– Да, но вспомни, каким был Джонатан, когда мы только познакомились. Он же вышвырнул меня из дома! А что теперь? Уверен, Снежка тоже на самом деле не такая вредная. И я непременно разузнаю, что же все-таки происходит в этом доме.
– Ну вот, начинается, – Тигрица окинула меня яростным взглядом.
Я отвернулся, стараясь не встречаться с ней глазами. Я понимал, чем она недовольна. Я вечно пытался помочь людям и вмешивался в человеческие дела. Так повелось с самого моего прибытия на Эдгар-Роуд, и, хотя в последнее время жизнь стала спокойней, видно, кошачью натуру не переделаешь. Люди часто говорят, что любопытство сгубило кошку, мне оно, напротив, придавало сил. Жгучий интерес ко всему, что происходит вокруг, и делает нас такими смышлеными, я в этом твердо уверен.
Немного поворчав, мы успокоились и молча пошли рядом. Время от времени мы отвлекались, чтобы погоняться за летающими насекомыми или поиграть с симпатичным листиком, свисающим прямо над головой. Стараясь задобрить Тигрицу, я носился за мухой, пока совсем не закружился, зато все же сумел рассмешить свою подружку. Вскоре я был прощен, хотя так и не понял, отчего она так на меня рассердилась.
Когда мы добрались до парка, там почти никого не было. Я повел Тигрицу на наше любимое место, где росли особенно густые кусты, а кроме того, было много цветов и несколько симпатичных деревьев. Мы принялись играть в новую полюбившуюся нам игру – прятались, а потом прыгали друг на друга. Со стороны мы, наверное, выглядели довольно глупо, но так приятно иногда подурачиться.
И тут я увидел его.
– Приближается! – закричал я Тигрице, и мы шустро вскарабкались на ближайшее дерево.
Маленький жирный песик с короткими лапами и длинной шерстью тявкал на нас, пока мы дразнили его, чувствуя себя в полной безопасности наверху. Мы часто сталкивались здесь с этой собачонкой, и такого рода развлечения вошли у нас в привычку. Правда, пока нога у меня не зажила, я был вынужден прятаться от него по кустам. Следом за песиком всегда появлялась его вопящая хозяйка.
– Роли, поди сюда! Роли, стой, РОЛИ! – кричала на ходу седая дама. Пыхтя и отдуваясь, она угрожающе размахивала поводком, точно розгой. Наконец, она догнала собачонку и, взяв на поводок, сурово отчитала, подарив нам еще несколько веселых минут.
– Скверный пес. Мы не гоняемся за кошками, – кричала она. – Сколько раз можно тебе повторять?
– Надеюсь, еще много, – рассмеялась Тигрица. В конце концов, реальная опасность нам не грозила, а такие происшествия вносили приятное оживление в размеренную жизнь домашних кошек.
– Подумать только, люди тратят столько времени и денег на занятия спортом, а нам хватает всего-навсего собаки, чтобы за нами гонялась, – поделился я наблюдением с Тигрицей.
– И люди при этом еще воображают себя умными, – ответил она с лукавой улыбкой.
Когда мы вернулись на Эдгар-Роуд, Тигрица решила вздремнуть, а я пошел навестить Полли и Мэтта. Я думал, что Мэтт, скорее всего, на работе, зато рассчитывал застать дома детей. Протиснувшись в кошачью дверцу, я, к своему большому удовольствию, обнаружил на кухне не только Полли, но и Франческу.
– Алфи, – Франческа поднялась, чтобы меня погладить. – Мы с тобой часто видимся на этой неделе.
– Спорим, ты не прочь пообедать, – улыбнулась Полли. Она открыла банку лосося и выложила еду в особую мисочку, которую держала специально для меня. Еще она налила свежей воды в поилку, что меня очень порадовало. После беготни в парке я захотел пить. Детей не было видно. Я догадался, что мальчики в детском саду, а Марта, наверное, спит. Свернувшись клубком на подоконнике, я наслаждался заслуженным отдыхом, рассеянно слушая болтовню женщин.
