Этнические шутки отнюдь не ограничиваются афроамериканцами и белыми. Их объектами рано или поздно становятся все расовые и этнические, религиозные и культурные меньшинства, знаменитости, герои фильмов и комиксов. Вот несколько разных по жанру, но типичных примеров. «Китайская пара в США поженилась и готовится к первой брачной ночи. Муж знает, что его жена девственница, и спрашивает ее: «Дорогая, я обещаю сегодня все, что ты захочешь. Что ты хочешь?» Невеста, потупив глаза, тихо говорит: «Я хочу позицию 69». Муж в изумлении восклицает: «В первую брачную ночь ты хочешь говядину с брокколи?!» Есть, конечно, шутки про многочисленных американских ирландцев: «Зачем Бог придумал виски? – Чтобы ирландцы не смогли управлять миром». Про австралийцев, которых американцы несколько презрительно называют «оззи»: «В чем разница между оззи и свиньями? – Свиньи, когда выпьют, не превращаются в оззи». Про американцев-итальянцев: «Зачем итальянцы носят золотую цепь на шее? – Чтобы видеть, когда прекратить бриться» или: «Что всегда спрашивает парикмахер у итальянца? – Вы хотите постричься или просто поменять масло?» Про американцев-греков: «Зачем греки отращивают усы? – Чтобы быть похожими на своих мам». И, конечно, про поляков: «Как утопить польский линкор? – Спустить его на воду». И т. д…
Знаменитости, безусловно, тоже попадают под прицел насмешек. «Что общего у Бритни Спирс и Барби? – Обе блондинки, обе идиотки и обе сделаны из пластика». «Откуда известно, что Супермен дебил? – Он надевает трусы поверх штанов. Более того, он надевает ремень поверх трусов». «Почему Майкрософт назвал свой новый Windows именем принцессы Дианы? – Потому что он такой же респектабельный и так же красиво и неожиданно умирает». «Почему Чак Норрис не пользуется презервативами? – Вы разве еще не знаете, что ничто не может защитить от Чака Норриса?» «Маленький мальчик спрашивает маму: «Мама, откуда берутся дети?» Мама отвечает: «Сынок, дети берутся из капусты». Тогда мальчик спрашивает: «Мама, а кто занимается сексом с капустой?»… Думаю, когда-нибудь я напишу отдельную книжку про американский юмор. Это одна из тех вещей, где россияне и американцы психологически и ментально расходятся довольно сильно. Однако я надеюсь, что уже из этой книги можно получить какое-то приблизительное представление о нем. Но хватит шуток, вернемся к нашей основной теме.
В США есть обратное явление, являющееся как бы следствием американской веры в позитивное влияние комбинации меньшинств в любом деле. Причем любых меньшинств – от этнических до демографических. Так, во многих колледжах есть квоты для приема на учебу представителей таких меньшинств или определенные финансовые льготы только для них. Любой руководитель знает, что уволить представителя этнического или демографического меньшинства гораздо труднее, чем белого сотрудника среднего возраста. В некоторых организациях есть даже квоты на этнический состав сотрудников. Один бизнесмен средней руки, с которым я в свое время довольно близко подружился, периодически жаловался мне, что боится уволить свою чернокожую секретаршу (нанятую, кстати, на работу задолго до него), так как это якобы сломает сравнительно приемлемый этнический баланс в его небольшой фирме. И таких примеров очень много. Есть в США и другое явление, о котором я уже писал, – своеобразный «черный национализм», ибо, как известно, любое действие порождает противодействие.
Борьбу с расизмом американцы воспринимают очень серьезно. В первые два десятилетия после окончания Второй мировой войны, то есть на первом этапе холодной войны, элита США начала наконец осознавать, что глубокий внутренний расовый конфликт сильно подрывает позиции Америки в противостоянии с мировым коммунизмом. Это понимание стало одним из важнейших оснований начать настоящую, не имитационную борьбу с проявлениями расизма в Соединенных Штатах. В этом вопросе, да и во многих других СССР, как ни парадоксально это сейчас прозвучит, все-таки очень сильно помог чернокожему населению США.
Это был, кстати, не первый раз, когда существование советской власти заставило Америку меняться. Например, после революции 1917 года в России Соединенные Штаты начали быстро и по-настоящему фундаментально пересматривать отношения труда и капитала у себя в стране, превратили свои профсоюзы в мощнейшие организации и приняли законы, защищающие трудовую часть населения. Все помнят фильм «Крестный отец»? После этого каких-либо революций в США со стороны «сил труда» можно было особенно не опасаться. Но расовые отношения – пожалуй, самое большое и глубокое, до сих пор существующее и дающее о себе знать противоречие общественного бытия в США. И немудрено, ибо оно существует значительно дольше, чем любые другие общественные противоречия в американской истории – от религиозных до политических.
Постепенно ситуация в стране, безусловно, меняется. Это можно, в частности, проиллюстрировать статистикой отношения к смешанным бракам. Если в начале 1960-х годов почти 65 % американцев поддерживали существовавшие тогда в целом ряде штатов законы о запрете межрасовых браков, то в конце века только 13 % оставались при том же мнении. Законы о запрете межрасовых браков были в конце концов отменены, причем при полной поддержке со стороны всех основных политических и общественных сил Соединенных Штатов.
Кстати, немало американцев полагает, что расизма в США все же поменьше, чем в некоторых других странах. Избрание афроамериканца президентом страны укрепило их мнение по этому вопросу, а то, как к темнокожему президенту относились в ряде стран мира, только усилило это чувство. Расистские шутки над цветом кожи Обамы, картинки обезьян с бананом или пожелания Обаме слезть с дерева, которые появились после его избрания в социальных сетях и таблоидах некоторых государств, были восприняты американцами как подтверждение их мнения по поводу глобального расизма. На этом фоне средний американец почувствовал себя лучше.
Дети в американских школах с раннего возраста начинают изучать социальную историю страны. При этом основной акцент делается на роли меньшинств в развитии Америки и на их борьбе за полноценное равенство. Так, например, помимо наиболее известных президентов США (например, Джорджа Вашингтона и Авраама Линкольна), главными историческими героями, с которыми дети знакомятся в начальных классах, являются, в частности, лидер движения за гражданские права чернокожих Мартин Лютер Кинг, Гарриет Табмен – активистка подпольной железной дороги, переправлявшей беглых рабов из южных штатов на Север, а также Фредерик Дугласс – освобожденный раб, который впоследствии стал главным лидером аболиционистского движения.
История рабства в США преподносится школьникам очень рано, и не только в качестве большой картины прошлого, но и во многих конкретных деталях. Однако стоит отметить, что школы на юге и севере США трактуют эту тему весьма по-разному. В школах на юге страны, особенно в штате Техас, акцент делается на правах штатов как на главной причине Гражданской войны в США, а вопрос рабства, по «южной версии» истории, занимает второстепенное место. В северных штатах упор делается на борьбе Севера против рабства на Юге. Кроме того, в школах на юге США не очень принято затрагивать темы расизма, сегрегации и историю таких групп, как, например, ку-клукс-клан, которые, как известно, были особенно активны в южных штатах. Единой исторической программы для школ в США нет и никогда не было. Каждый штат, а зачастую и отдельный муниципалитет сам определяет, как и в каком объеме преподавать тот или иной предмет в государственной школе. В частных или религиозных школах эти вопросы решают внутри школьной администрации или соответствующей религиозной деноминации. Разница в содержании курса истории, как, впрочем, и литературы, математики и других предметов, может быть весьма большой. Однако американцы продолжают верить, что определенная свобода в школьном образовании дает наилучшую возможность воспитать большего патриота, чем принуждение к какой-то одной версии прошлого своей страны. Традиционно очень высокий уровень патриотизма в Америке так или иначе, но подтверждает их правоту.
Повторюсь, расизм остается серьезной проблемой США, особенно на Юге страны. Однако очевидно, что каждое поколение американцев несет меньше расовых предрассудков, чем их родители, бабушки и дедушки. Революционный переворот в этом вопросе произошел в 1960-1970-х годах, став частью общего процесса слома старых традиций. На этой же волне поднялись движения хиппи, антивоенные (против войны во Вьетнаме), феминистские движения. Американские «шестидесятники», которых сегодня осталось немного, сыграли просто громадную роль в либерализации мировой культуры, включая даже повседневную культуру в СССР и Китае. К слову сказать, на всемирную историю американские школьники тратят не так много времени, как их российские одноклассники. Основа школьного исторического образования – пусть и в разных интерпретациях – именно национальная история, культура и литература. Всемирную историю или историю отдельных стран американские школьники смогут изучить в специализированных классах по выбору, а также в разного рода кружках и семинарах после школы. Таких здесь организуется очень много и почти на любой вкус.
