– Я хочу досмотреть сон! – сопротивлялся учёный джентльмен.
– Тогда это последнее, что вы в своей жизни увидите, – сказал Сирил.
– О Джимми, – чуть не плакала Антея, – я больше никогда никуда не возьму вас с собой.
– Не сможешь и сама никуда двинуться, если мы немедленно не покинем это место, – сказал Саммиэд.
– Я хочу досмотреть сон, – всё ещё упрямился учёный джентльмен.
Окрестные холмы сделались чёрными от того количества людей, которые спешили на них укрыться. Но пока они взбирались, показался лёгкий дымок, за ним полыхнуло пламя: это проснулся вулкан. Земля задрожала. В воздухе метался пепел. Запахло серой. На землю дождём сыпались раскалённые куски пемзы. Мамонты из лесов устремились к вершинам холмов, огромные ящеры покинули горные озёра и устремились к морю. Снега с горных вершин обвалами ринулись вниз, постепенно превращаясь в водопады. Скалы трескались, от них отваливались куски и падали в море.
– Ой, какой ужас! – закричала Антея. – Скорее домой.
– Сон кончается, – сказал учёный джентльмен.
– Подними Амулет! – кричал Саммиэд.
Вокруг них собралась огромная толпа пытавшихся спастись людей. Башенка, в которой они находились, стала раскачиваться. Вода уже лизала золотые стены храма. Джейн подняла Амулет.
– Быстро, говори нужные слова, – командовал Саммиэд.
И пока Джейн их произносила, он выскочил из сумки и укусил учёного джентльмена в руку. В этот самый момент мальчики протолкнули его через арку и прошли следом.
Он попытался оглянуться, но через арку увидел только воду, а над водой – вершину вулкана, из кратера которого извергалось пламя.
* * *Он рухнул в своё кресло.
– Какой жуткий сон! – с трудом переводя дух, сказал он. – А, вы здесь, дружочки мои? Чем могу быть полезен?
– Вы поранили руку, – сказала Антея. – Давайте-ка я её перевяжу. – Рука и на самом деле кровоточила. Саммиэд залез назад в сумку. На ребятах прямо-таки не было лица.
– Никогда в жизни, – сказал потом Саммиэд, – я больше не отправлюсь в прошлое со взрослыми. Я предупреждаю вас.
* * *– Ну вот, мы опять не добыли целый Амулет, – сказала Антея на следующий день.
– И не могли добыть, – сказал Саммиэд. – Его там и не было. Когда произошла катастрофа, он оказался на корабле, которому удалось спастись, потому что он находился далеко в море: он направлялся в Египет. Я знал это заранее.
– Так почему же ты ничего не сказал?
– А вы и не спрашивали. Я не имею привычки совать нос туда, где не спрашивают.
А ещё днём позже Сирил заметил:
– Ну, теперь другу нашего Джи-Джимми будет о чём написать в своей статье.
– Нет, не будет, – возразил Роберт. – Наш учёный Джи-Джимми наверняка решит, что это был только сон, и своему приятелю ничегошеньки не расскажет.
Глава девятая У Фараона
Когда Сирил открыл дверь в ванную, чтобы вымыть руки перед обедом (а руки у него были грязными-грязными, потому что всё утро он играл в кораблекрушения на заднем дворе, где стояли баки для сбора дождевой воды), он обнаружил в ванной комнате Антею, которая рыдала, облокотившись о край ванны.
– Эй, что с тобой? – участливо спросил он. – Обед остынет, пока ты наплачешь полную ванну солёной воды.
– Убирайся! – зло огрызнулась Антея. – Ненавижу тебя! Всех ненавижу!
Сирил на мгновение застыл в полном изумлении.
– А я об этом не догадывался, – смиренно отозвался он.
– Никто никогда ни о чём не догадывается, – всхлипывала Антея.
– Я не предполагал, что ты сердишься. Я думал, ты опять ушибла пальцы о горячий кран, как на прошлой неделе.
