Настала пауза. Видимо, теперь впечатления от выставки высказывала закадычная подруга Верунчик. Затем вновь раздалось восклицание Теминой мамы:
— Повтори, Верунчик, пожалуйста! Опять этот треск проклятый! Поговорить спокойно нельзя!
Тут к дому с Большой Спасской свернул красный «Мерседес». Надежда Васильевна его не замечала, она как раз принялась доказывать закадычной подруге, что им обоим необходимо приобрести хоть по одному пиво-баночному творению модного скульптора.
Водитель машины был вынужден воспользоваться сигналом. Надежда Васильевна отпрыгнула в сторону.
— Ну, никакой жизни нет! — пропустив «Мерседес», пожаловалась она Верунчику. — Кстати, что-то я Ниночку давно не видела. Ты случайно не знаешь, как там у нее с итальянцем?
Надежда Васильевна уже почти вплотную приблизилась к Компании с Большой Спасской. Однако она была настолько увлечена разговором, что даже не заметила ребят.
— Бросил? — вдруг возопила мама Темы-ча с такой силой, что ребята вздрогнули. — Джованни бросил Ниночку? Какой кошмар!
Катя фыркнула. Темыч стал красным, как хорошо проваренный рак.
— Мама! — почел он за лучшее поскорее привлечь внимание Надежды Васильевны.
Та, наконец, заметила родного сына.
— Ты? — с таким удивлением воззрилась она на Темыча, словно он в этот момент должен был находиться по крайней мере на другом конце света. — Нет, нет, Верунчик, — вновь обратилась Темина мама к сотовому телефону. — Это я не тебе. Тут просто Темочка случайно оказался. Наверное, хочет кушать.
— Ничего я не хочу, — возразил сын.
— Почему же тогда ты меня ждешь на улице? — осведомилась Надежда Васильевна.
— Я не тебя жду. Мы гуляем, — объяснил Тема.
— Ну, тогда все в порядке, — успокоилась Надежда Васильевна. — Верунчик, ты меня слушаешь? Так что у Нинульки случилось с Джованни? Такая теплая пара была! Кто бы мог подумать!
И она скрылась в подъезде.
— А говорил, мать не скоро вернется, — осуждающе произнес Женька.
— Я что ей, сторож? — огрызнулся Темыч. — Обычно они с Верунчиком на целый день пропадают.
— Все равно мы Василия Николаевича не застали дома, — сказал Олег.
— Да уж, — вздохнули остальные.
— Говорю вам: в Клин надо ехать! — словно заело Женьку.
— Отстань ты со своим Клином! — не выдержала Катя.
— Мое дело предложить, — миролюбиво улыбнулся Женька.
— А чего там у Ниночки с Джованни произошло? — ехидно покосилась Катя на Те-мыча.
Тот от обиды закусил губу.
— Зря отмалчиваешься, — хмыкнула Катя. — Обожаю такие любовные сериалы из жизни.
— Глупость все это, — проворчал Темыч. — Плевать мне на эту Ниночку.
— Ай-я-яй! Какой черствый мальчик! — хорошо разыграла возмущение Катя.
У бедной женщины брак с итальянцем распался, а ему наплевать.
— Не будет в следующий раз гоняться за иностранцами, — назидательно произнес Темыч.
— Слушайте, — призвал Тему и Катю к порядку Олег. — Мы делом будем заниматься или Нинульку с Джованни обсуждать?
— Делом! — немедленно выкрикнул Женька. — Только ведь дяди Васи все равно дома нету.
— Может, к Пашкову сходим? — предложил Олег.
— Ты что, думаешь, дядя Вася пошел к нему в гости? — усмехнулась Катя.
— Нет, он не мог, — на полном серьезе откликнулся Женька. — Мы ему адресов своих не оставляли.
Остальные засмеялись. Олег первым двинулся вверх по Спасской. Пашков жил на Садовом Кольце. По замыслу Олега, нужно было взять Лешку с собой и еще раз наведаться к Василию Николаевичу. Однако Пашкова дома не оказалось. Дверь ребятам открыла многострадальная бабушка. Выяснилось, что ей совершенно неизвестно, куда девались оба брата. С полной определенностью она сказала лишь одно: Лешка и Сашок Удалились пару часов назад в неизвестном направлении, зачем-то прихватив с собой ведро. Из-за этого бабушка до их прихода не может вымыть пол в кухне.
— Теперь вообще никогда не вымоет, прошептал Темыч за спиной у Олега. — Эти двое если уж что-нибудь из дома уволокут, то пиши — пропало.
Девочки тем временем очень вежливо распрощались с пашковской бабушкой. Та пригласила их заходить еще. А если, по счастью, ребята где-нибудь столкнутся с Лешенькой и Сашенькой, добавила на прощание старушка, то пусть скажут им, что бабушке очень нужно ведро. После этого дверь Пашковых
захлопнулась.
