Садык ухмыльнулся:
– Ну, какой разговор, Даут! И не две восемьсот, а три тысячи, за быстроту исполнения работы. Но деньги в доме, иди за мной. Там и помоешься, и переоденешься, оттуда и в дорогу тронемся. Здесь нам больше делать нечего.
– Как скажете, Хозяин!
Узбек проговорил:
– Вот именно, как скажу… Идем, брат!
Даут вслед за Садыком вошел в одну из уцелевших от обстрела комнат дома Курбана. Узбек прошел на середину, вдруг резко развернулся и вонзил широкий длинный нож пуштуну прямо под сердце.
Тот только успел охнуть. Его глаза, на мгновение моргнувшие удивлением, потухли, затуманились, ноги подкосились, и Даут начал падать на своего убийцу. Садык сделал шаг в сторону. Тело афганца прошло мимо узбека, ударившись об обгоревшие сверху доски пола, подняв облако пыли, смешанной с гарью.
Немного выждав, убийца ногой перевернул жертву лицом вверх, выдернул нож, обтер его об одежду пуштуна, вложил в ножны, проговорив:
– Вот так, Даут! Только Аллах знает, где и когда закончит свой путь человек. Тебе не повезло. Твоим собратьям в ущелье тоже. Посмотрим, что будет дальше!
Наркоторговец, надев на себя вещевой мешок с валютой, вышел во двор, осмотрелся.
Аул словно вымер, на улице ни души. Да иного и быть не могло. Отряд ушел в преследование, старики-чабаны, после обстрела и схода дымовой завесы, поспешили увести свой немногочисленный скот севернее селения, ближе к Гемли. Сейчас в этом ауле Ленжи Садык остался один. Но и он через считаные минуты покинет его.
Еще раз взглянув на опустошенный аул, который по его, наркоторговца, вине никогда больше не наполнится жизнью, Садык прошел к расщелине и скрылся в подземелье, подорвав гранатой вход.
Вскоре он вышел к озеру. Осмотрел складированные кое-как мешки с героином. Его путь лежал в вотчину Вахтанга. Люди Грузина перенесут наркотик в более надежное место. А Садык, подорвав фугасы, заложенные еще бедным Резой, обвалит пещеру, навсегда закрыв подземный проход из Чечни в Грузию. А вместе с ним исчезнет и наркоторговец Садык. Русские не найдут его трупа, но и живым больше никогда не увидят, вернее, не увидят в том обличье, в котором он существовал до сего времени. Один Садык умрет, и это будет для российских спецслужб. Вместо него после пластической операции появится другой Садык. Это уже для продолжения дела! Святого дела уничтожения наркотой молодежи неверных.
Так оно и будет!
От первого мощного удара, вызванного разрывом первых двух реактивных снарядов «смерча» на склоне перевала, Садык упал возле мешков с наркотиками, уклоняясь от слабого еще камнепада. Упал, испуганно и непонимающе озираясь.
Что это? Может, он случайно нажал на клавишу привода одного из фугасов? И тот взорвался раньше времени? Но тогда последствия были бы другими. Второй фугас тоже сдетонировал бы, что вызвало бы обвал пещеры, но свод не рухнул! Так что произошло?
Два следующих удара, более мощных, так как снаряды легли в воронки первого залпа, прервали размышления наркоторговца и заставили его вскочить.
На этот раз пещера затряслась, как при приличном землетрясении. Озеро покрылось мелкой рябью и высокими фонтанами брызг от падающих с потолка каменных глыб.
Надо бежать! Бежать к ходу, иначе третьего удара пещера не выдержит, свод рухнет. Но какая сила наносит столь мощные удары? Русские? Эти суки бьют ракетами… вот почему не уходили русские от серпантина! Готовили позицию для ракетной установки, способной поражать цели на больших расстояниях. Шайтан бы их побрал!
Садык рванулся к небольшой расщелине в глубине пещеры. Он успел вскочить в проход перед тем, как свод с грохотом рухнул. В проходе стало трудно дышать, но узбек изо всех сил пробирался по узкому ходу. Дальше он расширится, будет легче. Следующий удар бросил наркоторговца на дно прохода, сверху сорвались камни, ударившие его по ногам и спине. От дикой боли Садык закричал. Он понял, что ноги его перебиты. И все же ему повезло! Второй камень, который должен был переломить бандиту позвоночник, амортизировал о набитый тугими пачками долларов рюкзак. Из разорванной материи посыпались деньги.
Но узбеку было не до них.
Он судорожно пытался вытащить из кармана боевую аптечку, чтобы ввести себе обезболивающий и противошоковый препараты.
Это ему удалось.
Не сразу, превозмогая чудовищную боль в ногах, от которой темнело в глазах, но удалось.
Вскоре препараты, введенные через короткие иглы двух шприц-тюбиков, принесли наркоторговцу облегчение. Ноги, правда, не слушались, но были целы руки, и не было адской боли.
Приподнявшись, узбек сбросил с ног камень.
Собрав силы, пополз по задымленному и запыленному проходу.
Он не прополз и ста метров, как очередной удар, вызвавший обвал части хода, которую уже преодолел Садык, взрывной волной ударил его в затылок, припечатав лицом к каменному дну.
Узбек потерял сознание.
А корректировщик огня с вертолета, зависшего за западным хребтом, передал на позицию:
– Задача выполнена. Часть восточного перевала за аулом Ленжи рухнула. Следовательно, все возможные подземные коммуникации завалены. От самого аула осталось ровное место.
Командир расчета «смерча» прекратил огонь, заблокировав систему.
О чем тут же было доложено генералу Каурову.
В стволах системы залпового огня осталось еще шесть реактивных снарядов, и офицер-артиллерист довел до сведения Каракурта, что может, в целях перестраховки, выпустить по цели остальной боезапас или перевести огонь в другом нужном генералу направлении.
Но Каракурт принял другое решение. Он приказал командиру расчета установки оставшимися зарядами расстрелять каменный завал в ущелье Дракона. Артиллеристы приказ к исполнению приняли, и вскоре в ущелье, согласно приказу Каурова, смогли пробиться три боевых машины десанта. Генерал остановил их на выезде к Гемли после того, как они вышли из Гамута, отдав приказ ждать особого указания. Сам же вызвал Рудакова. Тот почему-то молчал, что встревожило генерала. Но Каракурт по себе знал, что во время боевой акции могла возникнуть ситуация, просто не позволяющая офицеру ответить на вызов. О худшем варианте генерал старался не думать.
А в ущелье южнее Ленжи события продолжали развиваться по собственному сценарию. И командир «Барса» действительно не мог ответить Каракурту, так как в это время совершал очередной бросок назад.
Наджиб, следовавший за группой Мумина, вдруг почувствовал ощутимый подземный толчок. И только потом звук взрывов, слившихся в единый гул. Затем второй толчок, третий! Гул нарастал!
Что это? Землетрясение? Не похоже! Чего-чего, а уж признаки естественного горного процесса он знал прекрасно. Попадал под землетрясения. Но сейчас подземные толчки не сопровождались покраснением горизонта и шквальным ветром.
Он обернулся, увидел, как над местом расположения аула, из которого они утром вынуждены были уйти на преследование, поднимается вверх черное пепельно-пыльное облако. Подземные толчки не были естественным явлением, они являлись результатом мощного ракетно-артиллерийского точечного обстрела Ленжи.
Опытный наемник сразу определил причину возникновения густого темного облака и подземных толчков. А когда увидел в небе точку западнее селения, за перевалом, откуда появился русский спецназ, определил сразу – вертолет с корректировщиком огня. Но откуда и чем били гяуры?
«Луной-М»? Ракетой, предназначенной для доставки к цели тактического ядерного заряда малой мощности, способной нести и обычные боеголовки? Но «луну» быстро не перезарядишь, а вывести на позицию батарею ракет?.. Маловероятно! По крайней мере ранее эти ракеты в Чечне не применялись. Система залпового огня «ураган»? У той шестнадцать направляющих на той же базе, что и у «луны» на «ЗИЛ-135ЛМ». Но тогда это означает, что огонь по Ленжи велся из Гемли или окрестностей аула, так как «ураган» имеет дальность поражения до тридцати пяти километров.
Но в Гемли остался свой человек. Он сообщил бы о появлении русской установки. И каким образом эта система могла достичь Гемли, заблокированного, как и все ущелье, каменным обвалом?
Остается «смерч». Тот мощнее, на базе «МАЗ-543М«, бьет на семьдесят километров, что позволяет установке вести огонь от серпантина.
Вдали после некоторого затишья сразу прогремело шесть выстрелов, которые тут же слились с глухими взрывами. «Смерч» бил не по населенным пунктам! Если даже обстрел Гемли или Ленжи был никак не оправдан, то эти шесть залпов вообще объяснения не имели. Куда били русские из своей установки залпового огня?
Наджиб задумался, пытаясь найти решение, объясняющее действия противника. Оно вертелось где-то рядом, и что-то подсказывало пуштуну: это было связано с действиями его отряда. Вернее, рассеченными остатками сводного отряда. Но почему удар был нанесен по Ленжи, когда русские прекрасно знали, что отряд уже ушел оттуда?
Наджиб остановился. В напряжении закрыл глаза.
Вскоре он все понял.
