— Неееееет! — простонала Карен.
Мои зубы начали выбивать дробь. Я лишился дара речи.
С другого конца сцены на нас смотрел зомби.
Зомби с зеленой кожей и безумными, голодными глазами.
Нет, не глазами. Глазом! Один глаз отсутствовал. И когда оживший труп повернулся, я увидел, что отсутствует и правая половина его лица. Как будто кто-то содрал с него кожу.
— Карен! — выдохнул я. — Это… это же зомби из фильма!
— Его рот! Посмотри на его рот! — закричала она.
— Что?!
— Посмотри, что у него на зубах!
Я заставил себя приглядеться ко рту мертвеца. Что-то серебристое посверкивало между гниющих зубов.
Пряжка.
Я вспомнил, где ее видел прежде. В фильме. На рюкзаке, который обронил мальчик, прежде чем зомби напали.
Эта пряжка… неужели это все, что от него осталось?
Неужели все остальное сожрали зомби?
— Но это было только в кино! — убеждал я себя. Это не взаправду! Этого не может быть!
У меня вновь задрожали коленки. По спине волна за волной пробегал холод.
Выскользнувший из глазницы глаз зомби покоился на скуле.
Отвратительное создание испустило громкий стон. Мы с криком отскочили.
Зомби поднял голову. Уцелевший глаз уставился на нас. Потом тварь подняла полуистлевшие руки и, раскачиваясь, шагнула к нам.
— Уннннф… Уннннффф!
— Карен… Карен… — зашептал я. — Он идет к нам!
ГЛАВА ПЯТАЯ
Карен застыла подле меня.
Я хотел бежать. Но ноги не слушались.
Кислая вонь окружила нас.
Серебристая пряжка поблескивала в обломанных зубах зомби.
Я дернул Карен за руку.
— Пошли же! — заорал я. — Помнишь, что ты говорила? Им нужно есть людей, чтобы поддерживать свою жизнь. Видишь здесь каких-нибудь еще людей, кроме нас?
— Не могу поверить, — пробормотала Карен. — Это не реально.
Зомби сделал к нам еще один шаркающий шаг и снова застонал. Низким голодным стоном.
— Теперь достаточно реально?! — рявкнул я.
Карен схватила меня за руку. Вместе мы, наконец, начали двигаться. Мы выскочили из-за экрана.
Я оглянулся через плечо. Зомби по-прежнему находился за экраном, но я слышал его стоны и шарканье.
— Никаких зомби не существует, да?! — прошипел я Карен.
— Я не понимаю! — закричала та в ответ. — Я ничего не понимаю! Как могла эта тварь выйти из фильма?
— Я не знаю! — ответил я, когда мы спрыгнули со сцены. — Но она вышла. И преследует нас!
Зомби снова застонал.
— По-крайней мере, они медлительны, — сказала Карен. — Мы легко его обгоним и выскочим отсюда!
— Выскочим, значит? Дверь же заперта!
Карен уставилась на меня. Я впервые видел ее по-настоящему напуганной.
Я… я… я и забыла!
Я повернулся, услышав еще один стон. Экран затрясся и затрещал, разрываясь. Я в ужасе вытаращился на длинную щель посреди экрана. Зомби раздирал его пополам!
Когда его лицо возникло в дыре и вгляделось в темноту в поисках нас, мы с Карен завизжали.
— Нельзя просто так стоять! — закричал я. — Надо снова попробовать открыть дверь. Пошли! — Мы бросились вверх по проходу.
И остановились, в ужасе завопив.
Еще один зомби поджидал нас наверху.
То был зомби с зияющей дырой на месте носа.
Третий подбирался к нам через ряды сидений справа, цепляясь за мягкие спинки почерневшими ногтями.
— Нет. Нет. — Карен задыхалась.
— Фильм! — воскликнул я. — Все трое сбежали из фильма!
Карен схватила меня за руку.
— Пересчитай еще раз, Майк, — прошептала она.
Я обернулся, чтобы увидеть четвертого зомби, с налитыми кровью глазами, пробиравшегося через ряды сидений слева. Из его зубов свисала человеческая рука.
Громкие, голодные стоны эхом разнеслись сзади. Мы обернулись и ахнули.
Одноглазый зомби замер на сцене.
Но он был уже не один.
К нему присоединились еще как минимум десять зомби.
Еще десять голодных зомби, подумал я; от ужаса мысли путались. Зомби нужна человеческая плоть, чтобы оставаться живыми.
Наша плоть!
Мы бросились к первой из дверей и протаранили ее плечами.
По-прежнему заперто.
Мы взлетели вверх по проходу к задней двери.
Она тоже не открылась.
— Уннф! Уннннннф! — Зомби спрыгивали со сцены. Они шли за нами, шатаясь, поскальзываясь, стеная.
