– Конечно, оно оставалось при мне. Даже когда меня зачислили в сборную на постоянной, так сказать, основе. Другое дело, что накопленный в процессе работы с тремя тренерами и игроками сборной опыт сыграл благую роль. Ну, хотя бы в плане такой непростой вещи, как человеческий фактор. Я всегда очень быстро устанавливал контакты с людьми. И поэтому к моменту моего утверждения в статусе врача сборной уже знал многих. И меня многие знали. Однако при этом не следует забывать, что предстояло самое главное. То есть, как это уже было у меня в коньках, я должен был всем доказать: место в главной футбольной команде занимаю по праву.
– Ну, что ж! Итак, весной 1970-го вы официально вступили в права врача сборной. Чем тогда занималась команда?
– С апреля готовилась к чемпионату мира в Мексике. Сначала футболисты тренировались на сборе. Потом провели пару товарищеских игр в Москве. Одну из них – по-моему, с поляками – проиграли и улетели в Южную Америку. Перед выступлением на чемпионате мира в Мексике ребятам предстояло пройти акклиматизацию. Поэтому маршрут следования выбрали с остановками в странах, расположенных на высокогорье. Сначала залетели в Эквадор (2400–2700 м над уровнем моря), потом в Колумбию. И только оттуда отправились в Мексику.
– Мне казалось, у врача сборной должен быть «штаб», помощники?
– Кроме меня – единственного в команде врача – восстановлением игроков занимались два массажиста: Владимир Шмелев, который раньше трудился в московском «Динамо» – когда я пришел, он уже в сборной с Качалиным работал. Плюс Анатолий Морозов из Спорткомитета СССР. Вот, собственно, и весь «штаб».
– Интересно, как – если сравнивать – работали ваши зарубежные коллеги в Мексике?
– Ну, у немцев, например, в «команде» медиков я насчитал тоже троих: главный врач и двое подчиненных ему коллег, работу которых он координировал: травматолог и то, что у них называется «интернист» – терапевт по-нашему. Такой же состав наблюдал у англичан.
– И еще, наверное, массажисты?
– У них нет такой должности. Есть физиотерапевт. Массажисты имеют среднее медицинское образование.
– Равноценны те три профи с вашими тремя?
– Нет, иностранцы на две ступеньки выше. Взять хотя бы тот же массаж. Теперь его качество улучшилось, диапазон воздействия намного расширился. Он в несравненно большей степени опирается на науку. Уже тогда немецкие коллеги – спортивные врачи были ко всему этому много ближе нас. Потому что тот массаж, который я тогда застал, оставался примитивным. Те, кто этим занимался – в том числе в нашей сборной, – не имели представления, что такое точечный, сегментарный массаж.
– Это наш уровень?
– Да, уровень, сильно отстававший от мирового. Потому что в командах соперников были дипломированные физиотерапевты, допущенные ко всем доврачебным случаям оказания помощи, за исключением инъекционной терапии – ее делал главврач команды. С остальным эти специалисты справлялись профессионально. Они уверенно проводили соответствующие процедуры и даже в случае необходимости могли сделать рентгеновские снимки.
То же самое скажу про итальянских коллег, поскольку имел возможность наблюдать за их работой. Мы чуть ли не ежегодно проводили сборы в Коверчано под Флоренцией. Там находится база сборной Италии – центральная учебная зона и головной офис местной федерации футбола. Здесь проходят обучение и лицензирование все их тренеры. Тут также расположился Зал славы итальянского футбола…
В этой своеобразной футбольной Мекке, где проводились международные семинары и симпозиумы, после падения «железного занавеса» совершенствовались и многие наши специалисты. Поскольку там регулярно тренировались 1-я и 2-я сборные Италии, мне довелось часто общаться с их врачами. И многое почерпнуть. Особенно полезной оказалось наблюдение за работой массажиста национальной команды. Уникальный специалист! Вот он, кстати, имел среднее медицинское образование. Но феномен есть феномен. Прекрасно владел физиотерапевтическими методами лечения, управлялся с рентгеновской техникой.
Здесь, вероятно, к месту заметить вот о каком нашем упущении. Для работы с физиотерапевтическим оборудованием нужно иметь допуск. Потому как, если, не дай бог, что случится, врач, не имеющий такого документа, пойдет под суд. А за рубежом специалисты данного профиля носили в кармашке соответствующий диплом. Поэтому проблем, подобно нашим, у них не возникало. У нас же, если не ошибаюсь, долго никто допуска не имел, в том числе я. Соответствующий сертификат мне выдали потом, после окончания курсов физиотерапевтов.
Зачем же удивляться тому, что уровень медобслуживания в зарубежных командах – тем более в сборных – долго оставался намного выше, чем у нас! Грустно вспоминать, сколько лет я работал с фельдшерским чемоданчиком – с тем, что медсестры ходили по вызову на дом.
Знаете, что помещалось в этом «чуде» из дерматина? Пузырьки с йодом и зеленкой, бинты отечественные, пластырь и мазь. Особых мазей назвать не могу. В основном упомянутые апизатрон, «бон-бенге», из лечебных – мазь Вишневского, ихтиоловая мазь… А еще до сих пор популярный у нашего брата хлорэтил для быстрой анестезии при болевом синдроме. Чтобы было понятнее, напомню много раз виденную всеми картину: врач команды выбегает на поле к лежащему на газоне игроку и брызгает тому на травмированное место неким препаратом… Добавьте к перечисленному кое-что из аппаратуры низкого качества. Вот и все мое оснащение!
Кстати, в 1-м же матче в Мексике, где наши ребята играли с хозяевами чемпионата, случился момент, когда эти сложенные в моем дерматиновом чемоданчике «богатства» увидел весь стадион.
МЕКСИКА – СССР – 0:0. 31 мая 1970 г. Матч группового турнира IX чемпионата мира.
Мехико. Стадион «Ацтека». 108 000 зрителей.
Судья – К. Ченчер (ФРГ).
СССР: Кавазашвили, Логофет, Шестернев (к), Капличный, Ловчев, Серебряников (Пузач, 46), Асатиани, Мунтян, Нодия (Хмельницкий, 68), Бышовец, Еврюжихин.
– Расскажите, пожалуйста, об этом, видимо, цирковом номере!
– В одном из игровых моментов при столкновении с соперником центральный защитник Виктор Капличный рассек лоб. В месте рассечения, где очень много сосудов, началось обильное кровотечение. А судья, простите, такая скотина попалась – не останавливает игру, и все! Потом все же соизволил – засвистел.
Выскочил я на поле. И, увидев вблизи все залитое кровью лицо Виктора, от волнения даже немного стушевался. Тем не менее то, что нужно, сделал: кровь вытер, тампоны положил и затянул бинтом. При этом, понятное дело, несколько завозился. Тем более что судья мне под руку все на часы показывал – мол, давай, закругляйся, занимайся этим за бровкой. А я по-русски объяснял: «Подождите, сейчас завяжу». Но судья – ноль внимания. Только вдруг взял чемоданчик и потащил его к бровке. А тот на ходу возьми и раскройся. Так все содержимое на газон и высыпалось. Более ста тысяч зрителей наблюдали эту картину…
– Ладно, «чудо» медицины, а что с Капличным?
– Виктор мужественно доиграл. Однако травма оказалась такой, что требовалось срочно накладывать швы. Но я не «шил». У меня даже материала не было с собой. Все, что смог сделать, – после матча отвел его в медпункт стадиона. И там сделали все, как нужно…
– Из рассказанного следует: в отличие от зарубежных коллег, вам на чемпионате мира в Мексике пришлось выступать в роли «единого в трех лицах» врача?
– Фактически так. Приходилось быть сразу и «интернистом» и травматологом. А между тем знания мои, конечно, ограничивались оказанием помощи, позволяющей лишь в какой-то степени справиться с чем-то не очень сложным. Так что, слава Богу, в Мексике серьезных травм у игроков – типа повреждения менисков или связок – не было. Сегодня, огладываясь в те дни, я больше чем уверен – наверняка «поплыл бы».
