— Каша горячая, — Александр стал похож на ребенка, у которого отняли конфету.
— Тогда нужно посидеть и подождать, пока остынет, — посоветовала я и предложила: — Давай поговорим о твоей фее. — Спросить напрямую, что случилось в тот день, когда повесилась его мать, у меня язык не повернулся, поэтому я решила начать издалека.
— Вы знаете про мою фею? — широко улыбнулся Александр.
— Конечно, знаю, — с умным видом ответила я, — про них все знают. Ты, Саша, про них откуда узнал?
— Рашид мне купил маленькую книжку с картинками, — признался он, — «Золушка» называется. Там у девочки была крестная фея. Она ей помогала, давала одежду, карету.
— Я знаю эту сказку, — перебила я торопливо. — А что потом?
Александр ненадолго задумался, сосредоточенно морща лоб.
— Потом у меня тоже появилась фея, как в сказке. Она вылезла ночью из-под кровати и сказала, что будет обо мне заботиться и помогать. Но я должен ее слушаться и выполнять все ее приказы.
— И что, она тебе помогала, как обещала? — спросила я, соображая, что означают фантазии моего подопечного — бред воспаленного воображения больного человека или обычные детские игры с придумыванием воображаемых друзей?
— Иногда, — невесело сказал Александр.
— Наверное, в самых тяжелых случаях, когда тебе было очень плохо и грустно, — продолжала я подводить его к нужной теме.
— Когда умерла мама, фея привела на помощь бледного человека. Они вместе хотели ее спасти, но у них не получилось, — потерянно проговорил Александр, глядя на свои руки.
— А скажи, пожалуйста, Саша, кроме феи и бледного человека, был еще кто-нибудь в квартире? Может, кто-то хотел причинить тебе вред, кто-нибудь незнакомый. Может быть, он тоже назвался кем-то из сказки, но выглядел как обычный человек, без крыльев, без дырок в глазах, как твой бледный человек?
— Нет, — покачал головой Александр. — Были еще гномики, но они не выходили из волшебного сундучка, а Чебурашка спал. Нет, больше никого не было.
— Может, он запретил тебе говорить? Сказал, что если ты скажешь, то превратишься в жабу или червяка? — не отставала я. — Знаешь, Саша, я ведь тоже волшебница и легко смогу победить чары любого колдуна. Можешь не бояться, говори.
— Не было никого! — внезапно закричал Александр срывающимся голосом и треснул по столу кулаком. От удара посуда на столе подпрыгнула, а сам стол жалобно скрипнул. Я сочла за благо прекратить допрос. Это можно будет повторить позже, когда он успокоится.
Мучимый похмельем Рашид, ни с кем не поздоровавшись, не пожелав нам доброго утра, прошел к холодильнику, достал оттуда бутылку с пивом и, открыв, залпом осушил ее.
— Смотри, как дядя Рашид пьет, — улыбнулся Александр, удачно спародировав действия отчима.
— Хватит, придурок, — прорычал Рашид. Вновь открыв холодильник, он стал искать еду. — Что это за дерьмо? — завопил он вдруг, застыв на месте. Затем, обернувшись к нам, он показал маленький кусочек, оставшийся от палки копченой колбасы. Кусочек, словно маятник, болтался перед нами. — Кто это сделал? — требовательно спросил Рашид. — Повторяю еще раз, кто сожрал мою колбасу?
— Наверное, фея, — предположила я, толкнула Александра в бок. — Эй, фея ест колбасу?
— Не знаю, — растерялся Александр, выпустив из рук ложку, — может, и ест.
— Значит, это война, — прошипел Рашид зловеще, — ну, держитесь! Вы еще наплачетесь из-за этой колбасы, обещаю.
— Смотришь иногда — и поражаешься людской жадности, — заметила я спокойно, вызвав тем самым новую вспышку возмущения со стороны Джумгалиева. — Кстати, для информации, такая же, как у вас, фамилия была у известного в девяностых каннибала, — подлила я масла в огонь. — Он, помнится, убежал из тюрьмы. Его так и не нашли. Вы с ним похожи, как две капли воды.
Матерясь, Рашид выскочил из кухни. Улыбаясь, я посмотрела на часы. Почти десять, надо выезжать.
— Что, Саша, поел?
— Да, — с набитым ртом пробубнил Александр, доедая остатки каши со спринтерской скоростью.
Собравшись, мы вышли из квартиры. Я шла первой, проверяя путь. На лифте, несмотря на мольбы Александра, мы не поехали, так как внизу, у дверей, мог ждать киллер, а в кабине человек становится хорошей мишенью. В подъезде было все спокойно. Я вышла на улицу. Во дворе только двое мальчишек лет по семь копались в куче песка и больше — никого. Взгляд мой скользнул по крышам домов.
— В машину, на заднее сиденье, — коротко скомандовала я Александру, открывая дверцу.
— А может, я порулю? — поинтересовался он беззаботно.
— Быстро назад, а то выпорю! — рявкнула я, озираясь. Александр испугался и, чтобы меня не нервировать, поспешил забраться в «Фольксваген». Я села следом, завела двигатель и переключила коробку передач на задний ход.
— Мы едем к тете Алисе? — спросил Александр, ворочаясь на своем месте.
— Именно к ней, — буркнула я. Когда мы вырулили на дорогу, мне показалось, что машину преследует черный «Форд». Я свернула несколько раз, проверяя, и поняла, что ошиблась. «Форд» исчез.
В особняке Агеевой дверь открыла опять сама хозяйка. Я завела Александра внутрь, поинтересовавшись у Алисы, где, черт возьми, находятся кнопки управления воротами, потому что я не намерена оставлять «Фольксваген» на улице, чтобы кто-нибудь навесил на него взрывчатку.
— Здесь, — подвела Агеева меня к ящику. Он был вскрыт, торчали обрезанные провода. — Управляющий собирался его починить, но так и не собрался. Я один раз нажала вот на эту кнопку, а там внутри что-то как хлопнет!
— Хлопнуло, значит, — я заглянула в ящик, осмотрела провода, потом нажала кнопку с надписью «отк.». Хлопнул сработавший пускатель, и ворота, вздрогнув, начали открываться.
— Вот так же хлопнуло и в прошлый раз, — проговорила Агеева, глядя на меня расширенными глазами.
— Это нормальный рабочий режим, — успокоила я ее, — так и должно быть.
— Ой, правда? А я думала, эта штука сломалась, — восхитилась Агеева, — спасибо, что объяснили.
— Давайте я сейчас загоню машину, и мы прогуляемся по саду, поговорим, — предложила я. — Когда я заеду во двор, нажмите кнопку «зак.», ясно?
— Ясно, — проговорила Агеева, читая надписи над кнопками.
Позже, в саду, я сообщила ей о своих подозрениях.
— Вы считаете, что дом прослушивается? — с ужасом спросила Агеева.
— Да, я почти уверена в этом. Иначе бы меня не вычислили еще до того, как вы мне позвонили, — ответила я.
— Что же делать? — выдавила она из себя жалобно.
— Я все проверю, и, если прослушка действительно имеется, мы будем вести себя, как будто ничего не случилось, — пояснила я, — конечно, если надо будет поговорить о чем-нибудь серьезном, будем выходить в сад.
— Не лучше ли эти штуки взять и убрать из дома? — скривилась Агеева недовольно.
— Если они будут думать, что мы ни о чем не догадываемся, то можно будет кормить их дезинформацией, — ответила я. Идея Агеевой все равно не понравилась. Она заявила, что не сможет спать, зная, что ее подслушивают.
— Вы что, храпите, что ли? — с иронией спросила я. — Не волнуйтесь, терпеть это придется недолго, обещаю. Я постараюсь как можно быстрее решить вашу проблему.
