А теперь поеду на нашу с Димкой съёмную квартиру, заберу свои вещи. Надежды на возврат нет, а значит всё действительно кончено!
Спускаясь по ступенькам невольно вспомнила сцену у подъезда по приезду, но лавочка, к счастью, оказалась пуста. Не пришлось испортить себе настроение…
На квартире я провозилась почти до вечера. Собрала сумки, все фотографии оставила, — пусть сам делает с ними, что захочет. Взяла только одну, где мы запечатлены на открытии фонтанов в Петергофе. Мы тогда попали под «Шутиху» и вымокли с ног до головы. Но Димка сграбастал меня в охапку прямо так, под холодными струями воды, а проходящий мимо фотограф сделал снимок. Мы там такие счастливые! А ведь было это всего несколько месяцев назад…
Усталая от, ставших тягостными, воспоминаний, я вернулась домой и уже в прихожей услышала весёлый гомон голосов, доносившийся из гостиной. Похоже, что там собралась масса народа. Навстречу выбежала сестрёнка:
— Манюня! — завопила она, — ты куда подевалась? У нас гости, тебя ждём.
— Кто? — удивилась я, разуваясь.
— Новые соседи, — понизила Снежа голос, — Петровские съехали два дня назад, а теперь там Троекуровы: тёть Вера, дядь Петя и Костик — их сын… Сейчас сама увидишь.
Петровские жили в квартире напротив, значит у нас теперь новые соседи по лестничной клетке. Я успела заметить, что, произнеся «Костик», сестрёнка вся зарделась, и угадала примерный возраст парня, раз моя пятнадцатилетняя недотрога пребывает в таком возбуждении.
Разувшись, прошла в зал, Снежана, как хвостик, вилась следом. Сразу же последовали бурные объятья в связи с приездом. Меня усадили за накрытый (в честь меня, разумеется) стол и быстренько познакомили с Верой Ивановной, Петром Дмитриевичем и «Костиком», который оказался едва ли младше меня. Было от чего прийти в ажиотаж — симпатичный парень, блондин, обаятельный, общительный.
Перекидываясь с ним парой общих фраз, поймала ревнивый взгляд сестрёнки и улыбнулась. Она ещё такая маленькая, такая искренняя и невинная!
Поведав дежурную пару-тройку весёлых курортных историй, я поспешила под благовидным предлогом смыться в комнату.
Только устроилась в кресле с телефоном, чтоб позвонить Илоне, как в комнату ураганом ворвалась раскрасневшаяся Снежа:
— Манюнечка!!! — воскликнула она, — помоги! Помоги мне отвлечь Костика, вызови его на балкон!.. Ну очень прошу!
— Поворковать хотите? — улыбнулась я.
— Нет! То есть, да… — смутилась сестрёнка, — я, кажется, тоже ему нравлюсь, но не при родителях же нам разговаривать…
— Так сама выведи его.
— А что я скажу? — возбуждённо воскликнула она, — как я объясню, куда и зачем зову? Они все подумают…
— А я? — вздохнула я.
— Ну, позови его покурить…
Я от такого ненарочитого нахальства прямо застыла: нет, представляете себе — захожу в комнату и при родителях заявляю, что иду курить, и прошу Костика меня сопровождать. Но Снежана смотрела так умоляюще!
— А он курит? — вздохнула я.
— Не знаю, — пожала плечами сестрёнка, совершенно обезоружив меня этим ответом.
Мне надоело это, я встала и быстро вышла из комнаты, а сразу с порога зала, сладко всем улыбнулась и решительно произнесла:
— Костя, если хочешь, пойдём посидим со мной и Снежаной поболтаем, познакомимся получше?
За моей спиной тихо охнула от столь прямолинейного приглашения моя робкая малышка.
— Да-да, — поддержали его и мои родители, — иди, молодым лучше с ровесниками общаться, поболтай с девочками.
Костик одарил меня благодарной улыбкой облегчения и направился вслед. Ему тоже, видимо, хотелось общения далеко не с людьми старшего поколения. Мы вышли на балкон, Снежа юркнула следом и тихонько присела в уголочке. Ну, если она так будет продолжать, то мне придётся снова брать инициативу в свои руки и сидеть тут с ними допоздна?! Костик же молча улыбался. Нет, так не пойдёт! По моему знаку уселись на диван.
— Ты куришь? — спросила. А с чего ещё начать? Ну не умею я с ходу заводить непринужденную болтовню! У кого-то язык отлично подвешен, меня же этим талантом Бог обделил.
— Нет, — покачал головой парень.
— И никогда не курил? — восхищенно пискнула сестрёнка и снова примолкла, будто испуганная своей смелостью.
— Курил… — он словно задумался на секунду, — просто перестал. А вы, если хотите, курите, девчонки, у меня нет никаких предубеждений.
— Спасибо, — усмехнулась я, — вот тоже недавно перестала. Раз и всё. А Снежа и не курила.
— Ей и не надо, она ещё маленькая, — пошутил Костя.
А Снежана прямо вспыхнула, даже слёзы выступили, но промолчала. Неужели влюбилась? Так быстро? Предложи он ей сейчас покурить вместе с ним — ведь ни секунды не думая согласится, по глазам видно, вон уже готова отрицать, что не пробовала, лишь бы не казаться маленькой в глазах соседа.
— А ты чем занимаешься? Учишься, работаешь? — продолжала я разговор.
— Учусь и подрабатываю. Год остался, получу диплом хирурга, надеюсь, повысят на работе. Пока я просто ассистент.
— Ух, ты! — не выдержала Снежана, — ты помогаешь хирургу делать операции?
Настоящие?!
— Настоящие, — засмеялся Костик, — чудо ты, какие же ещё бывают операции?
— Те, что с кровью — настоящие, остальные — не очень, — несмело произнесла она.
— Всякие бывают, в основном, с кровью.
— Как интересно… — выдохнула сестра, глядя на него с нескрываемым обожанием.
— Бывают такие случаи, что просто анекдот, — Костя уловил её интерес и с готовностью окунулся в любимую, по-видимому, тему.
— Расскажи!..
Дальше я как бы уже не существовала поблизости. Он говорил, она слушала.
Буркнув в пространство, что мне надо позвонить, тихонько ускользнула к себе. Да и если бы с шумом встала и вышла, чётко печатая шаг — результат был бы тем же, так они увлеклись общением.
Уже прикрывая за собой дверь, я увидела, что Снежана выбралась из своего уголка и подсела к парню на диван, практически не стесняясь.
Часы показывали без четверти одиннадцать ночи, гости ещё не ушли. Я скользнула под одеяло, сладко зевнула и закрыла глаза. Скрипнула дверь.
— Мань, ты спишь?.. — тихий Снежанкин шёпот.
— Нет, заходи, — отозвалась я и нехотя села.
Снежа залезла с ногами на кровать и растерянно сообщила:
— Он ушёл.
— Так быстро? — усмехнулась я.
— В том то и дело, что быстро! — растерянно выпалила сестра, — мы сидели, разговаривали, а он вдруг замолчал на полуслове. Замер, глядя в одну точку, а потом… вскочил, извинился, что-то сказал насчёт того, что ему срочно надо домой и убежал! Мань, ему со мной неинтересно…
Она вот-вот готова была заплакать.
— Малышка, не переживай, мне кажется, что ты тут не при чём. Может, у него просто живот прихватило?
— Но ведь у нас есть туалет…
— Застеснялся! — констатировала я, — ты ему просто-напросто понравилась, и он скрыл причину. Я уверена, потом как-нибудь объяснит и извинится.
— А что мне сейчас делать? — простонала сестрёнка.
— Иди спать, — и я бухнулась на спину.
— А если он вернётся?
— Не думаю. Да и… — прислушалась, — его родители вон тоже уходят.
— Ладно, пойду…
Снежа понуро удалилась. «Странный этот Костик. Что ж, у каждого свои бзики…» — подумала я и уснула.
ГЛАВА 5
… Я быстро шла по лесу. Это был тот самый лес, где уже дважды побывала после обретения кольца, однако, на этот раз я видела его как-то нечётко, зыбко.
Деревья замедленно беззвучно колыхались, расплывались, словно видела их сквозь раскалённый воздух. Где-то там впереди смутно просматривались очертания домиков, чьи-то фигуры…
А мной кто-то шёл. И волны страха, едва обнаружила присутствие, неожиданно захлестнули меня, окутали и липкой паутиной потянули назад, замедляя, утяжеляя шаги, мешая двигаться вперёд. Чем быстрее нагонял идущий сзади, тем страшнее мне становилось; изо всех сил старалась прибавить шаг, побежать, но какие-то невидимые путы обволакивали мне ноги тем больше, чем сильнее я сопротивлялась, каждый шаг давался всё с большим трудом…
Я оглядывалась, но лес сзади был абсолютно непроницаем, чёрен, как ночь, невозможно было ничего рассмотреть, цепляясь за стволы и отталкиваясь от них — продвигалась дальше. Отчаянно хотелось поскорее добраться туда, где возле полупрозрачных домиков бродили размытые фигуры, от них словно веяло спасением, безопасностью. И в то же время, я уже почти ощущала, как там, сзади, меня нагоняют и чьи-то жуткие тонкие, но цепкие, руки хватают за одежду. Мурашки побежали по спине, я похолодела и уже совсем с трудом передвигая ноги, попыталась не дать себе остановиться совсем.
