Сердце Юджинии начало таять.
— Мне скучно без вас, — неожиданно промолвил он и тут же спохватился будто, испугавшись, что сказал лишнее. На его лице отразилось смущение. — Я уже извинялся перед вами за то, что вольно или невольно огорчил вас.
— Да, извинялись. Но за те огорчения, которые были в прошлом. Я постоянно задаю себе вопрос, сколько еще огорчений мне придется терпеть от вас.
Синклер нахмурился.
— Я не совсем вас понимаю. Вы говорите загадками, Юджиния.
— Во время последней нашей встречи у меня сложилось впечатление, что вы были бы рады избавиться от меня.
— Вот это да! Вы прямо в лоб говорите все, что у вас на уме. Это поразительно для меня, человека, окруженного людьми, которые говорят только то, что мне хочется слышать. О, как мне не хватало вашей прямоты и откровенности, Юджиния!
Юджиния не могла сдержать смех.
— Я никогда не отличалась дипломатичностью, ваша светлость. Не всем это по нраву.
— Вы мне очень даже по нраву.
Почему она так сильно волновалась в его присутствии? Почему сердце ее бешено колотилось? Юджиния пыталась заставить себя ненавидеть Синклера, но вместо этого все больше влюблялась в него.
Улыбнувшись, он подошел на шаг ближе, у нее замерло сердце.
— Может быть, встретимся снова? Обещаю хорошо себя вести.
Юджиния украдкой взглянула на отца. Он торговался с покупателями и, казалось, был полностью поглощен своим занятием. Воспользовавшись удобным моментом, Синклер вплотную придвинулся к ней.
— Теперь настала моя очередь подвергнуть вас испытанию, мисс Бельмонт, — понизив голос до интимного шепота, произнес он.
— Мое безрассудство очевидно и не требует доказательств, ваша светлость. С меня довольно испытаний!
— Тем не менее, я назначаю вам свидание у разрушенного замка в Гойен-Хилле, в пятницу в одиннадцать часов.
— Простите, но я вынуждена отказаться.
— Неужели вы такая трусиха? Вы сами затеяли эту игру, Юджиния, и теперь уже поздно отступать.
Юджиния не успела ответить ему. В этот момент ее отец заключил сделку и повернулся к ним с сияющим от радости лицом и пригоршней монет в руках.
— Сожалею, ваша светлость, но эта кобыла уже продана. Вы видите, что у меня ее с руками оторвали! Но не расстраивайтесь, у меня есть еще одна лошадь на продажу. Дайте мне пару дней, и я доставлю ее в ваше поместье, на радость леди Аннабелле!
— Папа, у герцога нет намерений покупать у тебя лошадей, — промолвила Юджиния.
— Благодарю за предложение, сэр Питер, но ваша дочь права. Мне не нужна новая лошадь. А теперь позвольте откланяться. Желаю удачи!
Слегка коснувшись шляпы в знак прощания, Синклер бросил на Юджинию многозначительный взгляд и зашагал прочь.
Юджинии хотелось броситься вслед за ним, догнать его и сказать, что никакие силы не смогут помешать ей прийти завтра на свидание с ним. Но тут пожилой джентльмен, купивший лошадь, заговорил с Юджинией о навыках верховой езды своей внучки. Выслушав его, Юджиния поняла, что девушка была новичком в этом деле.
— Лошади нужна твердая рука, — предупредила она. — Если она чувствует ее, то становится смирной. А еще она не любит ярких пряжек на обуви. Поэтому скажите своей внучке, чтобы она надевала что-нибудь попроще. Кроме того, эта кобыла пугается луж… ну, не самих луж, а отражения в них.
Довольная тем, что предупредила покупателя обо всех особенностях лошади, Юджиния на обратном пути размышляла о Синклере, придуманном им испытании и о письме Эверил.
А что, если Синклер снова предложит ей стать его любовницей? Юджиния не верила в его обещание хорошо вести себя на свидании. Ну что же, она была готова дать ему достойный отпор. Синклер еще не знал, на что способна Юджиния Бельмонт! Как тут ни крути, но роль любовницы была не для нее!
Покончив с супом, Синклер кивком приказал слугам подавать следующее блюдо. Сегодня за ужином в его доме собрались соседи по поместью, местная знать, и прибывшие из Лондона друзья его покойного отца. Званые вечера являлись частью светской жизни, и Синклер считал их необходимым злом. Приезжая в его дом, гости рассчитывали на роскошное угощение. Впоследствии они хвастались своим знакомым, что их пригласил на званый ужин сам герцог Сомертон!
