Но одно точно: как только он вычислит шантажиста – вымогателю не жить. Или вымогательнице.
Райленд следил, как Виктор исчезает в часовне. На его веку, рассуждал он про себя, случилось несколько пришедшихся так кстати смертей: погибли его жена, Стенсоны, а теперь вот и Памела тоже. Каждая трагедия помогала ему справиться с очередной ситуацией, грозившей определенными сложностями. Почему бы не произойти еще одной?
От собственной дерзости у него закружилась голова. Избавиться от Виктора?
Долгие годы он зависел не только от денег старика, но и от его связей. К тому же отец обладал сверхъестественной способностью точно определять слабое место оппонента. И Виктор всегда был настоящим руководителем его избирательной кампании, его стратегом, его серым кардиналом.
«Мне же пятьдесят три, – думал Райленд. – Старик мне больше не нужен. Я уже сам в состоянии управлять своей жизнью».
Райленду показалось, будто на него снизошло прозрение.
Деньги не проблема. Он единственный наследник Виктора. Да и Алекса женщина не бедная.
Он больше не нуждается в отце. До чего ж хорошо! Просто гора с плеч свалилась!
Дверца лимузина распахнулась. Райленд, нацепив на лицо выражение, подобающее отцу, потерявшему злосчастную дочь, убитую наркотиками и алкоголем, вслед за Алексой вышел из автомобиля.
* * *Виктор Уэбб смотрел, как его старший сын медленно и печально шествует к часовне. Его сердце разрывалось от гнева и скорби. Когда-то давно, много лет назад, он совершил ужасную ошибку, которую уже невозможно поправить.
Со стороны могло показаться, что Райленд был идеальным сыном. Виктор делал для него все, что было в его силах, предоставил все, что требовалось для достижения желанной цели. Благодаря ему Райленд получил самое лучшее, на уровне мировых стандартов, образование, деньги и связи. Виктор был уверен, что мечта всей его жизни – создание могущественной династии, которая жила бы в его потомках, – вот-вот должна осуществиться.
Но при этом он уже понял, что его опасения относительно самого главного оправдались. Несмотря на все его старания выковать характер сына, стало ясно: Райленду не хватает силы воли, чтобы справиться со своими внутренними пороками. Там, где-то глубоко внутри, Райленд оказался слабаком.
Да, он совершил роковую ошибку. У него было двое сыновей. И он ошибся с выбором того, кому пожелал отдать все.
Глава 28
– Я вчера разговаривал с доктором Ван Дайк. Она сказала, что ты ей ни разу не перезвонил. – Старик смотрел на Люка с противоположного конца библиотеки. – Она считает, что ты закрываешь глаза на свои психические проблемы, не желаешь признавать очевидного.
Остановившись перед камином, Люк положил руку на резную дубовую полку и обвел взглядом окружавшие его стеллажи, набитые тяжелыми томами и научными журналами. Каждая монография, каждая статья этого богатого собрания были посвящены виноделию. Виноградарство и виноделие являлись предметом страсти всех членов семьи, но только не Люка.
Он тоже пробовал пойти по стопам отца. В различные периоды своей жизни – в последний раз это было шесть месяцев назад – он предпринимал серьезные попытки разжечь в себе энтузиазм, подобный тому, каким горели отец с Гордоном Футом и все остальные. Однако попытки Люка ни к чему не привели. Он всегда избирал для себя свой собственный путь: сначала наука, потом морская пехота, а теперь вот проект.
С той самой минуты, когда они с Айрин добрались до раскинувшегося на обширной территории комплекса «Элена-Крик виньярдз», где размещались винные погреба, дегустационные залы и залы для приемов, Люк уже знал, что скоро отец припрет его к стенке и заговорит о докторе Ван Дайк.
Они с Джейсоном и Хакеттом называли отца стариком, но слово это ни в коем случае не содержало в себе намека на преклонный возраст – оно было выражением признания и уважения его статуса самого старшего мужчины в семье.
На самом деле старику не исполнилось еще и семидесяти, и по его суровому хищному лицу было невозможно определить возраст. А благодаря жесткой дисциплине, регулярным тренировкам, хорошей наследственности и неустанным заботам Вики о его питании его телосложению и выносливости позавидовал бы и гораздо более молодой человек.
Облаченный этим вечером в элегантный смокинг, с бокалом отменного каберне из «Элена-Крик виньярдз» в руке, старик выглядел так, словно с пеленок жил в роскоши. Однако в действительности им с Гордоном Футом на пути, ведущем вверх, к успеху, каждую ступеньку приходилось брать с боем.
– Я был занят, – ответил Люк.
Джон хмуро сдвинул тяжелые серебристые брови.
– Чем? Айрин Стенсон?
– И гостиницей тоже, – сказал Люк и после короткой паузы добавил: – К тому же я время от времени пописываю.
