Капустин кивнул в третий раз, направился к выходу и услышал посланное ему вдогонку:
– А в твоих рассуждениях только на первый взгляд все стройно.
Капустин замер не оборачиваясь.
– От Америки-то ко мне сегодня приезжал как раз китаец. Какой тут может быть выбор, а, умник?
Глава тридцать восьмая Кладоискатели
Елагин и Джоан отправились в гости к «кладоискателям», как только стемнело. От квартиры племянника Варвары Борисовны до укромного двора, где по-прежнему располагалась фирма Бобра, Кастуева и братьев Савушкиных, можно было дойти пешком за каких-нибудь двадцать минут. Дворами, скверами. Майору не хотелось привести с собой «хвост». Кому бы он ни принадлежал – бандитам, ментам или марсианам.
Ничего подозрительного замечено не было. Кажется, можно успокоиться: квартира не находится под наблюдением.
С особенными предосторожностями проникали в заветный двор. Не обычным путем, каким сюда въезжала незабвенная пятерка Бобра, чтобы чуть позже взлететь на воздух. Еще со времен своего прежнего посещения Калинова майор знал другую дорогу. Пришлось сделать небольшой круг, пройти по темному вонючему проулку между овощным магазином и пивным киоском, перелезть через невысокий кирпичный заборчик, обогнуть трансформаторную будку, задумчиво гудевшую в полумраке. Дальше – почти невидимая в тени железного навеса дверь, за ней протухший темный коридорчик – тылы какого-то заведения, обычно чем-то густо заставленные. В этот раз – картонными коробками из-под неизвестного товара. Поворот, две ступеньки вверх, снова дверь – и наконец вывеска «Китежа» на облупившейся стене.
Джоан перенесла это весьма экзотическое путешествие стоически. Впрочем, а что ей оставалось?
«Кладоискатели» появлению красивой пары обрадовались не очень. По крайней мере так показалось Джоан. Иностранцы иногда принимают обычное поведение русских аборигенов за неприветливость.
Бобер спросил, что нужно на этот раз.
– Компьютер.
– Срочно?
– Да как сказать…
Кастуев, разглядывавший на экране какие-то наконечники, свернул деятельность и уступил место майору. Тот, к его удивлению, усадил к клавиатуре Джоан.
– Разберешься? – спросил он, естественно, по-английски.
Девушка с некоторой опасливостью поглядела на замызганные клавиши, но зато осталась довольна суперсовременным видом системного блока. Фирма «Китеж» не экономила на оборудовании. Выделенный Интернет, вау!
Майор оставил ее одну и вышел в общую комнату, набирая попутно номер на мобильнике. Бобер, Кастуев и старший Савушкин сидели у стола и пили чай.
– Есть очень интересная новость, – говорил в трубку майор. – Да, да, я намекаю, что неплохо бы встретиться. Прямо сейчас. И не дома, а в цехе. Если опечатано, можно распечатать. Поверьте, жалеть не придется. Я гарантирую. Может быть, этот день окажется самым важным в вашей жизни. Да, именно так торжественно. Я отвечаю за свои слова. До завтра ждать не хотелось бы, мало ли что может произойти за ночь… Да, вопрос стоит именно так.
Майор обратился к чайному столу:
– За сколько можно добраться до улицы Зои Космодемьянской?
– Минут за десять, – ответил Бобер.
– На машине?
– Пешком. Здесь все рядом.
– Давайте точный адрес, – сказал майор, убирая телефон.
Ему молча налили чая в большую кружку. Для Джоан стали искать чашку, бормоча, что где-то хотя бы одна приличная должна же была заваляться.
– С кем это ты? – спросил Кастуев.
– Лапузин.
Чаепитие заинтересованно замолкло, ожидая пояснений. Елагину ничего говорить не хотелось, но промолчать было бы слишком невежливо и не по-товарищески.
– Есть подарок для вашего гения из-за границы. – Фраза одновременно объясняла и смысл звонка, и появление иностранки.
– Понятно, – сказал Савушкин, хотя, конечно, преувеличивал.
– Как у вас дела? Наезд остановлен?
– Пока да, – вздохнул Бобер. – Но наш хозяин – фигура явно не самостоятельная. Кто-то его пихает под руку.
– И кто же?
– Танкер.
– Из-за меня?
– Риторический вопрос.
– Откуда он вообще узнал обо мне, о моем приезде и о цели приезда?
«Кладоискатели» пожали плечами.
– Мы пришли сюда черным ходом. Убежден, никто нас не видел. Сегодня я разберусь с Лапузиным и перестану портить вам жизнь.
– Да ладно тебе, – махнул рукой Бобер. – Не зарекайся.