Садык! Он остался в ауле! Почему? Да потому, что у него был путь отхода из селения, и лежал он через подземное озеро. Его знали все, но знали как вечно теплый сероводородный водоем, к которому вел ход только со стороны аула. А вот о выходе от озера в Грузию не догадывался никто. О нем знали только Садык и его самые приближенные чеченцы. Даже ему, Наджибу, командиру своей личной охраны, узбек не доверил этой тайны.
Но откуда о подземном ходе в сопредельное государство узнали русские? Стоп… Под Шарусом спецназ взял в плен Ваху и Велли. Первого можно отбросить, он вряд ли знал о ходе, а вот Велли? Тот мог знать, ведь он был родом из Гемли и к тому же состоял в доверительных отношениях с Садыком. Да, Велли мог знать о подземном ходе, и тот скорее всего действительно существовал, если русские решили обработать перевал за Ленжи дорогостоящим оружием дальнего боя, чего раньше не делали. Но шесть последних залпов тогда могли означать одно: системой «смерч» был расчищен каменный заслон в ущелье. Для чего? Да для того, чтобы бросить силы против Наджиба, преследующего своим отрядом группу спецназа с заложниками! Черт!!! Это же значит, что совсем скоро сюда подойдет свежее десантное подразделение, которое он, Наджиб, будет иметь в собственном тылу! А это – СМЕРТЬ! Совсем скоро, через два, ну, может, три часа, десант атакует его ослабленный отряд! За это время, по ранее отданному им же самим приказу, боевики не сумеют не только взять заложников, но и блокировать их прикрытие!
Черт!!! Наджиб сплюнул на камень.
Надо вновь и кардинально менять тактику действий!
Он в очередной раз остановил свой отряд, приказав всем вернуться к нему.
Бандиты, перестав понимать своего командира, все же не посмели ослушаться или не выполнить приказа. Они собрались, молчаливые, хмурые, недовольные, вокруг Наджиба.
Выкурив косяк анаши, ожидая прибытия подчиненных, тот нервно обратился к подчиненным, кратко разъяснив причину экстренного сбора, ввиду резко изменившейся обстановки, и продолжил речь словами:
– Посему, братья, тактика наших действий вновь меняется! Русские выбили основную часть отряда, применив дымовую завесу, тем самым лишив подразделение единого управления и дезорганизовав слабых. Сейчас вокруг меня отборные воины, и мы применим против гяуров их же оружие.
Он повернулся к своему заместителю:
– Мумин, мы имеем в арсенале дымовые шашки?
– Есть, командир, но мало, всего три штуки.
– Этого достаточно! Куда у нас дует ветер?
Наджиб плюнул на палец, поднял его вверх, определяя тем самым направление ветра. Результатом простейшего опыта он остался доволен:
– Отлично! Ветер дует на юг! Не сильно, но нам ураган и не нужен. Внимание всем. Камаль, бери с собой двоих бойцов из состава бывших подчиненных Резы с противотанковыми гранатометами и занимай оборону севернее по ущелью метров на сто и ближе к склонам. При появлении бронетехники врага жги ее вместе с десантом.
Камаль спросил:
– Извини, командир! А если пехота пойдет пешим порядком за техникой?
Наджиб подошел вплотную к подчиненному, проговорил, глядя тому в глаза:
– Приказ – держать русский десант как минимум два часа. Возьми с собой еще пару человек с пулеметом, итого всех людей покойного Резы, и весь запас гранат. Но до захвата нами заложников чтобы русских через себя не пропустил! И помни, что обороняться в горах гораздо легче, чем наступать, что лишний раз доказал спецназ! Двое их бойцов сдерживали целую группировку, значительно превосходящую их по численности и огневой мощи, почти полдня, чем вы хуже спецназа? Ты понял меня, Камаль?
– Понял, командир!
– Выполняй приказ!
Наджиб обратился к Мумину:
– Готовь дымовые шашки!
– Они готовы к применению, босс!
– Тогда, мои славные пуштуны, за мной! Я лично поведу вас в бой! Мы сломим заслоны русских и перехватим заложников! Аллах акбар, джигиты!
– Аллах акбар! – послышалось со всех сторон.
Но не торжественно-воинственно, а устало-обреченно. Боевики явно растеряли свой боевой пыл и действовали по принуждению, в чем немалая заслуга принадлежала майору спецназа Борису Рудакову.
ГЛАВА 11
В то самое время, как Наджиб ставил новую и, судя по всему, последнюю задачу своим головорезам, майора Рудакова вызвал генерал Кауров:
– Ландыш! Я Каракурт!
– Ландыш на связи, – ответил Борис.
– Доложи обстановку, майор!
– Все пока остается по-прежнему. Постепенно отходим без видимого и ощутимого преследования.
