– Говорят, что местные ангольские власти обещались всемерно помогать, вплоть до предоставления транспорта и переводчика.
– Переводчик, это хорошо. – Свешников ухватил пиво прямо с подноса, не терпелось. – А то по приезду опять придется жестами объясняться.
Официант тем временем выставил тарелочку с орешками, замер с вопросительно-вежливым выражением лица.
Капитан устало вздохнул, отхлебнул пенистого и прохладного пива и теми же жестами принялся объяснять официанту, что надобно пепельницу и чего-нибудь покрепче, хоть водки, в графинчике… еще надо стакан граненый… нет, не вытянутый, а просто граненый… на двести пятьдесят… ну, такой, чтоб водку пить… Ладно, неси водку, а там разберемся.
Появился еще один посетитель. Чернокожий, важный, весь в белом, в шляпе и с тросточкой. Местный. Культурно уселся, поддернув брюки, прислонил трость сбоку стола. Поманил официанта, залопотал что-то на местном наречии. В итоге ему принесли необходимое и без лишних мимически-жестовых пояснений. И пепельница, и сигара, и зажигалка, и графинчик с чем-то красным, и даже полагающейся данному напитку бокал на высокой ножке.
Свешников немного понаблюдал, хмурясь и шевеля усами. Потом переключил все внимание на пиво, проворчав:
– Чертовы тропики…
* * *– Я очень сильно сомневаюсь, что эта «дрына» способна летать на большие расстояния. – Свешников со скептическим выражением лица разглядывал приземлившийся четырехмоторный самолет, который только что прилетел из Луанды. – Как бы это корыто по дороге в джунгли не рухнуло, не хотелось бы пешком топать до нужного места и жертвовать свою кровь здешним родственникам комаров.
Лаврову самолет тоже не нравился. Древний, латаный-перелатаный, грязно-бурого цвета, весь в потеках ржавчины, словно прибыл из времен Второй мировой. Но ничего не поделаешь, выбора же не было, лететь придется на этом ископаемом, другого пути быстрой доставки на место не предвиделось.
Андронова смотрела на самолет невозмутимо, словно понимала мысли майора, а может, и вообще о чем-то своем думала. С капитаном теперь не обменивалась взаимными колкостями, драться раздумала, было видно, что прошлым вечером отдохнула и держит себя в руках. Свешников тоже был спокоен, разве что испытывал небольшое похмелье и только. Жара уже не так донимала, как вчера.
Самолет тем временем погасил скорость, подняв тучи пыли, развернулся и начал приближаться к десантникам. Из недалекого ангара выехал заправщик и машина техобслуживания. Несколько пограничников, во главе с вчерашним офицером-таможенником, лениво вышли под лучи солнца, судя по всему, находились здесь лишь для вида – да и чего проверять, если древняя развалина ничего не привезла, а только увезет?
Наконец летающий музейный экспонат приблизился, винты вращались все медленнее. Замер, донеслись запахи разогретого металла, машинного масла, жженой резины. Раскрылась боковая дверца, и на землю опустился трап. Минуты через две показались двое негров. Они неспешно спустились. Заметив десантников, напустили на себя официальный вид и направились к троице.
Поздоровались, представились чиновниками из какого-то местного ведомства. По-русски говорил только один, пусть и деревянным языком, короткими заученными предложениями, зачастую переходя на скверный английский, но все же понимать было можно. Второй же только пожал руки и не произнес ни звука, просто стоял и смотрел. Оба невысокие, высушенные солнцем, одетые в белые дорогие костюмы.
– Добрый день, уважаемые, – произнес говорливый. – Вы уже готовы к вылету?
– Готовы. – Лавров кивнул, поправляя сумку на плече. – С утра вас ждем.
Те переглянулись недоуменно, обменялись парой фраз. Общительный задал глупый вопрос:
– Прямо здесь?
Андронова одарила его ослепительной улыбкой, сдерживая смех. Пояснила:
– Так говорится, господа. Не принимайте слова слишком буквально.
Оба заметно расслабились и опять перекинулись меж собой короткими фразами. Общительный перешел прямо к делу, обращаясь то к Лаврову, то к Андроновой:
– Мы прилетели за вами. Правительство надеется, что вы сможете отыскать ваших пропавших сограждан. Поэтому решило помогать всеми силами. Затем нас и прислали. Так будет быстрее. Подождем, когда заправится наш самолет, и сразу же вылетаем.
Свешников закурил, поинтересовался:
– Лететь-то долго до вашей Луанды?
– Она не наша, – общительный все понял не так. – Президент…
Андронова опять пояснила, уже со вздохом:
– Вы снова не так поняли. Капитан просто хотел спросить, сколько времени займет полет до Луанды.
– Мы летим не туда.
– В смысле? – Теперь русские не так поняли. – А куда в таком случае?
– Ваши ученые пропали в пятистах милях от столицы, – с готовностью пояснил негр. – Будет выгоднее лететь прямо туда. Там поблизости есть военный аэродром. После приземления пересядете на машины. И уже прибудете в тот район, где и займетесь поисками пропавших.
– Так бы сразу и сказали, – капитан сплюнул прямо на асфальт, ничуть не стесняясь. Огладил усы. – Так действительно будет… выгоднее. – Затянулся основательно, выпустил дым и спросил: – А сами-то искали?
– Мы искали, – тот кивнул несколько раз. – Но возникли трудности, и нам пришлось приостановить поиски.
– Трудности? – Лаврова заинтересовала эта информация. – Какие именно трудности?
Представитель Анголы развел руками:
– Я не имею всей информации. По прилету вы встретитесь с более… более умелым знатоком вашего языка.
– Переводчиком? – подсказала старлей нужное слово.
Негр благодарно улыбнулся:
– Да, переводчиком. Он вам все и разъяснит. Тем более он был переводчиком у многих русских. Вам с ним будет легче. К тому же он принимал участие в поисках. Все расскажет.
Андронова посмотрела на самолет, поверх голов негров, потом задала вопрос, что так мучил Свешникова:
– А «это» долетит?
– Что именно?
– Самолет.
Негр с трудом понял и часто закивал.
– Долетит, можете не беспокоиться. Просто он на вид такой старый. На самом деле самолет тщательно ремонтируется и ежегодно проходит технический осмотр.
– Хотелось бы верить. – Свешников затоптал окурок. Поудобнее перевесил сумку, шевельнув плечом. – Парашюты-то хоть имеются?
– Имеются.
– Это радует.
Самолет наконец с горем пополам заправили. Техническая служба покопалась во внутренностях, погремела молотками, совсем как российские железнодорожники, разругалась с пилотами, или просто они так мило беседовали, не понять, в общем. Таможня внутрь даже и не заглянула, просто слонялась поблизости, давая о себе знать громким смехом и лаем служебных собак. Час спустя древний летающий музейный экспонат времен войны, но тщательно ремонтируемый каждый год, был готов к вылету. Оба чиновника пригласили десантников рассаживаться в салоне, где оказалось довольно прохладно и имелись удобные кресла; не сравнить с предыдущим полетом на российском транспортнике, где мягкие сиденья только в кабине пилотов. Дверь задраили, загудели старинные моторы, корпус задрожал. И не прошло и десяти минут, как самолет грузно разбежался со слоновьей грацией и поднялся в небо, взяв курс на Анголу.
За иллюминаторами потянулась бескрайняя зеленая сельва, взбегающая и опускающаяся по пологим холмам, лишь изредка попадался какой-нибудь населенный пункт. Сопровождающие немного поговорили меж собой, затем углубились в чтение газет, всем своим видом показывая, что и так слишком много разговаривали на варварском языке далекой северной страны, где много снега и обезьяны называются медведями. Десантники же не стали приставать к ним с вопросами, собираясь помучить переводчика после посадки. Андронова распаковала свою сумку, ни на кого не обращая внимания, содрала ненавистный белый сарафан и переоделась в более привычный камуфляж. Теперь она спокойно созерцала проплывающий внизу однообразный зеленый пейзаж, пуская кольца сигаретного дыма в потолок. Свешников занимался тем, что пытался поймать в цифровом радиоприемнике какую-нибудь местную радиостанцию, но мало что выходило. Намаявшись, закрыл глаза и вроде бы уснул. Хотя нет, ботинком отстукивал какой-то ритм, понятно, что в таком трясущемся довоенном корыте не очень-то приятно летать, не до сна, того и гляди крылья отвалятся или же все четыре мотора заглохнут.
Батяня же просто смотрел в иллюминатор, но перед глазами стояло другое. Вспоминались довольно частые поездки в похожие края, взять хоть Африку, хоть Южную Америку. Вспоминались и те, с кем эти поездки пришлось совершить. Кто-то погиб, найдя свой конец под сенью джунглей, кто-то вернулся домой, и позже судьба непонятно куда занесла их, а вот он, майор, снова здесь. Снова с вполне определенными задачами. И неизвестно, удастся ли вернуться самому, сохранить группу в полном составе, да еще и найти пятерых ученых. Всякое может приключиться, от случайностей никто не застрахован. Вроде и группа сработалась, не один раз «объекты» вместе брали, не раз и операции проводили, но кто знает… всякое может случиться.
Лавров встряхнулся, отгоняя посторонние мысли. Устроился поудобнее в кресле, закрыл глаза и попытался уснуть. Впереди ждало много чего неизвестного, и следовало воспользоваться несколькими часами отдыха. Когда еще удастся поспать в относительной тишине и покое. В прошлую поездку в джунгли неделю нормально не спал, уходил от погони да перестреливался с местными головорезами.
* * *Корпус самолета вздрогнул от удара о полосу. Затрясся, отражая неровности почвы. Показалось, что действительно развалится, но оба чиновника сидели спокойно, видимо, не считали подобную тряску чем-то из ряда вон выходящим. Андронова поинтересовалась насчет безопасности, она сидела ближе всех, но ей ответили, что все в порядке. Пожала плечами и стала укладывать сумку. Свешников последовал ее примеру; во время полета капитан издергался, сон не шел ни в какую, поэтому всю дорогу ковырялся в поклаже, перебирал, в итоге почти все выпотрошил. Батяня же весь полет проспал, нервы были покрепче, теперь собирался внутренне, переходя на особый режим, смотрел в иллюминатор на узенькую полоску свободного от леса пространства и мрачную стену вечереющих джунглей.
Замелькали приземистые ангары, несколько военных грузовиков. Показался вертолет, несколько солдат, собака на цепи, раздолбанная колея дороги, ограждение из колючей проволоки.
– Приехали, что ли? – Капитан поднялся из кресла и перешел на другую сторону к Лаврову, который тоже рассматривал мелькающие джунгли. – Ну и заросли, мать их! Без мачете тут делать нечего.
– Приехали, – майор потянулся. – Да здравствует буйная природа и не менее неспокойные ее жители, бахыт компот… – Заметил, намекая на время суток: – Хреновато, что под вечер-то. Но ничего не попишешь, ночью все кошки серы. Да и удобнее начинать поиски прямо с утра: пока доедем, глядишь, и рассветет.
Старлей уложила свои вещи, принялась переобуваться, меняя сланцы на армейские ботинки. До окрестностей ей дела не было, совершала привычный ритуал, готовясь к предстоящему, там хоть стрелять за бортом начни – все равно будет спокойно готовиться, а вот когда закончит…
Тем не менее отвлеклась, глянула в иллюминатор:
– Нормальный вечерок, ничего необычного, практически, как дома, в Сибири. – Оглянувшись на подслушивающих чиновников, добавила: – За исключением населения.
Те переглянулись, затараторили на родном языке, вновь глянули на старлея.
– При чем здесь население?
– Да это я так, мысли вслух, – она отмахнулась, возобновляя прерванное занятие. – Не обращайте внимания.
Самолет немного поманеврировал, развернулся, остановился, и вскоре в салон вышел один из пилотов. Что-то сообщил, указывая на дверь.
Один из провожатых перевел, естественно:
– Приехали, можно выходить.
– Это мы уж поняли. – Свешников рывком сдернул свою сумку с кресла, хотя весила она немало, забросил на плечо и принялся открывать дверь. – Все подобные фразы на разных языках звучат приблизительно одинаково, главное, руками показать. Да и вообще… впрочем, ладно, болтовня – дело заразное.
Лавров подхватил свою сумку, помог опустить трап.
Встречающих оказалось всего пятеро, все солдаты, все поголовно одинаковые из-за формы и касок, даже винтовки у всех одинаковые. Восхищенно разглядывали старлея, наверное, подразумевая в ней какого-нибудь полковника или же вовсе генерала – форма десантницы и движения о многом говорили, особенно холодный взгляд. На двух здоровяков, спустившихся после, смотрели как на простых гражданских или вовсе туристов – Лавров и Свешников были в рубашках и шортах, не хотелось париться в плотной одежде раньше времени.
Чиновники коротко переговорили с солдатами, общительный принялся пояснять:
– Переводчик сейчас должен подъехать, задержался из-за плохой дороги. Вы пока можете в самолете подождать. Если что-нибудь нужно, поставьте в известность сразу же. Вам будет трудно объясняться с солдатами, когда мы уедем.
Десантники переглянулись. Пожали плечами, вроде бы все было, надобности ни в чем нету, да и найдут, поди, общий язык с солдатами. Лавров ответил за всех:
– Нам ничего не нужно.
– Быть может, хотите есть? У вас вроде это называется ужином?
– В дороге перекусим.
– Дело ваше.
Опять переговорили с солдатами. Они сообщили о досадном недоразумении, что уже два дня беспокоит их умы:
– В сельву старайтесь не заходить без надобности. Рядом бродит тигр, уже попробовавший человеческого мяса. Может произойти несчастный случай.
Свешников отмахнулся небрежно, закуривая:
– Ему же хуже.
Чиновник выпучил глаза:
– Кому хуже?
– Тигру.
– Э-э-э-э… поясните, пожалуйста. – Негр попал в затруднительное положение. – Я не совсем вас понимаю.
Андронова, как всегда, принялась вносить ясность. Ей это удавалось лучше, чем напарникам.
– Капитан говорит, что тигр должен ходить осторожнее, беречь себя, так сказать, быть внимательным при переходе через дорогу. Он же в Красную книгу занесен, как вымирающий вид. Вот и нельзя допускать несчастных случаев. Понимаете?
Чиновник вовсе чуть в транс не впал. Непонимающе помотал головой. Второй поинтересовался у него, в чем дело, а когда узнал, то впал в похожее состояние. Солдаты так и вовсе принялись шептаться, переключив все внимание с Андроновой на Свешникова: они делали большие глаза и очень часто произносили два слова, обозначающие спецназ и автомат Калашникова.
Наконец говорливый немного успокоился, решил оставить тему с тигром, переключился на другое:
– Вместе с переводчиком прибудет взвод солдат, несколько носильщиков и служебные собаки. Так вам будет легче искать. Поедете сразу на место. Мы искренне желаем вам успеха в поисках.
Батяня осмотрел постепенно погружающиеся в темноту окрестности. Понял, что пора прощаться, чиновники давно уже дома мечтают оказаться, задерживаются здесь лишь из-за них. Поэтому протянул руку и сказал:
– Спасибо за оказанную помощь, мы обязательно найдем их.
Те поочередно пожали руки, их лица выражали уважение и страх. Попрощались с Андроновой и Свешниковым, еще раз переговорили с солдатами и только после этого направились к вертолету, уже раскручивающему винты. Несколько раз оглянулись.
Капитан выкинул окурок, затоптал его ногой. Оглядел солдат, но ничего не стал у них выспрашивать, не хотелось вновь жестикулировать. Повернулся к Лаврову:
– Надо бы переодеться. Меня уже местные комары на заметку взяли. Да и прививки не мешало бы сделать.
Батяня и сам ощущал настойчивые атаки насекомых. Согласился, двигаясь к трапу.
– Да, надо шкуру укрепить. Сожрут.
Старлей обернулась:
– Оставите меня одну с этими обезьянами? И не жалко вам меня?
Свешников оскалился в усмешке, заходя в самолет:
– Нам скорее их жалко, Наталья.
Андронова наградила его презрительным взглядом, но тоже поднялась по трапу: одной находиться среди негров не хотелось.
Солдаты так и остались стоять возле самолета, по-прежнему переговариваясь между собой: скорее всего, догадались, что эти трое не простые туристы, и действительно тигру повезет, если он будет смирненько сидеть в кустах и не высовываться. Русский спецназ – это вам не шутки. Особенно если среди этих троих – красивая и холодная светловолосая варварша из большой северной страны, где практически круглый год идет снег. Еще там нет крокодилов, каждый взрослый житель пьет водку ведрами, и именно в тех краях есть большой-большой завод по производству «АКМ».
Не прошло и часа, как за бортом раздался звук приближающегося грузовика, мелькнули фары в иллюминаторе, загавкала собака, затем послышалась довольно сносная русская речь, мат, и в самолет забежал еще один негр. Одет был в камуфляж, отличался от остальных, ранее виденных, чуть более светлым цветом кожи, да и повыше был, что ли. В хитрых глазах не было такого смущения перед белыми, как у остальных.
Десантники к этому времени переоделись, развесили амуницию, сделали необходимые прививки и были полностью готовы к передвижениям по джунглям. Разве что оружие держали в рюкзаках, не собираясь выставлять его напоказ раньше времени: может, и вовсе стрелять не придется, мало ли что.
Вошедший прямо от входа представился:
– Здравствуйте. Я Рауль, ваш переводчик.
Расплылся в белозубой улыбке, подходя ближе.
– Когда в Москве учился, меня звали просто Ромой, – сообщил он о себе, чтобы как-то укрепить знакомство. – Вы можете называть меня так же.
Старлей поднялась с кресла, закинула рюкзак за спину, протянула руку:
– Наталья.
– Очень приятно.
Свешников протянул свою:
– Антон.
– Рад знакомству.
Лавров оглядел его внимательно. Ну прямо образцовый представитель населения Африки, улыбается, кучерявый, в Москве был, по-русски практически идеально говорит, хоть сейчас фотографируй и на стенд вешай. Пожал руку: