Тимохин повернулся к Шепелю:
– Во дворе своего особняка лежит спеленатый Гауни. Тащи его сюда.
– А этого козла куда?
– К западному посту. Но после того, как притащишь наркобарона. Потом обоих на пост. И возьми с собой Дрозденко с Колдановым. Кишлак обходите рекой, соблюдая осторожность. Местные никак не проявляли себя во время штурма, но кто знает, как они поведут себя дальше…
– И дальше будут сидеть, как мыши в норах. Наверняка в подвалы забились. На хрена им подыхать ради добра Гауни?
– Он их кормил.
– Теперь власть пусть кормит.
– Ты еще здесь?
– Уже нет!
Шепель побежал к дому Гауни. Ким перешел ко второму складу с готовым сырьем. Капитан-сапер знал свое дело – минировал объекты быстро.
Тимохин вызвал одного из снайперов, отслеживающих общую обстановку на территории кишлака Кайзабад.
– «Девятый»! «Первый»!
– На связи! – ответил прапорщик Шматко.
– Как обстановка во дворах кишлака?
– Никого не наблюдаю.
– Ты внимательней смотри. Если кто с оружием выйдет на улицу, вали его сразу, к чертовой матери.
– Понял. У меня вопрос.
– Да?
– Минные поля на вершине при отходе проходить прежним порядком?
– А они нам нужны, эти поля?
– Тебе, командир, видней.
– Передашь Санееву: как получите приказ на отход, расстрелять эти поля. Склоны не трогайте.
– Понял.
Из темноты появился Шепель, таща за шиворот Гауни. Бандит, увидев Тимохина, крикнул:
– Офицер! Я хотел сдаться добровольно, ваш человек меня опередил, ранил, но я не стал бы стрелять. Я все расскажу, что знаю. А знаю немало.
– Конечно, расскажешь, – подтолкнул его Шепель. – Куда ж ты теперь, душок, на хер, денешься? – Рявкнул на Шнейдера: – Чего зенки вылупил? Не узнаешь босса? Давай, пошел впереди нас к «чаше» западного поста.
– А где это?
– Иди прямо, не промахнешься. Да под ноги смотри, а то налетишь на бруствер. Это покруче удара в нос будет. Пшел, скотина!
Шепель повел Гауни и Шнейдера к западному посту. Тимохин подозвал к себе Соловьева:
– Леша, возьми Каменева и Дрозденко, присмотрите на западе площадку для приема «вертушки». Найдите подходящее место, поставьте по периметру сигнальные патроны красного дыма. И Колданова со спутниковой станцией ко мне!
– Есть, командир!
Через минуту подошел связист, а через пять минут по радиостанции малого радиуса действия Соловьев доложил, что нашел площадку, пригодную для посадки вертолета, и Дрозденко устанавливает там сигнальные патроны.
– Оставь Дрозда там, чтобы зажег факелы при подлете «Ми-8». Сам с Каменевым пройди к кишлаку – с ним пока еще ничего не ясно.
– Принял!
Тимохин повернулся к Колданову:
– Крымова на связь!
Старший лейтенант набрал номер, дождался ответа, передал трубку командиру «Ориона».
– Привет, Крым! – проговорил Тимохин. – Район кишлака Кайзабад отработан, охранение заводов уничтожено, объекты готовятся к подрыву, Гауни и Шнейдер взяты живыми. Правда, душка пришлось малость подстрелить, не хотел сдаваться – семьей прикрывался, да Шнейдеру шнобель помяли: оказал сопротивление при задержании. Потерь среди личного состава нет.
– И, конечно, все это проделал наш неугомонный Шепель…
– Угадал.
– А тут и угадывать нечего. Высылаю к тебе вертолет, на который погрузишь Гауни и Шнейдера. На подлете командир экипажа свяжется с тобой. Да, площадку приземления нашел или будете поднимать духов на борт с помощью лебедки?
– Нашли площадку, обозначим сигнальными патронами. Позывной у командира вертолета прежний?
– Да, «Борт-033».
– Когда примерно он будет?
