождавших Голландию, получил ранение в бою за город Арнем, после чего лежал в госпитале, где были сёстрами милосердия Элла ван Хеемстра и её дочь Одри. В 1945 году Янг снял документальный фильм под названием «Люди Арнема», с которого и началась его успешная режиссёрская карьера.
Одри в фильме «Дождись темноты» предстояло играть роль слепой девушки, преследуемой наркоторговцами. Сама эта мысль её ужасала, но делать было нечего — продюсировал картину Мел Феррер, для него это была очень важная работа, и Одри не могла его подвести, тем более после её недавней измены. Автором пьесы был Фредерик Нотт, знаменитый благодаря своему триллеру «В случае убийства наберите „М“». Студии права на экранизацию обошлись довольно дорого, и Мелу необходима была Одри, чтобы быть уверенным в коммерческом успехе фильма.
Однако напряжённость в их отношениях была очень хорошо заметна окружающим, и некоторые даже деликатно советовали Одри сходить к психологу. Она наотрез отказалась. А после окончания съёмок они с Мелом договорились временно пожить раздельно.
Как странно, что не существует науки мира, а наука войны существует.
Готовясь к роли слепой девушки, Одри Хепбёрн ездила в клинику для слепых и училась ходить на ощупь.
В клинике она общалась со слепыми и расспрашивала докторов, как люди восполняют отсутствие зрения. Вернувшись, она стала надевать на глаза специальную повязку и передвигаться на ощупь. Она ходила с помощью трости, пыталась узнать людей по звуку шагов, вслепую пользовалась телефоном и готовила чай.
Благодаря такой подготовке в фильме она очень естественно изображала слепую. Но оказалось, что этого недостаточно — на плёнке её глаза выглядели слишком выразительными и слишком ярко блестели. Пришлось заказать контактные линзы. Визуально они давали нужный эффект, но у Одри от них сильно болели глаза, что, конечно, не улучшало её настроение.
А настроение у неё и так было плохое — киностудия «Уорнер Бразерс» отказалась переносить съёмки в Европу, и из-за этого Одри пришлось заплатить со своего гонорара очень большие налоги. К тому же ей сообщили, что костюмы от Живанши обойдутся слишком дорого, поэтому одежду для её героини будет шить модельер подешевле. Студия экономила буквально на всём, и лишь благодаря Курту Фрингсу, который ещё на стадии заключения контракта сумел выговорить для Одри некоторые привилегии, ей удалось дожить до конца съёмок без нервного срыва.
Отдавать — значит жить. Если перестанешь отдавать, не для чего станет жить.
За фильм «Дождись темноты» Одри Хепбёрн в последний раз была номинирована на «Оскар» и «Золотой глобус».
Вообще-то фильм получился довольно средний, и если бы не великолепная игра Одри и умение режиссёра нагнетать напряжение, он забылся бы сразу после выхода на экраны. В пьесе Фредерика Нота было много нестыковок и искусственно созданных ситуаций, но они компенсировались определённой внутренней логикой и динамикой. Динамика в фильме осталась, а вот логика исчезла на стадии сценария окончательно — например, слепой героине ни разу не приходит в голову мысль запереть дверь, чтобы злодеи не могли проникнуть в её дом.
Но Одри была так органична и искренна в роли слепой девушки, что критики простили фильму все недостатки и в один голос восхищались её талантом. Понравился фильм и зрителям — они сочувствовали героине и с удовольствием пугались за неё и вместе с ней. Тем более что во время показа фильма в кинотеатрах для большего эффекта в последние пятнадцать минут в зале полностью гасили свет, и на экране почти ничего не было видно, а были только слышны крики героини и учащённое дыхание пытающегося её убить злодея. Напряжение достигало такого уровня, что на улице возле крупных кинотеатров дежурили машины «скорой помощи».