Сразу же второй голос, тоже мужской:
— Вернись! Ты должен! Нельзя бежать!
Язык древний, смесь русского и английского. Он схож с тем языком, который был в ходу в царстве Вальхов. Хотя имел свои особенности и отличия. Впрочем, здесь и сейчас это неважно. Главное — аборигены рядом и если уж я первопроходец, нужно устанавливать с ними контакт. Но осторожно.
Спрятавшись в кустарнике, который густо разросся вдоль берега реки, я подобрался к аборигенам, раздвинул ветки и осмотрелся.
Возле реки стояли два молодых человека, не старше двадцати лет. В коротких грубых кожанках ручной работы — это сразу заметно, перепоясанных ремнями штанах и высоких до колена сапогах. У одного в руке топор. У второго дубина. За плечами парней рюкзаки. Они стояли друг напротив друга и громко спорили. Не все было понятно, акцент жуткий и много незнакомых слов, но основной смысл я уловил быстро. Парень с дубиной откуда‑то удрал, судя по всему, из племенного стойбища или деревни. А другой, с топором, его родственник или друг, настаивал на том, что он обязан вернуться и принять свою судьбу. Он догнал его и попробовал направить в нужную сторону. Однако беглец вырвался, схватил дубину и был готов драться ради своей свободы.
Аборигены спорили яростно и пару раз едва не сцепились. Но, в конце концов, вскоре оба устали и присели. Временно спор затих и я подумал, что сейчас можно выйти к парням. Ведь у меня огнестрел и бояться нечего, судя по всему, кроме нас на много километров вокруг других людей нет. Однако я решил еще немного подождать и правильно сделал, поскольку в темном небе появился летательный аппарат в форме шара, который завис над рекой. Он был большим, по массе, наверное, как тяжелый стратегический бомбардировщик "альбатрос", который проектируется в Республике Норд. Но при этом никаких крыльев не было. Винтов тоже. Реактивная струя отсутствовала, и он висел над землей, словно использовал антигравитацию.
"Если на этом летательном аппарате есть тепловизор, меня засекут, — подумал я и скользнул под большой камень, а потом пришла следующая мысль: — А еще непонятные летуны могут засечь мою машину. Кустами я ее прикрыл и замаскировал, но этого может оказаться недостаточно".
— Доргафны!!! — тем временем завопил паренек с дубиной и бросился в холодную речную воду.
Чего он хотел? Вариантов немного. Скорее всего, он надеялся быстро сплавиться вниз по течению. Вот только сбежать у него не получилось.
От летающего шара, который не имел иллюминаторов, к воде метнулся узкий световой луч. Я подумал, что это лазер, и оказался не прав. Луч, подобно аркану, нижним своим концом обхватил тело беглеца, спеленал его силовым полем и быстро потащил наверх.
В цельнометаллической оболочке открылся узкий люк, и мокрый парень, который так и не выпустил из руки дубину, исчез внутри. После чего люк закрылся, и летательный аппарат очень быстро удалился.
Снова тишина. Шар исчез. Журчит река. Второй парень молчал. Он упал на колени, поднял вверх раскрытые ладони и закрыл глаза.
"Вот так дела… — мысленно протянул я, глядя вслед летательному аппарату. — Кто же вы такие, мать вашу, и что здесь происходит? Планета земного типа, но не прародина человечества. Люди есть, но одичали. И при этом кто‑то использует антигравитацию".
— Слава великим доргафнам!!! — поднимаясь, воскликнул оставшийся на берегу абориген и встряхнул руками.
Что же касательно меня, то без долгих размышлений я выполз из кустов. Затем вышел на открытое пространство и оказался за спиной дикаря. Он почувствовал мой взгляд или услышал шаги. Поэтому резко обернулся и посмотрел на меня.
— Ты…
Видимо, он хотел узнать, кто я такой, как здесь оказался и что делаю в этой глуши. Вопросы резонные, но я ему договорить не дал. Ударил аборигена прикладом в голову и вырубил его, а потом вместе с рюкзаком оттащил пленника в зеленку, связал и приступил к обыску.
Ничего ценного у аборигена не нашлось. В карманах кожанки кусок черствой лепешки и горсть сушеных ягод. А в рюкзаке запасная одежда, вяленое мясо, нитки с длинной иглой, леска и рыболовные крючки, деревянная фляга с водой и веревка. Короче говоря, ничего необычного, но я обратил внимание на то, что игла и суровые нитки фабричного производства. Топор, который у пленника, тоже сделан не в деревенской кузне. А помимо того у него имелись носки из синтетики и капроновая веревка. Все это повод задуматься и я задумался.