– Проблема в том, что Алексей ничего мне не рассказывает, – посетовала Франческа. – Я спрашиваю, как у него дела в школе, а он только отвечает: «Все нормально, мама». И больше ничего.
– Ты подозреваешь, что там не все в порядке? – спросила Полли с тревогой в голосе. Я тоже насторожился: вспомнил, что на днях мальчик показался мне каким-то грустным. Вроде бы он хотел чем-то со мной поделиться, но нас отвлекли.
– Одежда у него бывает порвана, и еще он теряет вещи. Недавно, например, пенал пропал. Он стал замкнутым, и в школу идет не так охотно, как раньше.
– А ты не пробовала поговорить с его учительницей? – спросила Полли.
– Я записалась на прием к директору, – ответила Франческа. – Думаю, ты наверняка слышала истории о том, как детей травят в школах. Им бывает трудно в этом признаться. Я не вынесу, если окажется, что моего Алексея кто-то обижает.
– Еще бы, Фрэнки, быть мамой означает постоянно тревожиться о своем ребенке. Я и сейчас-то с ума схожу, стоит увидеть в садике, что кого-то из моих задели. А как подумаю, что впереди школа…
– Понимаю. Материнство – большая радость, но платить за нее приходится тревогами.
– И чувством вины. – Глаза Полли на миг затуманились. – Вот что, обязательно дай мне знать, что скажут в школе. Если потребуется помощь, не стесняйся обращаться. Алексей хорошо ладит с Мэттом. Может, ему взять мальчика на футбол и попробовать с ним поговорить?
– Я была бы так очень благодарна, – английский Франчески стал намного лучше, чем был, когда мы впервые встретились, но сейчас от волнения она стала допускать ошибки. – Томаш пытается с ним говорить, но ему он тоже не отвечает.
Я почувствовал, как сердце сжимается от волнения. Слишком долго в моей жизни все было тихо да гладко. Но Алексей? Я никак не ожидал, что проблемы возникнут у него. Что ж, друга в беде я не оставлю. И с загадкой сорок восьмого дома тоже разберусь. Я воинственно встопорщил усы, предчувствуя, что вскоре у меня опять не будет ни минуты покоя.
– Как насчет выходных? Может, соберемся в воскресенье? – предложила Полли.
– Было бы здорово, – кивнула Франческа. – Пойдем в парк. Вдруг у Мэтта и вправду получится его разговорить? А то я места себе не нахожу…
– Фрэнки, с детьми так часто бывает – они не хотят волновать родителей и не понимают, что их молчание нас волнует еще сильнее. Но мы разузнаем, в чем тут дело, я обещаю. – Полли потянулась к Франческе и взяла ее за руки. Я тихо замурлыкал, радуясь их крепкой дружбе. Все-таки приятно видеть результаты своих трудов.
И помогать людям тоже приятно. Этим-то я и займусь.
Громко мяукнув, я потерся о ноги Франчески. Да, я был полон решимости разузнать, что за беда стряслась с Алексеем. Мой список важных дел снова рос на глазах.
Глава восьмая
Вскоре подруги отправились за детьми, и я уснул, а когда проснулся, уже почти стемнело. Я лениво потянулся – трудно было понять, сколько я проспал, но мне показалось, что целую вечность. Охваченный радостным возбуждением, я поспешил домой, к Клэр и Джонатану, ведь на ужин сегодня должна была прийти Таша со своим парнем Дейвом. С Ташей нас связывала давняя дружба. Именно она два года назад подала мне идею, как вывести злобного Джо на чистую воду. Досадно, конечно, что у ее парня аллергия на кошек; он даже принимал какие-то таблетки, чтобы не расчихаться в моем присутствии. Все считали это забавным, кроме меня: не вижу ничего смешного в том, что кому-то приходится принимать таблетки от кошек. Я в прошлом не раз заявлял, что не рискну доверять человеку с аллергией, но Дейв оказался неплохим парнем. К тому же я люблю Ташу, а она без Дейва никуда.