– Вот вы упомянули такой фактор, как высокогорная акклиматизация. И с этим пришлось столкнуться?
– Вот уж как раз это я хорошо знал. Работая с конькобежцами, неоднократно выезжал на высокогорный каток в Медео. Тогда работал в Алма-Ате, тогдашней столице Казахстана, профессор Александр Давидович Бернштейн, углубленно занимавшийся вопросами адаптации и акклиматизации. Именно его рекомендациями мы пользовались, когда приезжали в Медео. Напомню, его расположение – 1600 м над уровнем моря.
А еще было урочище Чимбулак: туда забирались лыжники, это уже в районе 2000 м. Помнится, Кудрявцев, изучив вопрос акклиматизации, решил для себя – готовиться надо в Чимбулаке, а соревноваться в Медео. Но как тренироваться-то? Подходящей ледовой поверхности в урочище не было. Но Константин Константинович решил – не беда: нет катка, однако занятия по общефизической подготовке можно проводить…
– Южная Америка, конечно, выше, чем Чимбулак. Но получается, кому-кому, а уж вам опасности, которые таило высокогорье, были известны?
– Южная Америка, конечно, выше, чем Чимбулак. Но получается, кому-кому, а уж вам опасности, которые таило высокогорье, были известны?
– Как раз это и послужило, может, поддержке моему авторитету. Особенно перед тренерским корпусом, когда обсуждали непростые для них вопросы: какой срок необходим для акклиматизации, в какие дни нужно снизить нагрузки… Вот это все я как раз хорошо знал.
– Почему никто больше из тренерского штаба в данных вопросах не разбирался?
– Опыта не было. Насколько помню, до первенства мира в Мексике наши футболисты в подобных условиях на официальном уровне не выступали. Можно, конечно, обратиться к чемпионату мира-1962 в Чили. Но там матчи проходили в равнинной части.
Глава 10 «Персона грата»
– Вот и настал подходящий момент подробнее поговорить о Гаврииле Дмитриевиче Качалине, а также о вашем дебюте в качестве постоянного врача сборной СССР на чемпионате мира-1970 в Мексике. Под руководством этого наставника национальная команда добилась двух высших – по футбольному рангу – достижений, завоевав золотые медали олимпийского турнира-1956 и выиграв Кубок Европы-1960. Увы, в Мексике руководимая им дружина не снискала лавров. Но сам Качалин – по совокупности всего его трудами достигнутого – так и остался в истории отечественного футбола тренерской «персоной грата», главным режиссером двух самых больших побед нашей сборной. Поэтому интересно узнать, как вам с ним работалось? Какой уровень взаимного доверия изначально установился?
Г.Д. Качалин. Родился 4(17) января 1911 г. в Москве. Заслуженный мастер спорта (1950). Заслуженный тренер СССР (1956). Начал играть в 1928 г. в Москве в команде «Вольный труд» (станция Сортировочная Казанской железной дороги). В «Динамо» (Гомель) и сборной Гомеля – 1933–1935 (по июнь), «Динамо» (Москва) – 1935–1942. В чемпионатах СССР провел 36 матчей. Чемпион СССР (1937, 1940). Обладатель Кубка СССР (1937).
Главный тренер «Трудовых резервов» (Москва) – 1945–1948, «Локомотива» (Москва) – 1949 (с июня) – 1952 (по август), «Пахтакора» (Ташкент) – 1963 (с сентября), 1975 (с августа), «Динамо» (Тбилиси) – 1964 (с апреля) – 1965, 1971–1972, «Динамо» (Москва) – 1973–1974. Под руководством Качалина «Динамо» (Тбилиси) стало чемпионом СССР (1964), 3-м призером чемпионатов СССР (1971, 1972); «Динамо» (Москва) – 3-м призером чемпионата СССР (1973). Тренер (1954, с августа) и главный тренер сборной СССР – 1955–1958, 1960 (с апреля) – 1962 (по июнь), 1968 (с сентября) – 1970 (по июнь). Под его руководством сборная СССР стала олимпийским чемпионом (1956) и чемпионом Европы (1960). Главный тренер молодежной сборной СССР-1965, олимпийской сборной СССР – 1966–1968 (по май). Гостренер отдела футбола Комитета по делам физической культуры и спорта СССР – 1953–1954 (по июль), 1959, 1962 (с июля) – 1963 (по август). Тренер юношеских команд «Динамо» (Москва) – 1940–1941, юношеских команд «Трудовых резервов» (Москва) – 1943–1944, тренер и завуч школы «Динамо» (Москва) – 1975–1995 (с перерывом). Председатель тренерского совета Федерации футбола СССР – 1963 (с мая). Был членом техкома ФИФА. Автор публикаций по вопросам теории и практики футбола, методических пособий («Тактика футбола», 1957). Президент Всесоюзного детского клуба «Кожаный мяч» – 1984–1990. Награжден орденами Трудового Красного Знамени (1957) и Дружбы народов (1981). Скончался 23 мая 1995 г. в Москве. Похоронен на Востряковском кладбище.
– Начну с последнего вопроса. Поэтому расскажу об эпизоде, который произошел в Колумбии, в ходе нашего акклиматизационного маршрута по пути на первенство мира. Во время борьбы за верховой мяч вратарь Рудаков столкнулся с центральным защитником и капитаном Шестерневым. В результате Женя упал и вывихнул плечо. Подобные вывихи нужно уметь вправлять. А я не умел. Вернее, теоретически знал: есть спецприемы, «оказание помощи по методу Джанелидзе», грузинского травматолога, который опубликовал советы по вправлению плечевой головки. Что я теоретически проходил в институте. Поэтому понятно: когда у Рудакова «вылетело» плечо, его завели в раздевалку. Я попытался вправить, но ничего не получилось. Пришлось вызвать «скорую». Рудакова повезли в клинику. Я поехал с ним.
– Постойте! Вы человек из коммунистической страны, приехали в капиталистическую Колумбию, вызвали машину. За это и все остальное ведь надо было платить!
– А как же? Однако вопрос оплаты удалось «разрулить» с помощью нашего переводчика Вячеслава Гаврилова – он в дальнейшем работал заместителем председателя Спорткомитета СССР.
– А до того в «Красной Звезде» заведовал отделом спорта, потом возглавил «Советский спорт»…
– Но тогда Слава, хорошо знавший испанский и, по-моему, английский, выступал в роли толмача. И он с нами поехал. Еще по пути я спросил: «Слава, как оплачивать?» – «Не волнуйся, оплатим!» Короче, на моих глазах в местной клинике Рудакову поставили плечо на место за какие-то полминуты, дав ему, правда, перед этим небольшую дозу наркоза. Почему? У вратарей очень мощный плечевой пояс – нужно было расслабить мышцы. Наркоз проходит те же фазы, что и опьянение. Поэтому когда на Рудакова надели маску, дали наркоз, у него язык заплетался. Ну, это – детали! Главное – плечо поставили на место.
– На этом история благополучно закончилась?
– Да нет! Возникла следующая проблема. По нашей отечественной школе – я это знал – ставят головку на место и для фиксации руки в соответствующем положении делают гипсовую повязку. Специалисты из местной клиники с гипсом возиться не стали, а просто, прижав руку бинтом к туловищу травмированного, оставили ее на привязи. И все – ходи два месяца в таком положении. Я говорю: нет, в Москве мы иначе делаем. Они: а мы гипс не используем. Пришлось все же настоять. Рудакову положили гипс. Когда вернулись в отель, было далеко за полночь. Однако никто из руководителей не спал. Все ждали возвращения и моей информации. Я доложил. У наставников сборной сразу возникли вопросы. Больше других сомневался, пожалуй, Алексей Александрович Парамонов – помощник Качалина. Во всяком случае, именно он вопрошал:
– Какой гипс, да еще на месяц! Рудаков нужен на чемпионате мира, это же первый вратарь!