Синклер вынужден был развлекать гостей светской беседой, и это помогало ему на время забыть Юджинию Бельмонт, которая занимала все его мысли. Она стояла на нижней ступени социальной лестницы. Синклер, как никогда, ясно осознал это, увидев ее на базаре. Юджиния, словно цыганка, помогала отцу сбыть с рук норовистую, плохо объезженную кобылу неопытному покупателю. Эта девушка, казалось бы, должна была внушать герцогу отвращение, однако он испытывал к ней совсем другие чувства.
В его душе полыхал огонь страсти, которая с каждым днем только усиливалась.
— Когда вы планируете посетить Лондон, Сомертон? — спросил один из гостей, и Синклер дал ему уклончивый ответ.
Он не собирался ехать в Лондон: ему нравилось жить в поместье. Он вдруг снова вспомнил последний разговор с Юджинией. Решится ли она подвергнуться испытанию, которое он для нее придумал? Если она все же приедет, то он сделает ей одно предложение. Но захочет ли она его выслушать до конца?
На прошлом свидании он был слишком поспешен в своих словах и действиях. Впрочем, зачем было медлить? Синклер хорошо знал, чего хотел, и всегда прямо шел к своей цели. Юджиния оказалась редким бриллиантом, женщиной, с которой Синклеру нравилось проводить время, разговаривать и смеяться. Но главное, он испытывал к ней бешеную страсть.
Герцогу Сомертону нужна была любовница, и Юджиния прекрасно подходила на эту роль.
По мнению Синклера, предложение, которое он намеревался сделать Юджинии, было великодушным. Если она примет его, у нее будет все, чего ей только захочется. Юджиния получит больше благ, чем когда-либо имела, и почти ничего не потеряет. Синклер намеревался беречь ее репутацию и защищать Юджинию, насколько это было возможно. Он смог бы обеспечить безбедную жизнь ей и ее близким.
Синклер знал, что Бельмонт-Холл был ветхим, сырым, прогнившим, его деревянные балки проел жук-древоточец. Если Бельмонты в ближайшее время не найдут деньги на его ремонт, то останутся без крыши над головой. Синклер решил, что позаботится об их усадьбе, а возможно, купит родителям и братьям Юджинии новый, более просторный дом, расположенный подальше от его поместья.
Несмотря на высокомерие и самонадеянность, Синклер не был глупцом. Он не ждал, что Юджиния сразу же согласится на его предложение. Она, конечно, поломается сначала, но Синклер не сомневался, что в конце концов одержит победу.
У Синклера и прежде случались любовные увлечения, но они прошли, как сон. Он с трудом мог вспомнить лица своих прежних любовниц. К Юджинии Бельмонт Синклер испытывал куда более сильные чувства! Возможно, он навсегда свяжет с ней свою жизнь.
Проснувшись среди ночи, Синклер почувствовал сильное возбуждение. Он представил, что Юджиния лежит рядом с ним обнаженная и жаждет соития. Ему даже на минуту показалось, что он ощущает исходящий от нее аромат. Синклер усмехнулся. Он чувствовал, что превращается в жеребца, тоскующего по кобыле и готового ради нее вырваться из стойла на свободу.
Должно быть, это была своего рода одержимость. Синклер всем своим существом жаждал близости с Юджинией. Он сгорал от жгучего желания заключить ее в объятия и овладеть ею. Любовницы в конце концов и созданы для любовных утех! Насытившись Юджинией, Синклер мог бы поговорить с ней о чем-нибудь по душам. В качестве компенсации за доставленное наслаждение он осыпал бы ее подарками. У нее было бы все, что ей заблагорассудится!
Синклер не сомневался, что рано или поздно Юджиния Бельмонт смирится с неизбежным и примет его предложение.
Глава 10
В пятницу утром Синклер встал пораньше и, сгорая от нетерпения, быстро оделся. За завтраком Аннабелла вела себя несколько нервно. Он видел, что она хочет ему что-то сказать, но не знает, с чего начать. Если она собиралась завести речь о своем нежелании выходить замуж за Люциуса, то Синклер не намеревался выслушивать ее. Наконец Аннабелла собралась с духом и заговорила. Она была не из тех, кто покорно молчит, избегая неприятного разговора.
— Я получила письмо от своей подруги Греты, — со звоном поставив фарфоровую чашку на блюдце, заявила Аннабелла.
— Неужели.
— Она живет в Бедфордшире.
— И зачем ты мне все это говоришь?
— Синклер, прекрати разговаривать со мной в таком тоне! Ты в дурном настроении и хочешь и мне его испортить! Однако у тебя ничего не получится. Я заговорила о Грете, потому что собираюсь съездить к ней в гости перед свадьбой. Прежде чем Люциус запрет меня в четырех стенах, я хочу немного развлечься. Грета обещала устроить в мою честь званый вечер и познакомить со своими друзьями.
— Я не возражаю, Аннабелла, но сначала ты должна спросить разрешения у мамы и своего будущего мужа.