– Спасибо вам, мужики, вы сделали для меня значительно больше того, на что я мог рассчитывать.
– Так что, тебя не надо будет сегодня сопровождать в ангар?
– Нет, Бобрик, не надо. Мы уйдем тихо, опять черным ходом, и никто не узнает, что мы здесь были. А если доведется делить славу, в чем я почему-то сильно сомневаюсь, никто забыт не будет.
В дверях появилась Джоан. Она держала двумя пальцами только что снятый с дисковода диск. Елагин улыбнулся.
– Молодец! – сказал он ей по-русски, и она явно его поняла. Он уже хвалил ее за предусмотрительность, когда узнал, что она решила не тащить через все границы и таможни секретную отцовскую информацию ни на каком материальном носителе. Лайма напрасно перетряхивала ее белье. Университетская девушка, впутываясь в шпионскую историю, рассудила, что даже в сибирской тайге должен найтись хотя бы один компьютер, подключенный к Интернету, и все необходимые сведения можно будет вызвать прямо из Америки нажатием нескольких клавиш. У племянника Варвары Борисовны компьютер был, но только для игр.
– Машину возьмешь? – спросил Савушкин, провожая майора с его загадочной дамой.
– Хватит с меня ваших машин.
Лапузин принял гостей на кухне. Маленькой, захламленной, с не очень чистым полом, с подоконником, заставленным банками соленых огурцов. Профессорское семейство отсутствовало: профессор отправил жену, дочь и внучку к родственникам в Кемерово. Чем дальше, тем больше ему казалось, что история, в которую он ввязался, хорошо не кончится. Появление странной пары профессор расценил как подтверждение своих опасений.
– Это Джоан, – сказал майор, показывая на свою спутницу. Та улыбнулась, профессор неуверенно кивнул в ответ. Ему было непонятно, зачем здесь иностранка. Он с самого начала не очень-то хотел видеть иностранцев в своем деле, из-за чего почти насмерть поссорился с братом, а тут ему на ночь глядя привозят в дом рыжеволосую цацу с ее дурацкой улыбкой.
Майор достал из кармана пластиковую упаковку с диском.
– Вот то, о чем я говорил по телефону.
Лапузин не выразил никакого отношения ни к предмету, ни к словам. Словам он давно уже перестал верить. Майор положил руку на плечо Джоан.
– Для начала надо пояснить, кто эта девушка. Лапузин поморщился:
– Я бы без этого обошелся.
– Бросьте. Она из Америки.
Лапузин обреченно кивнул. Америка, ну конечно, от нее никуда не денешься даже здесь, в Калинове.
– Ее отец – мистер Реникс. Вам что-нибудь говорит эта фамилия?
Профессор замер. Он знал, чем занимается человек по фамилии Реникс. Еще год назад упоминания о его работах попадались в электронной печати. Потом они исчезли. Это могло свидетельствовать как о том, что Реникс прекратил заниматься данной проблемой, так и о том, что он добился очень серьезных результатов и их засекретили.
– Мистер Реникс погиб, – сказал майор. – Погиб в тот момент, когда подходил к решающей фазе испытаний абсолютного топлива. «Чистой силы».
Профессор опустил голову и спросил тихо, в пол:
– Его убили?
– Трудно сказать. Так или иначе, он не успел провести эти последние испытания.
Профессор Лапузин помялся на своем стуле. Он все же был ученым, хотя и с авантюристическими задатками, и его пугала и раздражала фантастичность сложившейся ситуации. Как можно было поверить во все это? Здесь, у него на кухне, сидит дочь американского профессора… для чего она здесь сидит? Почему приехала именно сюда? Им некуда больше ездить – дочерям погибших американских профессоров, кроме как в Калинов?!
– Ей что-то от меня нужно?
– Да.
– Что именно?
– Для начала – разобраться вот с этим. – Майор достал из кармана пластиковый контейнер, заключавший в себе диск с пришедшей из Америки информацией.
– Что там?
– План последних испытаний мистера Реникса. Тех, что он не успел осуществить.
Лапузин нахмурился.
– Не удивляйтесь, – сказал майор. – Так сложились обстоятельства, что Джоан не может доверять своему правительству и официальным версиям. Она хочет сама разобраться в случившемся. И единственное место, кроме лаборатории ее отца, где это можно сделать, – ваша лаборатория. Вы меня понимаете?
– Понимаю, – без особого энтузиазма произнес Лапузин.
– Но вы как будто не рады такой возможности?
– Честно говоря, эта история мне кажется слишком фантастичной. И, вы меня уж извините, какой-то не типичной. Ну, представить нашего человека, отправившегося на Запад в поисках защиты своих прав, я еще могу – взять хотя бы моего брата. Но обратная ситуация… американка ищет справедливости и защиты у нас… Такого не бывает. Это или розыгрыш, или… вообще не знаю что!