В конце концов меня отпустили: дескать, иди и отдыхай! А сами, как потом выяснилось, пользуясь тем, что из-за разницы времени в Колумбии – ночь, а в Москве – уже день, позвонили Зое Сергеевне Мироновой, главному авторитету в травматологии. То есть хочу данным фактом подчеркнуть – полного доверия ко мне еще не было. Так вот! Позвонили, а Зоя Сергеевна их внимательно выслушала и говорит:
– Мышалов сделал все правильно! Ни о каком чемпионате уже речь не идет – Рудаков выбыл из строя!
На следующий день – по-моему, еще до завтрака – заходит ко мне в номер Гавриил Дмитриевич. И произносит следующее:
– Савелий Евсеевич, работайте спокойно, к вам полное доверие. Все, что вы делаете, поступаете правильно!
У меня, еще не знавшего, что они Мироновой звонили, когда главный тренер ушел, слеза выкатилась. Потому что был тронут…
– Естественно! Вам же таким образом выразили вотум доверия.
– Да. И в этом весь Качалин. Не думаю, что кто-то другой из тренеров так бы отнесся: ну, молодой врач, только что вылупился…
– У вас большая разница в возрасте с Качалиным?
– Большая, конечно, – примерно два десятка лет.
– То есть в отцы годился. И отнесся к вам по-отечески, понимая, что для вас это, по сути, дебют. Кто стал вратарем № 1 вместо Рудакова?
– Кавазашвили. Еще, подстраховавшись, третьим вызвали Яшина. Вторым считался Леонид Шмуц из ЦСКА, талантливый вратарь с необыкновенными физическими данными – у него были огромнейшие, чуть ли не ниже колен руки.
– Лев Иванович тогда был на сходе?
– Увы! Но все-таки его вызвали, чтобы поддержать этих двух.
– И как повел себя в сложившейся ситуации Яшин?
– Великолепно! Его приезд на чемпионат мира-1970 вызвал у меня вздох облегчения. Он почти сразу зашел ко мне (у меня снимки есть, где Яшин присутствует во время процедур) и сказал:
– Савелий, все понимаю! Ты – молодой врач, ничего не бойся, работай смело. Может, ошибешься. Но у тебя очень хороший главный тренер.
«Хорошим», кстати, оказался не только Гавриил Дмитриевич. Тогда – как, впрочем, и теперь – команду сопровождали тренеры – наблюдатели. В Мексике – Виктор Александрович Маслов и Никита Павлович Симонян. Их распределили по группам, где наши возможные соперники по следующему этапу турнира выступали.
Расскажу о знаменательном эпизоде, связанном с первым из них.
В.А. Маслов. Родился 27 апреля 1910 г. в Москве. Начал играть в 1927 г. в Москве в клубной команде «Горняки», а затем перешел в РДПК, АМО, ЗиС, «Торпедо», сборная профсоюзов-1. Капитан «Торпедо» – с 1936 по 1939 г. В чемпионатах СССР сыграл 66 матчей, забил 6 мячей. Главный тренер «Торпедо» (Москва) – с 1942 по 1945 г., с 1946 по 1948 г., с 1952 по 1953 г., с 1957 по 1961 г., с 1971 по 1973 г., «Торпедо» (Горький) – с 1949 по 1951 г., СКА (Ростов) – с 1962 по 1963 г., «Динамо» (Киев) – с 1964 по 1970 г., «Арарата» (Ереван) – 1975-й. Старший тренер ФШМ (Москва) – 1954–1956 гг. Под руководством Маслова чемпионаты СССР выигрывали «Торпедо» – 1960-й, «Динамо» – 1966, 1967, 1968-й; Кубок СССР – «Торпедо» – 1952, 1960, 1972-й, «Динамо» – 1964, 1966-й, «Арарат» – 1975 г. Заслуженный тренер СССР. Умер 11 мая 1977 г. Похоронен на Долгопрудненском кладбище.