«Отличные солдаты для диверсионной работы и провокаций, тут офицеры и сержант оказались правы на все сто процентов, – подумалось Лешему. – Хотя пока это лишь моя догадка. Ее еще надо проверить».
Шанс проверить выпал ровно через минуту. Как Леший и предполагал, морботы не успели покинуть мыс и поджидали катер-гидромех в бухте.
Сталкер крался практически бесшумно, однако биомехи его все равно услышали. Они синхронно обернулись в сторону Лешего, быстро перестроились и ринулись в атаку. Без всяких команд или отмашки командира, но очень четко и словно заранее зная свои места в атакующем строю.
Расстояние до противника было минимальным, поэтому приготовить к бою «Шторм» Леший не успел. Сталкер мог бы, конечно, воспользоваться армганом, но его снова захлестнула безрассудная волна куража, и Леший с голыми руками бросился навстречу морботам.
Почему не воспользовались импульсниками сами морботы, сталкер не понял ни до, ни после схватки. Может быть, с ними сыграла злую шутку та самая псевдочеловеческая непредсказуемость? Или изделия тоже поймали кураж? Переоценили свои силы? Все эти вопросы так и остались без ответов.
Когда до авангарда группы морботов оставалось три шага, Леший прыгнул вперед и ввинтился в строй противника, будто штопор. Двое морботов мгновенно выхватили из ножен финки и попытались настрогать прыткого сталкера крупными ломтями, но промазали и получили своим же оружием в незащищенные броней места – в стык между нижним срезом затемненного визора и пижонски расстегнутым воротником комбеза.
Одну финку Леший оставил в глотке у противника, другую выдернул, перехватил лезвием вниз и нанес удар под шлем, в затылок еще одному морботу. Оружие вновь достигло цели. «Морячок» рухнул ничком. Оставшиеся враги практически одновременно набросились на сталкера, но в результате поймали пустоту и только посбивали друг друга с ног. Леший легко выпрыгнул из кольца, попутно сломав одному из «морячков» шею.
Еще двоих Леший в следующую секунду опрокинул подсечкой, а одного отправил далеко в воду тяжелым прямым ударом ноги. Оставались еще двое. Они размахивали ножами, пытались совершать выпады, «танцевали» вокруг сталкера и вообще вели себя, будто уличная шпана или… пьяные матросы на заднем дворе портового кабака.
До Лешего вдруг дошло. А ведь они когда-то были именно матросами! Потому и дрались сейчас, как матросы, и ножи предпочли новейшим импульсникам потому, что владели старым добрым холодным оружием гораздо лучше, чем новейшими навороченными «гауссовками».
Как такое может быть, какая такая «генетическая» память вдруг проснулась в биомеханических изделиях, в которых от прежних людей оставались кожа да кости? Эти вопросы следовало задавать кому угодно, но уж точно не сталкеру по прозвищу Леший. У него не нашлось на этот счет не то что версии, а даже обрывка мысли. Он просто констатировал факт. Морботы не только двигались, как люди, но и вели себя, как те, на чьих костях, как на раме, эти морботы были построены. Мистика это, наука или что-то еще, Лешего не волновало. Его волновало одно – как бы поскорее уничтожить этих биомеханических зомби и умотать с неприветливого полуострова Каравалдай.
Как сражаться против уличной шпаны, Леший знал еще до Зоны. А уж теперь эта наука и вовсе стала для него арифметикой начальной школы. Сталкер руками и ногами отвел несколько ударов, выбил нож у одного морбота, затем у другого, поймал одну из финок на лету, но не пустил в дело, а перехватил за лезвие и бросил в третьего «морячка», того, что секундой раньше отправился купаться и теперь выбирался на берег. Все дело в том, что этот морбот решил нарушить этикет уличной драки и воспользоваться импульсником.
Финка вошла точно в уязвимое место, и морбот вновь завалился навзничь в темную воду. Двое обезоруженных биомехов попытались воспользоваться тем, что Леший отвлекся, но не успели. Сталкер вытянул обоих на себя, раскачал и уложил на песок – одного лицом вниз, а другого ему на спину, да так, чтобы он не давал нижнему даже шевельнуться – после чего свернул верхнему голову.
Как выяснилось, для морбота это стало лишь небольшой неприятностью. Сломанные шейные позвонки плохо держали блок устройств для ввода аудиовизуальной информации, то есть голову. Но ни о каком тотальном нарушении функций речь не шла. Однако Лешему оказалось достаточно того, что изделие повреждено и не сможет полноценно атаковать.
Закончив разбираться с большинством морботов, Леший подхватил брошенный «Щит», не поленился подобрать и сунуть в пустующие ножны на разгрузке трофейную финку и рысью помчался по берегу в сторону материка. Прежде чем покинуть бухту, Леший на миг обернулся и оценил результаты схватки. Из десятка морботов действительно серьезно повреждены оказались только два – те, которым Леший свернул головы. Все остальные, включая проткнутых ножами, функционировали нормально. Лешему запомнился кадр – морбот, выдергивающий у себя из шеи чистую, без малейших следов крови финку. А ведь поначалу упал замертво!
Видимо, злую шутку с морботами сыграла все та же «псевдочеловечность». Какая-то изощренная программа не только заставляла морботов вести себя по-человечески, а для полноты картины имитировала агонию и летальный исход, если изделие получало повреждения, смертельные для человека. Но, поскольку для скорга эти повреждения не представляли опасности, через короткое время программа перезагружалась, и морбот вновь вставал в строй.
Может быть, все происходило не совсем так, но Леший для себя принял именно такую версию.
«Лучше б из армгана их перестрелял, – с запоздалым сожалением подумал Леший. – Или плазмой шарахнул. Как раз одной гранаты на всех хватило бы. Сжег бы все их электронно-механические потроха к чертовой матери, вот тогда они сдохли бы по-настоящему. Нет же, шоу захотелось! С другой стороны, зато теперь знаю, что это за звери. Знаю и ничего хорошего не жду. На ножах они дерутся, как гопники, но если в строю и с нормальным оружием… эта братва может стать реальной силой. И это тревожит».
Леший не стал дожидаться, когда морботы перезагрузят программы и бросятся в погоню. Не для того он прорывался, чтобы играть в догонялки. Теперь ему следовало сосредоточиться на проблеме номер два – на гидромехах, которые курсировали в Батарейной бухте и держали под прицелом береговую линию.
Сталкер перебрался через высоченную груду камней и, уже спускаясь, окинул взглядом акваторию бухты. Гидромехи в ней по-прежнему мелькали, но почему-то Леший видел их кильватерные следы. Катера уходили в юго-западном направлении в обход Каменного мыса. Может быть, в бухту Тихая, а возможно, и дальше, прямиком к Устинскому маяку, который обозначал самую мористую точку городка Сосновый Бор. Почему гидромехи оставили свою зону патрулирования, Леший не понимал.
«Сдали пост береговой охране? И где она? Бронезавры и боты? Вполне возможно. Но тогда тем более ходу!»
Леший, крадучись, преодолел несколько десятков метров по скалам, миновал пылевую завесу, которая как раз спустилась к берегу, выбрался на длинный песчаный пляж и припустил во все лопатки, стараясь не оглядываться.
Забег получился просто олимпийский. Леший слышал за спиной рычание бронезавров, но то ли они не видели сталкера за стеной «жестянки», то ли плюнули на верткого человечишку, которому все равно некуда деваться, а быть может, просто не рискнули спускаться на пляж – песок есть песок, субстанция коварная и неудобная даже для танков. В общем, никакого преследования биомехи не организовали. Даже не выстрелили вслед.
Леший благополучно добрался до развалин построек неподалеку от старого причала, обошел их по «жестянке» и двинулся дальше, не высовываясь на открытую местность, по узкой петляющей тропинке, которая шла через жестяные заросли параллельно бывшей автомобильной трассе А-121.
Тропу протоптали люди, поэтому риск повстречать на ней очередного «быка» сводился к минимуму, но без мелких неприятностей, вроде встречи с плохими людьми, здесь все равно не обходилось. И все-таки два километра тропы стали для Лешего первым относительно безопасным участком на всем пути от Лебяжьего. Здесь сталкер смог перевести дух и утереть трудовой пот, не опасаясь внезапного нападения каких-нибудь серьезных тварей.
«Просто курорт, – Леший снял шлем и взъерошил волосы. – Выпить бы еще чего-нибудь освежающего…»
Пить хотелось ужасно. Мало того что Леший основательно взмок во время забега, сказывались какая-никакая кровопотеря и последствия ожога. Мысль о воде вновь вернула Лешего к размышлениям о море, морботах и гидромехах.
Почему-то сталкеру казалось, что гидромехи ушли из Батарейной, получив какой-то приказ, а не потому, что сдали вахту сухопутным собратьям. Предположение подтверждалось простым фактом: бронезавры и боты заняли позиции только на полуострове. Вдоль пляжа биомехи пока не развернулись. Для последовательных во всем машин такое решение выглядело странным и могло объясняться только авралом. И в чем заключалась суть аврала? Уж не в том ли, что техносу потребовалось сжать военно-морской кулак в определенной точке локации? Но тут возникает следующий вопрос – в какой из локаций? В Финском заливе или где-то еще?
Леший невольно ускорил шаг.
«Вообще-то, какое мне дело до маневров гидромехов? Меня должны волновать совсем другие проблемы – отхода, обмена Леры на информацию и так далее. Ведь я уже выяснил, где расположен вход в тоннель, ведущий к местному водному тамбуру, спасибо сержанту Гелашвили. И как только заработает М-связь, я смогу с чистой совестью доложить синдикату, что задание выполнено».
Формально надеясь, что эти мысленные выводы верны и так все и случится, Леший нутром чувствовал, что бодрым рапортом дело не закончится. Синдикат примет информацию к сведению, но обязательно найдет повод, чтобы оставить Лешего в гуще событий. А все потому, что события эти крепко связаны с непонятными, но далеко идущими планами синдиката. Вот и получалось – Лешему, чтобы выиграть партию, следовало не убаюкивать себя, выдавая желаемое за действительное, а действовать «на опережение», распутать клубок загадок до того, как синдикат оборвет все ниточки, ведущие от клубка. А получится это, только если Леший составит полное представление о происходящем в акватории Зоны Смерти.
«Что ни говори, а польза от второго импланта имеется, – подумалось Лешему. – И не только в драке. Если б не он, я никогда не начал бы мыслить настолько масштабно и стратегически. А ведь это полезно – взглянуть на поле боя с высоты, на расстоянии видится многое, чего никогда не разглядишь вблизи. Будь я прежним, бродил бы сейчас вдоль берега, глазел бы на гидромехов и тупо считал, сколько раз они нырнули и где. И прошлялся бы до двадцати трех часов без всякого толку, а потом…»
О том, что могло произойти потом, Лешему думать не хотелось. Он попытался снова переключиться на «масштабный подход», но в просвете между автонами мелькнула подозрительная тень, и сталкер сосредоточился на делах малого, не стратегического масштаба, но тоже важных.
Тень мелькнула снова, теперь ближе, и Леший приготовился к очередной драке. Но ничего такого не произошло. Из-за поворота выбежал, а точнее, выполз на последнем дыхании какой-то потрепанный тип, экипированный, как начинающий сталкер. Оружия при нем почему-то не оказалось, карманы разгрузки пустовали, рюкзак он тоже где-то потерял, а боевой костюм покрывали пятна всевозможного оттенка. Складывалось впечатление, что этот парень вывалялся во всех лужах, которые попались ему на пути. Шлема и фильтрующей маски у него тоже не было, поэтому Леший сразу рассмотрел и выражение лица странного типа, и нездоровый блеск у него в глазах.
Встречать людей в опасной близости от тамбура приятнее, чем биомехов, но случалось такое редко, и половина этих людей оказывалась с приветом – Леший не вел статистику, но мог подписаться под этим утверждением, не задумываясь. Судя по всему, этот парень принадлежал как раз к упомянутой выше половине.
– Они идут! – сталкер плюхнулся на колени за три шага до Лешего, проехал по скользкой тропинке на коленках и вцепился Лешему в пояс. – Судный день настал! Несметные полчища! Они выходят из пучины морской и идут! Туда-сюда, во все стороны! Это войско антихриста!
– Чур меня, – Леший усмехнулся. – Дьякона наслушался? Очнись, босота!
Он звучно шлепнул сталкера по щеке, но безумец не унялся, только перешел на плаксивые причитания:
– Их тьмы, и тьмы!
– Да видел я, что ты заладил. Подумаешь, новые модели! Ну, оцепили они берег, ничего особенного!
– Они выходят колоннами прямо из воды! – сталкер не слышал Лешего. – Огромные корабли и люди! Но это не люди, нет! Это слуги дьявола! Только Избранный сумеет их остановить!
– Может, пристрелить тебя, чтоб не мучился? – Леший почти ласково погладил сумасшедшего по голове. – Все равно ведь не дойдешь до Барьера.
– Спаси нас, Избранный! – безумец вдруг обнял Лешего за ноги и принялся целовать ему ботинки.
– Э-э, ты чего! – сталкер слегка опешил. – Грязь ведь кругом, заразу подцепишь! Отвали вообще, какой я тебе Избранный?!
– Только ты можешь нас спасти! – сталкер отпустил ноги Лешего и принялся бить земные поклоны. – Они идут! Прямо из моря! Адское войско! Черное войско! Армия антихриста! И знак его…
Сумасшедший отвесил слишком низкий поклон и, похоже, хлебнул грязи. Он сначала закашлялся, а затем его стошнило прямо на ботинки Лешему.
– И знак его три шестерки, – закончил Леший, брезгливо морщась.
– Нет… – вдруг ответил сталкер. – Знак его… свастика!
– Опаньки! – Леший насторожился. – А ну, с этого места подробнее!
– Черное войско! Они захватят все земли, сожгут города, и несть им числа! Они уже среди нас и прибудут сторицей!
– Черт! – Леший рубанул рукой воздух. – Опять развезло. Слышишь, болезный, где ты видел адское войско?
– Нет им числа! – сталкер обхватил плечи руками и начал раскачиваться вперед-назад, сидя на коленях. – Нет им числа!
– С такой хрупкой психикой лучше бы ты оставался в своей консерватории, чего в Зону-то полез? – Леший вздохнул, похлопал безучастного сталкера по плечу, обошел и направился дальше.
Оставлять человека в таком состоянии – поступок подлый, все равно что пристрелить безоружного, и Леший это прекрасно понимал. Но сделать ничего не мог. Вернее – мог, но не имел права. Это ведь не Копейкина с собой взять, который хоть и геморрой, но терпимый, а местами даже полезный. А с этим кадром вообще никуда не уйдешь. Так что получалось, что против жизни этого парня стояла жизнь Леры, а возможно, и сотен тысяч других людей. Но даже если без допущений – жизнь Леры. И что следовало выбрать Лешему?
«Эх, если бы все в мире выглядело четким и контрастным. Черное – значит, черное, белое – значит, белое. Но ведь нет таких красок в природе. Даже в полной черноте найдутся нюансы. То она иссиня-черная, то черно-серая, то еще какая-нибудь. А белый так вообще – полный спектр. Так и здесь. Хотел бы я быть для всех героем, спасителем всех и каждого, да только не мое это. Не по силам. Не бог все-таки. Даже вряд ли Избранный. Просто везучий сукин сын, как выражаются некоторые знакомые мафиози».
Тропа заканчивалась в сотне метров от поселка Липово, практически на окраине Соснового Бора. Лешему оставалось обогнуть с востока разросшийся накануне Катастрофы микрорайон Ручьи, затем прокрасться мимо опасного «драконьего базара», что находился поблизости от руин НИИ Оптики, затем пройти между развалинами домов и построек бывшего центра, и все, вот он, тамбур. Серый ленивый вихрь из мелкого мусора и дождевой пыли посреди сказочного Андерсенграда, этакой миниатюрной альтернативы Диснейленду. Конечно, на подступах к тамбуру предстояло еще одно испытание – прыжки через разветвленную сеть оврагов и заполненных вонючей грязью трещин в земле, но это уже мелочи. Лешего они не волновали. Его волновало другое: куда запропастились военные и пристегнутый к ним Копейкин?
С одной стороны, баба с возу – кобыле легче. Но с другой – в компании опытных вояк, даже с учетом «обоза», Леший чувствовал себя как-то спокойнее. Особенно сталкеру захотелось воссоединиться с этой троицей, когда он выбрался на оперативный простор и увидел, что творится на окраине Соснового Бора.
Сумасшедший сталкер оказался прав. «Мильоны – вас. Нас – тьмы, и тьмы, и тьмы», – как писал классик. Только Леший видел не «скифов с раскосыми и жадными очами», а чугунков всех мастей и размеров, в том числе – модификации морботов. Но, что самое примечательное, в действиях биомехов прослеживалась четкая схема. Сухопутные изделия формировали оцепление вдоль берега и коридоры, а «морячки» шли по этим коридорам со стороны моря, в сторону… думаете – в сторону тамбура? Не угадали! Они шли мимо, углубляясь в дебри жестяных лабиринтов, покрывающих сплошь юго-восток локации. Одна колонна выдерживала направление примерно к Ленинградской АЭС, другая на Лубенское озеро, а третья двигалась по шоссе, ориентируясь на невысокую гору Большая Кивика, которая отделяла русло речки Коваши от Сюрьевского болота. Вот так тремя колоннами и двигались: прямо, прямо и направо, и сразу направо вдоль берега.
Леший перевел взгляд в сторону моря. На рейде, очень близко к берегу, стояли несколько больших гидромехов. Именно с их бортов высаживались сначала на катера, а затем и на сушу все эти тысячи морботов. Даже несведущий человек мог бы понять, что идет типичное формирование плацдарма, площадки для концентрации войск, с которой вскоре будет нанесен удар.
«И никто об этом не знает, – Лешего обожгло. – Потому что М-связь они, гады, глушат, спутникам мешает облачность и завесы из металлической пыли, а разведчикам не дают подойти к воде три линии оцепления. Очуметь, какой расклад!»
Сталкер незаметно спустился в узкую и неглубокую извилистую траншею и, пригибаясь, двинулся по ней в направлении тамбура. Теперь у него появилась еще одна причина убраться как можно скорее из Соснового Бора. Нет, не страх перед неисчислимой «армией антихриста», а надежда, что в другой локации заработает М-связь и обо всем этом безобразии можно будет сообщить людям. Военным, синдикату, вольным ходокам… всем. Новая затея биомехов грозила очередной войной, а на войне не бывает незаинтересованных лиц. Все эти сказки про нейтралитет – лукавство. И уж тем более нельзя остаться нейтральным, когда ты оказываешься в эпицентре боевых действий. Так что сообщать об угрозе следовало всем и каждому. Заработала бы М-связь.