Не прогадал. Заметили, подобрали, вывели из сна.
Восхищенная подвигом родина отогрела лейтенанта Джозефа Мейера, подкормила, допросила, вручила орден и осведомилась, чего герой хочет. Мейер заказал для начала пластическую операцию, а потом — курсы переподготовки. Родина не отказала. Только взяла подписку, что про «Скайуокер» и свой отчаянный дрейф Мейер даже не заикнется. А еще провела с лейтенантом обстоятельную беседу в офисе армейской контрразведки. И отпустила подобру-поздорову дальше воевать.
Лицо Изе сделали не хуже прежнего, а специальность он поменял с навигатора на штабного планировщика. Чтобы больше в одиночный патруль не ходить никогда. И действительно, очень скоро Мейер прибился к штабу Эссекса, а потом стал адъютантом начальника. Женился (молодец!), нарожал здоровых нормальных детишек (везет же некоторым) и ни на что не жаловался. А когда его спрашивали: «Ты на чем ходил, мужик?» — он то врал, то отшучивался.
А через несколько лет «Скайуокер» начал сыпаться на Марс. Ненавязчиво, по запчастям. Осматривать детали отправили самых проверенных и компетентных, включая лейтенанта Вернера, который еще не успел заработать дурную репутацию. Ничего вразумительного осмотр не дал. Удалось только выяснить, что бэттлшип порвало на куски невероятно мощным взрывом. Обломки сильно излучали, и комиссия со скрипом и покачиванием головами заключила, что долбанул реактор. Это никак не вязалось ни с загадочными маневрами, ни с бабахом в носовой части. Но на то и комиссия, чтобы скрипеть и качать головами, а заключения — составлять.
Еще Вернер нашел вплавленный в обшивку нагрудник спецкостюма с отчетливыми следами крови изнутри и табличкой «lt J. Меуег» снаружи. Припомнил сокурсника Изю, пожал плечами, о находке доложил по команде и больше об этом случае не думал. Из однокашников Вернера и без того погибла едва ли не половина. А потом Эндрю списали вниз, и начались такие личные проблемы, что самому впору было по стенке размазаться.
Разумеется, Вернер не был удивлен, обнаружив сокурсника Изю на борту «Тушканчика», живого и невредимого, да еще при адъютантском мундире. Он его просто не узнал. Но Мейер ему о себе напомнил. И тут Эндрю, что называется, поплохело.
Может, поэтому он и не поцеловал Иву тогда, в битком набитой людьми библиотеке. А хотел ведь.
* * *У своего кабинета Линда остановилась.
— Ты иди, — сказала она Изе, ныряя за дверь, — а я догоню. Мне обуться надо.
Изя кивнул и заспешил по коридору дальше. Но тут ему навстречу открылась дверь, и на территорию жилой палубы ввалилась целая делегация.
Во главе колонны следовал малый состав охраны контр-адмирала Задницы в количестве шести здоровенных лбов при автоматическом оружии. Следом важно шествовал сам Эссекс, что-то втолковывая на ходу Рашену, злому и взъерошенному. Замыкал шествие лейтенант Вернер. С боков его подпирали двое охранников Рашена. Вид у них был донельзя воинственный, и Изя на какой-то миг решил, что Вернера арестовали. Но тут Рашен поднял голову, увидел Изю и сказал: «Ага!»
Изя щелкнул было каблуками, но его уже профессионально взяли за шкирку, развернули лицом к стене и с ног до головы обшарили проворными ладонями.
— Да вы что?! — возмутился Изя.
— Молчать, капитан! — рявкнул Эссекс, и тот благоразумно притих.
В карманах у Изи оказалось несколько пластиковых карточек, пачка салфеток и рамка с голографической фотографией семьи.
— Негусто, — сказал Рашен. — Ну что, Изя, будем сознаваться?
— В чем? — искренне удивился Изя.
Из кабинета вышла Линда, уже в ботинках и тщательно причесанная, и в изумлении уставилась на распластанного по стене Изю.