Неважно, медлительны они или нет, понял я. Нам не спастись. Мы можем носиться по залу часами, но, в конце концов, они до нас доберутся.
Я в ужасе смотрел на руку — когда-то она принадлежала живому человеку! — свисающую изо рта мертвеца.
Они нас поймают, понял я.
А потом съедят.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Должен же быть другой способ выбраться, в отчаянии думал я. И, оглядевшись вокруг, внезапно нашел его.
— Балконы! — крикнул я. — Вперед!
Я схватил Карен за руку и тащил за собой, пока мы не обнаружили лестницу, ведущую на балкон. Мы полезли наверх.
Заднюю стену скрывали черные бархатные шторы.
Только шторы — и никаких дверей.
Позади стонали и завывали зомби.
Я повернулся и посмотрел вниз. Я увидел, что они пробираются к лестнице. Затем они исчезли из виду.
Прошло две секунды. А потом я услышал их шаги. Тяжелые. Грохочущие. Они поднимались.
Карен дернула меня за рукав:
— Кинобудка!
Мы поспешили вдоль стены к маленькой застекленной будке. Я ухватился за дверную ручку и резко повернул ее.
Ручка отломилась.
Я слышал, как поднимаются зомби. Как они приближаются. Как они стонут от нетерпения — они жаждали человечины!
Я протаранил дверь плечом. Она загремела и затряслась, но не открылась.
Карен завопила. Я отлетел назад и повалился на пол. Она вновь завопила и показала пальцем.
Зомби стоял на вершине лестницы. Его губы растянулись. Когда его зубы обнажились в усмешке, я увидел обметавшую их черную плесень.
Остальные зомби столпились позади него. Они жадно смотрели на нас, ворча и принюхиваясь.
А потом дружно заковыляли к нам.
— О Боже, о боже! — Мои ноги превратились в жидкий кисель. Все тело тряслось. — Некуда податься! Нас загнали в угол!
— Попались… — прошептала Карен. — Мы попались…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Зомби неумолимо приближались. Они раскачивались, не сводя с нас голодных глаз. Их тошнотворное зловоние окружало нас со всех сторон. Они ворчали и стонали, глубокими, горловыми стонами, какие могут издавать лишь ожившие мертвецы.
Паника сдавила мне горло. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Я посмотрел вниз и увидел, что все еще сжимаю дверную ручку.
Сам не знаю, откуда во мне взялась такая отвага. Я действовал бездумно. Все вышло как бы само собой.
Как только мертвец с покрытыми плесенью зубами приблизился, я изо всех сил размахнулся и швырнул дверную ручку ему в лицо.
Ручка врезалась в него с тошнотворным чмоканьем и содрала кусок зеленой кожи.
— Йййййайййй! — завизжал зомби и схватился за разодранную щеку.
Остальные поддержали его яростным воем, их тела задергались вверх-вниз, как у марионеток.
— Что ты наделал?! — взвизгнула Карен. — Ты… ты только еще больше их разозлил!
— Какая, нафиг, разница?! — заорал я в ответ. — Все равно они нас достанут!
Рычащие зомби, шатаясь, подходили все ближе.
Мы с Карен попятились. Мы уперлись в стену. Некуда бежать.
Вот и все! — подумал я, ощущая спиною бархат занавески. Отбегались.
Мы все сильнее вжимались в толстые шторы. Я закрыл глаза. От трупного запаха меня тошнило. Ужасающие стоны звенели в ушах.
Я услышал громкий щелчок.
И стена раскрылась!
— Ааааа! — вскрикнул я, когда мы с Карен повалились на спину. Мы рухнули, увлекая за собой занавески.
— Дверь! — воскликнула Карен, пытаясь выпутаться из них. Она вскочила на ноги. — Еще одна аварийная дверь!
Я бросил взгляд в дверной проем. Одноглазый зомби уставился на меня в ответ. Из пустой глазницы сочилась дорожка желтой слизи.
Позади него столпились другие зомби.
Мы с Карен бросились вниз по лестнице в фойе.
Пожалуйста, пусть входная дверь будет не заперта! — молился я, когда мы неслись через фойе, поскальзываясь на холодном полу. Пожалуйста!
Мы ударились о металлические прутья — и двери распахнулись!
Как только мы вырвались на улицу, Карен поскользнулась в луже и тяжело грохнулась на четвереньки.
— Вставай! Живее! — я дернул ее за руку, пытаясь поднять на ноги.
Карен оглянулась через плечо на кинотеатр.
— Живее! — повторил я.
Карен, наконец, смогла встать. Но с места не сдвинулась. Нахмурив брови, она стояла и смотрела на здание.
— Чего ты ждешь?! — завизжал я.