– Ориентировочно через полчаса. Отправите бандитов, начинайте отход на базу с подрывом объектов. Что у американцев?
– Слышна интенсивная стрельба со стороны Тари-Пули, но американцы и планировали брать третий завод с применением всех огневых средств, что имеют на вооружении. Они гранатометы взяли, наши «РПГ-7». Крушит, наверное, там все и всех подряд.
– Дак не выходил на связь?
– Нет. Жду, когда сообщит о выполнении задания. Должен, в принципе, с минуты на минуту доложить. Пока же «Ирбис» ведет бой, а может, зачистку территории…
– У американцев могут возникнуть серьезные проблемы с овладением района Тари-Пули?
– Могут. Но в этом случае Дак запросит поддержку, а он пока молчит.
– Ну, дай бог, чтобы и у них все прошло гладко… Только что мне доложили, что вертолет эвакуации Гауни и Шнейдера вошел в воздушное пространство Афганистана. Так что скоро прибудет.
– Встретим.
– Отбой!
– Погоди! Ты пока не спеши Феофанову о результатах операции докладывать.
– Почему?
– Потому, что «Ирбис» еще ведет огонь. Доложишь после того, как американцы, выполнив задачу, начнут отход. Теперь отбой!
Тимохин передал трубку Колданову. В наступившей тишине отчетливо слышалась интенсивная стрельба со стороны кишлака Тари-Пули. Александр почувствовал тревогу. Что-то долго американцы берут завод и кишлак. Или события там разворачиваются не по их сценарию? Но тогда почему молчит Дак? Почему не вызывает помощь? Надеется разрулить ситуацию собственными силами? Похоже, это ему не совсем удается. Но подождем…
В 4.10 радиостанция Тимохина издала сигнал вызова. Александр подумал, что это Дак вызывает его на связь. Стрельба со стороны Тари-Пули поутихла, но оказалось, что командир экипажа запросил командира российской группы:
– «Орион», я – «Борт-033»!
– «Орион» на связи! – ответил Тимохин.
– Я в десяти минутах от вас. Место для посадки имеется?
– Имеется. Найдешь площадку по дыму сигнальных патронов.
– Понял, готовьте клиентов к погрузке. Мы должны забрать их и тут же уйти обратно.
– В курсе. У меня все готово.
– Понял! Отбой!
Вертолет появился в 4.20. «Ми-8» плавно приземлился на площадку. Не выключая двигателя, экипаж принял на борт Гауни и Шнейдера и тут же, подняв облако пыли, взмыл вверх и ушел за перевал. Проводив взглядом вертолет, Тимохин в который раз проговорил:
– Почему молчит Дак?
– Что ты сказал? – переспросил находившийся рядом Шепель.
– Почему молчит командир «Ирбиса»?
– Да, должен бы уже разделаться с Тари-Пули… Видно, что-то не срослось у американцев.
К Тимохину подошел капитан Ким:
– Командир! Объекты к подрыву готовы!
– Ждем.
– У «Ирбиса» проблемы?
– Не знаю.
Станция Александра вновь провибрировала сигналом вызова. И на этот раз на связь вышел полковник Дак.
– Это «Орион».
– «Орион»! – закричал Дак. – Моджахеды оказали отчаянное сопротивление. Группа зажата в ангаре склада готовой продукции. Ведем бой с превосходящими силами противника.
– Откуда взялись эти силы, «Ирбис»?
– Чертовы ополченцы, да и охрана, которую не удалось уничтожить с ходу. Нам требуется срочная помощь.
– Сколько можешь продержаться, полковник?
– От силы час. Потом просто закончатся боеприпасы.
– Откуда давят духи?
– С трех позиций: одна – у барака с рабами, вторая – непосредственно у здания размещения охраны, третья – метрах в двадцати от домов кишлака. Но дикари постоянно маневрируют…
– Халтани уничтожили?
– Да. После чего и начались проблемы… «Орион», нам требуется ваша помощь!
– Я тебя понял. Последний вопрос: на вершинах твои люди или духи?
– Мои. На южном перевале Шургуна – стрелок с винтовкой, на северном – снайпер с трофейным пулеметом. У них тоже боеприпасы на исходе.