— Что такое? — спросила она. — Сексуальные домогательства?
— Фил, — сказал Рашен. — Рекомендую — наш психолог капитан Стенфилд.
— Наслышан, — осклабился Эссекс, протягивая Линде руку и пожирая глазами ее мощный бюст. Капитан Стенфилд отсалютовала, расплылась в улыбке и учтиво пожала руку Заднице.
— Кажется, мы встречались когда-то внизу, — проворковал Эссекс, не в силах оторвать взгляд от выпуклостей под комбинезоном Линды.
— Очень даже может быть, — в тон ему ответила Линда.
— Прекратить! — скомандовал Рашен. — Линда, мы к тебе. Можно зайти?
Линда сделала приглашающий жест, и охрана волоком утащила Изю в кабинет. Следом зашло начальство. Линда бросила озадаченный взгляд на Вернера, но тот указал ей подбородком на дверь и согласно Уставу вошел в каюту последним. Телохранители Рашена в напряженных позах встали снаружи, дверь закрылась.
Кабинет у Линды был раза в три больше, чем у адмирала, с уютными креслами, живописью на стенах и прочими расслабляющими аксессуарами. Эссекс, почувствовав вокруг слишком много пространства, ссутулился и отошел в утолок. Здесь оказалось неожиданно просторно, и не скажешь, что жилая зона боевого корабля, всего-навсего круизера. Еще одни такие же личные апартаменты полагались только доктору Эпштейну, но там все было забито медицинской техникой.
Охрана уронила Изю в кресло и угрожающе нависла над арестантом со всех сторон.
— Молодцы, ребята, — похвалил охранников Рашен. — А теперь свободны.
Старший охраны удивленно посмотрел на Эссекса. Тот кивнул, и бойцы с недовольными лицами убрались за дверь.
— Значит, так. — Рашен заложил руки за спину и подошел к Изе вплотную. — Ты сиди, сиди…
— Можно я к вашему терминалу…? — спросил Эссекс у Линды.
— Да пожалуйста… — Линда, видимо, уже поняла, чего от нее хотят, и исподволь внимательно разглядывала перепуганного Изю. Эссекс с видимым облегчением спрятался за рабочий стол, развернул к себе монитор и принялся теребить контактную доску.
— Связь блокировал, — сообщил он. — Теперь нам не помешают.
— Значит, так, — повторил Рашен. — Это допрос. Я буду спрашивать, а ты будешь отвечать. Быстро и четко. Осознал?
— Так точно… — пробормотал Изя.
— Имя, звание, должность, — без выражения произнес Рашен.
— Капитан Мейер, старший помощник начальника штаба усиленной бригады Attack Force, господин адмирал, сэр!
— Где получал специальное образование?
— Город Ванкувер, Соединеные Штаты, высшее специальное военно-космическое, факультет навигации, господин адмирал, сэр! Затем курсы штабных аналитиков на базе Орли, Париж, Европа, господин…
— Можно без званий.
— Да, сэр!
— Куда распределен по окончании училища?
— ББК «Пиркс». Младший навигатор, сэр. По окончании переподготовки — БМК «Джон Гордон», сэр!
— Ну, — кивнул Эссекс, глядя на монитор. — Правильно врет. Да я этот файл сто раз видел…
— Это кто? — спросил Рашен, указывая на Вернера, который невоспитанно уселся на край стола и через плечо Эссекса тоже заглядывал в монитор.
— Это Эндрю Вернер, сэр. Мой сокурсник, технический факультет.
— Твой сокурсник утверждает, что ты ходил не на «Пирксе», а на «Скайуокере». У него есть убедительные доказательства.
— Не может быть, сэр, — твердо сказал Изя, распрямляясь в кресле. — ББК «Пиркс», сэр. Младший навигатор. А с господином Вернером мы, извините, сэр, по окончании училища встречались исключительно внизу и о служебных делах не разговаривали.
— Ты уверен, Изя, что скажешь то же самое под гипнозом? — поинтересовался Рашен. Линда сунула руки в карманы и подалась вперед.
