Лицо ее осветила довольная улыбка, и Броуди подумал, что, может быть, поторопился с последним заявлением. Он и сам не ожидал, что общество Рис окажется таким приятным.
— Знаете, о чем сейчас говорят внизу? — поинтересовался он.
— У Джоани?
— Угу. Люди видят у ресторана мою машину, но не находят меня внутри. Тогда кто-нибудь говорит: «Я видел, как он поднимался наверх с Рис — новой поварихой Джоани. И времени прошло уже порядочно».
— Ну, — выдохнула она, — все это не так уж важно. Или… — она вопросительно взглянула на него — или важно? Важно для вас?
— Да мне без разницы, что про меня говорят. Ну а вы? Неужели вам все равно?
— По-разному. Вот до чего мне точно нет никакого дела, так это до вашего спора с Маком насчет меня и Ло. Вы, кстати, проиграли.
— Переоценил Ло, недооценил вас.
— Именно так. Вообще-то, если бы все решили, что у нас с вами роман, мне было бы проще отвязаться от Ло.
— Он что, пристает к вам?
— Да нет, все не так явно. Однако подстраховаться не мешает. Боюсь, я опять буду у вас в долгу.
— Похоже на то. Могу я в связи с этим рассчитывать на очередной ужин?
— Ну… пожалуй, да, — она взглянула на него в некотором замешательстве. — Конечно, если хотите.
— Когда у вас теперь свободный вечер?
— Ммм… — Бог ты мой, кажется она позволила загнать себя в ловушку! — Во вторник. Я работаю в утреннюю смену и в три уже свободна.
— Прекрасно. Загляну к вам часиков в семь. Пойдет?
— В семь. Ну да. Хорошо. Может, вы что-то не едите — не любите там или у вас аллергия?
— Только не внутренние органы — даже не думайте, что я смогу это проглотить.
И что теперь? — размышляла Рис, разглядывая собеседника. Надо бы занять его каким-нибудь разговором, но ей сейчас было не до того. А ведь когда-то она обожала свидания, беседы где-нибудь за столиком в ресторане, непринужденный смех. Но все это было так давно.
— Да не переживайте вы так. Он придет, когда все узнает.
Она взглянула ему прямо в глаза:
— Вы что, читаете мои мысли? Пожалуй, пора ставить заслонку.
— Естественно, что вы не можете думать ни о чем другом. Просто вы отвлеклись немного, пока готовили.
— Должно быть, он уже нашел ее. Тот, кто это сделал, не мог унести ее далеко. Если он закопал тело…
— Проще нагрузить ее камнями, а затем бросить в реку.
— Ну спасибо. Теперь еще вот это будет крутиться у меня в голове!
— Тело, конечно, не останется на дне — течение слишком сильное. Вполне возможно, ее найдет какой-нибудь рыбак или же турист, приехавший сюда из Омахи. Полагаю, для него это станет большим сюрпризом.
— Ради бога, прекратите, — нахмурилась Рис. — Даже если он сделал нечто подобное, все равно там останется какая-нибудь улика… Кровь, например. Или помятый кустарник… или отпечатки следов. Разве не так?
— Возможно. Он же не знает, что за ним наблюдали, так какой смысл скрывать следы? Думается мне, его больше волновало, как бы побыстрее избавиться от тела.
— Конечно. Значит, шериф все равно что-нибудь найдет.
Она дернулась, услышав звук шагов на лестнице.
— А вот, должно быть, и он, — заметил Броуди и направился к двери, чтобы открыть.
7
— Броуди, — шагнув внутрь, Рик первым делом снял шляпу. — Рис. — Его взгляд скользнул по столу — Прошу прощения, что помешал вам ужинать.
— Мы уже закончили. Да это и неважно, — хотя колени ее тряслись, Рис все-таки встала со стула. — Нашли ее?
— Не возражаете, если я присяду?
Ах да, как же она успела забыть об этом ритуале? Когда приходят копы, их нужно пригласить сесть, а затем предложить им чашечку кофе. В прежние времена у Рис всегда был кофе. Для друзей. И для полиции.
— Простите, — она махнула рукой в сторону софы, — присаживайтесь. Выпьете что-нибудь?
— Нет, спасибо. — Устроившись на софе, Рик положил шляпу на колени и подождал, пока женщина тоже сядет. Броуди замер, прислонившись к кухонной стойке.
Рис поняла все еще до того, как шериф заговорил. Поняла по его лицу. Она научилась заглядывать за ту маску нейтральной вежливости, которую обычно надевали на себя полицейские.
— Я ничего не нашел.
И все же, отказываясь верить, она покачала головой:
— Но…
— Давайте по порядку, — прервал ее Рик. — Почему бы вам снова не рассказать мне о случившемся?