Впрочем, размышлял недолго, ибо через пару часов откроется портал на Сканд и надо уходить. Однако перед этим необходимо допросить пленника.
Кинув взгляд на небо, я не заметил ничего необычного, летающего шара не видно. После чего открыл флягу с водой и побрызгал на лицо аборигена.
— Ай! А — а!!! — пленник попытался вскочить, но не вышло.
Он пришел в себя и мотнул головой, а потом посмотрел на меня и спросил:
— Ты кто?
66
Местный абориген, которого звали Насеф, пленником оказался хорошим. В том смысле, что не упирался и в молчанку не играл. Поэтому сразу выложил все, что меня интересовало.
Конечно, многого я не понимал, и незнакомые слова пролетали мимо ушей. Но основное выхватил, а остальное додумал.
Планета, на которой я оказался, называлась Кариот и тысячу лет назад, во времена Звездной империи, она была самым обычным аграрным миром, который кормил Землю и еще несколько центральных планет. Военных объектов на ней всегда было немного и когда негуманы пошли в последнее наступление, Кариот сильно не бомбили. Вражеские корабли зависли на орбите, сбросили на города людей бомбы с боевыми вирусами и несколько термоядерных ракет, расстреляли крупные перерабатывающие заводы и базы ПКО, а затем ушли.
Началась чума. Люди болели и умирали, бросали дома и фермы, а потом уходили в горы и леса. Они надеялись, что вскоре появятся спасатели, которые вылечат всех, кто уцелел. Однако прошло десятилетие. Затем другое и третье. Никого не было. Звездная империя не выдержала удара врагов и жители планеты, схоронив стариков, которые являлись хранителями памяти, скатились в дикость. Нечто подобное происходило и на моей родине, так что я не удивился.
Прошли века, два или три, Насеф не знал. Люди приспособились, снова расплодились и стали возвращаться в брошенные города. Но тут новая напасть. Опять появились космические корабли, и аборигены увидели доргафнов. Это космические кочевники и воришки, раса звездных мусорщиков. А выглядели они, словно земные хомяки, только прямоходящие, с пальцами на ладонях и ростом около метра. Раньше они держались от людей, как можно дальше, ибо с ними не церемонились, где встретили, там и разбили. Однако настал их час, серьезные противники исчезли, мощные развитые анклавы, осколки Звездной империи, находились далеко и они стали хозяевами планеты. Кстати, не только Кариота, но еще нескольких.
Всех, кто посмел сопротивляться, доргафны перебили, а остальные стали рабами. Пришельцы основали на планете форпост и при помощи людей начали разбирать развалины. Что было ценного: металл, машины, станки и оружие; они забирали себе, а местным жителям перепадала мелочевка. А когда богатства Кариота иссякли, племена людей стали каждый год отдавать доргафам молодых и крепких мужчин, которые отправлялись в иные миры или прислуживали новым хозяевам.
Вот так аборигены и жили. Платили живую дань, а взамен получали ширпотреб: одежду, холодное оружие, охотничьи и рыболовные снасти, а в голодный год немного продовольствия. Причем в жизнь племен, которые хранили память о прошлом, пришельцы особо не вмешивались. Когда было нужно, давили восстания, но не зверствовали. Не давали людям выбраться из дикости, и считали, что этого достаточно.
В этом году, как обычно, большому племени, из которого родом Насеф, предстояло отдать доргафнам пять парней. Тянули жребий и один из них выпал Иорику, брату Насефа. Он парнем был крепким, боевитым и решительным, поэтому, вместо того чтобы смириться, попытался сбежать. Насеф кинулся за ним, догнал его и попытался вернуть в племя. Однако Иорик не согласился. Беглец надеялся спрятаться в горах, где живут непокорные, потомственные партизаны, ведущие с пришельцами войну, и в этот момент появился обок — летательный аппарат доргафнов.
Что было дальше, я видел. Доргафны забрали то, что принадлежало им, а я пленил Насефа.
Утолив первый информационный голод, я начал задавать вопросы по второму кругу.
— Значит, твоему брату выпал жребий? — прищурившись, я посмотрел на пленника.
— Да, — он согласно мотнул головой.
— И ты за ним погнался?
— Верно.
— А зачем ты хотел его вернуть?
— Иорик близкий мне человек, но он не должен подставлять племя. Раз уж выпал жребий — надо следовать судьбе.
— А что, доргафны могли наказать племя?
— Могли.