Мы прошли в дом. Агеева позвала Юлию и попросила к одиннадцати приготовить легкий обед.
— Все эти свадебные церемонии… Пока дело до стола дойдет, со мной случится голодный обморок.
Вошедший в гостиную Александр уже что-то жевал.
— Ох, Саша, — посмотрела на него Агеева, — надо бы тебя принарядить. У мужа были какие-то костюмы, пойдем, померяешь. Мне кажется, они должны подойти. — Она взяла его за руку и повела наверх.
Я принесла из машины детектор, определяющий широкий спектр излучений. Воспользовавшись спокойной обстановкой, я проверила гостиную и прилегающие к ней комнаты, обнаружив пять «жучков», спрятанных в самых неожиданных местах. Все мои подозрения подтвердились. Работали, несомненно, профессионалы, к которым Кота и Баптиста можно было отнести с большой натяжкой. Можно предположить, что у них имелись сообщники — или сообщница, разбиравшаяся в аппаратуре. «Жучки» я оставила на месте, надеясь сыграть с их владельцами в кошки-мышки. Однако, наткнувшись на камеру, вмонтированную в глаз фарфоровой куклы, сидевшей на телевизоре, я бросила это занятие. Выколупав глаз, я бросила его на пол и раздавила.
— О, боже, что вы делаете? — закричала Агеева, влетая в комнату. — Эта кукла стоит целое состояние, семнадцатый век. А вы ей глаз выдрали!
— Вот, полюбуйтесь, — я сунула куклу ей под нос. Из глазницы куклы торчал проводок, идущий к миниатюрному передатчику. — С вашей куклой кто-то успел хорошо поработать.
— Это «жучок», — едва слышно прошептала Агеева, вытаращив глаза.
— Можете уже не шептать. Им известно, что мы обнаружили их аппаратуру, — буркнула я, недовольная собой. Но кто мог предполагать, что дом так нашпигуют? Я рассчитывала на один-два микрофона, а тут — новейшая техника, мини-камеры…
— И что? — спросила Агеева.
— Ничего, — ответила я, приблизилась к статуэтке, перевернула ее и, отодрав от основания один из «жучков», раздавила его на полу каблуком, — надеюсь, они сейчас слушали.
В гостиной показался Александр. Смущаясь, он вышел на середину комнаты, и я не смогла сдержать удивленного возгласа. На нем был прекрасный белоснежный костюм, галстук, туфли — даже глаза резало.
— Элегантно смотрится, да? — улыбнулась Агеева.
— Нет слов, — ответила я, — ну-ка, пройдись, Саша, покажись.
Зардевшись, словно маков цвет, Александр неуклюже продефилировал по гостиной взад-вперед. Если бы не глуповатое выражение лица, он вполне мог сойти за светского льва и плейбоя. Одежда иногда здорово меняет человека. Юлия, заглянувшая в гостиную, ахнула:
— Сашка, ну ты и франт!
— Да чего вы все ко мне пристали? — сконфуженно пробормотал Александр, пряча глаза.
— Ладно, можете и дальше устраивать тут парад мод, а мне надо закончить дело, — сказала я, направляясь в прихожую. Там были спрятаны два «жучка». Я быстро извлекла их и уничтожила. Один «жучок» я разбила колотушкой на кухне. На втором этаже тоже нашлась шпионская аппаратура, скрытая в люстрах. Однако самая поразительная находка — видеокамера в ванной. Какие секреты надеялись разглядеть злоумышленники там, я не могла себе представить. Весть о находке в ванной комнате вызвала у Агеевой бурю эмоций.
— Да они — мерзкие извращенцы! — кричала она. — Как им не стыдно!
— Сомневаюсь, что им знакомо это чувство, — заметила я. — Кстати, вы звонили по тем телефонам, что я дала? Подыскиваете телохранителя для себя? Видите, дела-то очень серьезные. На кону — громадные деньги.