— Ничего. Я думаю, — ответила она.
— Чего ты ждешь?! — завизжал я.
— Ничего. Я думаю, — ответила она.
— Ну здорово! Почему бы тебе не подумать о том, что надо рвать когти? — я снова дернул ее за руку и потащил за собой через дорогу.
— Не уверена, что нам нужно спешить. — Карен показала на кинотеатр. — Смотри, Майк. В фойе все еще никого нет.
— Ну и что? Зомби медлительные, помнишь?
— Не настолько же. — Карен посмотрела на кинотеатр. Потом на меня. Потом расхохоталась.
— Ты спятила?! — взорвался я. — Чего ты ржешь?
— Зомби! — воскликнула она. — Я все поняла, Майк!
— Что поняла?
— Все поняла! — сказала Карен.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— Я знала, что они не могут быть взаправдашними, — заявила она. — Все это было трюком. Какой-то рекламный трюк для раскрутки фильма. Зомби были фальшивкой.
— Но… но… я чуял их запах! — пробормотал я. — Я этот запах ни в жисть не забуду. Ты же видела, какие они реальные.
— Костюмы, — бросила она. — Костюмы, опрысканные вонючим спреем, только и всего. — Она снова показала на кинотеатр. — В фойе по-прежнему никого, видишь?
Я посмотрел через стеклянную дверь. Карен была права.
— Будь зомби настоящими, они бы уже давно толпились внизу, — заявила Карен.
— Но как насчет запертых дверей? — настаивал я. — И почему мы сидели там одни-одинешеньки? Что случилось с билетершей и продавцом попкорна?
— Думаю, все это часть розыгрыша. Наверняка же, — гнула свое Карен. — Я хочу сказать, все знают, что зомби не существует.
Я вся пялился на фойе. Но никаких зомби не появилось. Неужели Карен права?
— Вот был класс! — Карен вновь рассмеялась. — У меня от страха чуть крыша не съехала. Здорово они нас провели, да?
Я не знал, чему верить. Зомби выглядели такими реальными! Мое сердце все еще колотилось, руки все еще тряслись. Все, чего я хотел — оказаться дома, и поскорее.
Я посмотрел на улицу. Отлично. Всего в паре кварталов от нас ехал автобус. Чем скорее я отсюда уеду, тем лучше.
Автобус с ревом мчался к нам. Он подскочил на ухабе и круто развернулся, едва не снеся уличный фонарь.
— Ого! — воскликнула Карен. — Да эта штука просто летает!
Шины завизжали, когда автобус вернулся на середину улицы. Я замахал руками, но водитель не притормозил. Он нажал на гудок, а затем вцепился в руль обеими руками и понесся прямо на нас.
Он приближался. Мотор ревел. Автобус подбросило на очередной рытвине и вновь занесло.
Свет фар пронесся у нас над головой. Я в ужасе разинул рот.
— Карен, прыгай! — завопил я. — Он нас собьет!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Я схватил Карен. Отпрянул от обочины. И вжался в кирпичную стену магазина.
Гудок ревел. Визжали шины. Фонтан воды взметнулся из канавы, когда автобус размытым пятном пронесся мимо.
Нас окатило с головы до ног. Я вытер глаза и смотрел вслед автобусу, пока тот с визгом не свернул за угол.
— Да что с ним такое? — спросил я, отплевываясь. — Он чокнутый!
— Может, педаль газа заело, — Карен помотала головой, отчего брызги полетели прямо на меня. — Придется, наверное, пешком топать.
— И думать забудь, — отрезал я. — Я промок и промерз. Давай маме позвоним, пускай за нами приедет.
— Все еще опасаешься зомби? — поддела меня Карен. — Загляни в фойе, Майк. Никого там нет.
— Ладно, ладно. — Она была права, но меня это не волновало. — Я все равно не хочу идти пешком. Пошли, поищем телефон-автомат.
Наши кроссовки влажно поскрипывали, когда мы шагали к магазинчику «Квики-Март», расположенному посреди следующего квартала. Дождь перестал, но это уже не имело значения — все равно мы оба вымокли до нитки.
Я все время оглядывался через плечо, проверяя, не идут ли за нами зомби. Каждый раз, как я это делал, Карен покатывалась со смеху. Но я ничего не мог с собой поделать. Этот розыгрыш действительно меня напугал.
Если, конечно, это был розыгрыш.
Мы дошлепали до «Квики-Марта» и обнаружили платный телефон у прилавка. Пока Карен рассматривала выставленные там журналы, я бросил в щель четвертак и набрал свой домашний номер. После чего окинул магазинчик взглядом.
Покупателей не было. Я уставился на прилавок. Тоже никого. Где же хозяин?