— Увидит она свое ведро, — уже в лифте повторил Темыч. — Держи карман шире.
— Я тоже сомневаюсь, — на сей раз согласилась с ним Катя. — Думаю, милые братики уже начинили бабушкино ведерочко самодельной взрывчаточкой.
— И это ведерочко, — тихим голосом подхватила Таня, — сейчас уже летит на какую-нибудь Луну.
— Бери дальше, — расхохотался Олег. — Братья Пашковы на мелочь не размениваются, если запустили, то на Юпитер.
— Или на созвездие Альфа-Центавра, — сказал обожавший фантастику Женька.
— Знаете что, — предположила Катя. — Думаю, эти двое должны быть где-нибудь неподалеку.
— Пошли искать, — обрадовался Женька.
— Куда? — задумчиво произнес Олег.
— Сейчас прохожих поспрашиваем, не рвануло ли где? — вмешался Темыч.
— Хорошая мысль, — весело засмеялись остальные.
Они двинулись сперва на школьный двор. Затем посетили еще несколько близлежащих дворов, где часто проводили время братья Пашковы. Однако следов присутствия Лешки и Сашка нигде не обнаружилось. Ничего катастрофического в микрорайоне тоже вроде бы не произошло.
— Вечно с Лешкой так, — наконец проворчал Темыч. — Когда не нужен, не отделаешься. А как приспичит, он словно сквозь землю проваливается.
— Наверное, Лешка и Сашок вместе с ведром улетели на свою Центавру! — засмеялся Женька.
не знаю, на какую там Центавру, но ведра точно уже в живых нет, — с пророческим видом изрек Темыч.
Они для порядка еще какое-то время поискали братьев Пашковых, но это успеха не принесло. Тогда ребята, подойдя к Темкино-му подъезду, произвели еще одну проверку квартиры Василия Николаевича. Звонить ему в дверь они не рискнули. Надежда Васильевна могла их засечь. Поэтому Олег воспользовался домофоном. Но на настойчивые сигналы никто не отозвался.
— Похоже, там и впрямь никого нет, — сказал после третьей попытки Олег.
— Или он зачем-то скрывается, — добавил недоверчивый Темыч.
— Это мы завтра выясним, — принял решение Олег. — А теперь пора расходиться. Я ведь предкам сказал, что только сбегаю выяснить расписание. И Вульфа заберу у Женьки. В общем, до завтра. Увидимся в школе.
И, таща за собой на поводке пса, Олег устремился к дому…
На следующее утро друзья столкнулись перед началом уроков с Пашковым.
— Ну, что ведро цело? — немедленно полюбопытствовала Катя.
— Ведро? — удивился Лешка.
— Бабушкино, — уточнил Темыч. — Она его очень ждала.
— Ах, это, — поморщился Лешка. — Неудачный эксперимент.
— Какой эксперимент? — с интересом уставился Женька на Пашкова.
— Неважно, — явно не хотел вдаваться в подробности тот. — Долго рассказывать.
— Ясненько, ясненько, — хмыкнула Катя. — Жертв много?
— Нет, — покачал головой Лешка. — Только на чьем-то «Кадиллаке» крыша немного попортилась.
— А ведро? — тут же спросил хозяйственный Темыч.
— Там осталось, — указал пальцем куда-то в сторону Пашков. — Понимаете, хозяин «Кадиллака» вышел, и у него целых два вот таких охранника, — широко развел руки в стороны Лешка. — Ну, нам с Сашком пришлось срочно эвакуироваться.
— Так сказать, от греха подальше, — вмешалась Катя.
— Тут уж ничего не поделаешь, — встал Темыч на сторону Лешки. — Иначе его отцу опять бы пришлось…
Он не договорил. Всем, однако, и так было ясно, что пришлось бы делать Пашкову-старшему, не унеси вовремя его неугомонные сыновья ноги от испорченного «Кадиллака». Знаменитый нейрохирург Пашков-старший и без того уже в этом году заплатил большой штраф за «испытание» сыновьями лифта в собственном подъезде. Затем пришлось, по милости Лешки, компенсировать стоимость испорченных очистных сооружений в бассейне, где сдавали нормы по плаванию учащиеся девятого «В». Третьего крупного штрафа предок, по мнению Лешки, не пережил бы. Вернее, Лешку волновала собственная судьба. Крутой «Кадиллак» — это будет почище каких-то бассейнов и лифтов.
— В общем, у Лешеньки опять неудача, — сказала Катя.
— Рассчитали с Сашком все точно, — очень серьезно ответил Пашков. — Если бы еще ветер дул куда надо… А, — снова махнул он рукой. — Чего прошлое вспоминать.
