Так или иначе, у обоих императоров через некоторое время накопилось много личных впечатлений об отдельных областях и структурах всей монархии. В случае необходимости они, принимая решения, могли опираться на эти уникальные знания в противовес мнению подчиненных им венских центральных органов управления. В конце концов, оба монарха оказывались единственными жителями собственной империи, которые не понаслышке знали о самых ее отдаленных уголках. Их чиновникам тоже приходилось посредством регулярных перемещений по стране накапливать и осмыслять впечатления об отдельных частях. Правда, с точки зрения географии их карьерные пути обычно не пересекали линию разграничения Австро-Чешских наследственных провинций от Венгерского королевства, и, кроме того, их поездки совершались в ограниченное число регионов и областей{907}. Чтобы по достоинству оценить накопленные императорами знания и впечатления, не следует забывать, что в начале XIX в. статистически достоверные страноведческие данные имелись далеко не обо всех частях монархии{908}.
Оба императора в дороге. Кропотливая работа многих историков позволяет судить о том, насколько постоянные разъезды определяли способ правления и будни обоих монархов. Подсчитано, что из 8 928 дней, которые Иосиф II провел на троне как соправитель и единоличный правитель с 12 сентября 1765 до самой смерти 20 февраля 1790 г., государь провел вне имперской столицы и своей резиденции Вены как минимум 2 683 дня. Здесь учтены его поездки к театрам военных действий и путешествия за границу (в Италию, Францию и дважды – в 1780 и 1787 гг. – к Екатерине II, причем второй раз – в Крым{909}). Однако большую часть времени император проводил в поездках по своей монархии{910}. Еще выразительнее статистика путешествий Франца I: историк Элеоноре Хартманн в своей диссертации педантично подсчитала, что с 1816 г. до последнего путешествия в 1834 г. (император скончался 2 марта 1835 г.) он провел в Вене всего 4 105 дней, и 2 835 дней находился в поездках{911}. Франц после войн с наполеоновской Францией практически не вел войн, за границей бывал крайне редко. Выходит, что он, как и его предшественник и дядя, явно предпочитал путешествия по стране, не отказывая себе, впрочем, в частых посещениях имений близ Вены. Таким образом, Франц возвел сложившуюся в раннее Новое время систему монарших путешествий и практику управления с опорой на опыт, накопленный в поездках, до своей высшей точки.
Крайне несправедливо, хотя и весьма симптоматично, что историческая наука еще не оценила по достоинству Франца I и о нем, как о его предке Иосифе II, до сих пор не ведут речь как о «путешествующем императоре»{912}. Франц II (I) часто безосновательно считается скучным и неинтересным для историков{913}. Совершенно по-иному дело обстоит с императором-реформатором Иосифом II, о котором создано немало научных, высококлассных биографических исследований, и прежде всего – фундаментальный двухтомник британца Д. Билза{914}. Отношение Иосифа к так называемому «йозефинизму» является предметом дискуссий уже не одно десятилетие, истоки его реформ пытаются обнаружить в периоде правления его матери Марии Терезии (иногда, на наш взгляд, искусственно акцентируя внимание на этом вопросе), да и правомерность самого понятия с недавнего время ставится под сомнение{915}. Существование этого термина и его распространение в исторической науке говорят, однако, в пользу того, что Иосиф, давший имя йозефинизму, остается достойным объектом научных исследований.
О путешествиях Иосифа и их функциях в рамках его системы управления нам известно несравнимо больше, чем о путешествиях императора Франца. В этой области особенно многого добилась Кристина Кульчар, чья статья также представлена в данном сборнике{916}. Однако справедливости ради следует напомнить, что более сорока лет назад Матиас Бернат, проанализировав язык эпохи, назвал Иосифа «императором-путешественником» (Reisekaiser){917}. В масштабной биографии Дерека Билза эти вопросы детально рассмотрены в первом томе, посвященном периоду до превращения Иосифа в единоличного правителя{918}. О более поздних годах правления Билз точно подметил: «Ему наверняка нравилось уезжать подальше от Вены, но он всегда путешествовал с какой-то конкретной целью. Теперь, став полновластным государем, он как никогда ранее был убежден в необходимости знания, полученного на местах, о своих владениях и об администрации, и он не жалел себя, чтобы преуспеть в этом. Ему нравилось приезжать неожиданно для чиновников и подданных, чтобы заставать их всех врасплох»{919}.