Изя опустил глаза и весь как-то обмяк.
— А? — спросил Рашен. — Не слышу ответа, капитан Мейер, или как вас там.
— Почему вы ему верите, а мне нет, сэр? — пробормотал Изя. — Вы посмотрите, он сколько лет служит, а всего лейтенант. Он же псих, это все знают.
— Я такой же псих, как ты капитан Мейер, — процедил Эндрю.
— Цыц! — сказал Эссекс. — Не встревай, лейтенант. Здесь тебе не русская чайная.
— Виноват, сэр.
— Тот-то же. Мейер, кто поменял информацию в твоем файле?
— Господин контр-адмирал! — взмолился Изя. — Ну вы же меня знаете!
— Отвечать!
— Да я понятия не имею, о чем вы, господин контр-адмирал! В чем дело-то? Какой «Скайуокер»? Ну, был такой ББК. Кто-то его в Поясе крепко расколотил, так, что одни модули остались, да и те, говорят, пустые…
— Эта история со «Скайуокером» покрыта завесой секретности от начала и до конца, — вздохнул Рашен, оборачиваясь к Эссексу. — Мы ведь тоже знаем, что он ушел к Поясу вместе с полицией и не вернулся. И все. Правильно, какие-то аварийные модули нашли, но был ли там кто живой, официально не сообщалось. Вот на этом наш друг Изя и погорел…
— Ничего не понимаю… — почти шепотом сказал Изя.
— Обломки «Скайуокера» потом упали на Марс, — объяснил Рашен. — И твой друг Эндрю…
— Да не друг он мне никакой! — взвыл Изя.
— Не перебивай. Твой никакой не друг Эндрю работал на подхвате в аварийной комиссии. И нашел кусок спецкостюма с табличкой «лейтенант Джей Мейер». Доходчиво объясняю?
— Да не друг он мне никакой! — взвыл Изя.
— Не перебивай. Твой никакой не друг Эндрю работал на подхвате в аварийной комиссии. И нашел кусок спецкостюма с табличкой «лейтенант Джей Мейер». Доходчиво объясняю?
— Да этих Мейеров — как говна! — в голос заорал Изя. — Вы что, тоже с ума посходили?! Кого вы слушаете?! — от собственного вопля он сам чуть не оглох и бессильно скомкался в кресле.
— Ох, и нечиста же у тебя совесть, дружище! — сказала Линда.
— Говна на флоте точно много, — заметил Эссекс. — А Мейеров за последние двадцать лет появилось всего-навсего трое. Один якобы ты. А еще двое, Эфраим и Мордехай, — командиры десантных батальонов. Чего бы им, спрашивается, делать на бэттлшипе, приписанном к группе F? А?
Не кажется ли тебе, дорогой мой адъютант Изя, что один из этих Мейеров действительно говно?
— А Вернера, между прочим, списали вниз после этого случая, — заметил Рашен. — И загнали в обслугу, чтобы с астронавтами не болтал.
— Это ты зря, — перебил его Эссекс. — Вернера я списал. Ты же мне не говорил, что он твой…
Рашен укоризненно поглядел на Эссекса и почесал в затылке.
— Видите, ничего не сходится, — поспешно вставил Изя. Вернер машинально отодвинулся от Задницы подальше и уставился в пол.
— Извини, лейтенант, — сказал Эссекс. — Но тебя после взрыва на «Виггине», и особенно после «Декарда», никто брать не хотел. За тобой беда ходит, ты в курсе? Сам видишь, сплошные неприятности…
— Я их не искал… — тихо произнес Эндрю, не поднимая глаз.
— До чего ж вы суеверные, астронавты! — усмехнулась Линда. — Слушайте, господа адмиралы, давайте, зайдите ко мне как-нибудь, а? Ничего особенного…
— Успеется, — сказал Рашен. — Ладно, Andrey на нас не в обиде. В конечном счете все обернулось не так уж плохо. И вообще, мы эту ситуацию потом обсудим. Верно, Andrey?