Вопреки почему-то распространенному в мире мнению, история коренных народов США также играет большую роль в раннем школьном образовании. Дети приобщаются к культуре американских индейцев, учат имена и географические расположения разных племен, сооружают индейские украшения и вигвамы из бумаги и читают индейские народные сказки. Другое дело, что процесс истребления коренных народов США преподносится в школьной программе только в контексте естественно-исторического продвижения первых поселенцев Америки и освоения территории США с востока на запад. Да и почти вся Америка именно так смотрит на историю освоения своего континента. Примерно так, как в России, например, преподается история освоения Сибири. В результате у детей формируются настоящая симпатия к романтической культуре индейцев, их быту и мифологии, но без сопровождающего их чувства исторической вины за то, что с индейцами в конце концов произошло по вине европейских переселенцев. Представителей коренных народов США сегодня, к сожалению, осталось сравнительно мало. Они живут во многом обособленной жизнью, и у простого американца есть не так много возможностей в течение жизни пересечься с ними вне экскурсионных маршрутов, казино или резерваций. Особенно если он не увлекается азартными играми.
Следует отдать должное и государству в США. Оно делает немало для сохранения индейской культуры и языков, предоставляет немалые финансовые льготы для получения высшего образования или медицинской помощи. Но надо признать, что простой американец не особенно «парится» по поводу истории и нынешнего положения индейцев. В конце концов, их уничтожали, по его мнению, не сами американцы, а тогдашние европейские завоеватели, колонизаторы-переселенцы из Старого Света, конкистадоры и всяческие «солдаты удачи» того времени. Американские историки считают, что в ходе геноцида индейцев погибло в общей сложности около 100 млн человек. Хронологические рамки этого геноцида они устанавливают с момента открытия Америки Христофором Колумбом в 1492 году и вплоть до начала XX века. Однако подавляющее большинство простых американцев глубоко убеждено, что все самые трагические и жестокие события, связанные с уничтожением индейцев, происходили задолго до формального образования США в 1776 году и историческую ответственность за них должны нести европейские державы, проводившие политику геноцида на территории будущих Соединенных Штатов.
Как уже говорилось, американцы в массе своей чувствуют некую историческую вину и ответственность за систему рабства, существовавшую в США. В обществе постоянно идут дискуссии и споры о возможных компенсациях и восстановлении исторической справедливости. Сенат США по инициативе сенатора-демократа из штата Айова Тома Харкина даже принял исторический документ, в котором принес от лица государства официальные извинения за рабство в Америке. В резолюции, принятой Сенатом 18 июня 2009 года, говорится о «несправедливости, жестокости, кровожадности и бесчеловечности практики рабства». Одновременно Сенат осудил многочисленные законы о расовой сегрегации, которые существовали в США с начала 1890-х до середины 1960-х годов. От имени народа Америки Сенат США официально извинился перед всеми гражданами страны – афроамериканцами – за нарушения законов и попрание прав как их самих, так и их предков. При этом решения о какой-либо финансовой компенсации, которого требовали некоторые общественные организации афроамериканцев, Сенат не принял. Кстати, именно из-за опасения требований денежной компенсации потомкам рабов многократные попытки высших американских властей принять документ с официальными извинениями за практику рабства проваливались.
В своем решении от 2009 года сенаторы признали, что и в современных США темнокожие граждане страны испытывают в своей ежедневной жизни последствия рабства, а также сегрегации, то есть «законов Джима Кроу», которые существовали в южных штатах Америки после окончания Гражданской войны. Эти законы, как известно, предполагали расовую сегрегацию в общественном транспорте, учебных учреждениях, ресторанах и кафе, гостиницах и кинотеатрах. Например, в городском транспорте афроамериканцы могли занимать лишь задние ряды, по всей стране существовали общественные туалеты, скамейки в парке, фонтанчики для воды, палаты в больницах и т.п. отдельно для «белых» и для «цветных» (сегодня таблички с такими надписями сохранились лишь в антикварных магазинах, как достаточно дорогие исторические артефакты недавнего времени). Но никакие документы подобного рода по отношению к американским индейцам никогда не принимались. Более того, какой-либо общественной дискуссии по этим вопросам в США тоже как-то не наблюдается.