– Да возьмите вы в руки то, что вам дают, впихните в свой компьютер и разберитесь, а не гадайте! Вы один дома?
– Я один дома. Жена уехала…
– Зато приехала удача.
Лапузин покосился на него, на молчаливую американку. Взял наконец диск и ушел, шаркая шлепанцами, в темную комнату. Оттуда послышались звуки запускаемой техники.
– Что он сказал? – спросила Джоан.
– Он слишком удивлен.
– Я понимаю.
– Все так неожиданно. Кроме того, наши люди часто бывают насторожены. Особенно в тех ситуациях, когда им везет. Слишком большая удача слишком ошеломляет.
– Ты так уверен, Саша, а я боюсь, что там может не оказаться ничего важного. Я ведь не разбираюсь в математике.
– Ты говоришь, дядя Фрэнк перерыл весь дом в поисках этого диска?
– Да.
– Если бы он не был уверен, что там много важного и интересного, он не стал бы этого делать. Поверь.
– Все же мне будет очень неудобно, если окажется, что я побеспокоила профессора зря.
В этот момент из комнаты донесся довольно сильный свист. Майор вскочил, Джоан, наоборот, пригнулась на своем стуле. В коридоре появился профессор Лапузин, выражение лица у него было весело-сумасшедшее.
– Ну что? – спросил Елагин по-английски, и не успел он перевести вопрос на родной язык, как Лапузин ответил:
– Это надо попробовать. И немедленно! Едем!
Майор был настроен на решительные действия сегодняшней ночью, но даже ему решительность ученого показалась немного пугающей.
– В ангар?
– Куда же еще?!
Лапузин уже натягивал пальто.
Майор усмехнулся:
– Вы бы брюки надели вместо ваших треников. Просто классическая ученая рассеянность.
– Да-да, вы правы, и ключи надо взять. И не только ключи. Вы мне не поможете?
Они вытащили из комнаты довольно большой старинного вида фибровый чемодан.
– Что здесь?
– Некоторые съемные части установки. Без них та штука, что стоит в ангаре, ничего собой не представляет.
– А на чем поедем?
– Виталик оставил мне свою машину, только я вожу не очень.
– Я вожу очень. Джоан, кам он.
Перед подъездом громоздилось несколько куч слежавшегося снега. Профессор указал на одну из них, утверждая, что это машина Виталика. Сбегали за лопатой. Кучу расчистили, машину обнаружили, заводиться она, разумеется, не хотела и имела на это право: с нее был снял аккумулятор. Сбегали за аккумулятором. Погрузили чемодан, тронулись.
Когда выехали из города, майор наконец поинтересовался:
– Так что вы там обнаружили, на этом диске?
– Очень интересная идея.
– Послушайте, профессор, а вы мне можете в двух словах объяснить суть проблемы? Я имею в виду «чистую силу». Именно в двух простых словах, без формул, без терминологической мути.
Профессор порылся в бороде, словно там держал те самые простые слова.
– А я не уверен, что такое простое объяснение должно быть. Не уверен, что тот, кто попытается его дать, поступит правильно. Года два назад кто-то доказал одну из теорем Пуанкаре. Так вот доказательство заняло триста страниц математического текста. Предложите этому человеку объяснить все в двух простых словах!
Майор орудовал баранкой, обгоняя идущие вереницей трейлеры.
– К тому же я не уверен, что и момент для выслушивания этих слов вы выбрали идеально.
– Поймите меня правильно. За последнее время я слышал слишком много разных мнений относительно «чистой силы» – от утверждений, что скоро мы будем продавать портативные генераторы по всему миру и закрывать нефтедобычу до брезгливых заявлений, что все разговоры об абсолютном топливе – это всего лишь дилетантские бредни. Какой пункт проблемы дает основания для столь различных мнений? Я ведь видел, как работала ваша «черепаха» перед телекамерой. Недолго работала. Почему недолго? Потому что больше не может или потому что время телепередачи ограничено?
После некоторого молчания профессор сказал:
– Стабильность.
– Какая стабильность?
– Вы слышали о том, что время от времени открывают новые элементы таблицы Менделеева?
– Слышал.
– Их открывают, но это не значит, что ими можно пользоваться. Эти элементы живут ничтожные доли секунды, да и то только при особых трудноосуществимых условиях, понимаете?
Майор еле успел возвратиться в свой ряд, увернувшись от слепящих ужасающих фар ревущего гиганта.