— Все нормально… — тихо сказал Эндрю.
— Как насчет гипноза? — учтиво спросил Рашен, обращаясь к Линде.
— Без проблем, драйвер. Расколю его как миленького.
— Я буду все отрицать, — пообещал Изя. — В смысле — потом.
— Ну ты дурак! — расхохотался Эссекс. — Ты что же решил, мы тебя судить будем? Судом присяжных? Ха-ха-ха!
— Мы тебя просто в мусоропровод спустим, — объяснил Рашен. — Не переживай, больно не будет. «Последний шанс» тебе воткнем, и головой в люк. А летать тебе не впервой, навигатор все-таки. Pidaras.
— Не посмеете! — окрысился Изя. — Здесь вам не Россия! Быстренько вслед за мной загремите!
— Слушай, Линда, чего он такой агрессивный? — благодушно осведомился Рашен.
— Да он с самого начала все понял, — объяснила Линда. — И никак не может решить, сразу колоться или чуть погодя. Вот, душу отводит, ловит свой кайф, рычит на начальство. Моментом пользуется, крысняк мелкий.
— А-а… А Россию ты, Изя, лучше не трогай. Здесь точно не Россия, здесь пока что люди живут. А вот из-за таких, как ты, от группы F может остаться груда металлолома. Давай, рассказывай, кто ты есть на самом деле. А то у нас времени в обрез. И про мусоропровод я не шутил, клянусь.
— Я потом буду все отрицать, — повторил Изя.
— Ну, заладил, yolkee-palkee! Изя, мне плевать, что ты скажешь потом. Мне важно знать правду.
— А потом вы меня убьете!
— Не обязательно.
— Это как? — удивился Изя.
— Нам тоже нужны свои люди в Адмиралтействе, — объяснил Рашен. — Между прочим, сколько они тебе платят?
— Да уж побольше, чем вам… — признался Изя.
— Нет, — отрезал Рашен. — Я тебе могу заплатить по самой высокой ставке. Если мы договоримся, выйдешь отсюда живым.
— Я вам не верю, — сказал Изя твердо. — Вы, русские, нас арабам продали. А потом весь мир — китайцам. И Россию тоже продали. И меня сначала купите, а потом тоже продадите. Русские — самая хитрожопая нация на свете. Пусть мне гарантии дает господин Эссекс, но только не вы…
Рашен на протяжении этой глубокомысленной проповеди стоял неподвижно и даже в лице не изменился. Но когда Изя замолк, адмирал сделал резкое, почти неуловимое движение правой рукой. В кабинете раздался негромкий хлопок. Подголовник Изиного кресла разлетелся в клочья, и что-то глухим шлепком ударило в стену.
Изя медленно поднял руку, потрогал разорванное ухо, поднес окровавленную ладонь к лицу, и взгляд его остекленел.
Глухо щелкнуло — это адмирал спустил взведенный курок, придерживая его большим пальцем.
На глазах у Изи выступили крупные слезы.
Рашен не спеша убрал в набедренный карман маленький черный пистолет.
— Пытки выдержишь, жиденыш? — спросил он почти ласково.
— Матерь Божья… — прошептал Изя, разглядывая свои трясущиеся пальцы, с которых капала на пол кровь.
— Бога нет, — заметил Рашен. — Во всяком случае, для тебя.
— Бог есть ненависть, — сказала Линда. — А тебе сейчас, Изя, позарез нужна любовь. Кстати, господин адмирал, я вам не разрешала тут стрелять.
— Залатай ему ухо по-быстрому, — приказал Рашен. — И не возникай. Шутки кончились. Мы на военном положении уже почти час. Застрелю любого, кто мне не понравится.
— Почему военное?.. — громким шепотом спросил Вернер.
— На Марс идем, — проворчал Эссекс. — Контрабанду душить. Полицейских недостает, видите ли.
— Господин адмирал! — позвал Вернер. — Разрешите? Так, может, я?..
