– Как я понял из ваших слов, исход Малофеева из сборной начался с того, что он постепенно терял взаимопонимание с динамовцами Киева и Тбилиси?
– Своеобразным спусковым крючком к началу процесса назревавшей отставки главного тренера стал скандал, возникший после неожиданного разгрома сборной.
ДАНИЯ – СССР – 4:2 (2:1). 5 июня 1985 г. Отборочный матч ХIII чемпионата мира. Копенгаген. Стадион «Идретспарк». 45 000 зрителей.
СССР: Дасаев (к), Сулаквелидзе, Поздняков, Демьяненко, Балтача, Алейников, Гоцманов, Литовченко (Зыгмантович, 23), Гаврилов, Протасов, Беланов (Кондратьев, 70).
Голы: Элкьяер (16, 20), Протасов (25), Лаудруп (61, 64), Гоцманов (68).
После матча состоялось шумное и неприятное (по своей атмосфере) закрытое собрание, где Малофеев главными виновниками провала назвал центральных защитников. В ответ ребята раскритиковали, на их взгляд, неправильную тактику, выбранную тренерским штабом.
– Кто из футболистов оказался смельчаком?
– Обвинения предъявил Сулаквелидзе, поскольку ему не удалось нейтрализовать Лаудрупа. Хотя Тенгиз говорил по-русски плохо, его отпор прозвучал аргументированно: «Как я мог справиться, когда вы мне дали другое задание – играть в зоне при моей готовности «держать» форварда персонально?»
Тбилисский стоппер – один из защитников, который очень нравился Рогову. Ведь тот в свое время выступал на той же позиции. Причем ему, начальнику сборной при Малофееве, нравилось, когда его преемники в обороне врезались в нападающих… Жесткий Сулаквелидзе, долго игравший в сборной, нередко так и действовал. Без него тренеры даже не мыслили выводить команду на поле. А тут ключевому стопперу предъявили серьезное обвинение. Однако не только Сулаквелидзе, но и его одноклубник Чивадзе, капитан сборной, а также киевляне признали тактическую концепцию тренеров ошибочной. Мол, в противном случае мы не могли потерпеть поражение, пропустив столько мячей.
– Подобная дискуссия – своеобразный вотум недоверия Малофееву и его штабным соратникам?
– Согласен. Правда, три месяца спустя в Москве состоялся ответный матч с нашими обидчиками.
СССР – ДАНИЯ – 1:0 (0:0). 25 сентября 1985 г. Отборочный матч XIII чемпионата мира. Центральный стадион им. В.И. Ленина. 100 000 зрителей.
СССР: Дасаев (к), Г. Морозов, Чивадзе, Демьяненко, Бубнов, Ларионов (Заваров, 26), Гоцманов, Черенков, Алейников, Протасов, Блохин (Кондратьев, 79).
Гол: Протасов (50).
Разбалансировка команды продолжилась и в 1986-м, незадолго до первенства мира, начиная с зимних сборов в Мексике, которые, отмечу, успешно провел Малофеев. В рамках первого из них мы участвовали в двухдневном турнире на Канарах.
ИСПАНИЯ – СССР – 2:0 (1:0). 22 января 1986 г. Товарищеский матч. Лас-Пальмас. Стадион «Инсулар». 25 000 зрителей.
СССР: Дасаев (к), Г. Морозов, Чивадзе, Демьяненко, Бубнов, Бессонов, Гоцманов (Литовченко, 75), Черенков (О. Кузнецов, 61), Заваров (Зыгмантович, 51), Дмитриев (Кондратьев, 56), Блохин.
Голы: Салинас (25), Элой (85).
Уступив на старте, успешно поборолись за 3-е место. Чивадзе тогда заметил: «Сезон начинать с поражения нельзя». Тем не менее между ведущими футболистами и Малофеевым продолжились расхождения относительно тактики игры. Словом, обострялось закрытое от посторонних глаз и ушей противостояние главного тренера и подопечных, хотя и нагрузки, и занятия, на мой взгляд, выстраивались грамотно.