— При чем тут Люциус? — возмутилась Аннабелла. — Мы еще не женаты!
— Насколько я помню, Грета всегда была несколько взбалмошной особой. Может быть, не стоит навещать ее сейчас, Аннабелла? Нам не нужен скандал.
Аннабелла нахмурилась.
— Ты хочешь отвадить от меня всех подруг! Ты хочешь сделать меня несчастной, Синклер!
— Не будь смешной, Аннабелла! В Лондоне ты будешь окружена толпой подруг — и старых, и новых.
Аннабелла выскочила из-за стола и выбежала из комнаты. Мисс Гэмбони тоже встала, намереваясь последовать за своей подопечной.
— Простите, ваша светлость, — начала было она, но герцог махнул на нее рукой, давая понять, что не нуждается в ее извинениях.
— Может быть, вы сумеете вразумить ее, мисс Гэмбони.
— Я попробую, ваша светлость.
Синклер уже привык к подобным выходкам сестры и не переживал из-за них. Тем более что его мысли сейчас занимало совсем другое.
Краски уже доставили из Лондона в Сомертон, и он испытывал жгучее желание закрыться на чердаке и взяться за кисти. Синклер уже сделал несколько набросков портрета Юджинии по памяти, и они ему нравились. Синклеру оставалось лишь передать на холсте озорное выражение ее глаз, от которого он был без ума.
Однако после завтрака у Синклера была назначена деловая встреча с управляющим поместьем, а затем ему предстояло написать несколько писем с ходатайством о предоставлении помощи тем арендаторам, дома и заборы которых нуждались в ремонте.
У герцога было множество обязанностей, которые он безропотно исполнял на протяжении последних десяти лет, хотя все эти дела ничего, кроме смертельной скуки, у него не вызывали.
Но с появлением в его жизни Юджинии все переменилось. Она бросила ему вызов, заставила по-новому взглянуть на то, что происходило вокруг, побудила к риску, поиску приключений. И теперь уже Синклер не мог вернуться к прежнему образу жизни. Он не мыслил себя без Юджинии.
Дописав последнее письмо, Синклер отбросил перо в сторону, не заботясь о том, что с его кончика упала большая капля чернил. Наконец-то он освободился от дел и теперь может отправиться на поиски приключений!
На улице было прохладно, собирался дождь, но Синклеру было наплевать на погоду. Он пустил лошадь галопом и прибыл на место свидания на полчаса раньше назначенного времени. Спешившись, Синклер стал прогуливаться взад и вперед перед живописными руинами замка. Здесь проходили сражения времен Войны Алой и Белой розы, именно тогда и была разрушена старинная постройка.
Юджиния опаздывала.
Синклер терпеть не мог, когда люди опаздывали к назначенному сроку. Через некоторое время он начал беспокоиться. А вдруг Юджиния вообще не придет? От этой мысли ему становилось не по себе. Может быть, ему уехать, проучив ее за отсутствие пунктуальности? Но Синклер не смог бы это сделать. Ему необходимо было видеть Юджинию…
И вот наконец до его слуха донесся приближавшийся топот копыт. Через пару секунд на холме появилась всадница с развевающимися на ветру волосами. Юбка плотно обтягивала ее ноги, глаза сверкали.
Это была Юджиния Бельмонт. Она прискакала на свидание верхом на той кобыле, которую вчера продавала с отцом на базаре. Лошадь нервно била копытами, вращая глазами.
— А мне казалось, будто вы вчера продали эту кобылу, — заметил Синклер, подходя к всаднице, чтобы взять поводья ее лошади.
Юджиния запыхалась, ее щеки раскраснелись.
— Покупатели вернули, — объяснила она, пожав плечами. — Теперь у меня не будет нового платья.
Синклер удивленно взглянул на нее.
— Отец обещал купить мне новое платье, если продаст кобылу, — ответила Юджиния на его немой вопрос.
Спрыгнув на землю, она поправила юбку. Синклер порывисто протянул руку и прижал ладонь к ее щеке.
— Я буду покупать тебе новые платья за каждый день и каждую ночь, проведенные вместе, — хрипловатым голосом произнес он.
Но тут он заметил выражение ее глаз.
Юджинию бросило в дрожь, но она подавила ее и поправила волосы, заложив непокорные пряди за уши.
— В таком случае мне понадобится огромный гардероб для одежды, — холодно сказала она.
Улыбка сошла с лица Синклера.
— По-видимому, мне снова следует извиниться?
Юджиния повела кобылу к полуразрушенной стене замка, обдумывая ответ.
Она не хотела приезжать, но потом представила, что напишет ей Эверил, если она признается ей в обмане. И что скажут другие подруги?