Замечания о гостинице и писательском труде Джон оставил без внимания.
– Айрин – интересная женщина, – заметил он. – По-видимому, умная. Энергичная. Довольно эффектная.
– Я вижу, ты заметил ее платье, – сказал Люк. – Хорошо она выглядит, правда? Наверное, это все благодаря комплексу пилатес.
– Какому комплексу?
– Да так, ерунда, не обращай внимания.
Джон тихо фыркнул:
– Джейсон говорит, она репортер и с каким-то тяжелым прошлым.
«Взять себе на заметку, – подумал Люк. – При первой же возможности удушить младшего брата».
– Джейсон так и выразился – с «тяжелым прошлым»? – переспросил он.
– Нет, – с явной неохотой признался Джон. – Но это подразумевалось.
– Что конкретно он сказал об Айрин?
– Да ничего особенного. По правде говоря, она, по-моему, произвела на него впечатление. Но он рассказал, что когда-то, много лет назад, ее отец застрелил ее мать, после чего покончил с собой и что Айрин выдвинула какое-то безумное предположение о том, что дочь сенатора Уэбба якобы убита.
– С Памелой Уэбб не все ясно. Обстоятельства ее смерти окружены некими мрачными подробностями.
Джон зорко посмотрел на Люка.
– Газеты пишут, что это была случайная передозировка таблеток в сочетании с алкоголем.
– Айрин считает, что это не все. И я склоняюсь к ее мнению.
Джон поджал губы.
– Я боялся это от тебя услышать. – Он с тревогой вглядывался в лицо Люка. – еще Джейсон мне сказал, что, когда Айрин нашла труп Памелы Уэбб, ты был с ней.
– Да.
– После того, что случилось с твоей матерью, когда ты был маленьким, обнаружить труп для тебя, наверное, было потрясением.
Люк сделал глоток прекрасного каберне.
– Ты слишком много слушаешь доктора Ван Дайк.
– А я думаю, что и тебе стоит ее послушать.
– Мне сейчас некогда. Я же сказал: я занят.
Явно раздраженный, Джон заволновался:
– А что со сгоревшим дотла сенаторским домом у озера?
Люк невесело улыбнулся:
– Да, Джейсон потрудился на славу, ни о чем не забыл. Надо будет с ним об этом потолковать.
– Не вини брата. Это я его расспрашивал. А он просто отвечал на мои вопросы. Послушай, я понимаю: ты не желаешь признавать, что у тебя проблемы с психикой. Такое вообще никому не хочется признавать, а мужчине, видевшему войну своими глазами, морскому пехотинцу, тем более. Но доктор Ван Дайк говорит, что посттравматический стресс – это все равно что рана, застрявшая в ноге шрапнель. Если рану не вычистить, она может загноиться.
– На чем, интересно знать, доктор Ван Дайк основывает свой диагноз, если она ни разу даже не поговорила с пациентом?
– Именно поэтому она и считает необходимым встретиться с тобой. Она хочет подтвердить диагноз. Хоть ты и отказываешься говорить об этом, мы все знаем, что тебе за последние несколько лет армейской службы порядком досталось. Такое ни для кого не проходит бесследно.
– А я и не говорил никогда, что это для меня прошло бесследно. Я сказал, что справлюсь с этим, только и всего.
– Да ни черта ты не справишься! Ты после увольнения даже на нашей винодельне не смог найти себе места. Не смог найти общего языка с женщиной, на которой рассчитывал жениться, и потому разорвал с ней помолвку…
– Папа, ей-богу, сейчас не время.
– А потом уехал куда-то в глушь, к черту на рога, купил там себе какой-то третьесортный мотель и связался с какой-то странной особой, которая строит теорию заговоров в связи со смертью дочери сенатора США. Чтобы увидеть в этом ненормальность, научная степень в психологии или психиатрии не нужна.
Не успел Люк ответить, как дверь распахнулась.
В комнату вошел Гордон Фут. Внимательно посмотрев на мужчин, он мигом оценил ситуацию и, приподняв брови, обратился к Джону.
– Прошу прощения за вторжение, – проговорил он. – Мне лучше выйти и снова войти?
– Ничего, – ворчливо отозвался Джон. – Ты член нашей семьи, тебе не впервой лицезреть, как мы с Люком выясняем отношения.
Что правда, то правда, подумал Люк. Гордон был другом и партнером отца с незапамятных времен, Люка тогда еще и на свете не было. Мужчины сдружились в студенческие годы, когда оба увлеченно изучали виноделие в Калифорнийском университете в Дэвисе. Затем вместе воплощали в жизнь свою мечту. Виноградники пережили не один экономический спад, не одну кардинальную перестройку на мировом рынке и несколько землетрясений. Сегодня благодаря преданности Джона и Гордона своему делу, а также усилиям, которые они предпринимали, их бизнес процветал.
