Матрена Даниловна(вплывает в гостиную с блюдцем, на котором лежит яблоко). Откушай, Анюта.
Анна(берет яблоко). А ваша фамилия?
Державин. Капрал Преображенского полка Державин, на побывке у дядюшки. Вскоре возвращаюсь в полк.
Анна. Стихи попрошу! (Она произносит эти слова так властно, что Державин покоряется.)
Прелеста. Это мне?
Державин. Это поздравление твоей мамаше, которое она принять от меня и даже выслушать не пожелала. Потому что я беден.
Входит Саша Радище в.
Саша. Я подтверждаю слова этого бедного солдата. Злонамеренные родители готовы торговать счастьем своих детей ради выгоды и своего благополучия. Вот пример этих голубков. Они ведь могут погибнуть, не расцветши. Нет справедливости в государстве Российском!
Матрена Даниловна. Это что еще за Цицерон?
Прелеста. Это Сашенька, наш кузен. Он у нас после пансиона живет.
Матрена Даниловна(похлопывает Сашу по щеке). А что, он очень мил! Анечка, возьми его себе в пажи.
Саша. Я уже паж Христины и верен своей прекрасной даме.
Анна. Вот какова моя соперница!
Тут и входит Христина в костюме амазонки.
Христина. Кто звал меня?
Матрена Даниловна. Еще одно чудо красоты. Ты откуда, дитя?
Христина. Я на конюшню ходила. Что-то лошади волнуются. Метели боятся.
Матрена Даниловна. И охота была тебе на мороз выходить? Что, у вас дворовых нету?
Христина. Что они понимают? Это же мужчины!
Анна. Браво! В вашем тоне я услышала благородное презрение к мужскому племени.
Христина. Разве это племя заслуживает лучшего отношения?
Анна протягивает ей руку.
Анна. Я и получаса в этом доме не нахожусь, а стала обзаводиться друзьями и единомышленниками. Должна признаться, что и сама плохо отношусь к мужскому полу. Потому что я им оскорблена.
Матрена Даниловна. Вот именно. Да будь моя воля, я бы ему руки-ноги оторвала! Такой вертопрах, простите за выражение! А так увлекал, так увлекал…
Анна. Все! Забыли о тяжелом прошлом! Теперь у меня в жизни иная задача. Я должна посвятить себя борьбе за права угнетенных и оскорбленных женщин. Я должна помогать другим людям найти свое счастье!
Саша. И кстати, не забудьте о миллионах бедняков, которые питаются редькой и квасом и служат рабами пресыщенным боярам.
Анна. Браво! Как это смело! Но боюсь, что в Петербурге такая вольность мыслей не будет иметь успеха.
Входит Некопейкин.
Некопейкин(видит только Сашу. Идет на него, как статуя Командора из пьесы «Дон Хуан»). Есть проект! Я придумал. Отойди, выслушай меня.
Саша. Я занят нужным разговором.
Некопейкин. Неужели тебе неинтересно?
Саша. В данный момент нет.
Некопейкин. И пятьдесят целковых тебе не нужны?
Саша. Нет, нет, нет! Принципы не продаются!
Анна. Что это за господин такого странного облика?
Некопейкин. Бывший купец второй гильдии Некопейкин, однако сейчас первый в мире составитель проектов.
Христина намеревается уйти. Анна догоняет ее, хватает за руку, привлекает к себе, обнимает за плечи.
Анна. Не торопись, амазонка. (Оборачивается к Некопейкину.) Продолжайте, сударь.
Некопейкин. В этой амбарной книге сложены дюжины важнейших проектов. Разрешите огласить?
Христина. Он забавный, право.
Некопейкин. «О действии морем или морским путем против зингорцев». Нет, не то…
Анна. Вы уж простите мою женскую темноту. Кто же такие зингорцы?
Некопейкин. А бог их знает. Вот интересный проект: «Об извозе зимой в степных местах на куропатках, где их много, а лошадей мало».
Матрена Даниловна. Так ты дурак, батюшка?!
Некопейкин. Ни в коем разе! Ценный проект на первый взгляд неучу может показаться неубедительным. На деле же следует заглянуть в его нутро. И вам откроется государственный интерес. Например: «О построении секретного флота».
Саша. Секретного флота? Это что-то мудреное.
Христина. А пользы, как всегда, никакой.
Матрена Даниловна. А ты, божий человек, своими словами нам расскажи да покороче.
Некопейкин. Во-первых, надлежит с крайним секретом и поспешением построить две тысячи линейных стопушечных кораблей. За казенный счет.
Саша. А народ пусть голодает?
Христина. Саша, помолчи. Не старайся быть глупее Некопейкина.
Некопейкин. Ехать на тех кораблях на неизвестные острова, которых в океане чрезвычайно много, и там променять весь товар на черно-бурых лисиц, коих на тех островах, конечно же, бессчетное множество. Привезши же эти лисицы сюда, отправить их в Англию, где в них недостаток, и получить более семидесяти миллионов рублей чистого барыша.
Анна. Спасибо, дурак. Мы обязательно еще с тобой поговорим. Ты свободен.
Некопейкин. Нет, я не свободен, потому что должен поделиться одним своим проектом с Сашей.
Саша. Говори при всех. У меня здесь нет секретов.
Некопейкин. Как Гавриилу Романовичу добиться руки Прелесты?
Прелеста. Говори, Некопейкин.
Державин подходит к возлюбленной, и они стоят перед Некопейкиным, взявшись за руки.
Некопейкин. Если на одну невесту отыщется два и более женихов, то лучшего из них следует выбирать на дуэли. Я признаю, что это средство жестокое, приводящее к кровопролитию, но, если ограничить себя гуманными мерами, то отвергнутые женихи, оставшись в живых, будут оглашать округу горестными воплями и никакого покоя в мире не будет. А так со смертью каждого второго жениха у невест сомнений не останется.
Прелеста. А если моего Гаврилу убьют?
Некопейкин. Это риск, как в любом новом деле. Но лучше пускай второй, нежеланный, останется, чем никакого.
Матрена Даниловна. А ты дурак, дурак, да хитрый.
Некопейкин. В этом моя беда. Завистники сразу чувствуют величие скромной персоны и кидаются на меня, как стервятники.
Входит Ворчалкина.
Ворчалкина. Дорогих гостей просим в столовую на ужин.
Анна. Акулина Панкратьевна, я тут прочла стихи, написанные по случаю ваших именин достойным молодым человеком, и нашла их заслуживающими внимания. Подарите минуту поэту!
Ворчалкина. Какое там минуту! Пироги стынут!
Анна. Гавриил Романович, прочитайте, сделайте милость!
Остальные издают возгласы в пользу этих слов, и Ворчалкиной приходится подчиниться.
Державин(приняв из руки Анны Петровны листок, читает).
Пауза. Потом раздаются аплодисменты. Аплодируют Анна, Матрена Даниловна, хлопает в ладошки Прелеста, аплодируют Христина и Саша. Некопейкин хотел было захлопать, но перехватил грозный взгляд Ворчалкиной и замер с протянутыми вперед руками.
Ворчалкина. Ну что ж, спасибо, опозорил при всем народе! Такие подлые слова подобрал, такие слова… Как я людям в глаза смотреть буду!
Ворчалкина уходит в столовую. Остальные постепенно тянутся за ней.
Прелеста. Не расстраивайся, Гаврюша. Эта мадам Петрова нарочно заставила тебя стихи читать, чтобы маму раззадорить. Может, она и не желает нашего счастья, а, наоборот, хочет нас погубить!
Анна. Милая девочка, твои слова – полная чепуха. Когда я просила твоего кавалера прочесть стихи, я была уверена, что ледяное сердце мадам Ворчалкиной оттает.
Христина. Наша мама не понимает поэзии. Я тоже не понимаю, но не кричу из-за этого на моих гостей. Может, потом придет какой-нибудь поэт, и мы все начнем стихи читать, а то и писать. Но нам с вами до такого светлого дня не дожить.
Прелеста. Лучше бы ты, Гаврюша, бросил это занятие. Вот и мамочку обидел. И еще многих людей наобижаешь своими виршами. И тебе никогда офицерского чина не получить.
Анна. Ах, нет пророка в своем Отечестве! Вы – люди деревенские, неотесанные и того не понимаете, что, может, уже грядет на Руси свой первый поэт! Вот этот юноша со взором горящим, может, и есть наш мессия!
Прелеста. Не дай бог! Вы же не понимаете, Анна Петровна, что такие дикие слова ему, как елей на рану! Он ведь спит и видит, как бы мундир скинуть да опозорить себя и свой род фиглярством. Вы что, хотите, чтобы он приживалкой при богатом барине жил? А я так и ссохлась бы в постылом девичестве?
Анна. Господин Ломоносов в Петербурге академиком стал. Даже Тредиаковского в академики выбрали. А чем Гавриил Романович хуже?
Прелеста. Он лучше, клянусь, лучше! А как поскачет впереди своего полка на боевом коне, все женщины России от зависти ко мне полопаются! Я люблю мужчину, а не поэта!
Анна. А ты что думаешь, Гаврила?
Державин. Мне любовь Прелесты всех стихов дороже! Конечно, я буду стремиться к военной карьере. Потерплю. Осел останется ослом, хотя осыпь его звездами. Где должно действовать с умом, он только хлопает ушами. Это я о себе самом сочинил.
Анна. Ну неужели никто здесь не видит, что рождается гений?
Саша. Анна Петровна, не ждите от своих родственников и знакомых понимания великих истин. Не доросли они до этого! Пока Россия сохраняет крепостничество, она останется в стороне от столбовой дороги прогресса, помяните мои слова!
Анна. Ты мне нравишься, паж! Так бы и выпорола тебя!
Прелеста (тянет Державина к дверям столовой). Пойдем, пойдем, ты ее не слушай. Она же не понимает, каково нам в провинции жить. И если я тебя себе добуду, то не с ее помощью, а супротив ее желаний, потому что не верю я ей, как ягненок не должен верить волку.
Державин(уходя следом за возлюбленной).
Анна. И что ты думаешь, Матрена?
Матрена Даниловна. По всем статьям подходит, по всем буквально статьям, я даже и не ожидала. Однако проверить в действии не представляется возможным.
Анна. Глупая моя, проверять можно, когда он сам попросит.
Они уходят в столовую следом за остальными.
И когда все скрываются в столовой, свет в гостиной становится слабее, а из-за дверей доносится пение скрипки и голоса пирующих. Слышен чей-то голос: «За здоровье именинницы мужчины пьют стоя! Ура!» Кто-то запевает, перебивая скрипку, звенит посуда, разбился бокал. Создается ощущение того, что гостей куда больше, чем на самом деле.
На просцениум выходят Фентифлюшин с Гремыхины м.
Фентифлюшин. Се террибль! Такая, простите, жара немыслимая.
Гремыхин. Послушай, Фентифлюшин, долго тому быть, что я не могу с тебя долг получить? Ты ведаешь, что играл я с тобой честно, что ты проиграл мне немало, и я на половине выигрыша с тобой примирился? Ну когда ты намерен деньги мне отдать?
Фентифлюшин. Я, право, тебе заплачу.
Гремыхин. Слышали мы эти слова! А денег-то не вижу. Весьма бессовестно ты со мной поступаешь.
Фентифлюшин. Правда! Как ты прав, Гремыхин. Будь я мерзавец, если через неделю не верну все до копейки. Даже если придется отцовский дом продать и пойти нищим с котомкой, пуркуа па, по ля авеню.
Гремыхин. Ты меня образованием не дави. И мерзавцем ты себя уже называл, а с тех пор много месяцев прошло.
Фентифлюшин. Слушай, а что, если ты меня публично назовешь плутом и лжецом? Тебе легче станет? А хочешь сукиным сыном меня назвать?
Гремыхин. Ой и назову! Еще как назову! Потому что не верю ни единому твоему слову.
Фентифлюшин. Будь я проклят! Давай я тебе сейчас напишу письменное дозволение называть меня обманщиком, если за неделю я с тобой не разминусь (достает блокнот и пишет карандашом).
Гремыхин в растерянности принимает вексель.
Гремыхин. Такого векселя я еще не встречал.
Фентифлюшин. Я тебе больше скажу – мне скоро большие деньги привалят. Некопейкин обещал проект провернуть. Ты же знаешь, у него особая папка есть.
Гремыхин. А я о Некопейкине ни единого доброго слова не слышал…
Фентифлюшин. Завистники! Замучили человека, а нам без него не обойтись.
Гремыхин. Раньше обходились и сейчас переживем.
Фентифлюшин. Все-таки беда с необразованными людьми разговаривать. Вы в жизни изящества не понимаете. Я знаю, мон ами, где деньги лежат, а он нам подскажет своим проектом, как их оттуда вынуть и обратить в нашу пользу. Ты иди, пируй, там гуся несут. А я с Некопейкиным антре ну побеседую. Позови его.
Гремыхин уходит, а Фентифлюшин доволен собой, проходит несколько па в танце.
Появляется Некопейкин. В одной руке папка, в другой баранья кость, которую он обгрызает.
