Рейчел Уэллс Алфи – невероятный кот
Rachel Wells
A Cat Called Alfie
Печатается с разрешения автора и литературного агентства Diane Banks Associates Ltd.
Copyright © Rachel Wells, 2015
© Е. Мигунова, перевод на русский язык
© ООО «Издательство АСТ», 2016
Итак, мне во второй раз выпало счастье писать про Алфи, и я в неоплатном долгу перед множеством людей. Я выражаю благодарность своему издателю, Хелен Хатуэйт, за то, что она продолжает этот путь вместе со мной. Для меня было удовольствием снова работать с ней и всем коллективом издательства Avon. Это просто поразительно, как близко к сердцу вы приняли судьбу Алфи.
Я ничего не сумела бы сделать без моих замечательных агентов, Кейт и Дианы, и их команды. Всегда поддерживая полезным советом, вы целый год выполняли неблагодарную работу, помогая мне не сойти с ума, что иначе, как подвигом, не назовешь.
Члены моей семьи заслуживают бурных оваций; ваша помощь была поистине бесценной. Том, ты оказался замечательным знатоком кошек. Мама, спасибо за то, что помогала с Ксавье; а тебе, Ксавье, спасибо за то, что не мешал мамочке писать. Спасибо и тебе, Джо, за поддержку, я очень тебя люблю. Спасибо Хелен, Беки, Мартину и Джеку с семьей за то, что нежно заботились о Ксавье, пока я работала; для меня было очень важно знать, что он окружен любящей второй семьей.
Особая благодарность моим замечательным подругам: Джо, Джес, Тем, Темми, Тайн, Джессике, Салл и Тине – я обожаю вас и счастлива, что вы есть в моей жизни. Всем шампанского! Еще я передаю большой привет Фрэнки и ребятам из «Моранов» в Вествуде! Это прекрасное место, где я могла писать и где всегда получала необходимый кофе, а также вкуснейшую еду и вдохновение. Спасибо, Томаш!
Алфи – это собирательный образ тех кошек, которых мне посчастливилось встретить и полюбить на протяжении моей жизни. Для меня он реален. Я не могу выразить, насколько я благодарна всем, кто прочитал мою книгу и кому она понравилась, за то, что вы приняли и полюбили этого крайне необычного кота.
Глава первая
Я зевнул и потянулся, моргая в ночной темноте. Небо было чистым, тихо мерцали звезды, а луна светила ярко, как прожектор.
– Пора бы мне домой, Тигрица, – неохотно сказал я. – Там, наверное, уже беспокоятся.
Нечасто я задерживался допоздна, но тем вечером мы с Тигрицей заигрались с соседскими кошками, вот я и забыл о времени.
– Ладно уж, Алфи, идем, провожу тебя.
У Тигрицы, моего лучшего друга – даром, что она девочка – характер довольно крутой, а вид куда более грозный, чем у меня. И если вспомнить, какие ужасы мне пришлось пережить, я был совсем не против такого телохранителя. Даже несмотря на то, что по Эдгар-Роуд – мимо уснувших домов, зажженных фонарей и припаркованных автомобилей – мы шли вдвоем, я то и дело шарахался от собственной тени. Но Тигрица, как настоящая защитница, шагала рядом, и я напоминал себе, что сейчас мне ничто не угрожает.
– Глянь-ка, Тигрица! – воскликнул я, забыв о страхе, когда мы подошли к дому № 48 по Эдгар-Роуд, что располагался по соседству с моим.
– Ух ты, похоже, туда кто-то вселяется, – ответила она.
– В такое позднее время?! – удивился я. Это было очень странно – мне ли не знать, что у людей по ночам принято спать, и переезжать они предпочитают, когда на улице светло.
Мы пробрались в палисадник, спрятались в укромном месте за кустом и принялись взволнованно наблюдать за происходящим.