— О господи, — Рис потерла лицо руками, затем бессильно уронила их на колени. С самого начала. Снова и снова. Это тоже было частью ритуала. — Ладно.
Она снова пересказала ему все, что увидела. Все, что смогла запомнить.
— Должно быть, он бросил тело в реку. Или закопал его. Или…
— Мы проверим и это. А вы уверены насчет места? — тут он взглянул на Броуди.
— Я показал тебе на карте именно то место, где, по словам Рис, все и произошло. Рядом со стремниной.
— На другой стороне реки, — это уже было адресовано Рис. — Слишком большое расстояние. Вы могли и ошибиться.
— Нет. Эти деревья, скалы, белые бурунчики на воде. Я не ошиблась.
— Я не нашел в этом месте ничего, что напоминало бы о борьбе. А я прочесал там все вокруг.
— Должно быть, он спрятал концы в воду.
— Возможно, — с тенью сомнения в голосе заметил шериф. — Я вернусь туда утром, когда рассветет. Броуди, как насчет того, чтобы отправиться туда со мной? Так я буду уверен в том, что не ошибся. А пока я собираюсь позвонить в пару мест. Хочу проверить, не пропадал ли у них кто из женщин.
— Поблизости от того места есть несколько домиков, — заметил Броуди.
— Я уже успел там побывать. В основном это съемные коттеджи. Их редко заселяют в это время года. Во всяком случае, нет никаких свидетельств того, что там кто-то живет. Но я займусь и этим. Не беспокойтесь, Рис, мы докопаемся до истины. Ну что, Броуди, съездишь со мной на место?
— Конечно.
— Я сейчас спущусь к Джоани и попрошу, чтобы она заменила мне завтра утреннюю смену на вечернюю. Хочу поехать с вами, — объявила Рис.
— Думаю, Броуди будет вполне достаточно. Он ведь тоже был там. А вас я бы попросил не болтать о том, что случилось. Нам нужно успеть проверить все, пока о происшествии не заговорили в городе. — Поднявшись, он кивнул Броуди. — Не возражаешь, если я заеду за тобой около половины восьмого?
— Конечно. Буду ждать тебя у дома.
— Желаю вам приятно провести остаток вечера. Рис, постарайтесь на время выбросить это из головы. Вы уже сделали все, что могли.
— Да, вы правы. — Она подождала, пока за шерифом закроется дверь. — Он мне не верит.
— Не слышал от него ничего похожего.
— Нет, слышали. — В груди у нее вскипел бессильный гнев. — Мы оба поняли, что он имел в виду.
Броуди поставил на стол стакан с вином.
— С какой стати он должен тебе не верить?
— Потому что он ничего не нашел. Потому что только я видела убийство. А я здесь чужая — живу всего пару недель. Да мало ли почему.
— Но я-то тебе поверил. А ведь я знаю ровно столько, сколько и он.
Она напряглась. Больше всего ей сейчас хотелось броситься ему на шею и как следует выплакаться. Однако она сдержалась, только изо всех сил сжала руки на коленях.
— Спасибо.
— Ладно, мне пора домой. На твоем месте я бы последовал совету шерифа и выбросил все это из головы. Прими таблетку и отправляйся в постель.
— Откуда вы знаете, что у меня есть таблетки?
Броуди усмехнулся.
— Выпей снотворное и баиньки. А завтра я, так уж и быть, расскажу тебе о том, что нам удалось узнать.
— Чудесно, — она вскочила и направилась к двери. — Спокойной ночи.
Броуди, довольный тем, что оставляет ее не столько расстроенной, сколько рассерженной, вышел из квартиры.
Рис заперла дверь, проверила замок и окна. По привычке она направилась было к кухне, чтобы привести все в порядок, но затем передумала и села за ноутбук.
Она опишет это все в своем журнале. Все, что только сможет вспомнить.
Когда Рис усаживалась за стол, Рик как раз открывал дверь в свой офис. Войдя внутрь, он включил свет и разделся, после чего направился в маленькую комнатку для отдыха, чтобы сварить кофе.
Пока тот варился, Рик позвонил домой. Как он и ожидал, трубку сняла старшая дочь.
— Привет, папуля! Можно я накрашу ресницы, когда пойду на школьный бал? Совсем чуть. Все девочки будут с накрашенными ресницами! Пожалуйста!
Он устало потер руками лицо. Ей еще нет и тринадцати, а на уме уже тушь для ресниц и танцы.
— А что говорит мама?
— Она сказала, что подумает. Папа…
— Тогда и я подумаю. Позови-ка маму к телефону.
— Разве ты не придешь домой? Мы могли бы все обсудить.
Господи помилуй.
— Я сегодня работаю допоздна, так что обсуждение придется отложить на завтра. А пока позови маму.