Я ждал. Десять гудков… двадцать… Я повесил трубку и взглянул на часы над прилавком. Половина шестого. Мама и папа должны быть дома. Я забрал свой четвертак и попробовал еще раз.
Снова никто не ответил.
Я попробовал позвонить домой к Карен. Пока я стоял и слушал гудки, кое-что привлекло мое внимание.
Ящик кассового аппарата был выдвинут. Несколько отделений пустовало. Но в остальных лежали целые десятки, и даже двадцатки.
Я нахмурился. Почему хозяин оставил кассу открытой? Может, магазин грабанули, и он побежал в полицию? Но постойте-ка. Почему тогда грабители не забрали всю выручку?
Из трубки доносились гудки. У Карен тоже никто не отвечал.
Повесив трубку, я услышал какое-то жужжание.
— Эй, Майк, иди сюда, — позвала Карен. — Взгляни на это.
Я направился в другой конец магазинчика. Жужжание стало громче.
Карен стояла перед огромной соковыжималой. Ее мотор работал, перемалывая вишню. Вишневая масса уже переполнила чашу внизу. Она залила весь стол и шлепалась на пол большими бордовыми сгустками.
Я еще раз оглядел опустевший магазинчик и нахмурился.
Что происходит?
Где же все? Что здесь случилось? Куда все подевались?
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
— Странно, да? — спросила Карен, глядя, как вишневая масса капает на пол.
— Ага. Это еще не все, — сказал я. — Взгляни на кассовый аппарат. Он нараспашку.
— Ого! Просто не верится! — сказала она. — Вот уж жуть, так жуть!
— Не издевайся. Пошли, — сказал я. — У меня дома никого. У тебя тоже. Придется пешком.
Как только мы вышли из магазинчика, я осмотрел улицу.
— Кончай высматривать зомби. Ты меня уже нервируешь, — сказала Карен. — Должно быть, это был трюк, Майк. Зомби не существует — в реальности.
— Может так. А может и нет, — ответил я. — У меня так покалывает кожу на затылке, будто кто-то по ней ползает.
Карен поежилась.
— Ты уверен, что у меня никто не отвечает? — спросила она. — Папа собирался смотреть футбол. А мама планировала весь вечер рассортировывать бумаги.
— Мои родители тоже должны быть дома, — сказал я. Я бросил еще один быстрый взгляд через плечо. Никого. — Я в обоих случаях выждал, наверное, по сотне гудков.
— Может, они все дружно передумали и вышли прогуляться, — предположила Карен. — Суббота все-таки.
— Тогда почему пусты тротуары? — спросил я. — Куда все подевались?
— А вот кто-то! — Карен ткнула пальцем назад. Я обернулся.
Вверх по улице мчался автомобиль. Когда он пронесся мимо, я успел заметить мужчину и женщину, зажатых между грудами одежды, креслом-качалкой и телевизором.
Автомобиль с визгом свернул за угол и вылетел на шоссе, ведущее из города.
Следом промчался грузовичок с пятью детьми в кузове. Дети изо всех сил вцепились в борта, когда его занесло за угол, а потом он также умчался в сторону шоссе.
— Эти люди нарываются на штраф, — заявила Карен.
— Ага. Только вот полицейских машин что-то не видать, — ответил я. — Кроме вон той.
Я указал на голубой автомобиль, припаркованный на обочине. Хотя, не совсем припаркованный. Передними колесами машина стояла на тротуаре, а задними — на проезжей части.
Другие машины расположились под странными углами. Через опущенное окно одной из них надрывалось радио.
Они выглядели так, словно их припарковали в спешке — а потом бросили.
Странное покалывание в затылке сделалось сильнее.
— Да что же тут творится?! — спросил я. Потом взмахнул рукой: — А посмотри на эти дома.
Мы вошли в наш район, и почти в каждом доме двери были распахнуты настежь. Они покачивались под порывами ветра и хлопали об стены.
Никто не выходил их закрыть.
Посреди одного из дворов валялся садовый пылесос и громко гудел.
Никто не выходил его выключить.
В конце подъездной дорожки лежал мини-мотоцикл, его двигатель потрескивал. В воздухе курился черный дымок.
Никто не выходил его потушить.
— Понимаешь, что это значит? — спросил я. — Вокруг никого.
— Ага. И такое впечатление, будто все ушли в спешке, — согласилась Карен.
Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Я заметил, что у Карен дрожит подбородок.
Вот это напугало меня больше всего. Как-никак, это я вечно всего пугаюсь и вижу кошмары по ночам. Но не Карен. Если уже и она напугана, значит, дело дрянь.
Я оглянулся. Зомби не было. Но людей не было тоже.
Мы поспешили через улицу к следующему кварталу. Дома выглядели одинаково — заброшенными. Свернув за угол — к нашему кварталу — мы перешли на бег.