Лешка и впрямь никогда не зацикливался на неудачах. Его творческая натура рвалась к новым достижениям.
— А вы-то чего меня вчера искали? — посмотрел он на пятерых друзей.
— А вы-то чего меня вчера искали? — посмотрел он на пятерых друзей.
— Да вот Темыч говорит, что ваш дядя Вася ожил, — отозвался Олег.
— Как ожил? — разинул рот Лешка. — Мы же сами… сами в Клину его видели…
— Я тоже так думал, — был очень горд всеобщим вниманием Темыч. — А он мало того, что живой, так еще к нам на лестничную площадку переехал и в соседней квартире поселился.
— Чего же с ним было? — продолжал изумляться Лешка. — Ты его спрашивал?
— Нет, — покачал головой Темыч.
— Ну, ты у нас отмороженный, — с осуждением покачал головой Пашков. — Почему же не выяснил?
— Обстоятельства не позволили, — многозначительно произнес Темыч. — А главное, — понизил он голос, — я так и не понял, узнал меня Василий Николаевич или нет.
Лешка снова разинул рот.
— Может, ты его с кем-нибудь спутал?
— Потому тебя и искали, — вступил в разговор Олег. — Надо пойти и всем вместе на него взглянуть.
— Тогда пошли! — нетерпелось Пашкову своими глазами увидеть живого Василия Николаевича.
— Куда ты сейчас пойдешь? — спросила Таня. — Первым уроком у нас история.
— Тогда со второго смоемся, — предложил Пашков.
— А вторым у нас что? — спросили ребята.
— Литература, — отозвался Пашков. — Прогулять Романа — самое милое дело.
— Я не могу, — побледнел Темыч. — Меня Роман сегодня спрашивать будет. Забыли, что он мне дал спецзадание на каникулы? Десять стихотворений Лермонтова и Пушкина.
— И ты их все выучил? — внимательно поглядела на него Катя.
— Я учил, — угрюмо произнес Темыч. — Но теперь они у меня в голове как-то путаются. Так что придется вам помогать мне с мест. Книги я захватил.
И в качестве доказательства он извлек из кожаного рюкзака два толстенных тома.
— Поймите, ребята, — повторил Темыч. — Без вас мне не справиться. Без вас я пропал.
— Не робей, поможем! — ободряюще хлопнул его по плечу Пашков. — У меня же аналитический ум. Сейчас на истории обмозгую, как тебе лучше подсказывать.
Тут из школы послышался звонок. Друзья побежали штурмовать раздевалку.
— Значит, с Темычем дело уладим, — пробиваясь сквозь толпу учеников, говорил Пашков. — А потом навестим все вместе Василия Николаевича.
— Именно так, — согласились пятеро друзей.
Глава VI МУКИ ТВОРЧЕСТВА
Урок истории прошел спокойно. Андрей Станиславович на сей раз остался своими питомцами доволен. Усмехнувшись в пшеничные усы, он заметил, что, если бы каждый раз ему удавалось довести тему до конца, было бы просто здорово. Моя Длина, томно вздохнув, ответила, что весь класс будет очень стараться. А Марат Ахметов ей посоветовал говорить в следующий раз за себя, а других не трогать. Школьникова хотела вступить с ним в дискуссию, но тут урок кончился.
Пятеро юных детективов и Пашков немедленно отправились к своему любимому подоконнику на лестничной площадке.
— Ну? — с надеждой поглядел Темыч на Пашкова. — Говори, что будем делать.
— Спокуха, — рубанул ребром ладони воздух Лешка. — С Пашковым не пропадете. Есть гениальный план.
— Живы останемся? — насмешливо спросила Катя.
Темыч, который всегда с большой опаской относился к проектам Пашкова, на сей раз, как утопающий, был рад и соломинке.
— Не мешай ему, — строго одернул он Катю.
— Мне-то что, — пожала плечами девочка. — Тебе пропадать.
— Не бойся, Темыч, не пропадешь! — воодушевленно воскликнул Лешка. — План у меня простой, безопасный и гениальный. Будем использовать сочетание суфлерской техники с пантомимой.
— Это как? — хором спросили друзья.
— Ну, я, например, буду показывать жестами, что происходит в стихотворении, — начал объяснять Лешка. — А кому-нибудь из вас надо шептать текст, как суфлеры делают в театре.
— Но у нас же всего по одной книге, — спохватился Темыч.
— Срочно в библиотеку! — распорядился Пашков.
Друзья, сорвавшись с места, кинулись на третий этаж в библиотеку. По счастью, она оказалась открыта.
— Нам одного Лермонтова и одного Пушкина! — проорал прямо от двери Женька.
