Антон Табаков
Однажды Олег Табаков с сыном ехали на машине в Саратов, где-то в районе деревни Коньково попали в дикий ливень, и на глиняном траке машину снесло в кювет. Пришлось идти в ближайший дом, а там работал телевизор, по музыке было ясно, что идут «Семнадцать мгновений весны». Сельчане всем селом практически на руках выносили машину, это производило колоссальное впечатление.
Выделяться своим положением сын Табакова начал с первого класса. Не оттого, правда, что папа — известный актер: тот еще не был в зените своей славы — а тем, что семья получила трехкомнатную хрущевку, когда почти все вокруг жили в коммуналках. Как и полагается мальчику из глубоко приличной семьи, Антона отдали в престижную спецшколу с изучением языков. Но, увы, между словами «приличный» и «прилежный», как он понял, необязательно ставить знак равенства: учился парень плохо, учителей своим появлением на уроках не баловал. Правда, и отца просьбами денег на карманные расходы и развлечения особо не напрягал: они с другом Денисом Евстигнеевым, сыном Галины Волчек, нашли источник дохода, причем не выходя из дома — они воровали из дома книги, сдавали в комиссионную скупку столовое серебро. По словам Антона, сейчас у его детей больше возможностей, и им не приходится заниматься подобными вещами.
Понимая, что аттестат с двойками практически бесполезен, Антон со скандалом забрал документы и перевелся в школу рабочей молодежи. Правда, работу молодежь в этой школе к своим хобби не причисляла: там учились дети академиков, писателей, актеров и режиссеров.
«Тогда мы, правда, не осознавали, что мы — «золотая молодежь», но тем не менее были звучные фамилии, и вели себя вызывающе и иногда нагло, иногда… Ну, по-разному, конечно, для нас это была какая-то эйфория. Нам было разрешено больше, чем всем остальным».
Учителя, как выражается Антон, с пониманием относились к умственным способностям своих подопечных, то есть не спрашивали больше того, что ученик был готов ответить с первого раза. Потому те могли сдать контрольную, а могли и не сдать, могли прийти на экзамен, а могли и не прийти. В аттестате Антона о среднем образовании пятерки и четверки: то ли его знания так сильно изменились, то ли учителя не хотели расстраивать учеников плохими оценками.
Можно было после окончания школы при выдаче аттестатов поднять руку и сказать: как это, у Ленки есть грамота за отличное поведение, а у меня — нет. На это был ответ: ой, сейчас, мы забыли.
С выбором профессии Табаков-младший определился быстро. Вернее, и выбора-то никакого не было: Антон, как он считает, абсолютно без всякого на то влияния папы с шести лет уже снимался в кино, а к концу школы он даже стал уже популярен. Это не было связано ни с фамилией, ни с родителями: просто так получилось. В 1975 году он сыграл в культовой телевизионной картине под названием «Тимур и его команда», и, к удивлению Антона, режиссеры по каким-то причинам просмотрели в нем Квакина и определили на роль Тимура.
Антону казалось, что в актерской профессии уже знает все и ему будет легко и просто учиться, играть и жить. Но, снявшись в более чем сорока фильмах, отыграв 15 лет на театральной сцене разных театров, от «Современника» до папиной «Табакерки», он все же ушел. Говорит, потому что в определенный момент понял, что актер — профессия, которой нужно быть одержимым, ради которой нужно отказываться от многих вещей.
Ресторатор Антон Табаков вспоминает о тех временах: «Я был довольно эгоистичен и абсолютно не хотел ни от чего отказываться, и тем более ради чего, и не считал это правильным. А ведь надо было играть, репетировать, выходить 31 декабря или 1 января на сцену в 12 часов дня и играть там два спектакля подряд. Мне казалось все это очень обременительным».
Видимо, вспомнив про опыт продажи семейного серебра и раритетных книг, Антон занялся бизнесом — и на этом этапе папина популярность сыграла свою роль.
Фамилия была громкая: чиновники шли на контакт, не надо было унижаться и ползать на брюхе. Антон нашел друзей, которые готовы были помогать, появилась возможность арендовать помещение.
Сегодня у Антона несколько своих ресторанов, двое детей, несколько браков за спиной и ощущение, что «золотой» является на самом деле вся молодежь — просто по праву молодости. А что по праву рождения у кого-то больше возможностей, а у кого-то — меньше, так это просто жизнь, а не кино. Их по-разному называют: мажоры, везунчики, детки, но чаще всего — «золотая молодежь». И их жизнь и будущее в основном устраивают влиятельные и высокопоставленные родители, но никто не может за них эту жизнь прожить, судьбу не вынесет из подсобки, и счастье никому не выдадут по блату. И будут ли избранные по рождению избраны по жизни, зависит только от них самих.
