Обессиленный, тяжело дыша, смертный навалился на него, прижимаясь к его спине, и оба они растянулись на земле. Гилморн едва почувствовал, как человек вышел из него. Но через некоторое время после того, как орудие сладострастной пытки покинуло его тело, боль немного утихла, из обжигающе-острой стала тупой, ноющей. Внутри щекотало и саднило от вытекающей спермы, но повреждений никаких не было, спасибо Норту, который так хорошо его разработал…
— Эльф, ты живой? — человек потряс его за плечо, перевернул на спину и увидел, что эльф улыбается с закрытыми глазами.
Он приподнял Гилморна и прижал к его губам горлышко меха с вином. Эльф жадно глотал вино, не открывая глаз, и осушил едва ли не четверть, пока не утолил жажду. Приятное тепло разлилось по его телу, и боль еще уменьшилась, когда напряженные мускулы расслабились.
— А ты крепкий мальчик, — с одобрением сказал человек. — Мало кто из женщин может меня вынести, а из мужчин — тем более.
— Я же, мать твою, не кто-нибудь, а эльф, — простонал Гилморн и попытался открыть глаза, но тяжелые веки упорно не хотели подниматься. — Эй, кто там еще хочет трахаться, давайте, я готов! — он перекатился на живот и развел ноги. — Только дайте что-нибудь подстелить, а то жестко, черт побери, я себе все коленки ободрал!
— Вы когда-нибудь видели такого распутного эльфа? — главарь засмеялся. — Он и вправду чуть меня до смерти не загнал, а ему все мало!
— Да что ты об этом знаешь! Меня, бывало, трахали сутками напролет, а с тобой — это так, детские забавы, — откликнулся Гилморн. Голос его был слабым, но тон — совершенно наглым.
Человек снова засмеялся.
— Он ваш, ребята, — сказал он. — Только не вздумайте быть с ним грубыми. Кто сделает ему больно, башку откручу. Помните, что он сам согласился.
Гилморна приподняли и уложили лицом вниз на что-то мягкое. Кто-то раздвинул ему бедра, наклонился, опираясь на руки, и вставил член в его саднящую, мокрую дырочку. Анус эльфа был так растянут, что он без труда принял в себя мужчину, не чувствуя боли. Впрочем, особого удовольствия он тоже не чувствовал. После оглушающих по силе, жутких по интенсивности ощущений, которые он пережил только что, ниже пояса у него будто все онемело. Машинально он подавался назад, навстречу движениям мужчины, упираясь коленями, крутя задом в попытке найти хоть какое-нибудь наслаждение от соития, и думал, что концепция продажной любви становится ему гораздо более понятной. Раньше он не задумывался, как уличная женщина может ложиться под первого встречного и принимать за ночь по десятку мужчин. Что ж, у него есть возможность побыть в шкуре проститутки. Как же, как же, новый опыт, нечто такое, чего ему никогда не испытать в Лихолесье. Будь ты проклят, Норт Морадан!
Человек на нем очень быстро задышал, как загнанный жеребец, и кончил. Отстраненно Гилморн подумал, что при следующем акте у него между ног просто все будет хлюпать. Однако следующий акт принес ему некоторое разнообразие: высокий крепкий мужчина в кожаных штанах поставил его на колени и трахнул в рот — властно, жестко, намотав его волосы на руку. Явный любитель орального секса, с большим опытом и легкой склонностью к насилию. Эльф начал постанывать, когда горячий член терся о его губы, язык и небо, сохранившие чувствительность, в отличие от задницы, и когда сперма выплеснулась ему в рот, он проглотил все до капли и даже облизал губы.