— Могли.
— Как?
— Лишить милостей.
"Холуй, — подумал я, посмотрев на испуганного аборигена. — Причем потомственный".
— А как обок нашел Иорика?
— Жребий оставляет невидимый след, и доргафны, навестив нашу деревню, полетели за ним.
"Наверное, это метка радиоизотопом или еще что‑то подобное".
— Но тогда зачем ты беспокоился и гнался за братом, если у него не было шансов скрыться?
— Если бы Иорик добежал до Расколотой горы, обок за ним дальше не погнался бы.
— Почему?
— В Расколотой горе спят огненные демоны, которые подчинялись нашим предкам.
"Зенитные ракеты? Роботизированные системы противокосмической обороны? Возможно".
— Далеко эта гора?
— Половину дня вверх по реке.
— А до вашего племени сколько?
— До ближайшей деревни, трое суток, если идти быстро.
Я указал на развалины, которые находились на склоне:
— Что там было?
— Замок.
— Чей?
— Великого вождя Робертоса. Он был любимчиком доргафнов и они позволили ему построить большое жилище.
— А что потом?
— Он предал наших добрых властелинов и сбежал в горы, к партизанам. После чего доргафны разрушили его дом и запретили нам здесь селиться. И еще…
— Давай — давай, говори.
— Здесь нечисть бродит и мутанты.
— Что за мутанты?
Он пожал плечами:
— Не знаю…
— Ладно. А что скажешь про партизан?
Насеф посмотрел на меня исподлобья и прошипел:
— Ты сам все знаешь… Я вижу, что ты партизан… И одет хорошо… И оружие… И властелинов не боишься…
— А если я не партизан?
— А кто? Ты точно не наш.
— Отвечай на вопрос, — я навис над ним.
Абориген втянул голову в плечи:
— Мне ничего неизвестно, я маленький человек. Слышал только, что партизаны прячутся в горах и воюют с доргафнами. Но я их никогда не видел.
— А люди вашего племени с ними встречались?
— Давно, я еще совсем малым был. Партизаны спустились с гор, и мы с ними бились. У них было оружие, как у тебя, а у нас только стрелы и копья. Мы послали к властелинам гонцов, но они опоздали. Когда появились обоки, партизаны уже погибли или сбежали. Наши люди оказались сильнее, потому что мы смазывали наконечники стрел и дротиков ядом.
"Наверное, это были не партизаны, а отряд наших солдат, которые по воле случая оказались на этой планете".
— И что доргафны сделали с телами партизан?
— Ничего. Велели сжечь и забрали оружие. А потом у нас люди болели и три десятка малышей умерло. Горцы принесли к нам свои болезни.
— Это все?
— Да.
— Говори правду! — я замахнулся на него.
— Не бейте! — он сжался в комок. — Мне больше ничего не известно. Клянусь!
Опустив руку, я поднялся и немного прошелся.
Скоро рассвет и откроется переход на Сканд. Надо уходить и пленника еще раз допрошу уже дома, а лучше всего передать его специалистам.
— Поднимайся! — велел я Насефу, а потом кивнул на вершину горы: — Пойдем!
— Куда? — медленно семеня ногами и держа перед собой связанные руки, он оглянулся.
— В новую жизнь.
67
В параллельном мире я провел ровно шестьдесят четыре часа, и получил, что хотел. Не кто‑то, а именно майор Юрий Темников станет официальным первооткрывателем нового мира. Или хорошо забытого — это уж кому и как угодно. Так я считал, когда вместе с пленником вышел из портала и оказался на поляне возле Гиблой топи. Вот только человек предполагает, а боги располагают, и не все складывается так, как мы планируем или мечтаем.
Однако забегать вперед не стоит. Расскажу обо всем по порядку.
Спецназовцы, по — прежнему, были на месте. И уже приняв решение, что буду делать дальше, я объяснил Лодину его задачу. Он и его напарник остаются на месте. На связь ни с кем не выходят. Прибор с ними. А я беру их машину и вместе с Насефом немедленно отправляюсь в столицу. Там всеми правдами и неправдами добиваюсь аудиенции у будущего царя, рассказываю ему о своем открытии и в Гиблую топь немедленно отправят вооруженное усиление, профессиональных разведчиков, ученых и аппаратуру, которая поможет в исследовании Кариота и создании тайной базы. Все просто и понятно. Поэтому Лодин со мной не спорил и через полчаса я уже мчался в сторону Неерборга, а связанный пленник расширенными глазами смотрел на пролетающие мимо пейзажи и хранил молчание.