— Разве ты не придешь домой? Мы могли бы все обсудить.
Господи помилуй.
— Я сегодня работаю допоздна, так что обсуждение придется отложить на завтра. А пока позови маму.
— Ма! Там папа звонит. Он сегодня задерживается, а завтра мы поговорим о том, как мне идти на танцы. С накрашенными ресницами, как все нормальные люди, или нет.
— Признательна за сообщение.
По голосу было слышно, что Дебби Мардсон не столько раздражена, сколько заинтригована. «Как она умудряется не сердиться?» — подумал Рик.
— Я-то думала, ты уже едешь домой, — раздался в трубке голос Дебби.
— Увы, пришлось задержаться. Даже не знаю, когда освобожусь. С какой стати этой девчонке красить ресницы? Ни у кого в Вайоминге нет таких длинных ресниц!
— По той же причине, по которой это делаю я, — они у нее светлые. Тушь — необходимейшая вещь для всех женщин.
— Так ты хочешь ей разрешить?
— Я пока думаю.
Раздраженно морщась, Рик потер шею. Увы, к его мужскому мнению никто не собирался прислушиваться.
— Сначала была губная помада.
— Блеск, — поправила его Дебби. — Блеск для губ.
— Да что бы там ни было. Теперь вот тушь для ресниц. А скоро она захочет сделать тату. Просто светопреставление какое-то.
— Полагаю, что тату нам пока не грозит. Может, позвонишь перед тем, как ехать домой? Я разогрею ужин.
— Могу задержаться. Не беспокойся: я успел перекусить у Джоани. Поцелуй за меня девочек.
— Обязательно. Не перетрудись там — буду ждать тебя дома с поцелуями.
— Ясное дело. Деб? Люблю тебя.
— И я тоже. Пока.
Какое-то время он пил кофе, заедая его сэндвичем. Пил и размышлял о семье — жене и трех дочерях. Ему чертовски не хотелось, чтобы его девочка пользовалась косметикой. Но Рик понимал, что рано или поздно она настоит на своем. Характером его старшая пошла в мать.
Со вздохом он вытер губы и кинул салфетку в мусорную корзину. Затем налил себе вторую чашку кофе и стал прокручивать в голове заявление Рис. Вновь и вновь перебирал он деталь за деталью. Покачав головой, он добавил в кофе сливки и понес все к себе в кабинет.
Здесь он сразу же сел за компьютер. Пришла пора разузнать, что представляет собой Рис Гилмор — помимо того что она прибыла из Бостона и не имеет судимостей.
Несколько часов он внимательно читал, изучал, обзванивал разных людей и делал записи. В конце концов в его распоряжении оказалась целая подборка документов, которые он, после непродолжительных колебаний, спрятал в нижнем ящике стола.
Было уже совсем поздно, когда он наконец отправился домой.
Проезжая мимо «Пищи ангелов» шериф взглянул наверх и увидел, что в комнате Рис по-прежнему горит свет.
В половине восьмого, когда Рис пыталась сосредоточиться на приготовлении яичницы и оладий, Броуди, вооруженный одним лишь термосом с кофе, усаживался в машину к Рику.
— Доброе утро. Рад, что ты согласился съездить со мной.
— Да ладно, что тут такого. Для меня это как приключение.
По губам Рика скользнула улыбка.
— Настоящая загадка, правда? Скажи-ка мне еще раз, сколько времени прошло между тем, как Рис рассказала тебе о случившемся и вы поднялись на гору?
— Я не знаю, сколько времени ей потребовалось, чтобы добежать до меня. Она спешила, а я уже шел вверх. Полагаю, минут десять, не больше. Еще минут пять ушло на разговоры. А где-то через пятнадцать минут мы были на месте.
— В каком она была состоянии, когда вы столкнулись?
Броуди ощутил укол раздражения.
— А в каком, по-твоему, состоянии может быть женщина, на глазах у которой только что задушили другую женщину?
— Не кипятись, я вполне понимаю ситуацию. Но я должен взглянуть на все как бы со стороны. Важно понять, была ли она последовательна, не путалась ли в изложении деталей.
— Первые две минуты ее трясло, но потом она взяла себя в руки. Не забывай, она ведь была в полном одиночестве, совершенно беспомощная. К тому же это было первое ее восхождение на гору. Конечно же, она чувствовала себя не очень — особенно после увиденного.
— И увидела она это все с помощью бинокля, по ту сторону Змеиной реки. — Рик упреждающе поднял ладонь: — Вполне возможно, все случилось именно так, как она описывает. Но я должен принять во внимание все без исключения факторы. Скажи мне, ты действительно уверен на все сто, что она не ошиблась? Может, там и вправду была эта парочка, но они просто ссорились. Или он ударил ее…
Броуди и сам немало размышлял об этом накануне. Заново перебирал деталь за деталью, пытаясь вникнуть в случившееся. И каждый раз перед ним всплывало лицо Рис — смертельно-бледное, с остекленевшими от ужаса глазами.