Мы с Тигрицей не раз бродили вокруг этого дома и неплохо изучили окрестности. Прежние хозяева выехали пару месяцев назад, и у подъездной дорожки появилась табличка «Продается». Я долго уговаривал Тигрицу составить мне компанию и заглянуть внутрь: даже после всего, что было, я не мог устоять перед искушением залезть в опустевший дом. В бытность мою бродячим котом одна мудрая кошка растолковала мне, что пустые дома притягивают новых людей, а значит, там могут появляться и новые семьи, так необходимые некоторым из нас, кошек. Меня влекло к этим домам, как мотылька к огню. И хотя у меня уже появилась любящая семья (и не одна!), удержаться от соблазна я не мог.
Возле дома стоял большой белый фургон; двое мужчин в джинсах и свитерах выгружали из него вещи. На голове у одного я разглядел вязаную шапку, другой был почти лысым. Оба высокие, один худой, второй немного поплотнее, они таскали в дом большие коробки, лишь изредка перебрасываясь парой слов.
От возбуждения я заурчал.
– Новые хозяева! Не терпится с ними познакомиться! – сказал я Тигрице.
– Ох, Алфи, как ты был приходящим котом, так и остался. Ничего не можешь с собой поделать, стоит увидеть новую семью, да? – спросила Тигрица. Я потряс головой.
– Ты не находишь это странным? – добавила она, кивая на мужчин, которые разгружали фургон.
– Есть немного, – ответил я.
– Где это видано, чтобы вещи перевозили ночью?
Она права, подумал я; я и сам не понимал, что могло заставить людей таскать пожитки среди ночи.
Оказавшись на Эдгар-Роуд три года назад, я быстро разведал, что таблички на улице около домов – знак, что сюда приедут новые люди. В то время я был бродячим котом: очутился на улице после смерти Маргарет, моей хозяйки. Напуганный, одинокий и неприкаянный, я крутился сразу у четырех таких табличек в надежде, что эти дома вскоре станут моим новым жильем.
Сам того не осознавая, я стал тогда приходящим котом – из тех, что живут сразу на несколько домов, навещая их по очереди. Так я мог не сомневаться, что хоть где-нибудь меня обязательно накормят и обласкают. Мне было до того тоскливо и скверно одному в этом огромном бесприютном мире, что я знал: больше я такого не переживу.
Я приглядел четыре дома на Эдгар-Роуд, но после переезда двух семей число вариантов тоже сократилось вдвое. И пусть сейчас мне ничего не грозило, старые привычки напоминали о себе, и я по-прежнему наведывался с проверкой в пустые дома. Никогда не знаешь, какие невзгоды подстерегают за углом.
– Дом довольно большой, – заметила Тигрица, – Скорее всего, здесь поселится целое семейство.
Тигрица жила совсем рядом со мной, но дом у нее был намного меньше. Джонатан и Клэр – люди, которых я назначил своими основными хозяевами, поженились благодаря моим сводническим талантам, и поселились у Джонатана. Его дом был слишком велик для двух человек и кота – ужасно не хватало ребятишек, чтобы носились по всему дому. Клэр с Джонатаном хотели ребенка а, может, и не одного, но пока их единственным избалованным чадом был я. Что не вызывало у меня особых возражений.
– Надеюсь, это будет большая семья с милыми детишками. И без кошки.
– Почему?
– Ведь тогда им потребуется приходящий кот!
Тигрица улеглась под кустом, вид у нее был озадаченный.
– У тебя есть Джонатан и Клэр, а еще Полли и Мэтт. Может, пора успокоиться? Ты уже обзавелся семьями, где тебя любят. Долго ты еще будешь кружить возле новых домов?
Тигрица протяжно зевнула во всю пасть. Нравоучительные беседы всегда ее утомляли.
Всем своим маленьким сердцем я понимал, что она права, но знать и чувствовать – совершенно разные вещи.
Мы увидели, как мужчины достали из фургона последние коробки и захлопнули дверь. Отнеся вещи в дом, они снова показались на пороге несколько минут спустя.
– Не знаю, как и благодарить тебя, – заговорил худой. Вид у него был невеселый. Я подкрался ближе, чтобы не упустить ни слова.
– Ерунда, не бери в голову. На то и нужны родственники, – ответил второй, хлопая его по спине.
– Понятно, но… после того, что случилось, я просто не знаю, как… – Голос у него дрогнул от нахлынувших чувств. Я навострил уши.