Более не похожих друг на друга людей трудно себе представить. Гордон был человеком с легким характером и добряком, одним из тех, кто, попадая в общество незнакомых ему людей, уже через десять минут называет всех по имени. Женщины любили с ним танцевать, мужчины с удовольствием проводили время в его обществе. Хозяйки приемов знали, что самый простой способ обеспечить вечеринке успех – отправить приглашение Гордону Футу.
Даже бывшая жена Гордона сохранила к нему теплые чувства, хотя несколько лет назад, во время одного из кризисов на рынке вина, ушла от него: она, как и многие другие, варившиеся в этом бизнесе, предполагала, что виноградникам залива Элены грозит банкротство. К тому времени, когда компания воспрянула, она уже снова вышла замуж.
Гордон же после развода не женился и наслаждался жизнью холостяка, полностью посвятил себя работе и своей дочери, Кейти. Насколько Люк понимал, недостатка в женском обществе он не испытывал.
Гордон прошел через всю комнату к столику с бутылкой каберне. Искоса, с сочувствием, взглянув на Люка, он спросил:
– Ну что? Кто ведет счет?
– Пока ничья. – Люк вяло улыбнулся. – Никто ни пяди не желает уступить.
– Что еще нового? – Гордон дурашливо поднял бокал. – Не обращайте на меня внимания, продолжайте. Наблюдать скандалы всегда забавно.
Джон махнул рукой, давая понять, что хочет сменить тему.
– Тебя, как я понимаю, прислали за мной?
– Боюсь, что так. – Гордон широко улыбнулся, качнувшись на каблуках. – Торжественный вынос праздничного торта начинается через пятнадцать минут. Тебе сначала придется задуть миллиарды свечей, а потом пройтись с Вики в ежегодном праздничном вальсе по танцполу.
Джон простонал:
– Ненавижу торжественную часть со свечами.
Гордон издал смешок.
– Традиции нужно чтить. Не переживай, я проследил, чтобы огнетушитель был под рукой.
Люк, решив воспользоваться случаем, двинулся к выходу.
– Пойду поищу свою девушку.
– Последний раз я видел мисс Стенсон на террасе. Они разговаривали с Вики, – услужливо подсказал Гордон.
– Именно этого я надеялся избежать, – сказал Люк.
Джон нахмурился.
– Нельзя винить Вики за то, что она проявляет к ней интерес.
– Отец прав, – сказал Гордон. Его радости немного поубавилось, шутливый настрой почти пропал, и на лице Гордона появилось озабоченное выражение. – Судя потому, что Джейсон сегодня вечером нам рассказал о мисс Стенсон, она, мягко говоря, немного странноватая.
– Мне сойдет, – кивнул Люк и, открыв дверь, вышел.
* * *Гордон увидел, как на лице друга отразились и чувство вины, и беспокойство отца за сына. Большинство не заметило бы, что рука Джона сжимала бокал сильнее обычного, что в углах его рта побелели складки. Но они с Джоном слишком давно друг друга знали.
Гордон взял бутылку вина, пересек комнату и наполнил опустевший бокал Джона.
– Не принимай близко к сердцу, – тихо сказал он.
– И как ты, черт побери, это себе представляешь? – Джон сделал глоток вина и поставил бокал. – Люк в беде. Когда у них с Кейти сорвалась помолвка, дела были плохи, а теперь вообще связался с женщиной, у которой с головой, не исключено, еще хуже, чем у него.
– А может, тебе притормозить чуть-чуть, дать ему немного времени и свободы, а, Джон?
Джон твердо посмотрел на Гордона:
– Если я дам ему время и свободу, я могу его потерять. Ван Дайк говорит, этот самый посттравматический стресс штука непредсказуемая. Никогда не знаешь, чем все может обернуться, если его не лечить.
Гордон положил руку другу на плечо.
– Все дело в Саре, да?
– Да, черт возьми, в Саре. – Джон вскочил со своего места и принялся мерить шагами комнату. – Он же ее сын. Ван Дайк говорит, склонность к депрессии и поведение, направленное на саморазрушение, могут передаваться по наследству. А тут еще плюс ко всему психическая травма после участия в боевых действиях и тот уик-энд с Кейти, одно на другое накладывается, вот тебе и получается взрывоопасная смесь.
– Он ведь и твой сын тоже, у него есть и твои гены. Он же не выполненная под копирку копия Сары.
– Да знаю я. – Джон провел руками по волосам. – Но я не могу рисковать, понадеявшись на то, что авось пронесет, авось он выкарабкается своими силами. Ван Дайк говорит, что это может оказаться бомбой замедленного действия.