Больше ему не удалось полежать тихо и безучастно. Следующий завалил его на спину, и теперь Гилморну пришлось потруднее. В этой позе тело его больше отзывалось, напрягаясь до боли и дергаясь в спазмах болезненного наслаждения. Мужчина нежничать не собирался и отымел его по полной программе, в лучших традициях изнасилования, так что эльф не переставал стонать и вскрикивать. Потом были другие, для Гилморна все слилось в одну жаркую волну острого, сладострастного удовольствия, в равных частях перемешанного с болью, ломотой в костях, ноющими мышцами ног, живота и ягодиц, солоноватым привкусом на губах и упоительным сознанием своей окончательной и бесповоротной порочности. Еще два раза он кончил сам — один раз не выдержал и дотянулся до своего члена, пока его трахали сразу двое, положили на бок, один лег сзади и вошел в него, придерживая за бедра, второй встал на колени перед его лицом, и Гилморн, не дожидаясь приказания, взял в рот его член. Второй раз юноша с длинными светлыми локонами (имя его было Тэннар, так к нему обращались), прежде чем овладеть им, принялся ласкать его член губами и языком с большим искусством, и через пару минут эльф просто забился в оргазме, извергаясь ему в рот. Это был один из двух самых молодых членов (членов?) шайки, на них эльф еще раньше обратил внимание, когда они только пришли в лагерь — юноши с длинными луками, с которыми они явно умели обращаться, оба довольно миловидные, стройные, одетые не без щегольства. Теперь Гилморну было совершенно ясно, что именно с ними забавляется вся шайка, когда под рукой (под рукой?) нет пленников. Ну да, суровые лесные жители не считают однополое сношение мужеложством, если трахают они сами, а не дают трахать себя…
Когда очередной мужчина поставил его на четвереньки, и Гилморн случайно поднял голову, он нисколько не удивился, увидев, как неподалеку второй мальчик ублажает ртом голого главаря. Эльф не отрывал глаз от этой картины, завороженно глядя, как огромная головка члена появляется и исчезает между губами юноши, как по ней пробегает ловкий язычок, как темные волосы рассыпаются по могучим бедрам. Человек сзади пялил его уже минут десять и никак не мог кончить, похоже, его тоже отвлекал этот вид, он двигался все медленнее, бессознательно повторяя тот ритм, в котором скользили губы юноши, заглатывая здоровенный орган. Потом началось кое-что еще более интересное.
Главарь сел и поднял юношу за плечи.
— Снимай все и ложись, — приказал он ему.
Тот дернулся, в глазах его появился испуг.
— Нет, Инхальм, не надо, пожалуйста! Ты же обещал! — взмолился он жалобно.
— Я не обещал, что никогда тебя не трону.
— Пожалуйста! Позволь, я сделаю это ртом, ты не пожалеешь! — юноша склонился к его животу, но главарь его оттолкнул.
— Ты будешь делать, как я хочу, — сказал он жестко, почти грубо. — Давай, ложись!
Юноша медлил, и мужчина стиснул его плечо и добавил:
— Послушай, Найси, неволить тебя я не буду. Не хочешь мне подчиняться — можешь идти на все четыре стороны, никто тебя не держит.
Юноша посмотрел на него полными слез глазами, но главарь оставался непреклонен. Эти дрожащие губы, намокшие от слез пушистые ресницы могли растрогать кого угодно, кроме смертного, охваченного вожделением. Молодой человек всхлипнул, опустил голову и принялся расстегивать рубашку.
— Быстрее, — велел главарь, глядя на него огненным взглядом. — Кто-нибудь, дайте ему еще вина.
Юноша выпил из поднесенного меха, снял рубашку. Не в силах дождаться, пока он сам разденется, Инхальм нетерпеливо повалил его лицом на землю и принялся стаскивать с него штаны. Найси не сопротивлялся, только дрожал и всхлипывал. Но когда мужчина обхватил его за бедра и подтащил к себе поближе, он вдруг вскрикнул и попытался вырваться.
— Держите его, — раздраженно приказал Инхальм.