– Передай Харсону о сложившейся обстановке и о том, что мы выходим к вам. Держитесь, Дак.
– Не более часа, Алекс! Не более!
– Успеем!
Отключив радиостанцию, Тимохин крикнул Соловьеву:
– «Ирбис» попал в капкан! Американцам требуется помощь. Собирай группу на восточной окраине. Снайперам передай, чтобы уничтожили минные поля и быстро спустились с перевала к дому Реви! Подрыв объектов при отходе из Кайзабада. И быстрей, Леша, у парней Дака патронов максимум на час боя осталось! Мы должны успеть до того, как у американцев закончатся боеприпасы. Вперед! Шепель, Дрозденко, за мной!
Через минуту на перевале выросли огненно-черные грибы взрывов мин, а еще через пять минут вся группа собралась на окраине кишлака. Ким привел в действие дистанционный пульт управления детонаторами магнитных мин направленного взрыва. В воздух взлетели ангары складов, лаборатория, казарма охраны, дом Абдуллы Реви, другие постройки. На месте склада сырья вспыхнул пожар.
Тимохин взглянул на часы: 4.46! Повернулся к подчиненным:
– Дак запросил помощь. «Ирбис» в тяжелом положении, сможет вести бой не более часа. Мы идем на помощь американцам и дойти до Тари-Пули должны максимум за сорок минут. Четыре километра за сорок минут. Построение обычное. Группа, за мной, бегом марш!
Диверсионно-штурмовая группа «Орион» начала марш-бросок к кишлаку Тари-Пули в 4.47. Российские спецназовцы, несмотря на проведенную операцию, невзирая на усталость, где-то через силу, молча побежали за командиром. На помощь американским парням, совсем недавно являющимся потенциальным противником. Но сейчас они были одно целое. Все спецы – и русские, и американские – являлись бойцами одного отряда «Марс»!
А сзади горели склады, лаборатория, и только дома местных жителей стояли нетронутыми. По ним бойцами Тимохина не было сделано ни единого выстрела.
Глава 9
Рассредоточившись на позициях штурма, американцы пошли в атаку. Полковник Дак вел штурмовую подгруппу с востока. Подойдя вплотную к восточному посту охранения селения Тари-Пули, командир «Ирбиса» отдал команду:
– Гранатометы к бою!
Сержанты Флекеш, Спайк и Ведлер подняли заряженные гранатометы «РПГ-7» на плечи, прицелились и одновременно выстрелили: Флекеш – по посту южной вершины, Спайк – по посту северного хребта, Ведлер – по «чаше» нижней дозорной позиции моджахедов. Выстрелы достигли целей, разрывы гранат разнесли вражеские посты. Сержант Линке, поднявшийся на перевал до начала штурма, расстрелял из российского автомата минные поля, вызвав огненный смерч на вершине от разрывов мин-ловушек. Добравшись до северного верхнего поста, он вызвал на связь командира группы:
– «Первый»! Я – «Девятый»!
– Слушаю тебя, – ответил Дак.
– Я на расстрелянной позиции. Моджахед уничтожен, его буквально разнесло на куски. Отличный выстрел.
– Как пулемет? – спросил Дак.
– В порядке, он не пострадал.
– Прикрывай продвижение группы.
– Да, сэр!
Во время переговоров стрелки подгруппы командира «Ирбиса» перезарядили «РПГ» и провели второй залп по дому Халтани. Выстрелы попали в окна-бойницы; взрывом обвалило часть левой стены, внутри здания занялся сильный пожар.
– Вот так, – довольно проговорил Дак. – Нечего церемониться с дикарями.
Он повел подгруппу к горящему дому Халтани.
Наступление с запада также началось успешно. Гранатометчики майора Баринга первым же залпом уничтожили три оставшихся поста охранения кишлака. На южном хребте к бывшему посту моджахедов вышел сержант Ларсен, как и Линке, вызвавший подрыв зарядов минно-взрывных заграждений выстрелами из штурмовой винтовки. В отличие от поста на противоположном перевале здесь Ларсен обнаружил не только убитого часового, но и разбитый «ПКМ». Чертыхнувшись, Ларсен включил радиостанцию:
– «Второй»! На связи «Четвертый». – Я не смогу прикрывать действия группы из пулемета.