Школьная салатница
Наверняка все, кто жил в Америке, особенно если они приехали в свое время из России, отметили такую интересную особенность американских городов, как непривычное количество инвалидов. Их можно увидеть везде – на улице, в офисах, в транспорте и т.д. Создается невольное впечатление, что Америка – страна с повышенным количеством инвалидов на душу населения. Хотя это, конечно, не так. Даже наоборот. Просто инвалиды в Америке, как правило, не чувствуют себя каким-то отдельным, обособленным сегментом общества, как в России и во многих других странах. Когда говорят, что Америка является одной из самых удобных для жизни стран мира (а я, пожив долго во многих странах, убежден, что это именно так), то такая характеристика, безусловно, включает в себя удобства для нормальной жизни инвалидов. Все перекрестки в стране снабжены пандусами для съезда, имеющими специальное нескользкое покрытие, каждая станция метро обладает лифтом для инвалидов, а каждый рейсовый автобус или пригородный поезд – специальными устройствами для фиксации инвалидных колясок…
Американских детей с самого начала учат по-хорошему снисходительно относиться к инвалидам и людям с физическими и умственными недостатками. Американцы исходят из того, что инвалидом, к сожалению, может стать любой человек. Например, в результате аварии или болезни. Кроме того, общество воспитывает в маленьком американце сильное уважение к военным инвалидам: людям с обожженными лицами, потерянными конечностями и т.д. Каждая речь президента или, скажем, губернатора сопровождается одновременным переводом на язык глухонемых. Инвалиды – это очередное меньшинство, в которое может неожиданно попасть любой человек и которое требует равенства со всеми другими. Это часть американской демократии. Каждый ученик начальной школы знает, к примеру, уникальную историю американской активистки и писательницы Хелен Келлер, которая родилась в 1880 году в Алабаме и в детстве полностью лишилась слуха и зрения. Но тем не менее получила высшее образование и стала известным писателем, борцом за права инвалидов и участницей антивоенного движения. Она умерла в 1968 году, прожив длинную и богатую на события жизнь. Кстати, довольно распространенная практика в американских школах – знакомить детей с языком глухонемых. На это выделяется несколько обязательных учебных часов. Например, для ежегодного школьного спектакля детей учат исполнять песенку и одновременно делать соответствующие жесты руками на языке глухонемых.
Между прочим, равенство инвалидов приводит к тому, что в США вполне допустимы и даже популярны шутки и анекдоты про них. Хотя они нравятся не всем, их часто можно услышать по телевидению и радио. Так, в начале 1980-х годов в США появилась массовая мода на анекдоты про уже упомянутую Хелен Келлер. А сборник шуток про нее, названный «По-настоящему безвкусные анекдоты», даже однажды попал в список бестселлеров газеты «Нью-Йорк Таймс». Нетрудно заметить, что одной из особенностей американского юмора является то, что объектом жестокой, а то и издевательской шутки может стать любая категория людей, любое общественное явление, любое событие в истории и т.д. В предыдущей книге я писал о феномене шуток на тему «твоя мама такая…». Политическая корректность без борьбы отступает тут перед Первой поправкой к Конституции страны. Для русского уха многие из этих шуток звучат не просто не смешно, но и оскорбительно.
Я пролистал книгу шуток про Хелен Келлер и выбрал из них пару самых, наверное, приличных с точки зрения русского чувства юмора: «Однажды мама укладывает маленькую Хелен спать и говорит ей на языке слепоглухонемых: «Дочка, если ты сегодня вечером помолишься особенно хорошо и долго, то завтра все твои главные желания сбудутся». На следующее утро Хелен вся в слезах сообщила маме: «Мама, мои желания не исполнились! Я осталась слепой и глухонемой!» Мама ей в ответ: «С Первым апреля, дорогая! С Днем Дураков!» И еще: «Как Хеллен Келлер называет свой шкаф с одеждой? – Диснейленд!»
Однако такая атака с обоих флангов: с одной стороны – правовое и социальное равенство инвалида, гарантированное государством, и выработка у американских школьников равноправного отношения к инвалидам, а с другой – отказ от превращения их в группу, вызывающую только лишь сострадание и жалость, – позволяет достичь того, что в массе своей инвалиды в США чувствуют себя полноценной частью общества. Пусть меньшинством, но меньшинством, по правам и возможностям мало отличающимся от других уникальных меньшинств, например левшей или людей с повышенным весом. Разумеется, тут есть немало исключений, и в типичной американской школе могут легко гнобить «очкариков» и слабаков, а тот или иной инвалид может обидеться на конкретного юмориста, высмеявшего его физические недостатки.