Когда я добрался до дома, Клэр готовила, а Джонатан читал за столом газету, напевая под нос. Перед ними стояли бокалы, и вид у обоих был довольный. Я сел у двери, склонил голову набок и какое-то время просто смотрел на них. В такие минуты я чувствовал себя невероятно счастливым.
– Алфи, – в один голос воскликнули Джонатан и Клэр, наконец заметив меня.
Я неторопливо прошествовал к своей миске и поддел ее носом, намекая, что проголодался.
– Сейчас, Алфи. – Джонатан подошел к огромному холодильнику.
– Джонатан, копченая лососина нам на завтрак! А для Алфи есть кошачий корм, – решительно заявила Клэр.
Я протестующее замяукал.
– Понимаешь, любимая, я кормил его рыбой еще до того, как узнал о твоем существовании. Не могу же я поступиться принципами и начать давать ему эту консервированную гадость!
– Ты его избаловал!
– Естественно, он же у нас необыкновенный кот! – Джонатан отрезал лососины и уложил куски в моей миске, как будто в шикарном ресторане. Я облизнулся.
– С этим спорить не стану, – снисходительно улыбнулась Клэр.
К тому времени, как подъехали Таша и Дейв, с кухни доносились заманчивые ароматы. Я любил Ташу, встречи с ней напоминали мне о днях, когда мы с Клэр жили вдвоем и она стала нашим первым настоящим другом. Кинувшись к дверям встречать гостей, я чуть не попал под ноги Джонатану. Хозяин не преминул пожурить меня за то, что я не уступил ему дорогу.
– Алфи, когда-нибудь я упаду, если ты будешь бросаться вот так наперерез, – предупредил он, отпирая дверь. Признаюсь – виноват, не сдержался, но что вы хотите от взволнованного кота?
– Алфи, когда-нибудь я упаду, если ты будешь бросаться вот так наперерез, – предупредил он, отпирая дверь. Признаюсь – виноват, не сдержался, но что вы хотите от взволнованного кота?
– Привет, – поздоровался Джонатан и посторонился, давая Таше и Дейву войти. Таша первым делом подхватила меня на руки, а Дейв, опасливо косясь в мою сторону, передал Джонатану бутылки с напитками.
– Привет, Алфи, – кивнул он, стараясь не подходить ко мне слишком близко. Я подумал потереться об него в знак приветствия, но быстро отказался от этой идеи. Будем соблюдать дистанцию – для нашего же общего блага.
– Я скучала по тебе, котик, – сказала Таша, унося меня на кухню. Я довольно мурчал, лежа у нее на руках. Впрочем, это не помешало мне почувствовать: сегодня с ней что-то было не так. Что-то изменилось, и я пока не мог понять, что именно.
– Привет, Таша. О, да у тебя Алфи! – Клэр расцеловала Ташу, а потом и Дейва, который шел за ней следом.
– Отлично, – сказал Джонатан, – кому чего налить?
Таша спустила меня на пол.
– Мне пива, старик, – попросил Дейв.
– Таш? – спросил Джонатан, – У нас сегодня вино на любой вкус.
Таша и Дейв переглянулись.
– Я, пожалуй, воздержусь от алкоголя, – ответила она.
– А что случилось? – поинтересовалась Клэр. Она стояла спиной ко всем и накладывала в вазочку что-то вкусное.
– Да, собственно, ничего плохого. Просто я, ну… в общем… беременна, – смущенно хихикнула Таша, не в силах справиться с переполнявшим ее счастьем. Дейв тоже сиял. Джонатан подошел и от души хлопнул его по спине.
– Вот так новость, ребята, поздравляю! – Он чмокнул Ташу в щеку. Клэр на миг застыла, потом с озабоченным видом склонилась над разделочной доской. Поворачиваться она не торопилась. Я чувствовал: хозяйке не по себе – и ждал, когда же она отреагирует на радостные вести. Наконец она взяла себя в руки и улыбнулась. Я облегченно вздохнул: моя милая Клэр снова здесь.