Крепкие руки прижали юношу к земле. Главарь облизал два пальца и ввел их между ягодиц молодого человека. Тот дернулся и весь напрягся, как натянутый лук. Гилморн слышал, как он шепчет еле слышно:
— Не надо, не надо, пожалуйста…
Одной рукой Инхальм обхватил его поперек живота и приподнял, второй резко вставил ему свой член и навалился сверху, своим весом загоняя его глубже. Юноша закричал и забился под ним в тщетной попытке освободиться. Мужчина не двигался, прижимая его к земле своим огромным телом, и через некоторое время Найси сдался и перестал бороться. Всхлипывания его перешли в сдавленные рыдания, когда Инхальм начал трахать его жестоко и сладострастно, приподнимаясь на локтях, то почти выходя из него, то снова всаживая член на всю длину. Вид огромного члена, двигающегося между маленьких смуглых ягодиц юноши, был невероятно возбуждающим, и Гилморн почувствовал, как его собственные мышцы сжимаются вокруг орудия любви, пронзающего его тело. Человек, которому оно принадлежало, тоже, вероятно, нашел зрелище очень воодушевляющим, он убыстрил темп и наконец смог довести дело до конца. Новый мужчина завладел телом эльфа, беря его энергично и напористо, Гилморн постанывал, не отрывая глаз от парочки неподалеку. Инхальм стремительно приближался к финалу, толчки его стали более быстрыми и резкими, юноша под ним начал громко вскрикивать, подставляя ему зад, и теперь не приходилось сомневаться, что он принимает самое деятельное участие в происходящем. Гилморн увидел, как Инхальм вцепился в бедра юноши, рывком поднимая его на колени и притискивая к себе, дернулся в последний раз, и ягодицы его конвульсивно сжались, пока семя фонтаном извергалось в глубине тела Найси. Он выпустил молодого человека, и тот, не удержавшись на коленях, растянулся на земле. Гилморн подумал, что он в обмороке, но юноша зашевелился и приподнял голову.
— Какая же ты скотина, Инхальм! — простонал он. — Ты меня опять до крови разодрал!
— Заживет, — хладнокровно ответил главарь, натягивая штаны.
Разгоряченные увиденным, остальные разбойники буквально озверели и пустили Гилморна по второму кругу, набрасываясь на него сразу по двое. Те, кто не хотел дожидаться своей очереди, разложили у костра Тэннара и Найси. Дальнейшее эльф помнил смутно, попав в водоворот мучительного наслаждения и сладкой боли, тело его безостановочно содрогалось в спазмах удовольствия, вино и страсть совершенно затуманили его разум. Гилморн не знал, сколько прошло времени. Когда он пришел в себя, уже темнело. Со второй попытки ему удалось приподняться и сесть. Эльф огляделся. Главарь полулежал на земле неподалеку от него, подсунув под голову седло, и курил трубку. Трое разбойников хлопотали у костра, жаря мясо, остальные дремали или занимались своими делами. Гилморн почувствовал, что голоден.
— Эй, смертный, у вас пленников-то хоть кормят? — сказал он нахально. — Я бы, пожалуй, отдался сейчас за кусок оленины.
Тот посмотрел на него и поднял бровь, ухмыляясь:
— Ну и ну, тебе не хватило, красавчик? Я думал, ты до утра не очнешься, будь ты хоть трижды эльф.
— Для этого нужно кое-что посерьезнее, чем десяток парней, — Гилморн подмигнул ему и потянулся, распрямляя спину. — Я могу и дальше так развлекаться, только если вы дадите мне отдохнуть, поесть и выпить. Нет, сначала выпить.
Главарь кинул ему флягу с вином, которую Гилморн легко поймал, прижал к губам и в несколько глотков отполовинил.
— Ну и здоров же ты пить! — с уважением сказал ему Инхальм. — Так же здоров, как трахаться. Что, все эльфы такие?
— Сомневаюсь, — ответил Гилморн совершенно искренне, вытирая губы тыльной стороной ладони. — Не вздумайте повторить этот номер с каким-нибудь другим эльфом, он скорее сдохнет, чем будет вас ублажать.
Инхальм засмеялся.
— Значит, с тобой нам повезло? Я сразу понял, что ты особенный, еще там, на дороге. Даже гулящие девки не пялились так бесстыдно мне ниже пояса.