Неужели простая ссора способна испугать до такой степени?
— Я думаю, она видела именно то, о чем рассказала нам с тобой. И мне — тогда на тропинке, и тебе — в своем заявлении. Заметь, она ни разу не ошиблась с деталями, ни разу ничего не напутала.
— Тут ты прав, — хмыкнул Рик. — Скажи, вы двое… увлечены?
— Чем?
У Рика вырвался смешок:
— За что я люблю тебя, так это за твою сообразительность. Вы оба увлечены друг другом?
— Какая, собственно, разница?
— Для расследования — весьма существенная.
— Почему бы тогда просто не поинтересоваться, сплю ли я с ней?
— Мне хотелось проявить деликатность, — объяснил Рик с еле заметной ухмылкой. — Так ты спишь с ней?
— Нет.
— Вот и ладно.
— А если бы я сказал «да»?
— Я принял бы это к сведению. Сбор информации — одна из неотъемлемых составляющих моей работы. Все это, конечно, не касается тех слухов, которые мгновенно облетают весь город. В конце концов, нет ничего интереснее секса — сам ли ты им занимаешься или рассуждаешь об этом с другими.
— Я предпочитаю заниматься, а не рассуждать.
— Ну, это ты, — по лицу Рика вновь скользнула улыбка. — Но если уж на то пошло, я тоже.
Какое-то время они ехали в полном молчании, затем Рик свернул на обочину.
— Отсюда мы двинемся к тому месту у реки, которое ты показал мне на карте.
Броуди закинул на плечо маленький рюкзак. Горы есть горы — нельзя отправляться туда совсем налегке. Миновав кустарник, мужчины углубились в лес. На влажной земле отчетливо были видны следы — оленя, медведя и человека. Последние, должно быть, оставил Рик, когда осматривал здесь все накануне.
— До самой реки — никаких человеческих следов, — заметил шериф. — Только мои, со вчерашнего дня. Разумеется, они могли идти иным путем, но я не поленился осмотреть тут все как следует — безрезультатно. К тому же, если на руках у тебя мертвое тело, необходимо как можно скорее избавиться от него! Бросить в реку — так, по крайней мере, подсказывает страх.
Теперь он шел медленнее, внимательно разглядывая землю и деревья вокруг.
— Или же его нужно зарыть. А это невозможно сделать, не оставив следов. Не думай, опять же, что вырыть могилу — такое уж простое дело. Тело нужно упрятать как можно глубже, иначе животные очень быстро учуют его. — Остановившись, он огляделся вокруг. — Сам видишь, нет никаких указаний на то, что вчера здесь были люди. И я хочу еще раз спросить тебя: ты не ошибся с местом?
— Нет.
Они упорно продвигались на северо-запад по направлению к реке. После недавней оттепели земля была влажной и мягкой, так что следы человека должны были сохраниться на ней не хуже оленьих. Они обогнули густой кустарник, возле которого Броуди задержался на пару минут — чтобы проверить, не проходил ли здесь кто-нибудь прежде.
— Полагаю, ты уже осматривал его вчера, — бросил он Рику.
— Точно, — согласился тот. — Нашел тут несколько уцелевших ягодок. — Он взглянул в ту сторону, откуда уже тянуло запахом реки. — Броуди, невозможно спрятать тело так, чтобы не оставить ни малейшего следа. Да и животные к этому времени уже почуяли бы запах и собрались у трупа.
— Ты прав, — заметил Броуди. — Даже городской бездельник вроде меня соображает в подобных вещах.
— Для горожанина ты очень даже неплохо прижился в этом местечке, — усмехнулся Рик.
— Интересно, сколько еще я должен прожить здесь, чтобы утратить звание горожанина?
— Думаю, пройдет лет десять-пятнадцать после твоей смерти, и все начнут вспоминать тебя как старожила.
— Примерно так я и думал, — заметил Броуди, снова пускаясь в путь. — А ты, кстати, тоже родился не здесь.
— Мы переехали сюда, когда мне исполнилось двенадцать. Так что по сравнению с тобой я и в самом деле старожил. А вот и река — я уже слышу шум порогов.
Из-за деревьев слышался низкий рокот реки. Солнечный свел становился все ярче — и вот уже Броуди видит блики на поверхности воды. По ту сторону находился каньон и место высоко на скале, где они стояли тогда с Рис.
— Вон там она сидела, когда все это произошло, — он махнул рукой в сторону площадки, где тогда отдыхала Рис.