– Чудесная новость, Таш, Дейв! Я так за вас рада! – Клэр расцеловала друзей.
И тем не менее, весь вечер я ощущал в ней какую-то напряженность, которая усиливалась, едва разговор заходил о детях. Хотя Клэр держалась естественно и непринужденно, и они болтали на самые разные темы, героиней вечера стала, безусловно, Таша.
– Думаешь, иглоукалывание помогло? – с затаенной надеждой спросила Клэр.
– Может, и оно. Во всяком случае, точно не навредило, – Таша снова разулыбалась. – Я и не думала, что буду так радоваться. Конечно, срок еще небольшой, но от новых ощущений дух захватывает!
– Тебя не тошнит?
– Еще как! Причем целыми днями. Не понимаю, почему все говорят только про утреннюю тошноту? Зато к вечеру я умираю от голода, так что спасибо тебе за ужин! – Она смеялась, а лицо ее так и светилось от радости.
– Да ладно тебе, самый обычный ужин, ничего особенного. По такому поводу я могла бы приготовить что-нибудь особенное, – сказала Клэр.
– Хорошо еще, что обошлось без устриц и печенки, – хохотнул Джонатан.
– Перестань! – хихикнула Клэр. – Тоже мне, эксперт по беременности.
– Надеемся, ребята, вы скоро нас догоните, – подал голос Дейв, но Клэр вдруг заинтересовалась салатом и, кажется, его не услышала.
К концу вечера я заметил, что Клэр слишком налегает на вино, словно пьет сразу и за себя, и за Ташу.
– Я ужасно за вас рада, ребята, – снова и снова твердила она. Джонатан заботливо обнял жену за талию – обычно он так не делал. У Клэр не было проблем с алкоголем, но иногда ей отказывало чувство меры. Особенно если она нервничала или сильно переживала. В первые дни нашего знакомства бутылка вина была непременным спутником ее вечеров. И, признаться, я не хотел, чтобы это повторилось. Зато Таша и Дейв были счастливы, просто сияли и, казалось, ничего не замечали. После пудинга они начали прощаться, объяснив, что Таша очень устала и у нее слипаются глаза. Она расцеловала меня на прощание, а мне оставалось только надеяться, что их ребенок не будет похож на Дейва (в смысле аллергии на кошек).
Наконец мы снова остались втроем; Джонатан стал прибирать со стола, а Клэр подлила себе вина в бокал. Я свернулся у нее на коленях; хозяйка сидела, погруженная в свои мысли, и лишь изредка рассеянно поглаживала меня.
– Как ты? – со скрытым беспокойством спросил Джонатан.
– Нормально, – покачала головой Клэр. – Хотя… Мне страшно, Джонатан. Вдруг у нас ничего не получится?
– Так, – он отложил полотенце для посуды и подсел к ней. – Скажи, любимая, с чего такие мысли?
– Я должна радоваться, что моя лучшая подруга ждет ребенка, а я думаю только о том, как бы хотела оказаться на ее месте. Это неправильно, я не должна так реагировать.
– Родная, мы с тобой приступили к делу всего несколько месяцев назад. Даже не начинай волноваться по этому поводу!
– В глубине души я все понимаю, но ты же знаешь, какая я у тебя нервная. Я просто не могу с собой справиться и без конца думаю об этом. Понимаешь, к кому я ни обращалась, все в один голос твердят, что первого ребенка лучше заводить в тридцать с небольшим. А мне уже больше.
У Клэр был такой измученный и несчастный вид, что мне захотелось плакать.
– Ну, хорошо, – сдался Джонатан. – Может, тебе сходить на прием к Ташиному иглотерапевту? Это не больно и неопасно. Помни, я на все готов ради твоего спокойствия. Даже подставить спину под иголки! – отважно заявил он. – Если нужно гулять, будем гулять. И на массаж ходить. А хочешь – бросай работу, я ни слова не скажу.