– В чем дело?
– Он выведен из строя. Разбита затворная рама, вырван короб с патронной лентой. А имея только «М-16», я мало чем смогу помочь вам.
– Ничего, – ответил Баринг. Уже то, что мы разнесли их посты, подожгли дом главаря и имеем прикрытие на северном хребте, очень даже неплохо для начала. Моджахеды деморализованы; не исключено, что они в панике. Мы отработаем их. Прикрывай подгруппу из того, что имеешь.
– Понял, выполняю.
Баринг доложил Даку о ситуации с Ларсеном. Командир «Ирбиса» отнесся к докладу заместителя пренебрежительно:
– Сержант мог бы вообще спуститься вниз, дикари подавлены. Расстреливай, к чертовой матери, модуль с охраной и выходи к кишлаку. Разберемся с жителями – займемся подготовкой объектов к подрыву.
– Да, сэр!
Дак отключил станцию. Его подгруппа практически подошла к дому Халтани, как из близлежащих глиняных зданий кишлака по ним неожиданно ударил гранатомет. Американцев спасло то, что в темноте неизвестный стрелок не смог прицелиться и граната разорвалась за линией атакующих. Но выстрел гранатомета охладил пыл американцев. Этого командир «Ирбиса» явно не ожидал. Стрелял кто-то из мужчин так называемого ополчения. Дак, упав на землю, выругался:
– Черт бы побрал этих дикарей! Сидели бы по домам… Нет, вылезли!
Из кишлака по южному перевалу ударили еще два гранатомета. Выстрелы разорвались у разбитого поста.
– Да что это такое… мать? – выругался Дак. – У этих ублюдков целый арсенал «РПГ»?
– Похоже на то, – проговорил находившийся рядом сержант Флекеш.
Дак вызвал Линке:
– «Девятый»! Я – «Первый»!
– На связи. Если вы видели, моя позиция обстреляна. Могут попасть в пост, поэтому смещаюсь к ближайшей воронке на восток!
– Оттуда ты будешь иметь возможность обстреливать весь кишлак?
– Да, насколько хватит патронов. Сейчас у меня заряженный пулемет и четыре коробки с патронами. Кроме этого, автомат и три магазина к нему.
– Линке, ты видишь, что происходит в кишлаке?
– Извините, сэр, не до этого было. Мне надо уходить.
– О’кей, уходи. С новой позиции доклад мне!
– Принял! Конец связи!
– Что будем делать, сэр? – обратился к командиру группы Ведлер.
– Что делать, сержант? Оружие к бою. По моей команде обстреливаем из подствольных гранатометов ближайшие халупы кишлака, затем непосредственно из «АК-74». Полминуты обстрела и смена позиций на три метра вперед и правее. Дождемся, пока Линке займет новую позицию. Сверху из пулемета он доставит массу неприятностей этим немытым дикарям. А там и Баринг со своей подгруппой подойдет. У них задача проста: вторым залпом из гранатометов разнести модуль с охраной. Потом мы и с кишлаком разберемся. Выше нос, парни, все только начинается, и начинается неплохо. Халтани уже наверняка с небес смотрит, как мы громим его владения.
Провести второй залп по оставшимся в живых охранникам подгруппе Баринга мешал барак с рабами. Майор морской пехоты США поздно понял, что атаку следовало проводить, отойдя ближе к объектам завода. Оттуда можно было и посты снять, и провести залп по модулю с охраной. Теперь же, чтобы выйти на огневую позицию, надо было обходить барак. И подгруппа уже приготовилась к выдвижению в обход, как сверху открыл огонь сержант Ларсен. Он бил из скорострельной винтовки по участку, где находился барак.
Баринг решил уточнить обстановку:
– «Четвертый»! Если можешь, ответь «Второму»!
– Я на связи, «Второй»!
– Почему открыл стрельбу?
– Потому что из барака вывалили моджахеды, человек пятнадцать-шестнадцать. Четверых я приземлил… О господи!