— Мне было интересно, все ли у тебя такое большое, — сказал Гилморн самым развратным тоном и подмигнул.
— До чего же ты распутный, красавчик! Как тебя зовут, кстати?
— Зачем это тебе? Думаешь, раз вы меня отодрали всей шайкой, это повод познакомиться? Черта с два!
Человек захохотал, хлопнув себя по колену.
— Ты выражаешься, как шлюха в борделе. Маленькая эльфийская шлюшка, вот ты кто!
— Меня так уже называли. Не один раз, — эльф похабно усмехнулся.
«Не в этих ли краях вырос Норт? Тот же выговор, те же словечки… Итилиенский диалект, не иначе!»
— Ну так как насчет еды?
— Не бойся, голодом морить не будем. Уж кусок оленины ты точно заслужил, — сказал главарь, смеясь. — Скоро будет готово, я думаю, — он посмотрел в сторону костра.
— А тут есть поблизости что-нибудь похожее на воду? Я бы не отказался помыться.
Потеки спермы на внутренней стороне его бедер, на ягодицах засохли, неприятно стягивая кожу, так что вода бы точно не помешала.
— Я покажу.
Инхальм отложил трубку, встал и помог Гилморну подняться. В первый момент эльфа ощутимо шатнуло, но он удержал равновесие, оперевшись о руку мужчины.
Тот привел его к лесному ручью, узкому и довольно глубокому. Вода приятно холодила ссадины и царапины Гилморна, освежая его уставшее тело, наполняя его бодростью. Он с удовольствием смыл с себя все следы недавних забав.
Человек уселся на берегу, прислонившись к дереву, не отрывая взгляда от белеющего в вечернем сумраке тела эльфа. Гилморн крикнул насмешливо:
— Что, боишься, что я сбегу? Прямо так, голышом?
— Да нет, — отозвался тот. — Просто я еще никогда не видел голого эльфа. Ты и впрямь красавчик.
— Любишь сладких мальчиков, смертный? — сказал Гилморн, выходя из воды и отряхиваясь. — А тех двоих ты взял в шайку потому, что они хорошо стреляют из лука, или потому, что хорошо трахаются?
— Ты про Найси и Тэннара? И то, и другое.
— Скажи, почему ты так грубо обошелся с Найси? Ты же знаешь, что ему было очень больно. Мог бы трахнуть меня еще раз, если так хотелось.
— Не так уж ему и больно. Он просто плакса. Уже год обслуживает всех наших, а передо мной каждый раз ломает комедию со слезами и просьбами. Меня это только сильнее заводит.
— Уж кто бы сомневался, — с иронией сказал Гилморн.
— Вот ты меня, конечно, поразил. Вовсю подмахивал и просил еще. Я думал, ты будешь вопить благим матом, пока не охрипнешь, или вообще вырубишься.
Гилморн пожал плечами.
— Я эльф, легче переношу боль, лучше владею своим телом. К тому же, у моего первого любовника тоже был довольно большой. Он любил… эээ… грубые ласки, так что я к этому привык.
— Держу пари, это был здоровенный мужик вроде меня, который тебя похитил и держал привязанным к кровати, трахая каждый день до потери сознания.
Эльф загадочно усмехнулся и не ответил.
— А что это ты так Найси заинтересовался? Он тебе нравится, красавчик? Можешь попользоваться, он против не будет.
— Нет, спасибо, — промурлыкал Гилморн. Он подошел ближе и скользнул взглядом по мускулистому полуобнаженному телу смертного. — Мне больше нравишься ты. Я люблю, как ты изволил выразиться, сильных мужчин с большими членами.
И эльф опустился на колени перед сидящим человеком, между его расставленными ногами.
Тот усмехнулся, притянул его к себе и крепко поцеловал в полуоткрытые губы, проводя по ним языком, но не заходя дальше.
— Ну слава Эру, а то я уж боялся, что целовать красивого мальчика у вас считается мужеложством, — ехидно сказал Гилморн, прежде чем наклониться и самому его поцеловать.
Губы смертного имели привкус вина и табачного дыма. Лаская их своими губами, приоткрывая их требовательно, эльф принялся настойчиво гладить его пах.
— Двух раз с меня хватит, красавчик, — сказал Инхальм, когда Гилморн оторвался от него, чтобы вздохнуть. — Сомневаюсь, что тебе удастся раскрутить меня еще на один.
Эльф не стал говорить банальностей вроде: «Посмотрим!» или «Я лучший мастер поднимать члены по эту сторону Андуина…» Он просто расстегнул на нем штаны, нагнулся и обхватил губами его поникший конец, снова поражаясь его внушительным размерам.
Смертный смотрел на него насмешливо, не делая никаких попыток его остановить, но и никак не поощряя. Похоже, он был в настроении передать всю инициативу Гилморну. Эльф почувствовал, что возбуждается еще больше, чем от тех непристойностей, которыми они обменялись в последние полчаса. Не прошло и двух минут, как расслабленный член мужчины начал оживать под прикосновениями губ и языка Гилморна. Эльф брал его в рот до основания, так что жесткие кудрявые волоски в паху смертного щекотали ему губы, ласкал, дразнил и облизывал, и вот плоть смертного напряглась и затвердела, увеличившись в размерах до того, что едва помещалась во рту Гилморна. Инхальм отвел волосы от его лица, желая видеть всю картину в подробностях — как красивые губы эльфа двигаются по всей длине его члена, как он жмурится от сладострастного удовольствия, как его пальцы сжимают и поглаживают основание огромного орудия, вздымающегося между ног человека.
— Ты самый развратный чертов эльф, которого я когда либо встречал! — сказал он, прерывисто дыша, хриплым от страсти голосом.
Гилморн оторвался от своего занятия и посмотрел на него блестящими глазами, которые в сумраке казались почти черными.
— И много ты встречал эльфов?
— Парочку, но это неважно. Даже среди людей нет ничего похожего.
— Среди людей есть…
Голос Норта снова зазвучал в ушах Гилморна: «Ты чертов распутник, Арт, ты знаешь об этом?» Воспоминания словно обожгли его. Он знал, что сам сейчас выглядит так же, как тот среброволосый демон греха, с которым судьба и воля Норта свела его в Мордоре. Сказал бы ему кто-нибудь три года назад, что он будет неистово желать первого встречного, у которого сильное мускулистое тело и огромное мужское достоинство… что он ляжет с десятком грубых мужчин за вечер и после этого все равно будет чувствовать себя неудовлетворенным… что будет сам домогаться смертного, чтобы еще раз ощутить в себе движения чудовищного поршня, заполняющего его внутри всего, без остатка…
Гилморн поставил колени по обе стороны от бедер смертного и положил руки на его плечи.
— Помоги мне! — жарко шепнул он Инхальму в ухо и потерся ягодицами о головку его члена, торжествующе торчащего вверх.
Тот нащупал нежное отверстие в теле эльфа, не успевшее еще до конца сжаться после всех мужчин, обладавших им, и приставил к нему свой член. Вцепившись в его плечи, Гилморн начал медленно опускаться вниз, морщась от боли и стискивая зубы. Снова, как в первый раз, когда головка члена проникла внутрь, он не сдержал крика и дернулся инстинктивно, но Инхальм схватил его за ягодицы, раздвигая его шире, натягивая на себя. Эльф громко стонал, запрокидывая голову, пока исполинское орудие дюйм за дюймом исчезало в его теле. Приняв его почти до основания, он замер, сжав зубы, собирая силы, а потом резко наделся на него целиком, так что ягодицы его коснулись бедер мужчины. От боли слезы брызнули у него из глаз, он уткнулся лицом в шею человека, дыша со стонами и всхлипами, дрожа всем телом, впиваясь ногтями в его плечи. Инхальм обнимал его, гладил по спине, по плечам, и вдруг одной рукой он обхватил член эльфа и начал размеренно его ласкать.