– Джонатан, это уж чересчур, – грустно улыбнулась Клэр. – А ты не выносишь прогулки.
– Значит, потерплю. Я сделаю все, что захочешь, лишь бы ты повеселела. Только не проси хранить трусы в морозилке, – предупредил он.
– Зачем мне тебя об этом просить?! – с неподдельным ужасом воскликнула Клэр, словно прочитав мои мысли.
– Считай, что я этого не говорил. А давай-ка съездим куда-нибудь на выходные? В какое-нибудь романтичное местечко, – подмигнул Джонатан.
Я сонно прищурился, потеряв интерес к разговору. Что-то мне подсказывало, что меня они с собой не возьмут.
– Клэр, я понимаю, ты хочешь ребенка, – негромко проговорил Джонатан, опускаясь на диван рядом с женой. – Но ты не должна делать из этого идею фикс. К тому же нам действительно не о чем беспокоиться. Пара месяцев в таких делах – не срок.
– Понимаю, Джон, – вздохнула Клэр, делая глоток. – Все хорошо. Просто я не хочу превратиться в женщину, которую расстраивают новости о чужой беременности.
– И не превратишься, потому что скоро сама будешь делиться такими новостями! Я в этом уверен. – Джонатан поднялся, взял Клэр за руку и поцеловал. Я спрыгнул на пол с ее колен, и они пошли в спальню. А я отправился в свою корзинку, чтобы свернуться клубочком, все обдумать и заснуть.
Глава девятая
Наутро я проснулся очень рано: еще до рассвета меня разбудил Джонатан, который уезжал в Германию. Я не знал, где находится Германия, но догадывался, что это другая страна. Он собирался лететь на самолете (это штуки, на которых путешествуют люди, что-то вроде огромных птиц: они часто пролетают над Эдгар-Роуд), и поездка должна была продлиться два дня. Джонатан нередко уезжал по работе, и Клэр говорила, что совсем не против его отлучек: когда еще представится возможность отдохнуть от сбора грязных носков по всему дому? К тому же без Джонатана никто не мешал ей читать, сколько захочется. Но я видел, что на самом деле хозяйка ужасно скучает. Я и сам заранее тосковал: для меня отъезд Джонатана означал два дня на кошачьем корме.
Спеша на самолет, хозяин даже не пытался вести себя тихо: он хлопал дверьми, чертыхался, ударившись обо что-то ногой, и в конце концов разбудил нас с Клэр.
– Гутен таг, – сказал он, когда Клэр громко застонала. Я сбежал за ним вниз по лестнице и постарался изобразить на мордочке самое умильное выражение, на которое был способен, в надежде на вкусный завтрак. За что был вознагражден тунцом! Я потерся о ноги Джонатана, давая понять, что буду скучать, и хотя он велел мне отойти подальше и не пачкать шерстью его модные брюки, я знал, что ему приятно. Пока я ел, он приготовил кофе и отщипнул кусочек тоста, потом схватил небольшую дорожную сумку, послал воздушный поцелуй Клэр, которая как раз вышла из спальни, и был таков.
– Иногда он может быть стремительным, как смерч, да? – сказала Клэр, ставя чайник и дружески мне улыбаясь. Я мяукнул в знак согласия. Джонатан был похож на сгусток энергии; конечно, в этом заключалась доля его очарования, но мы не могли отрицать очевидное: без Джонатана в доме становилось куда спокойнее. И хотя мы скучали, это не мешало нам наслаждаться тишиной.
Пока Клэр собиралась на работу, я решил проведать новых соседей. За месяц, что они здесь прожили, я почти не видел ни Снежку, ни членов ее семьи. Напрасно я часами торчал у дырки в заборе. Меня распирало от любопытства, и к тому же – хотя я бы нипочем в этом не признался! – я никак не мог выкинуть из головы ангельскую мордочку Снежки. Я думал о ней почти все время и не находил себе места. Мне безумно хотелось увидеть ее, но я не понимал, почему, и даже не представлял, что буду делать, когда это случится.