– Я понимаю, Джон, тебе тяжело. Мне тоже тяжело: я ведь его с пеленок знаю. Или ты думаешь, я из-за него не переживаю? Но он ведь все-таки не маленький мальчик, он как-никак взрослый мужик. Ты, конечно, можешь давать ему советы, но за руку же ты его к врачу не приведешь.
– А что мне прикажешь делать? – Джон остановился перед камином. – Делать вид, что он сам может справиться со своими проблемами? Закрыть глаза на тревожные симптомы, как я это делал с его матерью?
– Ничего ты не закрывал глаза. Сара страдала от клинического случая депрессии. В ее самоубийстве ты не виноват.
– Возможно. – Джон очень медленно обернулся. – Но если Люк сотворит с собой нечто подобное, вряд ли я смогу жить.
– Люк всегда следовал своим путем, и порой он бывает ужасным упрямцем. – Гордон устало улыбнулся. – Как я уже тебе сказал, он твой сын, Джон.
– Я сегодня днем опять разговаривал с Ван Дайк. – Лицо Джона застыло в выражении непреклонной решимости. – Я ей сказал, что сегодня вечером и завтра утром Люк будет у нас. Она ответила, что можно еще кое-что попробовать предпринять. Но ей требуется помощь всех членов семьи. В том числе и твоя.
– В чем бы ни заключалась эта затея, я не уверен, что она удачная. Но ты мой друг. И ты знаешь, что дважды просить меня о помощи не нужно.
Глава 29
Вики Даннер была стильной женщиной, держалась уверенно и с достоинством. Аристократическое лицо демонстрировало преимущества регулярных процедур у профессиональных косметологов, позволявших надолго сохранить свежий вид. В строгом сером облегающем платье, с поблескивающими в ушах и на шее бриллиантами, она являла собой образец дорогой и изысканной элегантности.
Айрин, наблюдавшая в течение этого вечера за Вики, уже оценила, насколько очаровательна может быть супруга Джона Даннера. Однако в данный момент режим очарования был отключен. Ее мучили кое-какие вопросы, и она была твердо намерена их прояснить.
– Вы участвуете в новом предприятии Люка? – спросила Вики, скупо улыбаясь.
Айрин помедлила.
– Предприятии?
– Ну, я имею в виду тот нелепый маленький мотель, который он приобрел в Дансли.
– Ах гостиница! – Обдумывая ответ, чтобы потянуть время, Айрин сделала глоток белого совиньона. – Если честно, то жизнеспособным предприятием его бизнес можно назвать лишь с большой натяжкой. По крайней мере пока им управляет Люк. Но, отвечая на ваш вопрос, скажу: нет, я в этом предприятии не участвую. Меня и моя работа в «Биконе» вполне устраивает. Там пончики лучше.
– Что, простите?
– Да так, ничего. Забудьте.
– Как вы познакомились с Люком? – поинтересовалась Вики.
– Можно сказать, я заплатила за это знакомство.
Вики насупилась.
– Я хочу сказать, что я постоялица его гостиницы, – поспешила объясниться Айрин.
– Значит, это всего лишь случайная связь?
Айрин вспомнился калейдоскоп недавних событий, которые произошли с тех пор, как она впервые увидела Люка, и достигли кульминационной точки в самом запоминающемся сексуальном опыте ее жизни.
– Уже нет, – ответила она, и на душе у нее тут же стало спокойно и радостно. «Это все вино», – подумала она.
Однако в улыбке Вики она не заметила ни намека на теплоту.
– Когда вы узнали, что отец Люка владеет половиной «Элена-Крик виньярдз»?
– Об этом обмолвился Джейсон, когда на днях заезжал в Дансли.
– И вот сразу после этого мы узнаем, что Люк приглашает вас с собой на семейную вечеринку. Интересно…
Айрин посмотрела в окно на сборище богатых гостей, толпившихся вокруг зала для приемов.
– Ха! Вот уж никогда бы не подумала, что мероприятие с несколькими сотнями приглашенных квалифицируется как семейная вечеринка. Но все, надо думать, относительно.
Вики, по-видимому, была несколько растеряна.
– Что?
Айрин откашлялась.
– Я хотела немного поиграть словами. Ну, семейная встреча… Относительно… Понимаете?[4]
Вики бросила взгляд поверх правого плеча Айрин.
– А вот и Кейти. Вы, я полагаю, уже успели познакомиться.
– Да. – Собравшись с духом, Айрин с улыбкой повернулась лицом к красивой женщине, плывущей к ним через террасу.
Голубоглазая, грациозная блондинка, Кейти Фут была из тех хрупких созданий, которые вызывают в мужчинах желание взять в руки сияющий меч и пойти сразить парочку драконов. Однако через пять секунд общения с ней Айрин про себя решила, что девушка ей все равно нравится.
На Кейти был наряд из голубого шелка, который прямо-таки вопил (разумеется, весьма ненавязчиво), что к его созданию приложил руку один из самых лучших дизайнеров.