— Иди, Andrey, — кивнул Рашен, не оборачиваясь. — Продолжай работу. И спасибо. Потом увидимся.
— Есть, — Вернер кивнул Эссексу, подошел к двери, нажал кнопку и испуганно отшатнулся. В коридоре стоял такой оглушительный мат, какого не бывает, наверное, даже в бою. Это орал коммандер Жан-Поль Боровский. В качестве мальчиков для битья выступала охрана, не пускавшая старпома к переговорному устройству на двери.
— Что еще такое?! — рявкнул адмирал, перекрывая командным ревом вопли в коридоре. — Пропусти!
— Блядь! — выдохнул Боровский, продираясь сквозь охрану. — Ой, виноват, сэр! У нас ЧП. Мне Линда нужна позарез. А у вас тут… Виноват, сэр! Я лучше потом.
— Какое еще ЧП? Зачем тебе Линда? Что, крыша поехала у кого-то?
— Так точно, сэр! Старший навигатор Фальцфейн. Сначала категорически отказалась выполнять приказы, а потом взяла и свихнулась.
Из-за перегородки высунулась Линда с баллоном анестетика в руке.
— Давно пора, — заметила она.
— Это какая Фальцфейн? — оживился Эссекс. — Куколка такая светленькая, с круглой попкой?
— Да нет, — отмахнулся Рашен. — Светленькая — это наша Кенди. А Фальцфейн — шатенка. Ты ее не знаешь.
— Мы ее пока депрессантом жахнули, — сказал Боровский извиняющимся тоном. — Но боязно что-то. Вдруг очнется…
— Линда занята, — отрезал Рашен. — А Марго — расстрелять na hui. Не до нее сейчас.
— Чего? — вылупился на адмирала Боровский.
— Пойдемте, Жан-Поль, — сказал Эндрю, обнимая старпома за талию и вытаскивая в коридор. — Видите же, заняты люди.
— Как это — расстрелять? — пробормотал Боровский.
— Na hui, — объяснил Рашен. — И дверь закрой.
В коридоре старпом обвел потрясенным взглядом охрану. У бойцов, которые разговор прекрасно слышали, вид тоже был так себе.
— Мужики, — спросил Боровский. — А вы расстреливать умеете?
Мужики обалдело переглянулись. Кто-то нервно хихикнул.
— Может, обойдется… — неуверенно заметил старший охраны Эссекса, довольно симпатичный здоровяк-капитан.
— И не надейся, — печально сказал один из телохранителей Рашена, украдкой подмигивая Боровскому и высовывая язык. — Если бы Задница приказал, тогда еще туда-сюда. А тут сам Рашен. Наш патрон слов на ветер не бросает. Давай, поднимай архив, выясняй, как это делается.
— А почему я? Почему не вы, например? — капитана прямо затрясло.
— А потому что расстрельная команда минимум пять человек. Как раз — и ты главный. Командовать будешь. Отмашку давать.
— Суки! — догадался капитан. — Разыгрываете, да?
— Не-а, — помотал головой Боровский.
Капитан широко открыл рот. Потом закрыл. Боровский еще год назад был заместителем Рашена по боевой части и наводил ужас на всю группу F, пока не загремел в психушку с нервным истощением. Иначе он был бы уже контр-адмиралом, и все об этом помнили. До сих пор единственным судном, на котором Боровского не боялись, оставался «Пол Атридес». Здесь коммандер был просто лапочка. Но стоило ему появиться где-либо еще, как все разбегались. Даже вооруженная охрана. Ходили слухи, что Боровский отсидится на «Тушканчике» немного, а потом Рашен вернет его на организационную работу. И когда он снова примется дрючить экипажи и гонять корабли… Лучше уж война.
А его друг и начальник адмирал Рашен, весьма опасный человек, говорят, когда-то собственноручно кого-то шлепнул. За неповиновение.
— Готовьтесь, капитан, — жестко приказал Боровский. — Формируйте расстрельную команду. Печально, конечно, но что поделаешь… Нам в походе балласт ни к чему.