И когда уже совсем не ожидала, деревья вдруг расступились, и я вырвалась из непроглядной черноты на отрытую поляну и, упав на колени, прокричала:
И когда уже совсем не ожидала, деревья вдруг расступились, и я вырвалась из непроглядной черноты на отрытую поляну и, упав на колени, прокричала:
— Помо..! — но голос меня не слушался, пропадал. В горле словно всё онемело, даже шепот не мог вырваться оттуда.
Люди, стоящие у ближайшего домика, на другом конце поляны, оглянулись на мою отчаянную мольбу, но не двинулись с места.
Лица на мгновение проступили очень чётко, и я увидела Шеннон, Милену, других, незнакомых мне, людей. Они все смотрели на меня невыразимо печально, с горечью, но бессилием, как смотрят на обречённого, что умрёт через мгновение. А потом они опустили глаза.
— Помогите же мне!!! — выдохнула, покорно, не сопротивляясь, ложась щекой на землю.
Внезапно какая-то злая, грубая сила сцапала за волосы и одежду на спине и рванула назад, туда, в густой и тёмный, всепоглощающий лес. Изо всех сил сопротивляясь, хваталась руками за воздух, но сила, что волокла меня по траве, была неумолима. До ушей донёсся тихий шелестящий смех, от которого моментально прошиб холодный пот. И тогда я беззвучно заплакала, понимая, что умолять о помощи бесполезно…
Неожиданно со светлой поляны донёсся тихий шёпот, в котором узнала голос Милены:
— Мы не можем тебе помочь… не можем дотянуться до тебя… ты спряталась от нас… кольцо… где оно… мы потеряли связь с тобой… мы не можем тебя найти… одень кольцо…
В тот же миг от толпы людей, которая уже почти скрылась из поля зрения, отделился мужской силуэт, сделал шаг в мою сторону и протянул руку. Что-то в чертах лица было до боли знакомое, но я не смогла разглядеть чётко…
Из правой руки вырвался сноп света и пронзительно ударил в мою сторону. Я рефлекторно зажмурилась, но вопреки страху, ощутила, как что-то тёплое, нежное, ласковое прошло сквозь меня, проникло за мою спину. А потом тьма сзади взорвалась диким воем и… отпустила меня, в ту же секунду рванувшись, я по инерции полетела вперёд и ощутимо проехалась лицом по траве. Всё померкло.
Я проснулась, словно от толчка. Какой жуткий, сумбурный сон, не припомню, когда мне последний раз до этого снились кошмары…
Утро встретило пустой квартирой, все разошлись, кто куда. На кухне я нашла записку от мамы о завтраке. Перекусив, оделась и решила съездить в университет, посмотреть расписание мероприятий на остаток лета. Илона с Семеном, наверняка, тоже заедут туда, забыла я им вчера позвонить…
Полезла за цепочкой в шкатулку и наткнулась на кольцо. Моментально вспомнился сон, и в его контексте от кольца теперь исходило доброе тепло, просто захотелось взять его и непременно надеть! Ну а что, собственно, такого? Проделала это и отправилась.
В трамвае, если удаётся сесть, я имею привычку либо читать, либо дремать, особенно если еду утром. Книги у меня с собой сегодня по рассеянности не было, так что просто откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза.
И вдруг я оглохла: абсолютно все звуки разом исчезли. Со вспыхнувшей внутри паникой немедленно распахнула глаза.
Я стояла на пыльной, заросшей по краям такой же серой травой, тропинке, ведущей к дому. Сразу вспомнилось, что здесь уже была: маленькая заброшенная деревенька с полуразрушенными домами! А вместе с этим и крохотная, покосившаяся хибарка, у меня прямо перед глазами, и слегка приоткрытая дверь, и детский стон, донёсшийся оттуда в следующую секунду…
— Господи… — попятилась на непослушных ногах.
— Ма-а-а-ма-а…
— Что же это? — я вся дрожала. Кровь на ручке двери бросилась в глаза и заставила кровь запульсировать в голове.
— А-а-а-а… — плакал-стонал ребёнок.
Я, лихорадочно оглядываясь по сторонам, потихоньку пятилась к калитке. И в какой-то момент…
Маленькая детская ладошка вынырнула из полумрака недр дома и ухватилась за дверь снаружи, заскользила вниз, оставляя кровавый след. Комок встал в горле, заставив меня онеметь.
Дверь скрипнула, открываясь пошире…
Из темноты дверного проёма показалась копна взлохмаченных волос, перепутанных, слипшихся от крови. Ручка вцепилась в дверь так, что аж побелела, подтягивая тело.
— Нет, пожалуйста… — шептала я осипшим голосом, в глазах темнело от страха, ноги отказывались повиноваться.
На свет появилась детская голова, за ней плечики. Маленькая девочка в изорванном платье наполовину выползла из дома, цепляясь за дверь, потом за пол… Она подняла глаза и, с нечеловеческим отчаяньем, уставилась на меня.