Глава 11. Ампула смеха
Американские ученые сделали сенсационное открытие: нейрологи — врачи, изучающие человеческий мозг, заявили, что смех — это наркотик. Они обнаружили, что при смехе у человека активизируются те же самые участки мозга, которые возбуждаются при употреблении кокаина. Допамин — так называется химическое вещество, которое вызывает у человека хохот. Пока это вещество вырабатывает сам человеческий организм, но означает ли это, что совсем скоро ампулу допамина можно будет купить в аптеке и, сделав себе укол, вдоволь насмеяться.
Непотопляемая Россия находит поводы для смеха даже в самые суровые времена. Почти 70 лет граждане Страны Советов строят светлое будущее. Уже смешно. Как говорилось в выступлении юмориста: «Товарищи, кто-нибудь может толком сказать, в каком трамвае я еду?» И чем больше нас убеждают в том, что мы идем верной дорогой, тем охотнее мы смеемся. Во время правления Брежнева хохочут до слез. До этого ни один государственный лидер не получал бо́льшего количества страстных поцелуев и высоких наград.
Дефицит — еще один повод для шуток. Талонная система воодушевляет юмористов. Вспомним выступление Карцева: «Что мне нужно? Мне нужно… что у вас есть? Мне нужно все!»
Все произведения юмористического толка подвергаются жесткой цензуре. Но сатирикам все же удается обходить запреты и выдавать достойный продукт. Правда, далеко не все шутки могут оценить секретари обкомов и члены Политбюро.
Вспоминает Роман Карцев, заслуженный артист РСФСР:
«Есть люди, которые рвались выступать на правительственных концертах 8 Марта, 7 Ноября. А мы прятались, потому что это несчастье — все миниатюры, которые мы играли на правительственных концертах, шли в гробовой тишине — «Ликеро-водочный завод», «Авас», который мы играли в Барвихе на Новый год».
В связи с этим вспоминается миниатюра Карцева, в которой были такие слова: «Чувство юмора — прекрасное чувство. Оно необходимо каждому человеку. И как жаль, когда у некоторых его нет».
Сатирические издания времен застоя — пристанище интеллектуалов. Эзопов язык, понятный миллионам, проходит почти без купюр. В журнале «Крокодил» упорным трудом борется с тунеядцами мастер советской карикатуры Борис Ефимов. На 16‑й полосе «Литературной газеты» публикуются молодые писатели-сатирики — Лион Измайлов, Александр Иванов, Аркадий Арканов.
30 лет назад чтение являлось, может быть, единственной отдушиной для наших людей, они любили чтение, и это было прекрасно. Была литература, которую люди читали глазами, где авторы работали над словом, над сюжетом, над формой, где понятие «реприза» как таковое практически отсутствовало.
Вот пример из выступления Аркадия Арканова: «Он был большим охотником до женского пола. “Здесь, говорят, неподалеку проходит женский кросс, — хитро шепнул он мне как-то. — Может, порезвимся, если ветра не будет?”»
Юмор в чистом виде существует, пожалуй, только для детей. Молодое поколение строителей коммунизма взахлеб читает «Веселые картинки» и смотрит рисованные мультики.
Процветает отечественное кино. Комедии Рязанова и Гайдая цитирует вся страна, вот, например, запомнившиеся на десятилетия слова из «Кавказской пленницы»:
«Жить, как говорится, хорошо. — А хорошо жить — еще лучше. — Точно».
Купить билеты в Театр Сатиры можно только по блату. А попасть на концерт Райкина считается великой удачей. Со сцены в его выступлении можно было услышать и такое: «Вот я слушал вас всех долго, терпеливо, внимательно и, наконец, понял — ну и дураки же вы все!»
Правда, кроме причесанного юмора, есть и его обратная сторона — то, что недозволено говорить и показывать публично, остается на кухне. На катушечных магнитофонах слушают переписанные по сотне раз песни Галича и Высоцкого. Ни одно застолье не обходится без свежего политического анекдота, они передаются из уст в уста, и оттого, что находятся под негласным грифом «запретно», становятся еще смешнее. В советское время было много смешного и острого, но это запрещали, вырезали, купировали. Многих потрясала, например, такая фраза из фильма «Гараж»: «Я за машину Родину продал. — Попрошу факт продажи Родины зафиксировать в протоколе».