Некопейкин. Поесть не дадут. А я, может, с утра не емши.
Фентифлюшин. Мне нужен твой проект. А я готов с тобой деньгами поделиться.
Некопейкин. Откуда же у вас могут быть деньги? У вас если чего заводится, вы сразу же в карты просаживаете. У вас челядь босая ходит, а по кухне тараканы бегают да от голода с потолка падают.
Фентифлюшин. Вот это лишнее, мон пейзан! У меня тараканов на кухне испокон века не было.
Некопейкин. Значит, давно голодаете.
Фентифлюшин. Ты, холоп, меня оскорбляешь!
Некопейкин. Мы из купеческого звания.
Фентифлюшин. Тогда и служи нам, столбовому дворянству. Знаешь ли ты, что по королевству Неаполитанскому мой отец получил звание маркиза со всеми вытекающими последствиями. Стой!
Некопейкин. Стою.
Фентифлюшин. Велю тебе немедля предъявить проект, направленный к моему обогащению.
Некопейкин. А я не желаю! Я не слуга тебе, маркиз неаполитанский!
Фентифлюшин. Копейку с каждого рубля!
Некопейкин. А рубль где?
Фентифлюшин. Вот раскрывай папку и ищи!
Некопейкин раскрывает папку и начинает листать проекты.
Некопейкин. Вот есть у меня проект, как в городе Кяхте учредить морской порт, первейший и самый безопасный в мире.
Фентифлюшин. А где эта Кяхта?
Некопейкин. В бурятских землях.
Фентифлюшин. Так сколько оттуда до моря скакать?
Некопейкин. Недели три или четыре. Если лошади хорошие.
Фентифлюшин. Так как же там морской порт устроить, если моря нет?
Некопейкин. Безопасный порт. Попробуй его отыщи!
Фентифлюшин. Забудем о чепухе. Найди проект, как мне разбогатеть, и я тебя озолочу.
Некопейкин просматривает проекты.
Некопейкин. Вот проект, совсем свежий. Сделан по заказу господина Гавриила Державина.
Фентифлюшин. За какие же деньги этот нищий солдат тебя нанял?
Некопейкин. Я думаю с приданого процент взять.
Фентифлюшин. За кем же он приданое получит?
Некопейкин. За Прелестей.
Фентифлюшин. Кто же за него Прелесту отдаст? Она ведь младшая. Пока Ворчалкина Христину не сбудет, сидеть Прелесте в девках.
Некопейкин. Вот поэтому он и согласен за мой проект большие деньги платить.
Фентифлюшин. И что ты придумал?
Некопейкин. А придумал я, чтобы Гаврила Романович всех других женихов Прелесты на дуэль вызывал, а как он есть мужчина сильный и фехтовальщик славный, то он наверняка других женихов перебьет. И госпоже Ворчалкиной ничего не останется, как за него Прелесту выдать.
Фентифлюшин. Какой макабр! Какое оскорбление здравого смысла! Эту фантазию ты сейчас придумал?
Некопейкин. Не знаю, как с точки зрения макабра, но я сам видал, как Гаврила Романович свою шпагу за сараем точил!
Фентифлюшин. О, мон дье! А пре муа а ла луж!
Некопейкин. Может, вам тоже жениться?
Фентифлюшин. Не раньше, чем ваш солдат отбудет к своему полку.
Входит Державин. Он никого не видит, идет к окну и что-то шепчет. Фентифлюшин бросается прочь, сбивает Некопейкина. Немая сцена. Затем Державин оборачивается к ним и, уперев палец в грудь дрожащего Фентифлюшина, читает.
Державин.
И последние слова звучат так грозно, что Фентифлюшин прячется за портьеру.
В дверях появляется Анна, за ней Матрена. Анна хлопает в ладоши. Державин, смутившись, уходит.
Анна. Солнце русской поэзии взошло!
Матрена Даниловна. А какой мужик! Какой мужчина! Так бы и затащила его в уголок и высосала всю кровь по капельке.
Анна. Ты что, паучиха, что ли?
Матрена Даниловна. Хуже. Я баба. Причем с большим жизненным опытом. Чего и тебе, Аннушка, желаю.
Анна. Неужели ты еще не поняла, что жизненный опыт любви только помеха. Каждая твоя встреча начинается с пустого места, растет, как младенец в колыбели, и потом принимается тебя душить. И ты тянешься к возлюбленному, а он ускользает к другой, потому что она моложе тебя, слаще и глупее. Скажи, на что женщине ум?