— Да, да, я понимаю, — закивала Агеева. — Я звонила, договорилась насчет засовов. Через два дня придут устанавливать охранную систему.
— Очень хорошо, — похвалила я.
Первым пунктом нашей совместной поездки стал ЗАГС. Здесь я познакомилась со всей семейкой Корноуховых. В толпе собравшихся не представляло труда узнать главу семейства, Ивана Глебовича. Высокий, худощавый, он обладал внешним лоском, манерами и хорошо поставленным голосом. Его редкие волосы были тщательно уложены так, чтобы скрыть недостатки шевелюры. Взгляд прозрачно-голубых глаз был холодным и насмешливым. Когда он приблизился к Александру, я заметила явное отсутствие внешнего сходства между ними, будто они и не были родственниками. Иван Глебович с наигранной теплотой поздоровался с Александром, шепнул что-то на ухо своей супруге, пышнотелой даме в роскошном платье, едва ли не затмевающем наряд невесты. Супруга капризно надула губы, поправила свои дивные черные кудри, ниспадающие на плечи из-под широкополой шляпы, затем отвернулась и подошла к брачующимся — дать родительский совет. Мой взгляд задержался на женихе. Почти что мальчишка. В беспокойных карих глазах ума было не больше, чем в глазах Александра. Одетый в дорогой черный костюм, он корчил из себя высокородного принца, задирал гордо голову, снисходительно бросал что-то друзьям, которые уже успели нагрузиться.
— Этот Артем — еще тот засранец, — шепнула мне на ухо Агеева, — не пропускает мимо ни одной юбки. Мне даже жалко бедную девочку, — она имела в виду невесту в элегантном белом платье, усыпанном бутонами роз. Лицо ее было скрыто вуалью, и сказать, красива она или нет, я не могла. Мать Артема, подскочив к сыну, хотела вытереть что-то на его лице платочком, но он буквально оттолкнул ее с гневным криком:
— Мам, да ты че, уже совсем!
— Артем женится на ней по приказу отца. Иван узнал, что она беременна, и велел им пожениться, хотя Артем настаивал на аборте. Мне, если честно, эта свадьба и даром не нужна. Сплошной фарс, — тихо сказала Агеева и поздоровалась с двумя пожилыми женщинами, прошествовавшими мимо нас.
Я не спеша рассматривала присутствующих в зале. Сплошные сливки общества — бизнесмены, политики, банкиры. Лица многих были обращены к Александру, слоняющемуся туда-сюда мимо них.
— Я отойду, — бросила мне Агеева, — а вы следите за племянником, как бы он чего не вытворил. Он может иногда… пошалить. Главное — вовремя пресечь его выходки.
— Ясно, — ответила я коротко. Агеева пошла куда-то к выходу, а я посмотрела на подходящего ко мне Ивана Глебовича.
— Здравствуйте, я вас что-то раньше не встречал, — сказал он приятным глубоким голосом, — вы со стороны невесты?
— Нет, я — сиделка вашего двоюродного брата Александра, — ответила я, ощущая густой запах коньяка, исходящий от Ивана Глебовича.
— Бог мой, как ему повезло с сиделкой! — воскликнул он, сверкая белозубой улыбкой. — Мне даже хочется оказаться на его месте.
— Окажетесь, когда впадете в маразм, — пообещала я.
— Ну, этого еще очень долго ждать, — хмыкнул Иван Глебович самоуверенно, — нельзя ли сей процесс как-нибудь ускорить?
— Может помочь сильный удар по голове, — улыбнулась я ему.
— Я имею в виду не свой маразм, а то, чтобы вы быстрее начинали работать на меня, — скривился Иван Глебович, — мне просто не терпится увидеть вас в работе!
— Не думаю, что вам бы это понравилось, — ответила я резко, — на самом деле я не такая милая, какой кажусь.