– Ну, теперь все? – сменил тему его собеседник.
– Да уж. Больше, почитай, у нас ничего и нет, – мужчина в шапке горько усмехнулся.
– Брось, братишка, все образуется, – сказал мужчина.
– Хочется верить, – ответил первый, после чего они сели в машину и тронулись с места.
– Любопытно, любопытно, – мяукнул я, когда фургон отъехал.
– Алфи, серьезно, хватит уже заглядываться на новые дома, – заявила Тигрица и снова зевнула. Оглянувшись на нее, я вспомнил, что время и впрямь позднее. Хоть Тигрица была не старше меня, но сон необходим и молодым.
– Ты права, конечно, – согласился я, – но пойми, приходящий кот остается таким навсегда.
Глава вторая
Проскользнув в кошачью дверцу, я огляделся: в доме было темно и тихо. Ничего удивительного – в такой-то поздний час. Я попил водички и устроился на своей лежанке на лестничной площадке верхнего этажа.
Когда Клэр и Джонатан начали встречаться, я продолжал наведываться к ним обоим, не забывая и о других семьях, где меня привечали. Их отношения можно было записать в мои заслуги, ведь именно я познакомил этих двоих. Странная штука – я строил хитроумные планы, стараясь свести эту парочку, но в конце концов все устроилось само собой. Когда меня избили и я попал в клинику для животных, Джонатан начал меня искать и даже развесил объявления по всему кварталу. Тогда-то Клэр поняла, что Джонатан – тоже мой человек. Поскольку эти двое идеально подходили друг другу, то не могли не влюбиться. Шесть месяцев спустя мы с Клэр переехали к Джонатану, а через год они поженились. Мне впервые довелось присутствовать на человеческой свадьбе. Я даже участвовал в церемонии, которая проходила в маленькой церкви неподалеку от Эдгар-Роуд. Я так разволновался, что меня даже взяли на поводок – вот унижение-то! Впрочем, обижался я недолго, ведь в свой особый день они все-таки не забыли обо мне, да еще и угостили сардинами. Ох и вкусными! Пока Джонатан и Клэр наслаждались «медовым месяцем» (придумают же люди!) я жил с Полли, Мэттом и их детьми, Генри и малышкой Мартой. Но после возвращения счастливых новобрачных я практически у них обосновался.
Свернувшись на лежанке, я никак не мог перестать думать о той новой семье. Что заставило людей перевозить коробки среди ночи? Расстроенное лицо мужчины в шапке не выходило у меня из головы. Кошачий опыт подсказывал, что этот человек в беде. И я не сомневался, что смогу ему помочь. Так, одолеваемый беспокойными мыслями, я сам не заметил, как провалился в сон.
* * *Наутро я проснулся позже обычного. Сладко потянувшись, я отправился в спальню к Джонатану и Клэр. Те еще спали: день был выходной, и они могли понежиться в постели. Но – что поделать? – я проголодался, а обычное время завтрака уже давно прошло. К счастью, они не захлопнули дверь, и мне удалось приоткрыть ее лапой.
Я вскочил на кровать, забрался Клэр на грудь и требовательно мяукнул.
– Ммм, Алфи, – сонно промычала Клэр, попытавшись сесть. – Почему ты всегда пристаешь ко мне, а не к нему? – спросила она, указывая на Джонатана, который старательно притворялся спящим.
«Потому что Джонатан по утрам часто бывает не в духе», – выразительно мяукнул я.
– Поняла, поняла, – пробурчала хозяйка. – Пора завтракать.
Она поднялась и, схватив со стула халатик, набросила его.
– А раз уж ты встала, хорошо бы кофейку, – заявил Джонатан, не открывая глаз. Я подобрался поближе к хозяину и принялся хвостом щекотать его щеку. Какое-то время Джонатан сердито хмурился, потом все-таки оторвал голову от подушки.
– Отстань, Алфи, – проворчал он и погладил меня, одновременно легонько отпихивая.
– Какой ты умница! – смеясь, воскликнула Клэр и, схватив меня под мышку, понесла вниз.
Спустя некоторое время на пороге кухни появился запыхавшийся Джонатан.