Нет, Юджиния была самолюбива и горда, порой даже чересчур. В конце концов она решила, что даст Синклеру последний шанс исправиться. Впрочем, возможно, она просто поддалась слабости: ей очень хотелось снова увидеть его. И снова поцеловать.
Юджиния привязала лошадь к стене, продев поводья в дыру, оставленную, по-видимому, пушечным ядром.
Молчание тяготило обоих, и Юджиния заговорила о лошади:
— Это глупое существо испугалось лужи, и ее новый владелец сильно обеспокоился. Он боялся за свою внучку, для которой, собственно, и приобретал верховую лошадь. Вообще-то я предупреждала их о норове кобылы. Как бы то ни было, но покупатель вернул нам лошадь, он был очень недоволен моим отцом.
— Я его понимаю.
— Если ее не привязать, она убежит. Правда, все равно вернется домой, но я не желаю проделать обратный путь пешком.
— Да, это было бы досадно.
— Вот именно. Эта лошадь — существо беззлобное, но очень своевольное.
— Ясно.
Тема была исчерпана, и Юджиния неохотно повернулась лицом к Синклеру. Он смотрел на нее с такой жадностью, словно готов был съесть.
— Поймите, Юджиния, если вы разрешите мне заботиться о вас, то не прогадаете. Вы получите огромную пользу от наших отношений. Поверьте! Вы ни в чем не будете нуждаться. Я буду обходиться с вами бережно и нежно, стоять на страже вашей репутации. И если наш союз когда-нибудь распадется — мне это кажется невероятным, но обо всем необходимо подумать заранее, — то я обеспечу вас материально и буду содержать вас до тех пор, пока вы не выйдете замуж или… не свяжете свою судьбу с другим джентльменом.
Юджинии было оскорбительно все это слушать. Синклер допускал возможность, что она пойдет по рукам. Герцог, конечно, оскорблял ее не намеренно, для него это было обычным предложением, которое аристократы часто делают хорошеньким девушкам низкого происхождения.
— Нет, — ответила Юджиния, стараясь, чтобы ее голос не дрожал.
— Нет? — Казалось, Синклер был удивлен. Он считал, что только глупец мог отказаться от такого выгодного предложения. — Нет, и точка? И ты больше ничего не добавишь? Мне кажется, тебе нужно хорошенько подумать, а потом уже принимать решение.
— Прежде мне никогда не поступало предложений стать любовницей богатого джентльмена. Прошу простить меня за неопытность… Я и не предполагала, что мне когда-нибудь предложат нечто в этом роде, и не стремилась к этому.
— Я тоже впервые делаю подобное предложение, — промолвил Синклер и рассмеялся. — Неужели ты и вправду думаешь, что я уже сменил дюжину любовниц? Ты мне льстишь, Юджиния.
Она не сумела скрыть свое удивление. Ей всегда казалось, что у Синклера должна быть любовница. Какая-нибудь танцовщица, которую он соблазнил, когда она была еще невинна. Это было в обычае у богатых влиятельных мужчин. А герцог мог позволить себе не одну пассию.
Синклер без труда прочитал ее мысли.
— Я хочу тебя, Юджиния, только тебя. Не знаю почему… и не понимаю, что со мной происходит. Куда бы я ни пошел, постоянно ищу тебя взглядом. Я хочу видеть тебя, обнимать, разговаривать с тобой…
Им двигало не желание польстить Юджинии, а живые эмоции. Синклер неохотно открывал ей душу, его мысли путались, он с трудом подыскивал слова, чтобы описать свои чувства. Тем не менее, Юджиния была глубоко тронута его признанием. Впрочем, о том, чтобы принять его предложение, не могло быть и речи.
— Согласись, что нам хорошо вместе! — воскликнул он.
— Но мы едва знакомы, — возразила Юджиния.
Синклер погладил ее по затылку и шее так, словно перед ним была породистая скаковая лошадь. По телу Юджинии забегали мурашки.
— Я знаю о тебе все, что нужно знать.
Юджиния взглянула ему в глаза и увидела огонь страсти. Ее обуревало желание оказаться в его власти и полностью отдаться ему. Еще немного, и она приняла бы предложение герцога, кинулась бы в огонь, чтобы сгореть дотла. И все же Юджиния одумалась. Чувство собственного достоинства заставило ее остановиться у опасной черты. Она никогда не станет женщиной второго сорта. А именно это предполагало положение любовницы. Юджиния решила, что лучше останется старой девой, нежели поступится моральными принципами.
Она могла принадлежать Синклеру только в одном качестве — в качестве его жены. Юджиния знала, что, несмотря на ее низкое происхождение и семью с подмоченной репутацией, из нее вышла бы превосходная супруга для герцога. Они были бы счастливы вместе — если бы, конечно, смогли пережить скандал, связанный с заключением столь неравного брака. Пропасть между ними, казалось, была непреодолимой.