– Пальцы, пальцы… – передразнила она брата. – Давай быстро мой свои руки и катись отсюда.
Антея так редко злилась, что, когда это случалось, они не столько сердились, сколько впадали в изумление.
Сирил боком втиснулся в ванную комнату и ласково коснулся её плеча.
– Ну, что с тобой? – мягко спросил он.
– Обещай, что не будешь смеяться, – попросила Антея.
– Да вроде бы мне как-то не до смеха.
– Мама… – проговорила она сквозь слезы.
– А что – мама? Сегодня утром ведь пришло письмо от неё, у них с Ягнёнком всё в порядке.
– Да-а. Но я так хочу, чтобы она вернулась!
– Не ты одна, – сказал он коротко.
– Я знаю. Нам всем всё время хочется, чтобы она была с нами. Но мне особенно ужасно хочется, вот именно сейчас. Она пишет про Ягнёнка. Как ему нравятся морские ванны. Она ведь в этой самой ванне купала его перед самым отъездом! О! О! О!
Сирил похлопал её по спине.
– Возьми себя в руки. Умойся. Я с тобой поделюсь кое-какими мыслями. Послушай, – говоря это, Сирил намыливал руки, а в ванну летела серая мыльная пена, – понимаешь, мы пока что просто как бы забавлялись с Амулетом. А теперь нам надо серьёзно поработать. И маму вернуть. И папу, между прочим, тоже. Ох, будь оно неладно, это мыло!
Намокший и сделавшийся серым кусок мыла выскользнул из его пальцев и шмякнул Антею в подбородок, точно им выстрелили из катапульты.
– Ну вот, – сказала она с сожалением, – теперь мне придётся вымыть лицо.
– Тебе так и так надо было умыться, – убеждённо сказал Сирил. – Послушай, что я надумал. Ты знаешь миссионеров?
– Да, – подтвердила Антея, хотя лично она ни одного не видала в глаза.
– Ну так вот. Они всегда возят туземцам бусы, и браслеты, и всякие полезные вещи, которых у туземцев нет и о которых они никогда и не слыхали. Так вот. Туземцы могут их полюбить за щедрость. И, как написано в книжках, они за это часто дарят белым людям жемчуг, и ракушки, и слоновую кость, и страусовые перья. И тогда…
– Погоди. Я не расслышала, что ты сказал. Ракушки и…
– Да. Ракушки и тому подобные вещи. Самое главное, чтобы они тебя полюбили за щедрость. Понимаешь? В следующий раз, когда мы отправимся в прошлое, нам надо хорошенько подготовиться. Помнишь, в какой раж пришла вавилонская царица от моей записной книжки? Возьмём с собой всякие разные вещички и подарим им в обмен на разрешение взглянуть на Амулет.
– Ну и что это нам даст, если мы на него только поглядим?
– Дурочка, ведь если мы будем знать, где он находится, так мы пойдём туда и заберём его ночью, когда все уснут.
– А не будет ли это воровством? – задумчиво произнесла Антея. – Ох, опять этот колокольчик! Няня звонит к обеду.
После того, как обед был благополучно съеден (лосось в собственном соку, зелёный салат и пирог с повидлом) и крошки сметены со скатерти, Роберта и Джейн посвятили в возникший план. Потом разбудили спящего в песке Саммиэда и спросили у него, что бы пригодилось в качестве подарков, скажем, для древних египтян, и есть ли надежда, что Амулет может именно там оказаться, ну, например, при дворе Фараона.
– Я не могу вам сказать, – покачал головой Саммиэд. – Мне не позволено. Хотя я в одну минуту мог бы определить, где он находился в прошлом. Единственно, что я могу констатировать, что это не такая уж плохая мысль – отправиться в прошлое с подарками. Я бы только не вываливал всё сразу. А обнаруживал бы постепенно, вещь за вещью. Возьмите с собой небольшие вещички и распределите между всеми.
Этот совет показался ребятам разумным. И вскоре стол покрылся целой кучей вещей, которые, по мнению ребят, могли бы заинтересовать древних египтян. Антея притащила куколок, пазлы, деревянный кукольный сервиз и зелёную кожаную шкатулочку, на которой было написано золотыми буковками «несессер». Когда тётя Эмили подарила его Антее, в нём были ноженки, перочинный ножик, напёрсток, штопор, шило и игольник. Ноженки, перочинный ножичек и наперсток, конечно же, успели потеряться. Но остальное было на месте и выглядело как новенькое.
Взнос Сирила состоял из оловянных солдатиков, игрушечной пушки, катапульты, консервного ножа, булавки для галстука, теннисного мячика и висячего замка без ключа. Роберт принёс свечку («Я не думаю, чтобы они видели когда-нибудь парафиновую свечку», – сказал он), маленький японский подносик, резиновую печатку, на которой было вырезано папино имя и адрес, и кусок оконной замазки. Джейн прибавила к этому колечко для ключей, латунную ручку от кочерги, баночку из-под крема, перламутровую пуговицу от своего зимнего пальто и ключ, но без замка.
– Не потащим же мы с собой весь этот мусор, – презрительно заметил Роберт. – Надо, чтобы каждый выбрал по одной вещичке.
В течение целого часа они спорили, что именно из этих предметов может считаться самым подходящим. Но соглашения никак не удавалось достичь. Наконец Сирил сказал:
– Вот что. Давайте зажмурим глаза, и то, что каждый не глядя ухватит, он и возьмёт с собой.
Это и было проделано. Антее достался несессер. Роберт ухватил свечку. Джейн сцапала булавку для галстука. Сирил подцепил висячий замок.
– Вряд ли древние египтяне носили галстуки, – сказала Джейн, с сомнением разглядывая свой трофей.
– Не расстраивайся, – стала успокаивать её Антея. – Я думаю, это всегда полезнее – выбрать наугад. Это и в сказках всегда так. Сын дровосека находит что-нибудь в лесу, хочет уже это выбросить, а в конце концов эта вещь оказывается волшебной. Или её кто-нибудь потеряет, а тому, кто её найдёт, король предлагает руку своей дочери и полкоролевства.
– Не расстраивайся, – стала успокаивать её Антея. – Я думаю, это всегда полезнее – выбрать наугад. Это и в сказках всегда так. Сын дровосека находит что-нибудь в лесу, хочет уже это выбросить, а в конце концов эта вещь оказывается волшебной. Или её кто-нибудь потеряет, а тому, кто её найдёт, король предлагает руку своей дочери и полкоролевства.
– Не нужна мне никакая рука королевской дочери, – проворчал Сирил.
– И мне тоже, – сказал Роберт. – Как только дело доходит до руки, тут всё самое интересное как раз и кончается.
– Ну, так мы готовы? – спросила Антея.
– Мы отправляемся в Египет, да? – обрадовалась Джейн. – Я больше никуда и не хотела бы попасть. Ух, какой последний раз был город в этой Атлантиде: жуткие волны и горы горят пламенем!
Саммиэда запихнули в сумку.
– Послушайте, – сказал Сирил. – Надоели мне всякие там цари-короли. К тому же во дворцах на нас все обращают внимание, там мы слишком на виду. Что касается Амулета, то он наверняка должен находиться в храме. Может, они возьмут нас туда, ну, скажем, на работу.
– Было бы здорово, – подхватила Антея. – Там ведь работают всякие церковные старосты или служки. У них есть возможность что-нибудь забрать из церковных сокровищ.
– Порядок! – согласились все.
Амулет был поднят. Он, как всегда, вырос до размеров арки, и вот уже перед ними сиял тёплый, золотистый свет Египта.
Как только они прошли через арку, их оглушили громкие, сердитые голоса. Из тишины и покоя столовой на Фитцрой-стрит они вдруг попали в середину разъярённой толпы. Никто не обратил на них никакого внимания. Они протиснулись сквозь толпу и встали, прижавшись к стене какого-то дома. Толпа состояла из мужчин, женщин и детишек. Поражал их цвет лица. Если бы какому-нибудь малышу досталась раскраска с их изображением, то ему пришлось бы использовать все краски в акварельной коробочке. В дело пошла бы и жёлтая охра, и красная, и светло-коричневая, и даже чёрная краска. На женщинах были передники с широкими лямками, а широкие вроде бы шарфы покрывали их головы и плечи. На мужчинах оказалось совсем мало одежды – это был в основном рабочий люд, а ребятишки и вовсе щеголяли безо всего, если не считать мелких украшений, свисавших на цепочках с шеи или с поясов.
Сначала ребята ничего не могли разобрать в сплошном гуле и гаме. Но затем чей-то голос оказался громче других. Он что-то прокричал, и вдруг воцарилась тишина.
– Слушайте меня, друзья мои и товарищи, – разнеслось над толпой.
Это говорил высокий человек, чья кожа была с медным отливом. Он вскочил в колесницу, которую перед тем остановила толпа. Седок в страхе выпрыгнул из неё и скрылся, бормоча что-то насчёт того, что он сейчас позовёт охрану. А меднокожий человек продолжал громко говорить с колесницы:
– Товарищи мои, люди труда! Сколько будем мы ещё терпеть произвол хозяев? Они живут в роскоши и праздности, пользуясь плодами наших трудов. А нам они платят столько, что мы едва выживаем. Пришла пора положить этому конец!
Его голос заглушил гром аплодисментов.
– А как мы сумеем этого добиться? – раздался голос из толпы.
А другой прокричал:
– Ты был бы поосторожнее, а не то живо попадёшь в беду.
– Я всё это слышал слово в слово прошлым воскресеньем в Гайд-парке, – прошептал Роберт.
– Давайте потребуем больше хлеба с луком и пива, и более продолжительного обеденного перерыва, – продолжал оратор. – Вы утомлены, вы голодны, вас мучает жажда. Вы бедны, ваши жёны и дети голодают. В закромах у богатеев полно хлеба, который мы же и вырастили. Пора разгромить их склады и амбары!
– Пора, пора! – подхватили в толпе.
Но кто-то, сумев перекричать толпу, предложил:
– Надо обратиться к Фараону! Давайте составим петицию! Он обязан прислушаться к голосу угнетённых!
Толпа сначала качнулась в сторону амбаров, затем устремилась в сторону дворца. Она полилась в том направлении мощным потоком, увлекая за собой ребят. Антее с трудом удавалось уберечь Саммиэда, чтобы его не помяли в давке.
Толпа текла вдоль улицы мимо однообразных, скучного вида домов с высоко расположенными окнами, далее вдоль рынка, где люди не торговали, а обменивались товарами. Роберт приметил, как корзинка лука была обменена на расчёску, а пять рыбёшек – на ниточку бус. Люди на рынке казались более состоятельными, чем те бедняки, которые двигались в толпе. Они и одеты были получше.
– Что там ещё случилось? – тягучим голосом спросила женщина в платье из жатой хлопчатой ткани, обратившись к продавцу фиников.
– Отбросы общества! – презрительно фыркнул он. – Только послушать их. Как будто кого-нибудь интересует, сколько у них там есть лука или пива.
– Мерзавцы! – поддержала разговор женщина.
– Такое я тоже раньше слышал, – проговорил Роберт.
В это время голоса в толпе изменились. Злые выкрики сменились возгласами страха.
– Гвардейцы! – крикнул кто-то испуганным голосом.
К нему присоединился другой голос:
– Гвардейцы Фараона!
Толпа подхватила крики:
– Гвардейцы! Фараоновы гвардейцы!
Топот копыт приближался. Люди из толпы стали разбегаться кто куда – в переулки, во дворы домов. Гвардейцы в своих кожаных разукрашенных колесницах пронеслись галопом по улице. Колёса громко стучали по камням, тёмно-синие туники гвардейцев раздувал ветер.
– Ну вот, с бунтом и покончено, – сказала женщина в платье из жатой материи. – Прекрасно! А вы обратили внимание на гвардейского капитана? Какой красавец, а?
Ребята, заметив замешательство толпы, поспешили укрыться в арке, ведущей к чьему-то дому. Они перевели дух и огляделись.
– Повезло нам выпутаться из этой каши, – сказал Сирил.
– Да, – согласилась Антея. – Только мне жаль, что бедные люди не смогли добраться до Фараона. Может, он бы им помог.
– Вряд ли, если это тот, о котором говорится в Библии, – заметила Джейн, – у него было жестокое сердце.
– Мне бы хотелось посмотреть на дворец Фараона, – сказала Антея.
– Но ведь мы же решили попытаться наняться в храм, – недовольно оборвал её Сирил.
– Да, но сначала надо бы с кем-нибудь завязать знакомство. Может, нам удалось бы подружиться с храмовым привратником? Мы бы могли подарить ему замок или ещё что-нибудь. Интересно знать, которые тут дворцы, а которые храмы, – добавил Роберт, глядя на высокие тянувшиеся к небу строения, расположенные позади рынка.
Слева и справа были расположены какие-то другие постройки, чуть пониже.
– Вы хотели бы обнаружить замок бога солнца Амона Ра? – задал им вопрос мягкий голос откуда-то из-за спины. – Или замок богини неба Мут? Или, может быть, бога луны Хонсу?
Они обернулись и увидели стоящего рядом с ними молодого человека. Он был побрит наголо, а на ногах у него были лёгкие плетёные сандалии. Одет он был в пёстро расшитую хлопчатую тунику. Его запястья, предплечья и щиколотки были украшены золотыми с инкрустацией браслетами. На шее у него блестело массивное золотое кольцо, а шею охватывало золотое ожерелье, с которого свисали самые разнообразные амулеты. Но среди них не было ни одного похожего на тот, что искали ребята.
– Нам всё равно, какой храм, – откровенно признался Сирил.
– Расскажите мне, с какой целью вы здесь, – спросил молодой человек. – Я Верховный Служитель храма Амона Ра, возможно, я сумею вам помочь.
– Мы прибыли из великой империи, где солнце никогда не заходит, – сказал Сирил.
– Я так и понял, что вы из каких-то странных, незнакомых мне мест, – сказал Служитель храма.
– Мы побывали уже во многих дворцах. Нам бы теперь хотелось попасть в храм, – сказал Роберт.
Саммиэд завозился в своей сумке.
– Принесли ли вы с собой дары для храма? – спросил Служитель с некоторой осторожностью.
– У нас есть кое-что, – так же осторожно отозвался Сирил. – Это магические предметы. Мы пока не можем вам всего открыть. И нам не хотелось бы расстаться со своими дарами просто так, ни за что.
– Остерегайтесь оскорбить божество, – сказал их новый знакомый. – Я и сам кое-что смыслю в магии. Я могу слепить из воска ваше изображение, и по мере того, как воск будет таять, вы будете уменьшаться в размерах и в конце концов исчезнете.
– Ну, это ерунда, – сказал Сирил. – А я могу сделать так, что огонь появится сам собой.
– И ты не должен к этому готовиться? Поститься, например, или читать долгое время магические заклинания?
– Заклинания я произнесу совсем короткие, а что касается поста, то в моём случае он не требуется. – Он выпалил: – Британский флаг, печатный станок, порох, правь, Британия, огонь, появись на кончике этой палочки! – Сирил произнёс слова, которые явно не были знакомы древнему египтянину. Затем он чиркнул спичкой о подошву своего ботинка и продемонстрировал огонь, прикрывая его ладонью от ветра. – Ясно? Возьми, подержи палочку в руках.
– Нет, спасибо, – попятился Служитель храма. – А можешь ли ты это повторить?