– Ясно! Подземный ход в Грузию из Ленжи уничтожен!
– Слышал взрывы! «Смерч» применили?
– Да! А каменный заслон разбили! Сейчас взвод десантников в ущелье вышел. Часа через два будет в твоем районе! Позывной командира – «Пантера». Он свяжется с тобой, как пройдет Ленжи. Уточнишь ему задачу.
Рудаков ответил:
– Понял тебя, Каракурт. Вопрос – десант напрямую через Гемли пошел? Без отвлекающего маневра?
Кауров спросил:
– Да! Тебя в этом что-то смущает?
Майор объяснил:
– Если у Садыка имеются свои люди в Гемли, а они имеются наверняка, то Наджиб уже знает, через тех же мирных чабанов, о том, что ему в тыл выходит десантный взвод!
– Дальше?
– А дальше пуштун обязательно встретит взвод на подходе к району действия, для этого у него силы и вооружение еще есть!
Кауров, недолго подумав, спросил:
– Что предлагаешь?
– А черт его знает! Что предложить? Я же не могу читать мысли Наджиба. Где он решит выставить засаду? Да где угодно! Но мне не хотелось бы, чтобы этот взвод постигла участь пехоты, убитой при захвате заложников.
Каракурт проговорил:
– Но не останавливать же их? Один против целой банды ты не выстоишь, даже по арсеналу не выстоишь! Сколько боеприпасов осталось у группы отхода и у тебя лично?
Рудаков ответил кратко:
– Мало! – И добавил: – Да еще неизвестно, что предпримет противник. Хрен его знает, чем закончится вся эта катавасия!
Кауров подбодрил:
– Ничего, Боря, были ситуации и посложнее этой, прорвешься! Решай сам, где поднимать людей на вершину!
– Понял!
– Ну а раз понял, то конец связи!
– Конец, генерал. И привет там Железнову с ребятами. «Барс» марку держит.
Рудаков отключил связь, задумался.
Что в изменившейся обстановке предпримет противник? Это известно только Наджибу и его наемникам. Моджахеды народ хоть и коварный, безжалостный, кровавый, но как вояки далеко не слабый!
Из предыдущей бойни целыми у них вышли самые матерые бойцы. И только сейчас начинается главный этап большой игры!
Плохо то, что белыми начинают бандиты. Естественно, мат в три хода им спецназу не поставить, и все же Рудаков предпочитал сам вести игру. Но это, к сожалению, было невозможно. И тревога, впервые за все время проведения операции «Концерт», охватила боевого майора.
А тут еще доклад Колбаева:
– Командир, Тоня вывихнула ногу, самостоятельно передвигаться не может, остальной контингент представителей эстрады тоже держится из последних сил!
Рудаков про себя чертыхнулся. Им бы быстрее удаляться, а группа, напротив, заполучила приличный тормоз. Он ответил:
– В самый раз, Равиль! Ты сейчас где?
– Прошли расширение ущелья, но теперь, понятно, темп движения заметно упадет.
Майор принял решение:
– Останови группу, капитан! Жди подкрепление! Все!
– Понял, командир!
Борис переключился на Зубова:
– Гена! У Колбаева неприятности. Певица повредила ногу, догоняй с Серковым их группу, помоги! И смотри, где можно подняться наверх, на хребет! Обнаружишь подходящее место, сообщи координаты! Вперед, старший лейтенант!
– Есть, товарищ майор!
Как только командир «Барса» отключил станцию, его напарник прапорщик Кулибин указал рукой на ущелье:
– Командир, «духи» объявились по фронту!
– Фланги?
– Там никого пока!
– Ясно! – сделал вывод Рудаков. – Наджиб просчитал последствия взрывов и возможность появления наших сил поддержки или получил об этом сигнал, что один хрен. Главное, он вынужден идти ва-банк. Сколько нам до «зеленки»?
Прапорщик ответил:
– Около километра!
– Точнее!
– Восемьсот пятьдесят метров, – определил курвиметром (прибором измерения длины ломаных линий) по карте Кулибин.
Майор приказал:
– Продолжаем отход в прежнем режиме!
– Понял!
Рудаков продолжил:
– Нам бы пройти «зеленку», куда пуштун может скрытно перебросить пару своих снайперов. Для нас это будет гибель! Так что, Сеня, особое внимание на фланги!
– Ясно!
Кулибин поднялся, чтобы совершить бросок назад, к уже выбранной позиции, но вынужден был тут же упасть.
Быстро догнавшие арьергард спецназа бандиты открыли по позиции Рудакова и Кулибина прицельный слепой огонь.
– Мать вашу, обезьяны! – выругался прапорщик и обратился к майору: – Похоже, командир, «духи» нас приземлили?!