– Клэр, Клэр, ты мои кроссовки не видела? – спросил он, нагнувшись на ходу, чтобы погладить меня. Я к этому времени уже поел и умылся.
– В шкафу под лестницей, где вся обувь, – ответила Клэр с укоризной в голосе. Моя хозяйка – невероятная аккуратистка, в доме у нее царит безупречный порядок, и все-таки Джонатан вечно ничего не может найти. Клэр говорит, что «все мужчины таковы», хотя ко мне это не относится. Я, к счастью, кот опрятный и чистоплотный, так что мы прекрасно уживаемся вместе.
– Гляну еще раз, ты же знаешь, я безнадежен. – Джонатан поцеловал Клэр. Поцелуй был долгий, из тех, что показывают в кино, и я, почувствовав себя немного неловко, даже прикрыл лапами глаза. А когда я открыл их, он ущипнул Клэр за мягкое место и отправился искать неуловимые кроссовки. Хозяйка зарумянилась от радости – каждый раз, видя ее такой, я вспоминал, почему старался свести их вместе. Возможно, их отношения нельзя было назвать идеальными, но у людей, как и у кошек, это редко встречается. Зато Джонатан и Клэр делали друг друга счастливыми, и дом наш полнился любовью и солнечным светом. Тигрица права: мне невероятно повезло, нужно только почаще себе об этом напоминать.
– Нашел! – Джонатан вернулся на кухню, торжествующе размахивая кроссовками. – Ну что, дорогая, я в тренажерный зал, а потом вместе пообедаем, хорошо?
– Отлично, а я до твоего прихода побездельничаю. Кстати, ты ведь помнишь, какой сегодня день?
– Э-э-э… суббота? – предположил Джонатан.
– Ты же знаешь, о чем я, – понизив голос, сказала Клэр. Могла бы и не шептать, все равно я понятия не имел, о чем речь.
– Я помню, любовь моя, – Джонатан улыбнулся и поцеловал ее в щеку. – Увидимся позже.
А я заметил, как он подмигнул ей перед уходом.
Я не устаю повторять, что люди – странные создания. Я люблю их всей душой, и они хорошо обо мне заботятся, но вряд ли я когда-нибудь смогу понять их до конца. Взять хотя бы Джонатана с его кроссовками. Знает ведь, где они лежат, и все равно открывает шкаф, не находит, зовет Клэр, а потом обнаруживает их на том самом месте, куда заглядывал в самом начале. И вот так у Джонатана всегда, но почему-то Клэр находит это милым и забавным, а меня поведение хозяина раздражает. Он же умный парень, зачем вести себя, как тупица?..
А Клэр? Понижает голос, хоть и не знает наверняка, понимаю я что-нибудь или нет. А я понимаю! Ну или догадываюсь. Например, я почти уверен, что когда она вот так тихонько бормочет, дело касается ребенка, о котором они оба мечтают. Я немножко разбираюсь в детях – обзавелся кое-каким опытом, общаясь с Генри и Мартой. И вообще, мы, кошки, любим малышей – они маленькие, теплые и чем-то похожи на нас.
Но Клэр еще не беременна, что сильно ее огорчает. Откровенно говоря, я беспокоюсь за хозяйку: когда мы только познакомились, Клэр тоже все время грустила. И пусть сейчас она кажется счастливой, жизнь – штука непредсказуемая, все может измениться, не успеешь и глазом моргнуть.
Вскоре после ухода Джонатана в дверь позвонили, и я припустил ко входу наперегонки с Клэр. На пороге, лучезарно улыбаясь, стояла Полли, хозяйка моего второго дома. Клэр и Полли стали подругами, и, между прочим, тоже благодаря мне.
– Привет, – Клэр радостно заулыбалась в ответ. Замурлыкав, я подошел поздороваться с Полли. Когда я с ней познакомился, она постоянно хмурилась, зато теперь печальная морщинка между бровей у нее почти разгладилась. Полли очень красивая и улыбается невероятно заразительно; даже я не могу удержаться и улыбаюсь в ответ. Все мои люди по-своему симпатичны, но Полли просто неотразима. Многие это замечают, но Полли только отшучивается: судя по всему, собственная внешность ее ничуть не заботит, даже я могу похвастаться бо́льшим тщеславием.
