- А мы друзья, Гарион? - тихо спросил Анхег.
- Ничего не переменилось, Анхег, - твердо сказал Гарион. - Ну что ж, давай улыбаться. - И он громко, официально возвестил: - Королевский дом Черека приносит свои соболезнования Ривскому трону в этот час скорби.
- Лицемер! - взревел голос в толпе.
На чело Анхега надвинулась туча, но Гарион с горящим взором подошел к поручням.
- Любой, кто оскорбляет моего друга, оскорбляет меня, - сказал он самым спокойным голосом. - Ну, кто здесь хочет сказать мне что-нибудь?
Толпа испуганно подалась назад.
Гарион снова повернулся к Анхегу.
- Ты выглядишь усталым, - сказал он ему.
- Я разодрал дворец, да и большую часть Вал-Алорна на части, когда услышал, что случилось, но так и не смог найти ни одной нити. - Чернобородый черекский король замолчал и посмотрел прямо в глаза Гариону. Во взгляде его стояла мольба. - Клянусь, Гарион, всей моей жизнью, я никоим образом не виноват в смерти Бренда.
- Я знаю, Анхег, - ответил ему Гарион просто. Он снова взглянул на мрачную толпу. - Давай позови Хеттара и дам, пройдем в цитадель. Все уже собрались, и нам пора начинать. - Он повернулся к Кейлу: - Отправь сюда нескольких стражников разогнать эту толпу. Пусть уберут с набережной всех. Не хочу никаких заварушек.
- Дела так плохи? - тихо спросил Анхег.
- Лучше перестраховаться, - ответил Гарион. - Я хочу держать все в руках до тех пор, пока мы не проясним это дело.
Глава 18
Церемония похорон Бренда, ривского сенешаля, происходила на следующий день в Тронном зале короля Ривского. Одетый во все черное Гарион восседал на базальтовом троне вместе с Сенедрой; священник в переполненном зале читал заупокойную молитву.
Присутствие короля Анхега Черекского на траурной церемонии вызвало мрачные настроения среди ривской знати, и только их глубокое уважение к Бренду и суровый взгляд Гариона удерживали их в рамках приличий и не давали -разрастись громкому проявлению негодования.
Анхег, с каменным лицом сидевший между Поренн и Хо-Хэгом, покинул зал сразу после окончания службы.
- Я никогда его таким не видел, - тихо сказал Бэрак Гариону после церемонии. - Никто еще не обвинял его в убийстве, и он не знает, как себя вести.
- Его и сейчас никто не обвиняет, - быстро ответил ривский король.
- Оглянись и посмотри на лица своих подданных, Гарион, - печально сказал Бэрак. - Обвинение - в каждом взгляде.
Гарион вздохнул.
- Мне и смотреть не надо. Я знаю, о чем они думают.
Днем алорийские монархи и все другие почетные гости Ривы собрались в южной башне в Голубой комнате Совета.Как только Кейл закрыл дверь, Анхег поднялся и повернулся ко всем лицом.
- Я хочу с самого начала заявить, что не имею никакого отношения к тому, что произошло здесь, - заявил он. - Бренд всегда был одним из самых лучших моих друзей, и я скорее позволил бы отрезать себе руку, чем причинить вред ему. Даю вам свое слово - как король и как алориец.
- Тебя никто ни в чем не обвиняет, Анхег, - тихо сказал Хо-Хэг.
- Ха! Я не настолько глуп, как может кому-то показаться, Хо-Хэг, к тому же у меня есть уши. Жители Ривы готовы плюнуть мне в лицо.
Сереброволосый граф Зилайн откинулся на спинку кресла.
- Я думаю, что все эти подозрения, совершенно беспочвенные, конечно, происходят из-за того письма, которое представили убийцы, когда прибыли сюда. Я думаю, что лучше всего начать с изучения этого документа.
- Неплохая мысль, - сказал Гарион. Он повернулся к Кейлу: - Можем ли мы увидеть письмо?
- Оно у почтеннейшего Бельгарата, ваше величество, - ответил Кейл.
- Да-да, - сказал Бельгарат, - а я чуть не забыл. - Он полез за пазуху своей серой, давно не стиранной туники, вынул свернутый пергамент и протянул его пожилому сендарийскому аристократу.
- Похоже, с ним более или менее все в порядке, - заключил граф, прочитав письмо.
- Дайте мне посмотреть, - потребовал Анхег. Он с отвращением взял письмо и, читая его, хмурил брови. - Правильно, это моя подпись, - признал он. - И печать моя, но я никак не мог написать это.
Гариона осенило.
- Ты всегда читаешь то, что приносят тебе на подпись? - спросил он. - Я знаю, бывают случаи, когда мне приносят целые кипы разных бумаг, и я просто пишу свое имя внизу каждой страницы. Так вот к чему я клоню: мог ли кто-нибудь подложить это письмо в кучу других документов, чтобы ты подписал не глядя?
Анхег покачал головой.
- Такое со мной уже бывало, - сказал он. - Теперь, прежде чем подписать, я читаю то, что мне приносят. Более того, я сам диктую все документы, которые собираюсь подписать своим именем. Только так я могу быть уверен в том, что в них говорится именно то, что я хочу сказать. - Он бросил письмо Гариону. - Посмотри-ка, - сказал он, указывая на второй абзац. - "Поелику торговля есть источник жизненной силы обоих наших королевств... " и так далее. Проклятье, Гарион! Я за всю жизнь ни разу не употребил слово "поелику".
- На чем же мы порешим? - спросил граф Зилайн. - Мы установили подлинность подписи и печати. Король Анхег заявляет, что он не только читает все, что подписывает, но и диктует каждое письмо и обращение лично. В то же время мы находим в документе несоответствия.
- Зилайн, - едко сказал Анхег, - ты случайно на досуге юриспруденцией не занимаешься? Говоришь ты прямо как какой-нибудь законник.
Граф рассмеялся.
- Я просто стараюсь быть точным, ваше величество, - сказал он.
- Ненавижу законников.
Весь остаток дня проклятое письмо было предметом обсуждений, но никакого решения так и не было принято.
Усталый Гарион отправился спать, пребывая в таком же недоумении и неуверенности, как и в начале дня.
Он плохо спал и проснулся поздно. Лежа в кровати под балдахином и пытаясь разобраться в своих мыслях, он услышал голоса, доносившиеся из соседней комнаты. От нечего делать Гарион принялся угадывать, кому они принадлежат. Конечно, там была Сенедра и тетушка Пол. Легко можно было узнать королеву Лейлу по ее заливистому смеху. По характерному мимбрийскому диалекту он определил Нерину и Ариану. Там были еще дамы, но различить в общем шуме их голоса оказалось невозможно.
Гарион медленно сел на постели, чувствуя себя совершенно не выспавшимся. Он откинул в сторону пуховое одеяло и спустил ноги на пол. Ему совсем не хотелось начинать этот день. Он вздохнул и поднялся. Взглянул на строгий черный камзол, который надевал вчера, и покачал головой. Если он опять наденет траур, это может быть расценено как молчаливое обвинение в злодеянии короля Анхега. Этого любой ценой надо было избегать. Гарион пересек комнату и подошел к тяжелому шкафу, где хранилась его одежда; он выбрал один из своих традиционных голубых камзолов и начал одеваться.
Разговор в соседней комнате был прерван неожиданным стуком в дверь. Он услышал голос королевы Ислены:
- Могу я сюда войти?
- Конечно, - ответила тетушка Пол.
- Я подумала, что... - Ислена запнулась, а потом начала сначала: - Принимая во внимание случившееся, я решила, что мне лучше держаться в стороне.
- Ерунда, - заявила королева Лейла. - Входите же, Ислена.
Раздался всеобщий одобрительный шумок.
- Клянусь вам всем, что мой муж неповинен в этом злодеянии, - громко сказала Ислена.
- Никто и не сомневается в этом, - ответила ей тетушка Пол.
- Я уверена, что Гарион вместе с остальными скоро выяснит всю подоплеку, - уверенно сказала Сенедра. - Тогда все и прояснится.
- Мой бедный Анхег совсем не спал прошлой ночью, - грустно сказала Ислена.
- Я понимаю, он кажется грубым, но в душе он чувствительный и ранимый человек. Все это очень его задело. Он даже плакал.
- Защитники и повелители наши отметят за пролитые слезы мужа твоего, отметят над телом подлого злодея, снискавшего всеобщее презрение за бесчестное убийство славного ривского сенешаля, - с пафосом провозгласила баронесса Нерина. - И глупцы те, кто нетверд в вере в чистоту помыслов доброго короля Анхега, и, когда правда восторжествует, да будут покрыты позором они за неверие свое.
- Я могу лишь надеяться на то, что так и случится, - сказала Ислена.
- Это скорбная тема, дамы, - произнесла кузина Гариона Адара, - а мы здесь собрались совсем по другому поводу.
- Что же за повод, любезная Адара? - спросила Ариана.
- Маленький принц Ривский, Ариана, - ответила Адара. - Мы пришли, чтобы еще раз взглянуть на твоего сына, Сенедра. Я надеюсь, он сейчас не спит, так не могла бы ты принести его сюда, чтобы мы все понянчили его?
Сенедра рассмеялась:
- Я боялась, вы никогда об этом не попросите.
Еще до полудня начался Совет. Короли и их приближенные снова собрались в Голубой комнате. В распахнутые окна широким потоком струился золотистый солнечный свет, а нежный морской бриз колыхал занавеси. В подобных собраниях формальности не соблюдались, и монархи, да и все остальные присутствующие удобно разместились на обитых бархатом креслах.
- Боюсь, мы немногого добьемся, если опять будем пережевывать это письмо, - начал Бельгарат. - Давайте договоримся, что это подделка высокого сорта, и продолжим. - Он взглянул на Кейла. - У твоего отца были какие-нибудь враги на Острове? - спросил он. - Кто-нибудь достаточно богатый и могущественный, чтобы нанять убийц из Черека?
Кейл нахмурился.
- Никто не может пройти по жизни, не наступив ближнему своему на ногу, почтеннейший, - ответил он. - Но ни один человек, я думаю, серьезного зла на отца не таил.
- Истину говорю тебе, юноша, - сказал ему Мандореллен. - Есть люди, кои, обиду чувствуя, лелеют свою злобу втайне и под обманчивой личиной прячут вражду свою, пока не представится случай отметить. История арендийская немало знает тому примеров.
- Возможно, - согласился король Фулрах. - Но все же лучше будет, если мы вернемся ближе к Риве, пока не углубились в дебри арендийской истории.
- Нам бы пригодился список, - предложил Дротик. - Сначала мы напишем имена всех людей с Острова, кого Бренд мог вольно или невольно обидеть, и выясним, имели ли они возможность организовать это преступление. Когда список сократится, можно будет начать расследование. Если за этим стоит кто-нибудь из Ривы, он либо должен был ездить в Черек, либо сноситься с черекцами не так давно.
Составление списка заняло все утро. Кейл посылал за документами, и все изучали решения, принятые Брендом за последние пять лет. Сенешаль был еще и Верховным мировым судьей - он вынес много вердиктов, и в каждом случае кто-то выиграл, а кто-то проиграл.
После второго завтрака они принялись отсеивать тех, кто не обладал достаточным богатством или могуществом, чтобы воспользоваться услугами наемных убийц.
- Ну вот, - сказал Дротик, вычеркивая очередное имя. Он поднял список. - Мы сократили его до разумных размеров.
Раздался почтительный стук в дверь. Один из стражников, стоявших в коридоре, вошел в комнату и прошептал что-то на ухо Бараку. Рыжебородый Бэрак кивнул, поднялся и вышел вслед за стражником.
- А этот? - спросил Дротик у Кейла, указывая на следующее имя в списке.
Кейл почесал щеку.
- Не думаю, - ответил он.
- Ведь это была тяжба о земле, - напомнил Дротик, - а некоторые люди из-за земли на многое готовы.
- Это всего лишь пастбище, - вспомнил Кейл, - и совсем небольшое. А у него и своей земли столько, что он едва ли помнит обо всех участках.
- Отчего же он обратился в суд?
- Иск предъявила другая сторона.
В комнату вернулся Бэрак.
- Анхег, - сказал он своему кузену, - приехал Грелдик. Он хочет сказать тебе что-то очень важное.
Анхег начал подниматься со своего места, но потом посмотрел на остальных.
- Пусть войдет сюда, - коротко бросил он, - я не хочу, чтобы люди думали, будто у меня есть секреты.
- Мы все имеем свои секреты, Анхег, - тихо промолвила королева Поренн.
- Я сейчас в несколько ином положении, Поренн. - Он поправил свою зубчатую корону, сползшую было на одно ухо.
В этот момент в комнату вошел бородатый, одетый в меха Грелдик.
- У тебя дома неприятности, Анхег, - сказал он резким хриплым голосом.
- Какие?
- Я только что из Ярвиксхольма, - ответил Грелдик. - Настроение тамошних жителей дружелюбным не назовешь.
- Ничего нового в этом нет.
- Они пытались потопить меня, - сказал Грелдик. - Они понаставили катапульт на утесах по обоим берегам фьорда, ведущего к городу. Булыжники сыпались на меня как град.
Анхег нахмурился.
- Почему они стреляли?
- Наверное, не хотели, чтобы я увидел, что они делают.
- Что же такое делают ярвиксхольмцы, чтобы так секретничать?
- Они строят флот.
Анхег пожал плечами.
- В Череке многие строят корабли.
- Сотню сразу?
- Сколько?!
- Я был очень занят, стараясь увернуться от падающих камней, так что не мог сосчитать точно, но весь дальний конец фьорда занят верфями. Кили уже заложены, а сейчас ставят шпангоуты. Да, на городских стенах тоже идут работы.
- На стенах? Они и так выше, чем стены Вал-Алорна.
- А сейчас они еще выше.
Лицо Анхега стало мрачным.
- Что они замышляют?
- Анхег, если ты строишь флот и начинаешь укреплять фортификации, это означает, что ты готовишься к войне. А если при этом пытаешься потопить корабль человека, известного своей лояльностью по отношению к короне, обычно это означает, что ты собираешься воевать со своим королем.
- Он верно говорит, Анхег, - заметил Бэрак.
- Кто сейчас управляет Ярвиксхольмом? - спросил Гарион.
- Медвежий культ, - с отвращением сказал Анхег. - Последние десять лет они просачиваются в город со всего Черека.
- Это очень серьезно, Анхег, - заметил Бэрак.
- И совершенно на них не похоже, - заметил Дротик. - Культ никогда раньше не вел политику противостояния.
- Какую политику? - спросил Анхег.
- То есть не воевал с короной в открытую, - объяснил начальник драснийской разведки.
- Что ты такое говоришь?
- Дело вот в чем, - пожал плечами Дротик. - Культ всегда действовал исподволь - пытался заручиться достаточной поддержкой в верхах, чтобы принуждать королей Алории проводить их политику. Я считал, что они никогда и не рассматривали возможность вооруженного выступления.
- Все когда-нибудь происходит в первый раз, - сказал Хеттар.
Дротик хмурился.
- Совсем на них не похоже, - пробормотал он. - Прямая противоположность той линии, которую они проводили на протяжении трехсот лет.
- Иногда люди меняются, - сказал генерал Брендиг.
- Но не Медвежий культ - в уме приверженца любого культа места хватает только для одной идеи.
- Я думаю, тебе надо как можно скорее возвращаться в Вал-Алорн, Анхег, - предложил Грелдик. - Если они спустят корабли на воду, то смогут захватить весь западный берег Черека.
Анхег покачал головой.
- Мне надо остаться здесь, - заявил он. - Сейчас у меня гораздо более важные дела в Риве. Грелдик пожал плечами.
- Это ведь твое королевство, - сказал он, - по крайней мере пока.
- Спасибо, Грелдик, - сухо поблагодарил его Анхег. - Ты и не представляешь, как греет меня эта мысль. Как скоро ты можешь попасть в Вал-Алорн?
- Три, может быть, четыре дня. Зависит от того, попаду ли я в устье Черекского залива ко времени прилива.
- Отправляйся туда, - велел ему Анхег. - Передай адмиралам, чтобы выходили из Вал-Алорна и занимали удобные позиции у входа во фьорд Хольберг. Надеюсь, после окончания Совета я отправлюсь в небольшое путешествие в Ярвиксхольм. Сжечь верфи не так уж трудно.
Ответом ему была недобрая улыбка Грелдика.
Когда вечером работа Совета была прекращена, Кейл догнал Гариона в освещенном факелами коридоре.
- Мне кажется, тебе есть над чем подумать, Бельгарион, - тихо сказал он.
- Да?
- Меня беспокоит выдвижение черекского флота.
- Это флот Анхега, - ответил Гарион, - и его королевство.
- О новых верфях в Ярвиксхольме мы знаем только со слов Грелдика, никем не подтвержденных, - заметил Кейл, - а от фьорда Хольберг до Ривы всего три дня пути.
- Не слишком ли мы подозрительны, Кейл?
- Ваше величество, я полностью согласен, что король Анхег попал под необоснованные подозрения по поводу убийства моего отца, но это новое совпадение, когда черекский флот вышел на позицию в пределах досягаемости Ривы, меняет дело. Мне кажется, мы должны позаботиться о нашей безопасности - просто на всякий случай.
- Я подумаю об этом, - коротко сказал Гарион и пошел по коридору дальше. На следующий день, примерно в полдень, приехал Шелк.Он был одет в роскошный серый бархатный камзол; как повелось в последнее время, на пальцах его сияли дорогие самоцветы. Коротко поприветствовав друзей, он уединился с Дротиком для приватной беседы.
Когда после обеда в комнату Совета вошел Бельгарат, на его лице играла самодовольная ухмылка. В руке он держал письмо короля Анхега.
- Что такое, папа? - с любопытством спросила Польгара. - Ты похож на корабельного кота в рыболовной лодке.
- Я всегда радуюсь, когда удается разрешить загадку, Пол. - Он повернулся к остальным. - Как выяснилось, Анхег действительно написал это письмо.
Король Анхег вскочил на ноги - лицо его было искажено гневом.
Бельгарат вытянул руку, восстанавливая порядок.
- Но, - продолжал он, - Анхег писал совсем не то, о чем говорится в письме. - Он положил лист пергамента на стол. - Взгляните, - пригласил он их.
Гарион посмотрел на письмо и увидел красные бук вы, проступившие под теми словами, которые возлагали ответственность за смерть Бренда на короля Анхега.
- Что это, Бельгарат? - спросил Фулрах.
- На самом деле это письмо графу Мэлоргу, - ответил старик. - В нем Анхег сообщает о своем решении поднять налоги на промысел сельди.
- Это письмо я написал четыре года назад, - сказал Анхег озадаченно.
- Совершенно верно, - подтвердил Бельгарат. - А если мне не изменяет память, граф Мэлорг умер прошлой весной?