– Так и с «чистой силой». Вся проблема – в обеспечении стабильности ее существования, тогда как факта существования отрицать нельзя. Она работает как абсолютное топливо, но абсолютно недостаточное время. Виталию, брату, было достаточно, что факт существования установлен, меня же больше мучает то, что установлен всего лишь данный факт, и мы не знаем способа, как поддерживать жизнь «чистой силы» хоть сколько-нибудь длительное время.
– А на диске, который я вам передал, вы…
– Я увидел очень остроумный вариант поддержки. Причем его можно проверить прямо сейчас.
Джоан, находившаяся в шоке от майорского стиля вождения наперегонки со страшными грузовиками, немного пришла в себя, когда дорога очистилась, и осторожно поинтересовалась, о чем они столь оживленно беседовали с профессором. Майор ответил, что сейчас будут испытания.
– А это не опасно?
Майор пожал плечами, одновременно выруливая на встречную полосу.
– Ай донт ноу. Профессор, моя подруга спрашивает, не опасно ли то, что вы сейчас собираетесь делать?
Лапузин рассеянно погладил бороду:
– Любые испытания представляют определенную опасность. В данном случае я даже… нет, не знаю, что тут сказать.
– Саша, объясни ему, что папа очень много внимания уделял вопросам безопасности. Я слышала его разговоры по телефону, и у меня такое впечатление, что он не считал свой метод абсолютно надежным.
Майор перевел это профессору, после чего они свернули с основной дороги на узкую горбатую бетонку, уводящую в совершенную черноту без единого проблеска света впереди.
Профессор отнесся к предупреждению философски:
– Работа с абсолютным топливом не может быть абсолютно безопасной.
Территория филиала была огорожена высокой кирпичной стеной, по верху которой торчали кривые ржавые штыри.
– Объект стратегического назначения, – усмехнулся майор. – Как мы внутрь-то попадем?
Профессор, не отвечая, подошел к железным воротам и начал пинать их носком ботинка, пока с той стороны не раздался недовольный прокуренный голос:
– Кто там?
– Петрович, открывай.
«Почему-то всех старых вахтеров на свете зовут Петровичами», – подумал майор.
Послышалось лязганье железа, одна створка ворот приотворилась, и в образовавшейся щели появилась заспанная неприбранная физиономия с потухшей папиросой во рту. Типичный Петрович. Единственное, что было необычно, – спиртным от него не пахло.
– Сидор Иваныч, ведь сами знаете, что не велено. Только вместе с Виталием Иванычем.
Лапузин сердито отмахнулся:
– Знаю, помню, но сейчас особый случай, дай пройти, время дорого.
– А это что за люди?
– Они будут мне помогать. Ассистенты. Продолжая что-то недовольно бормотать, вахтер пропустил ночную делегацию на территорию.
Джоан хотела было заговорить с майором, но тот прижал палец к губам: совсем не обязательно Петровичу знать, что среди ассистентов профессора есть иностранцы.
– Мы договорились с братом заморозить работы в Калинове, пока он с людьми Винглинского рекламирует изобретение в Америке. Но случай действительно особенный. Думаю, Виталик меня извинит.
Они продвигались по темной захламленной территории, спотыкаясь о внезапные рельсы, но профессор, было понятно, хорошо ориентировался даже при таком освещении.
– Извините, что спрашиваю, – обратился к нему майор, – вы полностью находитесь на обеспечении Винглинского?
– Да, он очень серьезно вошел в ситуацию. Западная пресса вообще воспринимает его в основном именно как куратора проекта «чистая сила». Шумиха жуткая. Кто-то высмеивает, но есть и такие, которые пророчат начало новой энергетической эры. Винглинский вложил в проект много денег и свое имя, но я, при всей моей благодарности, буду только рад, если государство приватизирует установку и саму идею. Такая сила в руках у частника – это опасно.
Наконец профессор остановился.
– Пришли, Сидор Иванович?
– Да. Тут нужны сразу три ключа, и они у меня есть. Ворота ангара отворялись с недовольным скрипом.
– Сейчас я включу свет.
Щелкнул рубильник, под потолком началось припадочное вспыхивание люминесцентных ламп. Пахло пылью, старым железом, какой-то производственной тоской. В неосвещенных углах мерещились черти техники.
Профессор деловито руководил. Показал, куда поставить чемодан.
– Вы мне поможете, товарищ майор?
– Разумеется, если смогу.
– Тут все довольно просто. С работой гаечного ключа знакомы?
Джоан стояла в стороне, поглядывая вокруг. Все происходящее казалось ей кинофильмом, в котором она не героиня, а всего лишь зрительница, случайно попавшая в кадр. Немного успокаивало то, что с одним из главных героев у нее особенные отношения. Она была уверена: он ее не бросит. Майор в горячке работы по сборке лапузинской установки то и дело улучал момент, чтобы подбодрить возлюбленную нежным взглядом.