Но не прошло и пяти минут, как в дверь снова постучали, на этот раз так негромко и вкрадчиво, что я без труда догадался, кто там.
��Это вы, Дживс?
��Да, сэр.
��Одну минуту!
Проходя по комнате к двери, чтобы впустить Дживса, я с удивлением обнаружил, что мои нижние конечности слегка как бы размякли. Словесная дуэль с давешним гостем потрясла меня сильнее, чем я думал.
��Мне только что нанес визит Сыр Чеддер,�� поделился я с Дживсом.
��Вот как, сэр? Надеюсь, с положительным результатом?
��Да, я его совсем сбил с толку, бедного недотепу. Он вообразил, что сможет ко мне проникнуть просто и беспрепятственно, и прямо чуть не рухнул, наткнувшись на запертую дверь. Но у меня после этого происшествия слегка подрагивают ноги. Хорошо бы вы раздобыли мне виски с содовой.
��Разумеется, сэр.
��Тут требуется умение смешивать в точной пропорции. Кто был тот ваш приятель, обладавший крепостью десятерых, о котором вы мне на днях говорили?
��Джентльмен по имени Галахад, сэр. Вы, однако, не совсем верно полагаете его моим личным знакомцем. Это герой поэмы покойного Альфреда, лорда Теннисона.
��Неважно, Дживс. Я только хотел выразить пожелание, чтобы порция виски с содовой, которую вы мне принесете, тоже обладала десятерной крепостью. Лейте, не колеблясь.
��Очень хорошо, сэр.
Он вышел по делам милосердия, а я снова взялся за �Красного рака�. Но только успел освежить в памяти улики и приступить к допросу подозреваемых, как меня опять прервали. В дверь гулко ударили кулаком. Я подумал, что вернулся Сыр, и поднялся с кресла, чтобы еще раз послать его подальше через замочную скважину, но тут за дверью раздалось восклицание такой силы и смачности, что оно могло слететь с губ лишь той, которая обучалась этому искусству среди лис и собак.
��Тетя Далия?
��Отопри дверь!
Я отпер, и тетя Далия влетела в комнату.
��Где Дживс?�� спросила она в таком сильном смятении, что я посмотрел на нее с тревогой. После рассказа дяди Тома про то, как она обмерла, это ее взволнованное состояние мне совсем не понравилось.
��Что-то случилось?
��Еще как случилось! Берти,�� престарелая родственница опустилась в кресло с видом человека, который тонет,�� я пропала, и один Дживс способен спасти мое имя от черного позора. Давай его сюда, пусть задействует на всю мощность свои знаменитые мозги.
12Чтобы ее успокоить, я, любя, погладил ее по макушке.
��Дживс сейчас придет,�� сказал я,�� и одним взмахом волшебной палочки сразу наведет полный порядок. Поделитесь со мной, моя престарелая дрожащая осинка, в чем дело?
Тетя Далия сглотнула, как обиженный бульдожий щенок. Редко мне доводилось видеть таких перепуганных теток.
��Это все Том!
��То есть дядя, так именуемый?
��А что, скажи на милость, разве у нас в доме имеются еще и другие Томы?�� набросилась она на меня в своей прежней наступательной манере.�� Да, Томас Портарлингтон Трэверс, мой муж.
��Портарлингтон?�� переспросил я, пораженный.
��Он недавно забрел в мою комнату.
Я понимающе кивнул. Я вспомнил, что он мне об этом уже рассказывал. Тогда он как раз заметил, как она прижимает ладонь ко лбу.
��Пока все ясно. Сцена: ваша комната; при поднятии занавеса вы сидите. Забредает дядя Том. Что дальше?
Тетя Далия немного помолчала. А потом проговорила приглушенным � для нее � голосом. Иначе сказать, вазы на каминной полке задребезжали, но штукатурка с потолка не посыпалась.
��Я, пожалуй, расскажу тебе все.
��Расскажите, старая прародительница. Ничто так не облегчает душу, как чистосердечное признание, о чем бы ни шла речь.
Она сглотнула, как второй бульдожка.
��Это короткая история.
��Ну и прекрасно,�� кивнул я, так как час был поздний, а за день чего только со мной не произошло.
��Помнишь, мы с тобой говорили, когда ты только приехал� Берти, безобразное ты чучело,�� вдруг отвлеклась она от темы,�� такое гадкое зрелище, как эти усы, только в кошмарном сне могло привидеться. Будто очутился в параллельном, страшном мире. Для чего ты их отпустил?
Я строго покачал головой.
��Мои усы тут ни при чем, единокровная старушка. Не троньте их, и они вас не тронут. Так, значит, мы с вами говорили, когда я только приехал?..
Она приняла мой укор и мрачно кивнула.
��Да, не надо отклоняться. Будем держаться темы.
��Обеими руками.
��Когда ты только приехал, мы разговаривали у меня, и ты удивился, как я сумела раздобыть у Тома деньги на сериал Дафны Долорес Морхед. Помнишь?
��Помню. Я и теперь удивляюсь.
��Все очень просто. Я их и не раздобыла.
��То есть?
��От Тома я не получила ни гроша.
��Тогда как же вы?..
��Сейчас объясню. Я заложила жемчужное ожерелье.
Я вытаращился на нее, как говорится, в благоговейном ужасе. Из знакомства с этой леди, восходящего ко дням, когда я младенцем пищал и пускал слюни (прошу простить за выражение) на руках у няньки, я вынес впечатление, что она руководствуется девизом: �Годится все�; но это уже было чересчур даже для нее, ни в чем не знавшей удержу.
��Заложили ожерелье?
��Заложила.
��Сдали в ломбард? Снесли ростовщику?
��Именно. Другого выхода не было. Мне во что бы то ни стало нужен был ее роман, чтобы посолить шахту, а Том не соглашался пожертвовать ни пятерки на удовлетворение алчности этой пиявки Морхед. Он только твердил: �Какие глупости. Совершенно исключено. И речи быть не может�. Ну, я съездила украдкой в Лондон, отнесла ожерелье в ювелирную лавку �Эспиналь�, заказала там копию и пошла в ломбард. Правда, это только так говорится � ломбард, на самом деле классом выше, вернее будет сказать: взяла ссуду в банке под залог.
Я высвистал обрывок какого-то мотивчика.
��Значит, те жемчуга, что я получил для вас сегодня утром,�� поддельные?
��Культивированные.
��Надо же! Ну и жизнь у вас, у теток!�� Я не сразу решился задать вопрос, который неизбежно должен был ранить ее нежную душу, тем более � во взволнованном состоянии, но, с другой стороны, долг племянника требовал от меня указать ей на слабое место: � А что если� боюсь, вам будет неприятно это слышать, но что если дядя Том узнает?