И потому, когда ворвались оккупанты и воспользовались её прелестями, Фэй ничуть не расстроилась. Она гордилась своим дипломом гейши и пятью годами стажа в портовых доках. Но грубая солдатня приняла искусство любви за неприкрытое распутство.
Её брезгливо забили прикладами.
* * *Ровно через восемь минут после вылета Мэт завис в километре от заданной точки, сделал два пристрелочных залпа и шквалом НУР разделал в радиоактивную пыль вражеский ДОТ, почему-то оборудованный подъездом для больничных каров и размалёванный красными крестами.
Улыбаясь, Мэт напевал прилипчивую песенку из рекламного ролика, когда сверхпрочная пуля прошила бронестекло и впилась в забрало его шлема.
Подголовник катапультного кресла сильно замарало.
* * *Ли дослал в казённик новый патрон. Вытащил из кармана складной нож и принялся ковырять на прикладе первую зарубку.
Метрах в двухстах от его дома карусель детской площадки снесло упавшим с неба вертолётом.
* * *Из подвала яростно отстреливались. Стальные сердечники бронебойных пуль бессильно рикошетили от брони.
Толян развернул киботанк напротив входа, эффектно подставив борт, занавешенный противокумулятивными блоками. Типа, давайте шавки, я презираю вас и не боюсь. Толян действительно не боялся: если б у местных были гранатомёты, давно бы жахнули.
Игриво качнувшись, пушка отрыгнула сгусток пламени.
* * *Чжень трясся от страха на чердаке соседнего дома.
Воевать не хотелось категорически. Но и выставить себя трусом перед супругой он не мог. Чтобы хоть как-то оправдать дрожь в коленях, Чжень поймал по радио речь Великого Могола ибн Микадо и очень храбро прослушал её на максимальной громкости.
– В тяжкую годину надо сплотиться, – велел радиоприёмник голосом вождя, – и сделать харакири, а то и сеппуку!
Чжень с сомнением пощупал свой дряблый животик и решил пока что не спешить. Вспарывать брюшину после обильного завтрака? Это как-то неприлично.
Это испортит карму на десять жизней вперёд.
* * *В голове волнами накатывал гул – точно прибой после шторма…
Очнувшись, Мария Делакрус сразу поняла, что кровь на ней вовсе не чужая. Хорошо хоть зеркальце разбилось при посадке, а то увидела бы, что ухо оторвано и – о, ужас! – тушь потекла.
«А ведь форму-то новую только-только получила!» – расстроилась красотка, разглядывая брючину экзокомба, оттяпанную по колено. Вместе с ногой оттяпанную. Это ж каким осколком надо было зацепить, чтобы вот так?..
Достав из аптечки малюсенький шприц с обезболивающим, Мария уколола культяпку и перетянула резинкой от кружевного белья. И, прихватив связку гранат, поползла прочь из подвала.
Тут и там валялись товарищи по оружию, кто-то ещё стонал.
Ну полный бардак!
* * *Приклад был сделан из хорошего пластика, очень твёрдого, а нож оказался тупым.
На пятой зарубке малыш Ли натёр себе мозоли.
* * *Выстрелы разом затихли. Ещё бы, три осколочных подряд легли в подвал один за другим.
Толян откинул люк. Липкое от пота лицо охладил ветерок. Приказ выполнен. Теперь доложить начальству и дождаться, пока подойдёт пехота.
– Жить же можно! – сказал он парням, и те одобрительно загудели.
* * *Бахнуло от души. Связка легла аккурат в открытый люк. Киботанк – на башне вроде была эмблема ОДФ? – мгновенно вспыхнул. Но этого Мария уже не увидела. Жар был таким сильным, что у неё загорелись волосы и…
И всё прочее тоже загорелось.
* * *Город пылал. Город бомбили уже третий час подряд.
Бомбили осторожно, из космоса наводя на цели высокоточные ракеты. «В игольное ушко крылатую просуну!» – хвастался Боб. И ведь просовывал! Он мечтал о том, как после заварушки обнимет свою Машеньку, первую красавицу Флота, станет перед ней на колени и скажет: «Мария Делакрус, солнце моё, Бабец мой, а выходи-ка за меня…»
Пока Боб мечтал, вцепившись дрожащими от вожделения пальцами в пульт запуска, слишком «точная» бомбардировка стёрла с поверхности планеты посадочную площадку транспортников.
Вместе с транспортниками.
* * *Автоматические цистерны заливали пожары водой, зачерпнутой из ближайшего океана. Такова воля лорда-адмирала: не допустить распространения возгорания. О его приказе храбрец Чжень, конечно же, не знал, что не помешало небесному водопаду смыть дом, в котором он прятался. Обломки перекрытий надёжно похоронили Чженя. А вот приёмник уцелел и ещё долго, пока не сели батарейки, разглагольствовал о величии ритуального суицида.
Малышу Ли не довелось прослушать историческую речь Великого Могола ибн Микадо, и всё же живот его скрутило от боли. Ничего такого, просто срочно надо на горшок.
Уронив дедушкин подарок на асфальт, Ли помчался домой.
По пути ему попадались тела тех, кто слишком серьёзно воспринимал радиопередачи.
* * *Поддерживаемый адъютантами, лорд-адмирал обогнул дымящийся киботанк. Впереди в пыли и копоти обозначились контуры здания с вывеской «Супермаркет».
Лорд-адмирал молодецки присвистнул и грозно скосил бровь.
Янычары его личной охраны короткими перебежками рванули в указанном направлении.
Спустя полминуты рухнул кусок стены. В торговом зале дружно захлопали нейтронные гранаты – санобработка помещения никогда не помешает. Лорд терпеть не мог тараканов. Эти твари вызывали у адмирала панический ужас.
Судя по показаниям датчиков биоактивности, тараканов в супермаркете не было – ни живых, ни мёртвых, ни плюшевых, никаких вообще. Лорд-адмирал облегчённо вздохнул и, наступая на ещё тёплые трупы солдат (вроде форма наша, а?), подошёл к кассе.
Протянув руку, он вытащил из бокса пачку «Звёздной радости Light», распечатал, достал сигарету. Клацнула зажигалка, лорд-адмирал жадно затянулся. Истинное наслаждение! А казалось бы, всего лишь цилиндрик с угольным фильтром, ничего особенного. Просто табак.
Зажмурившись и выпустив сизое колечко, лорд-адмирал проблеял командирским фальцетом:
– Пока не пыхну, прям сам не свой! Чумной какой-то… о-о-о, как хорошо! Молодцы! Объявляю всему Флоту благодарность! За проявленный в поисках курева героизм! Урра!!! Всё, возвращаемся на базу.
* * *Особо Дальний Флот покидал планету, один за другим корабли взмывали в небо. А где-то внизу, огибая развалины, мальчик Ли спешил домой.
В свои восемь лет он твёрдо знал: курить – вредно для здоровья.
Вадим Филоненко Захватчики
Хмельное солнце пошатывалось в зените.
Ярик знал, что к вечеру солнц станет два, а то и три – если утренний опохмел все-таки плавно перерастет в дневную попойку. Конечно, закат из нескольких качающихся солнц должно быть очень красивое зрелище, вот только Ярику еще ни разу не удалось полюбоваться на него – непривычный к местному самогону, он вырубался раньше. Хотя Федул утверждает, что через годик-другой Ярик привыкнет и будет вместе со всеми смотреть по вечерам на закат.
– Годик-другой… У, падлы! – Ярик тяжело помотал головой и погрозил кулаком безмятежным синим небесам. – Что же вы делаете-то, а? Спаиваете, гады?
Небо в ответ промолчало.
Ярик несколько мгновений подозрительно вглядывался в синеющую высь, а потом повеселел:
– Ничего! Может, сегодня и обойдется…
Он осекся – высоко в небе показались едва различимые черные точки.
– Коханый, що ты тут робиш? – Из сеней выглянула Оксана. – Не стой на пригриве. Иди у хату, мое сердэнько, я борща наварила, пампушек испекла…
При мысли о еде желудок подозрительно взбрыкнул, норовя выбросить наружу выпитые с утра для поправки здоровья сто грамм первача вместе с солененькими огурчиками. Ярик судорожно сглотнул.
– Коханый, – певучий, звонкий голос Оксаны одурманивал почище первача. – Пампушки тока из печи, белые да пышные, як ты любишь…
– Да погоди ты с пампушками! – Ярик ткнул рукой в небо. – Глянь, не видишь, что ли? Летят!
– Снову?! – Оксана ахнула. – От же ж неймется людям! Будто медом им тут намазано.
Она продолжала охать и причитать, но Ярик уже не слушал. Он подошел к жестяной бочке, до краев наполненной дождевой водой, задержал дыхание и погрузил голову по плечи. Выпрямился, отфыркиваясь и недовольно морщась, – теплая, нагретая солнцем вода облегчения не принесла.
Оксана уже стояла рядом с расшитым полотенцем в руках.
– На рушник, милый. Оботрись, а я до дядьки Панаса збигаю. Скажу, що вони снову летять.
– Да спроси у него, что там с моим истребителем? Вернули шасси на место?
Лихие братья Загоруйко открутили от истребителя Ярика шасси и приспособили их к тележке, на которой перевозили сено.
– Слышь, Оксана, про истребитель мой спроси, не забудь! Дядька Панас еще на прошлой неделе пообещал, что разберется с Загоруйками.
– Да навщо тоби истребитель, коханый? – переполошилась Оксана. – Невжели ти собрався з ними, – она ткнула рукой в далекие черные точки, – воевати?! В одинцы?!
– Слышь, Оксана, про истребитель мой спроси, не забудь! Дядька Панас еще на прошлой неделе пообещал, что разберется с Загоруйками.
– Да навщо тоби истребитель, коханый? – переполошилась Оксана. – Невжели ти собрався з ними, – она ткнула рукой в далекие черные точки, – воевати?! В одинцы?!
– Почему в одиночку? А Глеб? Леха? Стасик? Нас здесь целое звено истребителей, причем не абы каких, а лучшего космо-десантного полка Центральной Империи!
– Ах! – всплеснула руками Оксана и принялась заполошно заплетать-расплетать свою густую – толщиной в запястье Ярика – русую косу. – Про що ти кажеш! Глеб! Леха! Да вони опосля вчерашнего пид столами пьяни лежать! А Стасик у свинарнику храпить. Вышел ранком до ветру, а назад у хату дорогу не нашел. – Девушка хихикнула, прикрывая ладошкой очаровательный ротик.
– Оксана, ты что, не понимаешь? – разозлился Ярик. – Это, – он ткнул пальцем в небо, – враги летят! Захватчики. Истребители Содружества! Лучшие космо-десантники во всей Вселенной… после нашего Императорского Полка, разумеется, – торопливо поправился он. – Их надо еще в воздухе перехватить, потому что если они сумеют высадить десант… Короче, беги к дядьке Панасу, Оксана, предупреди его, пусть народ собирает. А я попробую своих парней разбудить…
* * *– Дядьку Панас! Дядьку Панас! – Оксана ворвалась в хату сельского головы.
Жена Панаса Катерина в это время собирала на стол обильный завтрак-обед. При виде Оксаны она улыбнулась приветливо и хотела позвать ее к столу, но девушка отмахнулась:
– Не до еды мени, тетя Катя. А де дядька Панас?
– В сарае возится. У нас вчера генератор забарахлил, вот он и пытается его починить. Так что ты как раз вовремя – глянешь, что там и как. Ты же у нас лучший электрик на все село.
– Та зараз не до генератора, тетя Катя. Мой-то собрався в одинцы с целой армией воевати!
– А они что, опять летят? – Катерина сокрушенно покачала головой.
– Ага. – Оксана всхлипнула. – Летять… Ярик, кажет, Содружество… А може, и еще кто… Ярик собрався парубков своих будить и к вражинам летети. У воздухе, мол, зустринем… Убьють його, тетя Катя!
– Не убьют. Не на чем ему лететь. – Катерина достала из печи ароматную горячую буханку хлеба и принялась нарезать на аккуратные ломти. – У твоего Ярика шасси же на истребителе нет. Да если б и были… – Она воровато стрельнула глазами. – Панас еще прошлого дня с его истребителя стабилизационный блок снял и к трактору пристроил. Да и остальные леталки не в лучшем состоянии. У Стасовой навигация того… в ней Федул поковырялся, что-то там для своего самогонного аппарата открутил. На Лехиной стекла переднего нет – братья Загоруйки постарались. А с Глебовым аппаратом Мишка повозился. После Мишки, сама знаешь, только фюзеляж и остается. Так что не беспокойся, никуда твой ясный сокол не полетит. Здесь с нами останется.
Оксана повеселела, ухватила румяный пирожок, откусила:
– Ох, и смачно ж ви печете, тетя Катя! Мни б так навчиться.
– Еще лет пять здесь проживешь, научишься, – заверила ее Катерина.
В хату вошел Панас, хмуро кивнул Оксане:
– Утречка доброго, Ксанка. А у нас генератор накрылся. Кажись, катушка полетела.
– Тэж мени проблема, – фыркнула девушка. – Снимем с Яриковой леталки преобразователь и вам поставимо.
– А подойдет? – засомневался Панас.
– Та там переробити пара пустяков, – заверила девушка. – Завтра ж зроблю.
– А почему не сегодня? – удивился Панас.
– Так ведь летят, – вмешалась Катерина. – Вон Ксанка говорит, Ярик воевать собрался.
– Ну, один-то он много не навоюет. Народ созывать надо. – Панас с сожалением оглядел уставленный кушаньями стол. – Вот чертяки! Ведь первый день, как из запоя вышел, только-только как следует поесть собрался, а тут на тебе – летят! Нет, чтобы завтра прилететь. Ну, никакого понятия у людей…
* * *Десантные корабли Содружества легли на орбиту небольшой сине-зеленой планеты – предполагаемого объекта захвата.
И сразу же начались странности – старших офицеров срочно вызвали на флагманский корабль для постановки задачи. Вызвали в самом прямом смысле: дескать, садись в транспортный челнок и лети. Обычно постановка задачи проводилась виртуально, но сейчас командующий потребовал личного присутствия каждого из старших офицеров.
– Не знаешь, зачем их всех на флагмане собрали? Почему не по видеофону, как обычно? – недоуменно спросил взводный одной из десантных групп Николас Ллойд у своего бойца Грэхема Дэвиса.
Подружка Грэхема служила при штабе, и потому он был, как правило, в курсе основных событий. Вот и сейчас вопрос командира не застал его врасплох.
– Особый режим секретности, сэр, – авторитетно заявил Грэхем. – Чтобы те, – он ткнул рукой в пол, имея в виду предполагаемый объект захвата, – не смогли перехватить наши передачи и узнать план атаки. Уж больно они сильны, сволочи.
– Сильны?.. – Николас с сомнением почесал подбородок. – А почему тогда подходы к планете не охраняются? Ни комплекса противокосмической обороны, ни орбитальных патрулей. Да что там патрулей, на орбите вообще ни одного спутника нет. Они, – он тоже ткнул рукой в пол, повторяя недавний жест бойца, – небось, и не знают, что мы уже почти сутки у них над головой висим!
– Может, и знают, – возразил Грэхем. – Только не боятся они нас, сэр. И никого не боятся… – Он оглянулся по сторонам, высматривая, нет ли поблизости посторонних, и понизил голос до шепота: – Мелани… ну, подружка моя… шифровала сводку по этой самой планетке…
– И? – не выдержал Ник.
– Она говорит, там такие страшные вещи понаписаны… Будто бы наша теперешняя операция уже десятая по счету. Девять раз уже Содружество пыталось эту планету захватить!
– Вот как? – удивился Ник. – Я ничего такого не слышал.
– И никто не слышал. Потому что подразделения, которые атаковали эту планету до нас, полегли все, до последнего бойца. Ни единого человека не уцелело! И никто толком не знает, что же там произошло. Просто люди и техника исчезли, словно их и не было.
– А почему тогда мы не разнесем в пыль эту долбанную планету? Зачем раз за разом пытаемся высадить десант? – после паузы вновь заговорил Ник. – Надо обстрелять ее главные города с орбиты из квантовых пушек, а потом ядерную ковровую бомбардировку по космодромам и промышленным объектам…
– Да нет там никаких городов, космодромов и промышленных объектов! – перебил Грэхем.
– Как нет? – опешил Ник.
– А вот так! Мелани видела картинки с наших спутников-шпионов. Она говорит, нет там ничего этого.
– А что есть? Местные-то, к примеру, где живут? В пещерах? Под землей?
– На земле. В поселениях таких. – Грэхем сделал беспомощный жест рукой, пытаясь объяснить. – Типа хуторов или деревень, какие и у нас были века три-четыре назад. А еще у них там леса по всей планете. Реки просто так по земле текут – не в трубы забраны, как у нас теперь, а прямиком по земле. Как в том историческом фильме… как же он назывался… Помните, сэр, в прошлой десятидневке нам показывали?
– Я не смотрел.
– Зря. Хороший фильм… А я недавно побывал в настоящем лесу, – вспомнил Грэхем. – В прошлое увольнение меня Мелани затащила на аттракцион, «Сосновый лес» называется. Там такой зал с земляным полом, а в нем несколько деревьев. И кустик один с красными ягодами. Да не из биомассы ягоды, а самые настоящие. За особую плату можно было сорвать одну и съесть. Мелани попробовала.
– И как?
– Необычно, говорит… А там, – Грэхем снова ткнул рукой в пол, – такие леса не в залах, а прямо на поверхности планеты растут. Может, даже и кусты с ягодами есть.
Ник с сомнением посмотрел на подчиненного.
– Это что же? Не планета, а сплошной аттракцион, получается? Почему же нам никак не удается ее захватить? Чем же местные жители так опасны?
– Кто ж их знает… Но десять наших боевых групп там полегло… кстати, надо отдать им должное – сами-то они ни на кого не нападают. Даже в космос не выходят! Сидят себе на своей планете и своими делами занимаются. Это мы к ним все время лезем…
* * *– Да брось ты, Яр, – выдернутый из хмельного сна Стас поморщился и поглядел недовольным взглядом на небольшой одноместный летательный аппарат, который на армейском жаргоне Центральной Империи звался «истребителем».
По форме напоминающий каплю, истребитель лежал на боку возле леса в окружении малинника. Вообще-то он должен был стоять посреди поля на гусеничных шасси – тех самых, которые сняли братья Загоруйко. Они же оттащили леталку в малинник – подальше от посторонних глаз, и положили ее на бок, чтобы было удобнее «разувать».
Теоретически истребитель мог взлететь и без шасси, но для этого его надо было хотя бы вытащить из малинника.
– Давай, Стас, берись с другого конца, – раздраженно потребовал Ярик. – Мне одному истребитель не поднять.