– Что такое, Пол?
– Гранатометчик!
Связь оборвалась, а на хребте разорвался выстрел «РПГ» – практически там, откуда вел огонь Ларсен.
Граната легла метрах в десяти от сержанта. И он неминуемо погиб бы, если бы не скатился за гребень. Ларсен успел укрыться за каменной грядой до разрыва гранатометного выстрела, но получил легкую контузию. Придя в себя, он вызвал заместителя командира группы «Ирбис»:
– «Второй», ответь «Четвертому»!
– Да, «Четвертый»! Жив?
Ларсен отчетливо слышал не только голос майора Баринга, но и интенсивную стрельбу.
– Живой! Что у вас происходит?
– Мы атакованы группой моджахедов из-за сарая с рабами. Находимся в обороне. Ты можешь вести огонь?
– Могу… Только выйду на прежнюю позицию. Оттуда, где нахожусь сейчас, целей не вижу.
– Выходи и ударь дикарям в тыл.
– Сколько человек вас атакует?
– До десятка.
– Где же остальные?
– Так ты и узнай это. Думаю, они готовятся обойти нас.
– Я понял. Почему молчит «Девятый»?
– У него такие же, как и у тебя, проблемы.
– О’кей! Сейчас помогу.
Ларсен тряхнул головой, что вызвало боль и приступ тошноты – давала о себе знать легкая контузия, – перелез через гряду, подполз к краю вершины и увидел боевиков, занявших позиции западнее дома с рабами. Их было восемь человек, вооруженных автоматами; они-то и атаковали четверых американских спецназовцев, но под ответным огнем вынуждены были залечь. Четверо моджахедов укрылись за тыловой стороной барака, четверо, используя небольшую балку, продвигались на север, к ангару-складу готовой продукции. Ларсен понял замысел афганцев. Восемь боевиков сковали подгруппу Баринга позиционным боем, четверо обходили спецназовцев с северного фланга, четверо ждали момента, чтобы нанести удар с южного фланга. Такого натиска подгруппе Баринга не выдержать. И оставшиеся выстрелы гранатометов не помогут. Барингу надо бы начать отход на запад, но он не знал, что его обходят с севера, потому и держал группу в обороне у бывшего западного поста душманов. Впрочем, и передовой отряд боевиков не давал бойцам Баринга уйти с позиций.
Ларсен вновь вызвал заместителя командира «Ирбиса»:
– Слушаю! – ответил Баринг.
– Вижу дикарей. На позициях вас удерживают восемь моджахедов; четверо перемещаются по балке к складу готовой продукции завода, четверо выжидают за тыловой стеной барака с рабами. Подгруппу обходят, «Второй»!
– Черт побери!
– Четверых за бараком я возьму на себя. А вот тех, кто в балке, надо бы накрыть «Девятому».
– Бей тех, кто за бараком, затем перенеси огонь на позиции моджахедов, связавших нас позиционным боем.
– Понял. Вам необходимо уйти либо на запад, либо к заводу. И сделать это раньше, чем моджахеды отрежут подгруппу от объектов завода.
– Работай по указанным целям.
– Есть!
Отключив станцию, Ларсен вставил в «М-16» новый тридцатипатронный магазин, прицелился и открыл огонь по боевикам, укрывшимся за тыловой стеной барака. Ему удалось подстрелить троих; четвертый метнулся к зданию, войдя в «мертвую» для обстрела зону. Ларсен перевел ствол винтовки на позиции духов, находившихся в непосредственном контакте с бойцами Баринга, и фиксированными очередями по три выстрела срезал трех моджахедов. Но дальше продолжать стрельбу не смог: по нему открыли ответный огонь из кишлака. Стреляли из пулемета. Сержанту пришлось вновь откатиться к гряде. В это время в бой вступил Линке. Он бил из пулемета и по кишлаку, и по атакующей Баринга группе, и по балке. Но недолго. Моджахеды не остались в долгу. Они открыли массированный огонь по северному перевалу, заставив тем самым укрыться и Линке. Но его обстрел отвлек внимание боевиков.