— О, вы суровая сиделка! Наверно, часто шлепаете своих подопечных, — оскалился он, — хотя иногда немного жестокости не помешает.
— Иван, кто это? — с недовольным видом к нам подошла супруга Корноухова-старшего.
В ее глазах, обращенных ко мне, сквозили недоверие и подозрительность.
— Это суровая сиделка Александра, — весело сказал Иван Глебович. — Как вас зовут? Вы ведь даже не представились.
— Евгения, — ответила я холодно.
— Пойдем, — попросила жена Ивана, — уже пора в зал заходить, мы должны быть рядом с детьми.
— Ладно, пошли, — бросил Иван Глебович, сердито покосившись на жену.
Церемония началась. Обряд, расписанный как по нотам, свершился. Прозвучал свадебный марш Мендельсона, потом — речь, слова жениха и невесты, выражающих согласие, обмен кольцами, поцелуй, шампанское, вспышки фотоаппаратов. Во всей этой суете Александр ухитрился выпить полбутылки шампанского. Кто-то сунул ему открытую бутылку в руки, а он, недолго думая, присосался к ней. Когда я успела выхватить ее у Александра, он уже успел выпить половину.
— Больше никогда так не делай, — строго сказала я ему.
— Хорошо, — виновато потупился Александр.
— Саша, ты себя хорошо чувствуешь? — приступила к нему тетя, заглядывая в лицо.
— Нормально, — ответил он.
— Голова не кружится, не тошнит? — не унималась Агеева.
— Нет.
— Пойдемте, а то за стол сядут без нас, — прервала я их диалог, — все уже уходят.
Зал быстро пустел, и уже на смену уходящим готовились войти новые пары, задумавшие связать себя узами брака. Новобрачные отъехали на длинном белом лимузине. Следом потянулась кавалькада из дорогих иномарок. Мой «Фольксваген» по сравнению с ними выглядел ушастым «Запорожцем». Я стыдливо пристроилась в хвост процессии. Основные торжества происходили в большом зале особняка Ивана Глебовича. Агеева объяснила это тем, что в связи с гонениями, развернувшимися в последнее время против первого зама главы администрации, он решил сильно не шиковать, не снимать, как обычно, для торжества целый ресторан или прогулочный теплоход.
Однако зал особняка Корноухова был покруче любого ресторана, а столы просто ломились от всевозможных яств. Когда гости вошли, грянула музыка и запели приглашенные певцы. Танцевавших жениха и невесту буквально осыпали ливнем из купюр. Потом пошли всякие конкурсы и приколы, выкуп торта. Какой-то полный коротышка с блестящей лысиной заплатил за кусок торта пять тысяч долларов. Я привстала, чтобы взглянуть на него, а когда обернулась к Александру, его уже не было рядом.
— Вот засранец, обещал же не отходить, — выругалась я сквозь сжатые зубы.
— А где Александр? — удивленно спросила Агеева, возвращаясь с танцевальной площадки под руку с каким-то подтянутым седовласым мужчиной в сером костюме-тройке.
— Пошел, наверное, в туалет, сейчас найду, — буркнула я, встала и направилась туда, где, по моим догадкам, должен был находиться туалет. На лестнице курили, негромко переговариваясь, двое мужчин. Я уловила фразу о сделке с концерном «Байер». Увидев меня, они примолкли. На стене я заметила план первого этажа, где четко и ясно были обозначены два туалета. Спустилась по лестнице, но среди трех мужчин, ожидавших своей очереди у двери с изображением писающего мальчика, Александра не наблюдалось.
Восстановив в голове план первого этажа, я прошла дальше по коридору к кухне. Еще из коридора до моих ушей донесся громкий смех Александра. Он сидел на кухне и ел большой ложкой компотную гущу из тарелки. Повариха, полная женщина в белом колпаке и переднике, смеялась вместе с ним.