Но, по словам Эльдара Рязанова, «деятели культуры, кто инстинктивно, так сказать, кто подспудно, кто сознательно, они все воевали со строем, все воевали с режимом».
Застой заканчивается пятилеткой пышных похорон — так в шутку народ окрестил время, когда страна поочередно провожает в последний путь Брежнева, Андропова и Черненко. Весной 1985‑го генеральным секретарем становится молодой и энергичный Горбачев. Он объявляет ускорение, гласность и хозрасчет, одним словом — перестройку. Страна замирает в тревожном ожидании нового.
Как говорилось в выступлениях юмористов, «любая неприятность, при нормальном развитии событий, оборачивается бедой, которая в России, учитывая ее размеры, испокон веков называлась задницей».
Первое и самое уморительное нововведение перестройки — сухой закон. Лишение традиционной радости винопития сразу сплотило простых тружеников и элитарную прослойку — в очередях к винным магазинам. А для юмористов наступает благодатная пора — как-никак свобода слова!
По воспоминаниям Александра Ширвиндта, художественного руководителя Театра Сатиры, народного артиста РСФСР: «Приехали в Красноярск на гастроли. Только-только вышел сухой закон. Замечательные гастроли, тогда еще первый секретарь обкома устроил нам грандиозный банкет где-то вот за городом, в резиденции. Там омули, стол ломится и стоит, как сейчас помню, в графинах манго, его пить невозможно, разведенный сахар. И под эту водочную закуску все пили манго».
За 30 лет многое изменилось. Вседозволенность сняла ореол святости со многих запретных тем. Можно высмеивать власть, не опасаясь за последствия. Прямо со сцены.
Очередь в винный магазин в период кризиса, начало 90-х годов
Перестройка, с одной стороны, дала огромные возможности: делай что хочу, критикуй кого хочу, пародируй кого хочу — и все это кончилось тем, что сама перестройка настолько себя запародировала и настолько сама себя «рассмешила», что, по словам Александра Ширвиндта, пересмешить, например, Жириновского стало невозможно, потому что он документален.
А в остальном каждый волен выбирать — пойти в Театр Эстрады или на американскую комедию. Купить пачку анекдотов из рук уличного торговца или бродить по каналам вместе с телевизионными юмористами. Но почему-то юмор стремительно теряет былую остроту. Жанр из литературного превратился целиком в эстрадный, слово для глаза стало словом для уха.
Ученые давно пытаются изучить, как воздействует смех на организм человека. И каждый находит такому невещественному понятию, как смех, свое, вполне научное объяснение. Исследователи процесса старения — геронтологи — утверждают: хохмачи и оптимисты гораздо легче переносят стрессы, а следовательно, дольше живут. Сексологи признают — лучшее средство для снятия напряжения все-таки смех, в то время как секс стоит лишь на втором месте. Наркологи сравнивают смех с наркотиками, к нему моментально привыкают и получают массу удовольствия. Диетологи убеждены: смех способствует сжиганию жира, особенно в области живота. Психологи советуют чаще шутить, хорошая шутка помогает разрядить обстановку и снять напряжение, но при условии что эта шутка уместна.
По словам Анатолия Дмитриева, конфликтолога, члена-корреспондента РАН, «серьезность и смех — это антитезы. Они находятся в связи друг с другом, серьезность и смех в постоянной борьбе. И серьезность старается подавить смех, а смех ускользает».
Пока ученые всерьез заняты поиском формулы смеха, мы не задумываемся, почему и, собственно, над чем мы смеемся. Мы увлечены процессом. А для сатириков нет ничего смешнее, чем старания ученых изучить смех. В газете «Неделя» была опубликована статья врача-психиатра. Он писал: «Смех начинается с глубокого вдоха, за которым следует выдох, происходящий отдельными порциями. Такой механизм выдоха обусловлен тем, что щель между голосовыми связками суживается, и воздух, ритмически проталкиваясь через это узкое отверстие, порождает те самые отрывистые звуки. Поэтому, прежде чем смеяться, следует тщательно взвесить — а стоит ли ради этого ритмически проталкивать воздух через узкое отверстие и порождать отрывистые звуки типа ха-ха-ха или хи-хи-хи».
Андрей Кнышев — один из отцов-основателей программы «Веселые ребята», первого телевизионного юмористического проекта начала перестройки. Многие помнят его знаменитые приветствия: «Здравствуйте, дорогие товарищи телезрители, давно мы вас не видели что-то у наших экранов».
Безумно популярный в конце 80-х, сатирик на экранах появляется редко. Его шутки, взращенные на борьбе с цензурой, слишком интеллектуальны и уже не смешны.
Писатель-сатирик Андрей Кнышев вспоминает:
«Все было покрыто толстым слоем, так сказать, заборов, запретов, прислушиваний, сомнений — а что хотели сказать, что за этим кадром, за этой фразой стоит? Допустим, «Мишка косолапый, Мишка уже вроде не тот». Намек? Это даже в раннеперестроечное время, а уж про застой я даже приводить примеры боюсь, потому что меня просто сочтут шизофреником.
Если заглянуть лет через 30, я думаю, что те, кто шутит сейчас, будут, наверное, меньше шутить. Скорее всего, они будут брюзжать, поругивать молодежь, говорить, что, вот, в наше время был юмор, мастера-титаны».
Персонаж по имени Верка Сердючка появился 11 лет назад. Правда, тогда смотреть программы с ее участием считалось чуть ли не моветоном.
Ведь юмор, по сути, это серьезная вещь. Самые смешные фарсовые вещи нужно играть очень серьезно. А у нас или платки надевают, или грудь, или задницу — и шутят.
Сегодня Верка Сердючка стала главной звездой эстрады. Одно ее выступление стоит примерно столько же, сколько получает за концерт Алла Пугачева. Неграмотная речь и застольные песни сделали провинциальную проводницу Верку чуть ли не национальной героиней. Видимо, нам стали больше нужны хабалистые шутки Сердючки, нежели интеллигентный юмор того же Райкина.
Имя актера, который скрывается за пышными формами проводницы, — Андрей Данилко. Правда, мужчина в юбке — образ не уникальный. Вспомним эстрадный дуэт — Вероника Маврикиевна и Авдотья Никитична. Александр Ширвиндт создавал персонажи, руководствуясь иными принципами.
Это был дуэт замечательных актеров. Они не надевали юбок, у них были только косыночка и шляпка. Это была пародия на некоммуникабельность разных пластов населения, о чем бы ни говорили — о политике, о молоке, о детях, — они ни в чем не могли понять друг друга.
Актеры Борис Владимиров и Вадим Тонков
Вот как общались между собой Вероника Маврикиевна и Авдотья Никитична: «— Муж как чувствует себя ваш? — А кто это? Ах, муж! Я сразу не поняла! Да, прелестно, только в последнее время стал ловить рыбу… в ванне. — Да вы что? — Да. Сидит как на бережку, закинет удочку, сидит себе часами. — Рыбу в ванне? — Да. — Миленькая моя, это серьезно! — Ну, знаете… — Ну, что вы, нужно как можно скорее обращаться к психиатру. — Да, я тоже так думала… но так свежей рыбки хочется».
Примеряли на себя женские формы Олег Табаков и Александр Калягин, вспомним хотя бы его тетушку Чарли из Бразилии.
Но у этих актеров были сотни других, гениально сыгранных ролей, в отличие от Андрея Данилко. Самому Данилко можно провести эксперимент — снять накладные груди и пройтись, например, по Арбату. В таком виде он вряд ли будет сильно отличаться от прочих гуляющих по Москве пареньков.
Писатель Аркадий Арканов говорил: «Если твое произведение не смешит людей, то это твоя проблема. Если ты можешь, не прогибаясь под них, рассмешить их, — ты победил. Если они не смеются, а ты начинаешь под них прогибаться, — ты погиб. Сердючка уже давно прогнулась, уже это стало даже нарицательным. Представьте себе, что появилась новая Сердючка и — Верка, до свидания. Ее забудут тут же».
Подобные примеры, когда артиста одной роли покидала популярность, случались неоднократно. Все знают Дэвида Копперфильда и лишь немногие вспомнят пародию на известного мага в исполнении Геннадия Ветрова. Пару лет назад в прессе долго муссировали внешнее сходство артиста эстрады с известным фокусником. Геннадий воспользовался этим и сделал пародию на своего двойника. А когда Копперфильд приехал в Москву, сфотографировался с ним в наиболее выгодном для себя ракурсе — в профиль, чтобы не разочаровывать прессу.
На волне популярности Ветров легко создавал номера, отчасти и потому, что лет 10 назад на ниве юмористов жилось куда вольготнее. Однажды муза посетила артиста на экскурсии.
Рассказывает Геннадий Ветров:
«Есть хорошая афганская пословица: «Человек дальше всего идет тогда, когда он не знает, куда он идет». И я вот так шел, не знал, куда я иду, моя задача была удивить и развеселить, а не рассмешить».