— Помогите мне… он убил маму… он убьёт меня! — взмолился ребёнок тонким голоском, — я не хочу умирать…
— Кто?.. — выдохнула я.
— Он… он где-то здесь… спасите меня… спрячьте меня… а-а-а-а-а-а!!! — вдруг нечеловеческим голосом, переходя на пронзительный визг, закричала девочка, её глаза расширились.
Там, внутри дома, кто-то схватил её, я это поняла. В следующий миг резкий рывок — и девочку втащили внутрь. Маленькая ручонка беспомощно скользнула по деревянному полу крыльца и исчезла.
Я захлебнулась собственным криком, беззвучно раскрывала рот, не сводя глаз с двери.
Изнутри донёсся страшный звук, похожий на треск. Дверь вновь приоткрылась ещё немного и оттуда… вылетела кровавая детская ручонка с лохмотьями мяса и костей, упала к моим ногам.
Я закричала так, что мои барабанные перепонки завибрировали, изо всех сил зажмурила глаза и кричала, кричала, кричала…
— Господи, да что с ней?!!
Голоса постепенно выплывали откуда-то. Я открыла глаза и оборвала крик, потому что сидела в вагоне трамвая, но меня всю трясло: кровавая картина всё ещё стояла у меня перед глазами.
Люди смотрели отовсюду, мягко говоря, испуганно. Какой-то мужчина быстро приближался ко мне.
— Я врач, — сообщил он, присаживаясь рядом. Благо места свободного было много, люди отодвинулись от меня насколько было возможно, — что с Вами? Вам нехорошо?
— В-всё в порядке… — зубы у меня стучали, — извините, кошмар просто приснился.
Задремала.
А потом осознала, что уже не так давно говорила эту фразу. В прошлый раз, когда впервые побывала в этом кошмаре. Сон ли?
На первой же остановке, едва трамвай остановился, я покинула вагон и побрела по проспекту. Ехать в университет не было уже ни сил, ни желания. Позвоню вечером Илоне, спрошу, что и как, всё равно толку с меня сейчас никакого.
Почему-то одна единственная мысль чётко обозначилась в голове: жизнь круто поменялась и это только начало всего, что меня ещё ожидает. Начало неизвестных «сюрпризов»…
Солнышко припекало, я шла по аллее и думала. Если это повторилось во второй раз, то и опять наверняка повторится. Только вот в этот раз видение было несколько длиннее… Значит, в следующий… Я точно увижу маньяка-убийцу!
С самого детства у меня была одна жуткая фобия. Родители, сколько себя помню, внушали, что маленькой (а потом и не очень) девочке на улице очень небезопасно.
Всё началось с ужасного события: зверски убили ребёнка из моего подъезда.
Короче, я выросла, запуганная шокированными родителями, с неотвязными мыслями о маньяках, насильниках, убийцах — со стойким убеждением, что все так или иначе, хоть раз в жизни с ними сталкиваются, что этого не избежать никому. Конечно, с возрастом, страх стал несколько затухать… Его всколыхнуло событие, произошедшее на курорте, тот парень в парке очень меня напугал. Может, именно этим и были спровоцированы видения?
— Ама-а-анда-а-а…
Я вздрогнула от неожиданности и оглянулась. Не крик, а словно выдох.
— Ама-а-анда-а…
Что такое? Вокруг поблизости никого не было, ни одной живой души, словно само пространство замерло. На редкость безлюдно. Все звуки исчезли, будто застыли, но голос ведь откуда-то донёсся. Я покосилась на кольцо, почувствовав странную связь между событиями и этой вещью.
— Кто там?.. — растерянно отозвалась я. А вдруг это возвращается видение?
В конце аллеи неожиданно воздух поколебался, потом заклубился, обретая чёткие очертания. Напряглась, приготовившись к самому худшему и уже ничему не удивляясь…
— Аманда! — заорала… Шеннон, чьи очертания принял воздух, бросаясь ко мне, — привет! До тебя не достучишься!
Я открыла рот. Следом за ней шагнули Милена и ещё двое: серьёзный представительный мужчина лет тридцати и красивая стройная женщина, немного постарше его на вид. Все они улыбались светло и, как мне показалось, с облегчением.
— Слава Богу, — проговорила женщина, — я боялась, что мы можем опоздать.
Я заозиралась по сторонам, чтоб понять — видит ли это ещё кто-нибудь из людей и какова их реакция? Но улица по обе стороны, в пределах видимости, была абсолютно пуста! Ну, вот видимо и схожу с ума, а свидетелей, конечно, не случилось!
— Мы включили оцепление, — пояснил, как ребёнку, мужчина, видя моё замешательство, — мы сейчас находимся вне этого времени и пространства, никто здесь не появится, пока мы не уйдём.