При всей справедливости этой оценки она нуждается в поправке (и об этом ранее писала К. Кульчар): вопреки широко распространенным представлениям, Иосиф II далеко не всегда и отнюдь не «как правило» путешествовал инкогнито. Действительно, в дороге он назывался «графом Фалькенштейном» (в том числе во время обеих поездок в Россию), иногда ему удавалось сохранить инкогнито, но чаще всего – нет, и тогда возникал немалый переполох. В целом путешествия al incognito европейской аристократии и правящих государей в XVIII в. были широко распространены, что объяснялось прежде всего желанием уменьшить репрезентативные расходы{920}. В собственных же владениях Иосиф II никогда не путешествовал под вымышленным именем, но вплоть до 1780 г. отправлялся в дорогу совершенно официально как император и соправитель своей матери, а затем как единолично царствующий монарх{921}.
Важно подчеркнуть, что поездки императора по стране никогда не принимали форму пышных придворных или монарших путешествий. Быть в дороге значило для него только одно – работать{922}. Поездки ставили целью инспектирование различных земель Габсбургской монархии. Иными словами, главным было не личное удовольствие, но расширение политических и управленческих знаний, контроль над эффективностью собственных бюрократов, осуществление своей монаршей воли и, естественно, несмотря на внешнюю скромность, демонстрация исключительной роли государя перед элитой и народом. Для этой, последней цели путешествия осознанно инсценировались особым образом. Одним из самых примечательных и предположительно самых действенных примеров может служить эпизод 19 августа 1769 г., когда – проезжая мимо чешской деревни Славиковице – император отобрал у крестьянина плуг и пропахал одну или две борозды на поле. Порыв императора впоследствии должен был быть увековечен в получивших широкое хождение изображениях{923}.
В 1765 г., вскоре после того как Иосиф стал соправителем, в меморандуме о состоянии Австрийской империи он начертал программу преобразований, не забыв упомянуть об обязанности государя объезжать свои владения и лично знакомиться с подданными: «Что касается путешествий, они представляются мне крайне необходимыми для любого монарха. Моей главной целью и заботой является сбор военных и политических сведений, но так, чтобы не обременить свое государство ни расходами, ни знаками внимания»{924}.
Эти правила соблюдались в течение 25 лет во время всех путешествий Иосифа II. Подтверждение слов Д. Билза находим в следующих рассуждениях: «Собственный анализ положения в различных землях его монархии казался ему наиболее важным и разумным. С этим перекликались деспотически-бюрократические представления Иосифа о государстве как большой машине, рычагами которой, чтобы она исправно работала, может управлять только один человек»{925}. В своем стремлении к максимальной эффективности Иосиф по всей стране запретил сословиям, комитатам и магистратам оказывать себе торжественный прием с залпами салюта и другими церемониальными действами. По всему пути следования разрешались только ежегодные плановые ремонтные работы на дорогах и мостах, любые чрезвычайные мероприятия запрещались. Император избегал путешествовать с многочисленной свитой – непременным атрибутом любого другого барочного придворного путешествия. Особое значение он придавал тому, чтобы его сопровождали лишь те люди, чьим профессиональным знаниям он полностью доверял{926}. Его особо интересовали мероприятия военного и социального характера. Он посещал мануфактуры, учреждения культуры, исправительные дома, больницы и сиротские приюты, где непременно желал лично убедиться, чем кормят заключенных, пациентов и сирот. Он радикально изменил представления о том, что значило быть монархом.
Маршруты Иосифа II, нанесенные на географическую карту, свидетельствуют, что к концу жизни он посетил все земли своих владений, вплоть до отдаленнейших уголков страны. Не было такой области, о которой бы он забыл, хотя, конечно, чаще всего его перемещения совершались в пространстве между Прагой и северной Богемией, югом Моравии с ее столицей Брюнном и Венгрией с Будой и Пештом{927}. До сих пор, кстати, бытует не вполне справедливое представление о том, что Иосиф (как некогда русский царь Петр Великий) привозил идеи своих многочисленных преобразований главным образом из-за границы{928}. Поездки по стране, однако, не реже пробуждали в императоре страсть к нововведениям. Меморандум, датированный 1771 г., красноречиво свидетельствует: впечатления от поездки в Богемию и Моравию нашли свое отражение в программе реформ{929}. Другое дело, что сформулированные по свежим следам предложения не получали применения в политической практике при жизни его матери Марии Терезии (нередко под ее же давлением){930}. В то же время, как убедительно показала Марта Фата, впечатления от первой поездки в Банат в 1768 г. можно назвать ключом к пониманию многих реформаторских устремлений Иосифа в последующие десятилетия{931}.
Маршруты Иосифа II, нанесенные на географическую карту, свидетельствуют, что к концу жизни он посетил все земли своих владений, вплоть до отдаленнейших уголков страны. Не было такой области, о которой бы он забыл, хотя, конечно, чаще всего его перемещения совершались в пространстве между Прагой и северной Богемией, югом Моравии с ее столицей Брюнном и Венгрией с Будой и Пештом{927}. До сих пор, кстати, бытует не вполне справедливое представление о том, что Иосиф (как некогда русский царь Петр Великий) привозил идеи своих многочисленных преобразований главным образом из-за границы{928}. Поездки по стране, однако, не реже пробуждали в императоре страсть к нововведениям. Меморандум, датированный 1771 г., красноречиво свидетельствует: впечатления от поездки в Богемию и Моравию нашли свое отражение в программе реформ{929}. Другое дело, что сформулированные по свежим следам предложения не получали применения в политической практике при жизни его матери Марии Терезии (нередко под ее же давлением){930}. В то же время, как убедительно показала Марта Фата, впечатления от первой поездки в Банат в 1768 г. можно назвать ключом к пониманию многих реформаторских устремлений Иосифа в последующие десятилетия{931}.
В случае Франца I говорить о «реформаторских устремлениях» не приходится, хотя и он сделал немало для преобразования административного аппарата. Только недостаточной изученностью темы можно объяснить то обстоятельство, что о прямом влиянии его поездок на политику нам известно непростительно мало. В любом случае уже не подлежит сомнению, что в отдельных случаях, когда император не был согласен с решениями, предложениями центральных ведомств, в разговорах с чиновниками он аргументировал свою позицию информированностью о ситуации, опираясь при этом на опыт поездок. Кроме того, он нередко принимал решения по важным вопросам местного управления непосредственно на месте{932}.
Документооборот и проект публикации источников. Для фундированного сравнения властных практик Иосифа II и Франца I, в особенности в области значимости путешествий, необходимо, наряду с более общими исследованиями о Франце I, уделить пристальное внимание научному осмыслению огромного числа путевых заметок, которые он вел с еще большим рвением, чем его дядя. Однако если разъезды Иосифа отражены в многочисленных и добротных публикациях источников (достаточно сослаться на новое, образцовое издание трансильванского дневника 1773 г. под редакцией Илеаны Бозац и Теодора Павела{933}), ничего подобного по материалам путешествий Франца I пока сделано не было{934}. На устранение этой диспропорции направлен проект публикации источников, осуществляемый в Институте изучения Восточной и Юго-Восточной Европы в Регенсбурге (Германия). Предполагается подготовить фрагменты текстов Иосифа II и Франца I об административных центрах различных провинций монархии, поскольку эти зарисовки мест, в которых побывали оба государя, также служат важными источниками по локальной, институциональной и административной истории Габсбургских земель на рубеже XVIII–XIX вв.
Проект «Репрезентация и реализация монархической власти: императорские путешествия Иосифа II и Франца I»{935} сфокусирован на анализе императорских наблюдений и впечатлений о степени развития тех или иных областей, этнографических и религиозных различиях и порождаемой ими социальной напряженности, о личных и коллективных лояльностях, городских ландшафтах, институциях (таких как тюрьмы или больницы), урбанистической высокой культуре. Проект предполагает транскрипцию и анализ (часто довольно пространных) отрывков из путевых заметок о 16 населенных пунктах. Перечислим их в алфавитном порядке: Буда, Венеция, Грац, Задар, Загреб, Зальцбург, Инсбрук, Лайбах, Лемберг, Милан, Пешт, Прага, Пресбург, Темешвар, Триест, Черновцы. Относительно Трансильвании авторы еще не определились, будет это Херманштадт или Клаузенбург. Электронную версию издания предполагается разместить в сети Интернет.
В заключение необходимо подробнее охарактеризовать архивный фонд, являющийся для проекта центральным. Он образовался в процессе путешествий обоих императоров и в правление императора Франца I был сведен воедино в его личном рукописном наследии{936}, что еще раз актуализирует проблему слабой изученности императорской преемственности. Кто-то из архивистов последующих эпох дал этому фонду, хранящемуся в Архиве династии, двора и государства Австрийского государственного архива, не вполне точное название «Придворные путешествия» (Hofreisen). В действительности собранные в нем документы относятся не к придворным путешествиям с репрезентативными целями, а в подавляющем своем большинстве посвящены инспекционным поездкам государей. Речь идет об актах с 1766 по 1834 гг.; в 11-ти коробках хранятся отчеты о поездках Иосифа, в 50-ти коробках – Франца I. Записки обоих государей (в большинстве своем в оригинале, но есть и в современных копиях) весьма объемны (всего около 50 тыс. страниц) и не имеют единой, сквозной структуры. Иосиф писал в жанре дорожного дневника, предназначенного для соправительницы и матери Марии Терезии, Франц же делал записи для себя самого, для памяти, отчасти в форме дневника, отчасти в виде тематических зарисовок о месте пребывания, его административном аппарате и различных учреждениях.
До начала поездки оба императора изучали различные отчеты, касавшиеся земель, которые предстояло посетить. Если Иосиф II каждый вечер диктовал свои впечатления и наблюдения, то Франц I в конце каждого дня пути делал собственноручные записи. Так возникли отчасти записанные самим Иосифом, отчасти надиктованные секретарю «дорожные журналы», которые дополняются донесениями и петициями, заметками, написанными сопровождавшими его чиновниками, и черновиками отчетов императора Марии Терезии{937}. Журналы Иосифа гораздо лаконичнее тех, что вел император Франц. Зато он излагал на бумаге только наблюдения и практически никогда не делился собственными размышлениями о том, чему стал свидетелем.
Следует отметить, что в фонде «Придворные путешествия» – за двумя исключениями – нет записок, сделанных Иосифом II во время единоличного правления. Эти временные рамки можно объяснить его собственным пониманием миссии соправителя. Ему полагалось в свободное от исполнения основных функций время объезжать земли и подавать отчеты императрице. С кончиной Марии Терезии необходимость в этом отпала, и Иосиф отказался не от путешествий как таковых, но от написания трудоемких отчетов о них{938}.
На основании записей можно реконструировать не только распорядок дня, но и определить, что привлекало внимание государя. В программе обоих монархов были визиты в военные и гражданские органы управления, образовательные и иные учреждения. Упоминаются вопросы экономики, сельского хозяйства, финансов, торговли. Иосиф II часто критически отзывался о государственном устройстве и правопорядке, высказывал собственные или заимствовал чужие предложения об их улучшении. Оба монарха живо интересовались мерами в сфере церковной политики{939}. Иосиф не проявлял интереса к истории искусств, скорее это можно сказать о Франце, который больше, чем дядя, писал о посещении театров, концертов, музеев. Сделанные Иосифом личные наблюдения говорят о проницательности и восприимчивости, что позволяет разглядеть за ними обширные познания (чего нельзя сказать о Франце{940}) в области управления землями, личные мнения и предпочтения.
Большая часть фонда «Придворные путешествия» (50 коробок) содержит, как сказано выше, документы, относящиеся к поездкам именно Франца. Колоссальным объемом материала, а, возможно – слабой изученностью данной эпохи в целом, можно объяснить то, что эти документы, не привлекая (за редкими исключениями) внимания историков, пылятся в архиве. Племянник Иосифа II был, однако, хорошим учеником и неутомимым бюрократом. От каждой его поездки сохранился путевой журнал. Бесчисленные приложения, изготовленные перед путешествием или переданные императору в ходе визита, хранятся там же{941}. Повторим, что помимо педантичных описаний органов управления и экономики там говорится о живописных ландшафтах и городской архитектуре. Поэтому публикация и анализ этих материалов представляют несомненную ценность.
Перевод с нем. О. В. Хавановой
Сведения об авторах, редакторах, рецензентах
Беспалая Елена Васильевна – аспирант кафедры отечественной истории Московского городского педагогического университета, учитель истории ГБОУ «Школа № 117» (Москва).