– Извини, если я не вовремя, просто ты говорила, что Джон собирается в тренажерный зал. Мэтт повел детей в парк, вот я и улучила минутку.
– Чепуха, совсем ты не помешала, входи, – Клэр посторонилась.
– Привет, Алфи, – Полли наклонилась и погладила меня. Теперь-то мы стали добрыми друзьями, а вот когда только познакомились, я старался не попадаться ей на глаза.
Клэр приготовила кофе; подруги сели к кухонному столу, и я устроился поближе к Полли, время от времени касаясь ее хвостом.
– Даже не знаю, стоит ли мне пить кофе, – заметила Клэр, сделав глоток.
– А ты…? – спросила Полли.
– Нет, не беременна, но у меня овуляция.
– Мой тебе совет, подружка, не переживай ты так. Оба раза, как я забеременела своими, я пила – и не только кофе. Не зацикливайся на этом, постарайся расслабиться, – с искренним сочувствием проговорила Полли. Видя, как близко к сердцу она принимает тревоги Клэр, я благодарно потерся о ее ноги.
– Я и сама себе это твержу, – покачала головой Клэр. – Но ты же меня знаешь, я вечно из-за всего переживаю. А уж теперь, когда мы решили завести ребенка… – хозяйка покачала головой. – Мне кажется, я свихнусь раньше, чем это произойдет.
Клэр замолчала. Да уж, понервничать она любит, это я давно понял. Все-таки в проницательности мне не откажешь: было просто гениально с моей стороны познакомить их с Джонататом. Конечно, у Джонатана имелись свои недостатки – как, впрочем, и у меня, – но к Клэр он относился прекрасно. Будучи в каком-то смысле человеком старой закалки, он взял на себя заботу о жене, предоставив ей заботиться о доме, и Клэр это определенно нравилось. Я не вникал во все тонкости их отношений – я же кот, в конце концов, – но старательно мотал на ус. Джонатан вел себя как сильный мужчина, он оберегал Клэр, не давал ей тревожиться и грустить, а она рядом с ним чувствовала себя в безопасности. Он мог и поворчать, но сердце у него было золотое – и полностью преданное Клэр. А люди, как я обнаружил, очень ценят преданность.
– Беспокоиться нормально, но слишком сильно переживать все же не стоит. Ты только посмотри, сколько вокруг нежелательных беременностей. Уверена, эти девицы в последнюю очередь думали о детях, когда раздвигали ноги, – хихикнула Полли.
– Ничего не могу с собой поделать, – вздохнула Клэр. – Хотя ты права, мне нужно расслабиться.
Клэр подошла к буфету, взяла с полки коробку бисквитного печенья и поставила на стол.
– А что думает Джонатан? – спросила Полли, жуя печенье.
– Как настоящий мужчина, считает, что нужно больше стараться и наслаждаться процессом, – заулыбалась Клэр.
– Послушай своего мужа, он правильные вещи говорит! – закивала Полли.
– Знаю, просто у Джона другой характер. Он вспыльчивый, но отходчивый, и, слава богу, не изводит себя по пустякам. Мне кажется, он будет хорошим отцом.
Полли потянулась к Клэр и пожала ей руку.
– Вы оба будете прекрасными родителями. В отличие от меня, – сказала она с грустной улыбкой.
– Сколько можно, Полли, когда ты, наконец, себя простишь? – спросила Клэр.
Когда я познакомился с Полли, она была ужасно подавленной, много плакала и почти не улыбалась. Потом выяснилось, что у нее послеродовая депрессия (это значит, что женщина грустит, родив ребенка). Я привел к ней помощь, когда Полли стало совсем плохо. Генри тогда был чудесным здоровым малышом (сейчас из него получился симпатичный мальчуган), но Полли потребовалось время, чтобы прийти в себя. После рождения Марты она ужасно переживала, что депрессия вернется. К счастью, этого не случилось. У них с Мэттом счастливая семья, и я люблю заглядывать к ним в гости, чтобы поиграть с детьми.