Во время следующего – февральского – сбора разместились в Толуке (2400 м над уровнем моря), расположенном выше Мехико. Там я на практике изучал процессы акклиматизации в условиях высокогорья. К чести Малофеева, строго следовавшего рекомендациям медиков, он аккуратно готовил команду к ответственным стартам. На основе разработанного мною вопросника я ежедневно собирал данные о сне, самочувствии, артериальном давлении, пульсе, аппетите…
У ребят ухудшение перечисленных параметров и ощущений произошло в период от 4-го до 8—9-го дня пребывания в Толуке. Ребята пережили дискомфорт высокогорья на 6—7-е сутки: в частности, Сергей Балтача зашел ко мне, жалуясь на тошноту и головокружение. То же самое ощущал и я. Пришлось попросить массажиста сделать мне укол. Общее недомогание длилось сутки – позже прекратились обращения во врачебный кабинет. Да и объективные показатели улучшились.
– Они свидетельствовали о завершении акклиматизации?
– Да. Ведь матчи чемпионата мира, напомню, предстояло провести в высокогорной Мексике. Поэтому для руководства сборной была крайне актуальна тематика вопросов, которыми я занимался. Малофеев очень внимательно относился к данным, которые я ему регулярно предоставлял. Держа их в уме, главный тренер вел команду, сохраняя объемы тренировок, но особой интенсивности на занятиях не ощущалось. Тем не менее во время сбора ребята успели выполнить большой объем работы.
«Атлас» (Мексика) – сборная СССР – 0:3 (0:2).15 февраля 1986 г. Гвадалахара. Стадион «Халиско».
СССР: Дасаев, Бессонов, Балтача, Демьяненко, Бубнов, Заваров, Морозов, Черенков, Алейников, Дмитриев, Блохин.
Голы: Дмитриев (13), Заваров (20, 68).
Однако в контрольных матчах с более солидными соперниками игра не просматривалась – главный тренер от футболистов требовал то, что те не могли демонстрировать. Малофеев указывал: «Надо играть на чужой половине поля». Чивадзе, Блохин и другие ведущие сборники переспрашивали наставника: «Если противник не даст играть на «своей» территории, что тогда делать?» Ребята чувствовали себя не в своей тарелке.
МЕКСИКА – СССР – 1:0 (1:0). 19 февраля 1986 г. Мехико. Стадион «Ацтека». 40 000 зрителей.
СССР: Дасаев (к), Бессонов, Балтача, Демьяненко, Бубнов (Кондратьев, 75), Заваров, Ларионов (Алейников, 55), Г. Морозов (О. Кузнецов, 46), Зыгмантович (Черенков, 65), Дмитриев, Блохин.
Гол: Агирре (38).
Вернулись домой. Кстати, утомительные тренировки впоследствии принесли пользу игрокам. Малофеев не форсировал подготовку. Наверное, мог иначе проводить занятия, но здесь отдам ему должное: главный тренер «тормозил» ребят, чтобы те преждевременно не набрали оптимальную форму.
СССР – АНГЛИЯ – 0:1 (0:0). 26 марта 1986 г. Товарищеский матч. Тбилиси. Стадион «Динамо» им. В.И. Ленина. 62 000 зрителей.
СССР: Дасаев (к), Бессонов (Литовченко, 57), Чивадзе, Демьяненко, Бубнов, О. Кузнецов, Гоцманов, Заваров (Добровольский, 75), Алейников, Кондратьев, Родионов (Блохин, 57).
Гол: Уоддл (67). Не реализовал пенальти Чивадзе (16).
Поэтому Эдуард Васильевич закономерно поддержал парадоксальную идею, высказанную научной бригадой (ее возглавлял профессор, доктор педагогических наук Марк Александрович Годик, впоследствии – председатель научно-методического совета Российского футбольного союза): прервав в апреле чемпионат страны, отправить сборную в Симферополь. Чтобы провести там разгрузочный сбор и спарринг-матчи. Один из них – против сборной Крыма – оказался симптоматичным: после 1-го тайма счет был 0:2, а после того как встреча закончилась поражением – 2:3, Малофеев бросил убийственную фразу: «Все ясно – ребята «сплавляют» меня».
РУМЫНИЯ – СССР – 2:1 (1:0). 23 апреля 1986 г. Тимишоара. Стадион «1 Мая». 25 000 зрителей.
СССР: Дасаев (к), Г. Морозов, Чивадзе, О. Кузнецов, Демьяненко, Рац, Яремчук (Литовченко, 81), Черенков (Родионов, 41), Бессонов (Алейников, 58), Протасов, Блохин (Гоцманов, 72).
Голы: Хаджи (14), Родионов (67), Кэмэтару (80). Не реализовал пенальти Чивадзе (44).
Статистики под порядковым № 321 записали очередной матч сборной. В предыдущем, против англичан, они отметили 1-й пропущенный ею гол и 1-е поражение на домашнем поле после многолетней впечатляющей серии. После апрельской неудачи знатоки записали 1-й забитый в том сезоне гол и 1-е в истории поражение от румынской сборной. Также обратили внимание на то, что никогда наша сборная не терпела четыре поражения подряд от национальных команд (общий счет – 1:6).
После того как уступили в Тимишоаре, провели собрание. На нем я не присутствовал. Как мне рассказывали ребята, там вновь схватились ведущие футболисты с тренерами.
– Что стало одним из симптомов, предвещавших отставку Малофеева?
– Информация дошла до спортивного руководства. Чаша терпения переполнилась.
СССР – ФИНЛЯНДИЯ – 0:0. 7 мая 1986 г. Москва. Центральный стадион им. В.И. Ленина. 38 000 зрителей.
СССР: Дасаев (к), Г. Морозов, Чивадзе, О. Кузнецов, Демьяненко, Рац (Гоцманов, 75), Яремчук, Яковенко (Блохин, 70), Бессонов, Протасов (Родионов, 46), Беланов.
Ничья на фоне заурядной игры. За 26 дней, оставшихся до первой встречи в первенстве мира со сборной Венгрии в Ирапуато, нужно было предпринять нечто экстраординарное. В те же дни – 2 мая – киевское «Динамо», обыграв в Лионе (Франция) мадридский «Атлетико», завоевало Кубок обладателей еврокубков. Я до сих пор убежден: чрезвычайно важную роль в физическом состоянии триумфаторов сыграло их пребывание на мексиканском высокогорье. Спустившись на равнину и выдержав сроки реадаптации, киевляне получили ощутимую прибавку накануне решающих мартовских встреч в розыгрыше Кубка УЕФА.
– Итак, с одной стороны, клуб, который славно вошел в историю советского футбола, с другой – национальная команда, терпевшая хронические неудачи. Соответственно, у людей, принимавших решения в той сфере, начало созревать радикальное решение.
– Действительно, руководители Спорткомитета СССР во главе с Грамовым занялись кадровым вопросом.
– Кто его им подсказывал?
– Видимо, партийные и спортивные чиновники активно обсуждали между собой незавидную ситуацию в сборной. Тогда они приняли соответствующее решение. В результате – делегация во главе с Грамовым и первыми лицами Федерации футбола, прибыв в Новогорск, провела беседы с ребятами. Но Марат Владимирович пригласил на разговор с глазу на глаз только меня.
– У вас был опыт общения с ним во время обсуждения провала триумвирата сборной на первенстве мира в Испании-1982. Неужели Малофеев не предчувствовал отставку?
– Судя по всему, нет.
– А вы, как человек опытный?
– Тоже нет. Ведь до первенства мира оставалось всего ничего. Не думаю, что кто-то мог предположить молниеносную «смену караула». Может, некоторые игроки оказались более осведомленными? До сих пор ничего не знаю об этом.
– Как этот процесс происходил, так сказать, в лицах?
– В день начала майского сбора мы с Малофеевым договорились о встрече. Он жил недалеко от стадиона «Динамо», на Масловке. Я добирался в Новогорск на своей машине, а Эдуард Васильевич оставался «безлошадным»: «Савелий Евсеевич, будете проезжать мимо, подхватите меня». Мы приехали в Новогорск, по дороге разговаривая о том о сем. В первой половине дня провели этапное углубленное обследование с участием специалистов НИИФК во главе с Годиком. После тестов принесли телефонограмму из Москвы: «Малофееву и Рогову срочно прибыть в Федерацию футбола СССР».
– Даже после этого сигнала вы не предчувствовали, что тучи сомкнулись перед грозой?
– И вновь нет. Рогов и Малофеев уехали. А у нас прошел обед, после чего раздался звонок с указанием администраторам об отправке домой двух (Сокол и Кондратьев) из четырех игроков минского «Динамо» (Гоцманов и Алейников остались на базе).
– Кто звонил?
– Колосков. Еще одно косвенное подтверждение принятого в инстанциях решения о смене главного тренера: поступали распоряжения исходя уже из списка Лобановского (к вечеру прилетели ребята из киевского «Динамо»). А во второй половине 13 мая в Новогорск приехали две черные «Волги», ВИП-пассажиры которых де-факто сменили власть в национальной команде.
– Кто же решился сначала пригласить в сборную Малофеева, а потом, сняв его, вернуть Лобановского на прежнюю работу?
– Мне кажется, кроме Грамова, в разрешении вопроса участвовал его первый зам – Николай Иванович Русак. Он и руководил нашей делегацией на первенстве мира в Мексике-1986. Там, напомню, сборная заняла в подгруппе 1-е место. Тут надо вновь отдать должное Малофееву – он целенаправленно и достойно подготовил команду.
– Как Эдуард Васильевич пережил уход из сборной?
– Неожиданная отставка морально надломила его. Уверен, любой тяжело воспринял бы подобную встряску. А Малофеев покинул в следующем 1987 году и московское «Динамо», где дорабатывал старшим тренером. С тех пор трудится в командах ниже классом. Причем уже пару десятилетий мигрируя из одного города в другой.
– После отставки общались с ним?
– Практически нет. Лишь на бегу встречались. Я чувствовал, что он остался обиженным из-за ситуации почти четвертьвековой давности. Не знаю, можно ли использовать слово «озлоблен», но, во всяком случае, его лицо до сих пор отражает давнишнюю обиду.
– Но вы к его уходу из сборной не имели отношения. В конце концов, «искренний футбол» по Малофееву оказался в диссонансе с рыночными реалиями отечественного футбола.
– Лобановский однажды спросил коллегу: «Вы хотя бы расшифруйте, что подразумеваете под «искренним футболом». Мне кажется, Эдуард Васильевич имел в виду игру как бы «с шашками наголо». В его поведении замечал странноватый характер, в ряде эпизодов – неуравновешенность. Согласитесь, у многих есть убеждения, с которыми можно не только спорить, но и аргументированно воздействовать на них. Доказать Малофееву мнение, противоположное его точке зрения, считалось/считается труднодостижимым занятием, если не невозможным.
– Мы с вами обсуждали методы работы в сборной Качалина, Соловьева, Бескова, Лобановского и других, но они не опускались до вражды между собой.
– Конечно! Малофеев в моем восприятии – тренер, деятельность которого оцениваю английским выражением: «фифти-фифти». Он неплохо относился к медицине, прислушиваясь к моим рекомендациям. В частности, сезон-1986 прошел без Протасова. Олег получил неприятную травму – расширение паховых колец. Теперь врачи уже могут оперировать и быстро восстанавливать подобным образом выбитых из строя игроков. А в 1980-е лечили лишь консервативно, в том числе Протасова.
Малофеев возлагал на него большие надежды, а молодой форвард оказался не у дел, тренируясь по индивидуальному плану. Мое лечение не приносило результатов, поскольку эта болячка тяжело отступает. Даже в декабре 1985-го, после того, как я настоятельно рекомендовал Протасову пойти в ЦИТО (он лечился там пару недель), по сути ничего не изменилось. Тем не менее, Малофеев в январе 1986-го, когда мы начали активную подготовку к первенству мира, вызвал Олега на сбор в Испанию.
На Канарах я высказал свое мнение Эдуарду Васильевичу: «Протасова не трогайте. Пусть плавает в бассейне, отдыхает…» Тогда ту болячку лечили посредством относительного покоя. Чтобы помочь парню, я использовал даже китайские иголки.
После февральского сбора (3-е место на «турнире четырех») вылетели в Мексику аж на 24 дня! Протасов и там продолжал заниматься гладким бегом, не участвуя в групповых занятиях. Может, другой тренер иначе отнесся бы к данной ситуации, но Малофеев полностью доверял мне.
После возвращения в Москву до меня дозвонился гомеопат из Севастополя (к сожалению, забыл его фамилию), рядовой болельщик. Из газет и телепередач он знал историю болезни Протасова. Поэтому вызвался помочь, предлагая свои препараты. Я рассказал о звонке Малофееву. Он дал «добро», после чего я пригласил гомеопата в Новогорск на наш двухнедельный сбор. Может, это покажется смешным, но парень давал Олегу какие-то шарики, применял мази…
Футболисту становилось лучше. Потом гомеопат вновь приехал перед выездом на первенство мира, чтобы расписать для Протасова прием гомеопатических средств. Олег к ним серьезно отнесся (каждые два часа приходилось пить по 8 шариков, пользоваться мазью и еще какое-то зелье употреблять вовнутрь).
Его состояние значительно улучшилось. Вдруг накануне очередного тура чемпионата СССР из Днепропетровска позвонил встревоженный Протасов: «Меня хотят ставить на игру «Днепр» – «Спартак». Я рванул за содействием к Колоскову. В кабинете оказался и Симонян, вице-президент РФС, поддержавший мои доводы. Да и Вячеслав Иванович полностью положился на мои рекомендации: «Нельзя Олегу выходить на поле! Лечение проходит нормально – надо немного выждать». И мы за своими двумя подписями выслали телеграмму в Днепропетровск. Конечно, она вызвала бурю негодования со стороны руководства местного клуба. Они посчитали, что «красно-белым» помогает «рука Москвы», убирающая из состава забивного форварда. Но Протасов не вышел на поле.
– Значит, вы сберегли бомбардира-рекордсмена.
– Тут не все однозначно. После беспрецедентного апрельского тайм-аута в первенстве СССР провели сбор в Москве. Тогда я и понял: Протасов до и после болячки – две большие разницы. Тем не менее Лобановский взял его на чемпионат мира-1986. Олег смог отыграть один тайм в матче против сборной Канады. Но потом все, слава богу, рассосалось. Благодаря тому, что тренеры сборной во главе с Валерием Васильевичем спокойно и профессионально пошли навстречу моим просьбам.
– И все-таки насколько справедливо и правильно – менять главного тренера сборной накануне первенства мира?
– Лобановский первым делом проанализировал фундамент команды, заложенный Малофеевым. Мы приехали в Мексику за 12 дней до первого матча. Этого хватило, чтобы адаптироваться.
Не знаю, как бы выступила сборная под руководством Эдуарда Васильевича. Правда, позже он вбросил в СМИ фразу: «Если бы я остался тренером, то мы оказались бы в финале». Однако при Лобановском наша команда играла очень хорошо. Вот если бы на пути вновь не оказался печально известный судья Фредрикссон…
Необходимую изюминку добавил в команду Лобановский. Поскольку киевские динамовцы были приучены к его программе и требованиям, принципам и дисциплине, которая, может, не просматривалась у Эдуарда Васильевича. Что дало возможность Лобановскому продолжить взятый Малофеевым курс, естественно, внеся коррективы и качественно подняв эмоциональный настрой сборной.