— Тише, мальчик, — нахмурилась пожилая библиотекарша. — Вам, наверное, нужно «Героя нашего времени» и «Капитанскую дочку»?
— Ни фига! — выпалил Женька. — Наройте нам стихов! И побольше!
— Ну и лексикончик, — поморщилась библиотекарша.
— Скорее! — взмолился Темыч. — У нас Урок.
— Заранее нужно заботиться, если хочешь хорошо учиться, — не удержалась от нравоучения библиотекарша.
— Если вы прямо сейчас ему Пушкина с Лермонтовым не дадите, он двойку схватит, — сказал Пашков.
Библиотекарша вошла в положение Темыча, и вскоре он стал счастливым обладателем двух точно таких же фолиантов, как притащил из дома.
Друзья побежали назад. Женька вызвался быть суфлером. Он сказал, что у него «громкий шепот», что для такого случая очень подходит.
— Самое главное, — за полторы минуты до звонка давал последние напутствия друзьям Лешка, — ты, Женька, шепчи так, чтобы Роман не услышал.
— Как же он может не услышать? — не понимал Женька.
— От Романа рукой закроешься, а шепот направишь в сторону Темыча, — растолковал ему Лешка.
— А ты зачем, в таком случае? — удивились остальные.
— Чтобы Темычу было понятней, — с чувством большого внутреннего превосходства проговорил Лешка. — Если он не расслышит, то увидит.
Тут раздался звонок.
— Пошли, — поторопил Олег. — Не будем лишний раз злить Романа опозданием.
Они вбежали в класс и спешно расселись по партам. И почти тут же в дверях возник высокий и толстый пожилой учитель Роман Иванович. В две тысячи первой он преподавал с незапамятных времен. И успел привить многим поколениям выпускников этой школы стойкую неприязнь к литературным произведениям, которые входили в программу. Даже у Андрея Станиславовича однажды случайно вырвалось: «Роман вообще-то мужик неплохой, но кого хотите изведет своим занудством». Правда, классный руководитель девятого «В» немедленно спохватился и сказал, что шутит, однако подопечные ему не поверили.
К этому стоит еще добавить, что начинал славную педагогическую деятельность Роман Иванович в Суворовском училище. С той далекой поры он стал стойким приверженцем «железной дисциплины», которую неизменно пытался внедрить на своих уроках. Вот почему схватить у Романа двойку считалось подлинным бедствием. Учитель не успокаивался, пока ученик не сдаст именно ту тему, на которой потерпел неудачу.
Больше всех от этого страдал Темыч. При всей начитанности, он очень плохо запоминал стихи. И почти каждое стихотворение, которое Роман задавал выучить наизусть, выливалось для несчастного Темыча в мучительную полосу пересдач. Как раз перед весенними каникулами он едва справился с отрывками из «Евгения Онегина». Поставив, наконец, Теме четверку, Роман Иванович заявил, что считает своим долгом «способствовать развитию у Мартынова навыков запоминания великой русской поэзии». Темыч в глубине души полагал, что никакой необходимости в подобном развитии нет. Однако спорить с Романом не решился. А потому получил от того на каникулы задание выучить пять стихотворений Пушкина и столько же Лермонтова.
— Уверен, Мартынов, ты справишься, — ободрил его под конец старый учитель. — Не совсем же ты безнадежный.
И вот каникулы кончились. Настал час расплаты. Роман Иванович бодрой походкой прошествовал к доске.
— Ну, — оглядел он класс. — Отдохнули. Теперь пора и за дело приняться.
Темыч спрятался за широкую Женькину спину. «Хоть бы Роман про меня забыл», — пронеслось в голове у несчастного. Однако надежды у Темыча было мало. В свои преклонные годы Роман Иванович умудрился сохранить светлую голову и блестящую память.
— Так, так, — прогудел он густым басом. — Полагаю, урок мы начнем с того, что попросим отчитаться Мартынова. Он, видите ли, по моей большой просьбе, нам к сегодняшнему дню подготовил сюрприз.
— Какой сюрприз? — крикнул с места Марат Ахметов.
— Встать! — гаркнул Роман Иванович. Марат послушно поднялся на ноги.
— Ты что, не знаешь, Ахметов, что выкрикивать с места во время урока не полагается?
— Разве, Роман Иванович? — тут же встряла Моя Длина, которая никогда не возражала против того, чтобы сорвать очередной урок литературы.
— И ты встань! — велел ей Роман Иванович.
«Может, он все-таки про меня забудет?» — вновь затеплилась надежда в душе у Темыча.
Роман Иванович, похоже, действительно переключился на Ахметова и Школьникову. Лысина его, обрамленная седыми вьющимися волосами, покраснела. Однако, вопреки чаяниям Темыча, вступать в длительную дискуссию учитель с нарушителями спокойствия не стал.