Светало. Несмотря на мой успех, на душе почему‑то было тоскливо и казалось, что в данный момент где‑то неподалеку происходило нечто нехорошее, и я не мог этому помешать. Причем предчувствие беды было настолько сильным, что в районе солнечного сплетения появилась тяжесть, и хотелось остановиться, выйти из машины и подышать свежим воздухом.
В общем, мне было не по себе и чтобы как‑то отвлечься, я включил радио и начал искать хороший музыкальный канал. Один пропустил, не то. Второй и третий. Хотел и четвертый пролистнуть, но там шли новости столицы, прозвучала знакомая фамилия, и я оставил все как есть.
— Экстренное сообщение! — звучал мелодичный и крайне встревоженный женский голос. — Полчаса назад возле царского дворца было совершено покушение на маршала Тейта Эрлинга — Вальха. Наследник престола возвращался с ночного совещания в Государственном совете и на площади Победы его кортеж был обстрелян противотанковыми управляемыми ракетами. Неизвестные злоумышленники открыли огонь неожиданно. Машины сопровождения были уничтожены сразу, а бронированный автомобиль маршала врезался в здание и его добивали из крупнокалиберных пулеметов и ручных гранатометов. По нашим данным знаменитый маршал погиб. Предположительно, убийство организовано группой республиканских террористов, и киллеры являлись профессионалами высокого уровня….
Выключив радио, я припарковался на обочине и покинул машину. Мимо проносились редкие автомобили, и все было как обычно, словно ничего не произошло. Для обывателей ничего не изменилось — еще одно утро. А у меня ломались все планы. Эрлинга убили, если верить новостям, и сделали это, наверняка, не республиканские агенты, а его родственники, которые хотели взобраться на престол. Они переиграли моего сюзерена, и теперь я свободен от клятвы. Но он не единственная жертва. Если его убрали, то начнут зачищать и ближний круг героического маршала. Так что жизнь моя уже ничего не стоила. Куда бы я ни спрятался, меня везде достанут и самый главный вопрос на данный момент один — что делать дальше?
Может быть, уехать к брату в тайгу, забиться в глухомань и закосить под сектанта? Смешно — Юра Темников сектант, хотя всякое в жизни случается. И если речь заходит о сохранности шкуры, можно отрастить бороду и на показ много молиться, изображать из себя целителя и разводить лохов. Еще можно по поддельному паспорту завербоваться в армию и снова уехать воевать, на этот раз рядовым стрелком. Какое‑то время отсидеться в окопах, а затем, если башку не отстрелят или не покалечат, собрать лихих парней, приехать в Неерборг и устроить "ночь длинных ножей", найти убийц Эрлинга и всех положить.
Вот о чем я думал, и перебрал десяток вариантов. Однако ни один из них меня не устраивал. В каждом имелось слабое место, и я понимал, что куда бы ни спрятался, рано или поздно меня обнаружат и завалят. Потому что я уже не часть системы и против нее в одиночку не выстоять. Такое возможно только в блокбастерах и вестернах. Как ни крути, удача девка своевольная и часто отворачивается от своих любимчиков. Это случается сплошь и рядом. Даже с такими везунчиками как я. И, как правило, это происходит в самый неподходящий момент…
"Стоп! — я одернул себя. — Не раскисать! Ведь есть планета Кариот, где можно спрятаться. Правда, она под частичным контролем разумных хомяков. Но в горы они не лезут — опасаются, и там я могу скрыться, отсидеться, полностью восстановить здоровье и когда оклемаюсь, вернусь".
Подумав об этом, я достал мобильный телефон. Нужно сделать несколько звонков, и первым набрал Робинзона. Он ответил сразу:
— Юра, ты живой?
— Да. А что со мной должно было случиться?
— Я думал, ты с Эрлингом…
— Нет. Я выезжал в провинцию.
— Слава богам…
Я оборвал его:
— Кто убил маршала?
— Князь Демидов. Это его наемники работали.
— Точно?
— Информация верная.
— И что дальше?
— Наша организация уже признала его законным наследником. Нам гражданская война не нужна.
— А как же мы, люди Эрлинга? Что будет с нами?
— Тебя я могу спрятать. А до остальных мне дела нет.
— Я тебя понял, Робинзон. Меня не ищи. Все равно не найдешь.
— Постой, не горячись…
Сбросив звонок, я набрал номер Ольги. Она долго не отвечала, и я уже хотел отключиться, когда услышал ее сонный голос:
— Кто это?
— Юра.
Краткая пауза и вопрос: