– Ты точно на это надеешься? Разве я ломлюсь к тебе в туалет или живу в холодильнике?
– Ты спишь в моей постели! Этого вполне достаточно, чтобы ждать твоего отъезда. Я привыкла спать одна!
– В твоем возрасте от такого пора отвыкать, – фыркнул в темноте Сергей.
– Ой, ты прямо как моя мама. Вы бы спелись!
– Пока твоя мама спелась с Димой. Но я надеюсь на протекцию с ее стороны. Тем более что у Димы явно что-то закрутилось с той блондинкой, которая одна приехала.
– С Лизкой? – изумилась Даша. – С чего ты взял?
– Я их ночью видел, за ручки держались.
– И как ты все успел? Всего-то – за водичкой сходил.
– Ну, ты тоже не скучала. Тырин, небось, сегодня будет всю ночь кошмарами мучиться, – не остался в долгу Сергей.
– В крайнем случае спихну Вадика Березкиной. Насильно. Наплевав на его дворянское воспитание, – пробормотала Дарья, засыпая.
Елена Петровна Тырина любила посещать салон красоты недалеко от дома. Во-первых, ехать всего ничего, никаких пробок. Во-вторых, там было дорого, стильно и качественно. Редко бывает, чтобы так изумительно совпадали все ее требования.
Много лет она ходила в этот замечательный салон строго по средам. Это был ее день. Все домашние были в курсе, мастера ее ждали. В общем, казалось, ничто не может изменить заведенный порядок вещей.
Но нет в мире ничего вечного.
В эту злополучную среду в салоне прорвало трубу. Несчастная девочка на ресепшн кланялась, как китайский болванчик, и причитала, что не может дорогую гостью даже чаем напоить. Елена Петровна рассеянно выслушала извинения и вымелась на улицу. Заняться было решительно нечем. Она планировала провести в салоне весь день и вечером встретить мужа посвежевшей и похорошевшей. И тут такая неприятность. Она заехала в кафе, выпила кофе с пирожным и заскучала. Делать нечего, нужно было ехать домой.
Сбитые планы обычно чреваты самыми разнообразными последствиями.
В подземном гараже обнаружилась машина супруга.
– Заболел, что ли? – всполошилась Елена и ринулась домой. Тырин никогда днем дома не бывал. Может, забыл что-нибудь?
Она влетела в квартиру и застыла, с недоумением разглядывая женскую шубку, валявшуюся в коридоре на полу.
Юрик давно жил отдельно и вряд ли мог привести к ним девицу. Лиза тоже обычно предупреждала о своем приезде. В общем, шуба была чужая.
– Диня! – крикнула Елена, озадаченно перебирая версии. – Ты дома?
Вопрос был глупым, так как ботинки Дениса Константиновича валялись тут же. Равно как и его пальто.
– Денис! – еще громче крикнула супруга. – Что случилось? Кто у нас?
А вдруг их грабят? А Диня в заложниках? Она осторожно взяла здоровенный зонт и на цыпочках двинулась вперед.
Муж обнаружился в кабинете. Он сидел за рабочим столом в сбившемся на сторону галстуке и почему-то босиком. Белесые ступни, поросшие черным волосом, сиротливо торчали из-под столешницы. Рядом, в кожаном кресле сидела смутно знакомая растрепанная девица в криво застегнутой блузке и что-то строчила в блокноте.
Оба были какие-то запыхавшиеся и раскрасневшиеся.
– А что здесь происходит? – севшим голосом уточнила Елена Петровна.
Дурой она не была и о сути происходящего примерно догадывалась. То, что Тырин тот еще ходок, она прекрасно знала. Но притащить девку домой? Как он мог? Хотя он же знал, что ее до вечера не будет! И мало того, девка-то дедова! Та самая сочная брюнетка, которую старый хрыч всем представил как… А, кстати, он ее никак не представил. Сказал, что Снежана, а дальше думайте, что хотите.
Иногда ночью в кошмарах Елена Петровна видела, как застает мужа с очередной пассией то на работе, то на даче, то дома. Потом, пробудившись, она часто думала, а как себя вести, если такое случится на самом деле? И всякий раз приходила к выводу, что уж лучше, чтобы он не попадался. Потому что тогда ситуация будет безвыходной. Одно дело закрывать глаза на его шалости, и совсем другое, когда эти шалости будут буквально сунуты ей под нос. И как после этого жить? Выгнать можно – не проблема. А с чем она останется? Одинокая, никому не нужная, опозоренная?
– Что происходит? – эхом отозвался Тырин и всплеснул толстыми ладошками. – Лена! Тут такое! Ты не представляешь!
Супруга уставилась на него в надежде, что сейчас ей озвучат какую-нибудь сносную версию, после которой можно будет спокойно жить дальше, как ни в чем не бывало.
Но Денис Константинович, которого застали врасплох, уже полностью выложился на этой мизансцене и больше ничего придумать не смог.
– Это с ума сойти, что тут такое, – уже вяло повторил он и с мольбой посмотрел на Снежану. Ведь это она для остроты ощущений требовала приезжать сюда, когда жена в салоне. Так, видишь ли, круче и волнительней. Ну, и как теперь выворачиваться?
– Дело в том, что у нас очень сложная история, – подхватила упавшее знамя Снежана. – Я понимаю, что ситуация выглядит двусмысленно, но мы просто вместе работаем. Я секретарь Дениса Константиновича. Он взял меня на работу…
– Да когда ж он успел? – не выдержала Елена. – Мы вас в эти выходные впервые увидели!
И тут же прикусила язык. Ну, зачем? Разоблачений захотелось? А что потом с ними делать, с этими разоблачениями? С этой правдой, никому не нужной?
– Нет, я давно у него работаю. Он меня взял в виде одолжения. Я, понимаете ли, внебрачная дочь Михаила Федоровича.
– Какого Михаила Федоровича? – изумился Тырин, забыв, что в его положении правильнее всего молчать и поддакивать.
– Мишки? Танькиного мужа? – опешила Елена. – Моего брата, что ли? А как это? И дед знает?
– Нет, дедушку мы решили не нервировать. – Снежана подошла к Тырину, который таращил на нее глаза, как окунь после бомбежки, и незаметно ткнула его ручкой в бок. – Да, Денис Константинович?
– Ээээ, м-да, – проблеял неподготовленный к такому повороту Тырин.
Наличие у Татьяниного мужа внебрачной дочери мгновенно перестроило мысли Елены на другой лад, впрыснув в кровь адреналин. Хотя звучало это все крайне фантастично.
– А Мишка знает? А Татьяна? А как вообще так получилось? – засуетилась мадам Тырина, соображая, что можно из этого всего извлечь.
– Никто не знает. Только Денис Константинович. Теперь еще вы. – Снежана преданно посмотрела в глаза Елене Петровне. – Я могу надеяться, что это останется между нами?
– А зачем? Надо ж сказать!
– Нет, еще не время. Мама попросила пока ничего не говорить, – умоляюще сложила ладошки Снежана.
– Какая мама? А-а-а-а, – дошло до Елены. – Так твоя мама Эльвира? Как я сразу не догадалась! И что, они с Мишкой любовники, да? Ух ты, как интересно! Вот это поворот! Надо же!
– Лена, мы на работу поедем, – сказал Тырин, всем сердцем чувствуя, что на этот раз пронесло. – Мы за документами заезжали. Но ты никому!
– Могила! – стукнула себя в грудь Елена Петровна.
Теперь она знала, чем занять день.
Если вы хотите распространить какую-нибудь информацию максимально широко в предельно сжатые сроки, найдите женщину и поведайте ей это под видом страшной тайны. Ничто не расходится из уст в уста быстрее, чем секреты, которые обещали хранить. Сеть распространения множится в геометрической прогрессии ускоренными темпами. Обычную информацию женщина может либо спокойно хранить в недрах памяти, либо и вовсе забыть, а вот тайна рвется из нее наружу, как вскипевшее молоко из тесной кастрюльки.
– Ты спятила! – рявкнул Тырин, едва они со Снежаной уселись в машину. – Что ты несла? Ты понимаешь, что теперь будет скандал и все равно все выяснится! Неужели нельзя было придумать что-нибудь более правдоподобное? Как теперь выкручиваться? Ленка же обязательно все расскажет Татьяне.
– Может, это и к лучшему, – рассеянно буркнула Снежана.
– Что к лучшему? Ты решила меня утопить? Только такая дура, как моя жена, могла поверить в этот бред. Хотя, может, она не такая уж дура. И не поверила. Тогда она мудрая женщина. М-да.
– Не трясись. Это правда.
– Что правда? Что ты Мишкина дочка? Моя племянница?
– Что ты орешь! – Снежана побелела. – Почему это я твоя племянница? Мы не кровные родственники. Не пугай меня.
– Ты свои сказки с реальностью не путай, – обозлился Тырин. – У Мишки одна дочь, Дашка. Дрянь такая. Сегодня еще Вадик этот должен прийти. Вчера не пришел. Куда я его дену! А все ты! Ни с одной бабой не было столько проблем!
– Ты говорил, что ни с одной не было так хорошо, – оскорбилась девушка.
– Я и не отпираюсь. Хорошо было. А теперь, похоже, придется платить!
– Денис, успокойся. Я правда дочь Никитина. Так получилось.
Внедорожник так резко затормозил, что Снежана едва не разбила лоб о приборную доску.
– Этого быть не может! – Тырин вытер взмокший лоб и начал искать в кармане нитроглицерин. – Так не бывает.
– Да бывает еще и не так, – отмахнулась пассажирка. – Поехали на работу. По пути расскажу. Кстати, раз все раскрылось или раскроется в ближайшее время, можешь послать этого Вадика лесом. Теперь их шантаж не имеет смысла.
Снежана всегда знала, что у нее есть отец. Только вот мама категорически не желала называть его имя, придумывая то сказку про шпиона, то про полярника, то про летчика-испытателя. Когда дочка повзрослела, мама сказала правду: по молодости и глупости она забеременела от симпатичного командированного, который исчез из ее жизни навсегда, оставив лишь приятные воспоминания о трех днях сказки. Как выяснилось, сказки, в которые верила наивная Эля, имеют обыкновение очень быстро заканчиваться.
Сколько Эльвира себя помнила, ей всегда хотелось большего. Только тот, кто мечтает, получает все. Если жить и довольствоваться малым, то так и останешься ростком, похороненным в грунте. Эля была по натуре своей борцом и всегда шла до последнего, отчаянно рискуя. Девушкой она была симпатичной, видной, поэтому имела возможность выбирать из хоровода кавалеров, крутившихся рядом. Знаниями она не блистала, богатых родителей не имела, поэтому быстро смекнула, что путь наверх лежит через удачное замужество. А удачное, это не то, которое по любви, а которое тщательно продумано и просчитано. Любовь может и закончиться, а быт останется. Поэтому замуж она решила выйти за устроенный быт, проще говоря, за богатого жениха. Но, вот беда, никого подходящего на примете не было. Пришлось сначала выбирать из того, что имелось. Самым подходящим оказался Виктор: хваткий, оборотистый, контактный. Правда, красавцем он не был, зато имел неплохую кооперативную квартиру в Рязани и блатную работу в мясном магазине. Не принц, но хоть что-то. И когда с Виктором дело было уже «на мази», вдруг появился Миша. На Элину беду он заблудился и решил спросить дорогу у первой встречной. Вот так судьба иногда тасует людские судьбы, причудливым образом сплетая их в паутину и опутывая с ног до головы. Приезжий, обходительный, дорого одетый, интересный – этого оказалось достаточно, чтобы Виктор был моментально забыт. И не просто забыт, а со скандалом отправлен в отставку. Придя, как обычно, к любимой девушке с куском парного мяса вместо букета, он был в грубой форме проинформирован, что ни он, ни его свинина здесь более не требуются.
А тем временем командированный, не устояв под натиском симпатичной девицы, сдался. И сдался, надо сказать, не без удовольствия. Ну и что, что где-то его ждали жена и дочь? Разводы в стране никто не отменял. Эля пошла на штурм.
Но просчиталась.
Михаил исчез из ее жизни точно так же, как и появился – внезапно и бесповоротно. Эльвира даже в паспорт заглянуть не успела. А через месяц выяснилось, что предприимчивая барышня беременна. Делать аборт оказалось нельзя, поэтому Эля поплакала и родила дочку. Она не оставляла попыток удачно выйти замуж, однако все как-то не складывалось. Так бы и жила Эльвира с мыслью, что жизнь не удалась, если бы однажды по телевизору в новостях на открытии какого-то предприятия не увидела того самого командированного Мишу. Он что-то вещал про модернизацию и перерезал ленточку. Эля аккуратно переписала фамилию с подписи под репортажем и поняла, что теперь у нее появилась новая цель в жизни.
А Снежана узнала, что у нее есть отец.
Действовать решили через деда.
– Ты не поверишь, – улыбнулась Снежана Тырину, – но то, что я попала к тебе на работу, чистая случайность. Я чуть не умерла там на юбилее, когда ты с семьей приехал. Думала, ты нам все испортишь. Ты прости, я не могла сказать сразу. Это ж не моя тайна. Но я рада, что все открылось. Мне было неприятно врать тебе. Понимаешь?
Она ласково погладила Дениса Константиновича по щеке. Что удивительно, девушка говорила чистую правду. Но кто ж верит правде?
Он улыбнулся в ответ и подумал, что понимает теперь только одно: появилась еще одна претендентка на дедово наследство. И если семейка Никитиных была конкурентом слабым, то эти ушлые мамаша с дочкой могли дать фору всем, в том числе и Тыриным. Надо ж так вляпаться!
Он потянулся и осторожно чмокнул спутницу в розовую щечку, словно задабривая, как опасного хищника. Будто мяса кусок кинул в клетку. А как иначе? Кто ж ее знает, что она еще выкинет.
Все же с бабами нужно держать ухо востро. Ну их к чертям! Жена хоть и не подарок, зато всегда на его стороне и никаких неприятных сюрпризов от нее ждать не приходится.
Удивительное дело. Дамы, способные на фокусы в постели, и в жизни оказываются теми еще факирами. Уж лучше жить спокойно и там, и там, чем все время идти, как по минному полю. Не стоят короткие минуты страсти таких жертв.
Тырин удовлетворенно выдохнул и покосился на девушку.
Пора было придумывать пути отхода в привычное логово к надоевшей супруге. Только там можно было зализать раны и отлежаться в полном покое, не опасаясь ядовитых укусов.
Тем и сильны жены. В этом их преимущество перед юными, красивыми и сексуальными дурочками – в надежности, проверенной временем.
Едва муж с секретаршей вымелись, Елена забегала по квартире, как жук по спичечному коробку. Мысли раскатывались веселым горохом и бессмысленно гремели в голове, не создавая никаких внятных конструкций. Враньем могло быть все от первого до последнего слова, или только часть, или вообще все было правдой. Выяснить это можно было только опытным путем, то есть не размышлять теоретически, где именно ее нагрели, а разобраться самой. Даже если в конце концов она окажется в дураках.
Но когда такие мелочи останавливали женщину в состоянии аффекта?
А Елена, заставшая в кабинете супруга столь неоднозначную сцену, была именно в вышеупомянутом состоянии. Некоторые ударяются в истерику, некоторые идут грудью на амбразуру, а кто-то цепляется за последнюю надежду, как утопающий за соломинку.
В конце концов, треснувшись в своей суетливой беготне об косяк, Елена Петровна приняла не взвешенное и не обдуманное решение. Она схватила телефон и судорожно набрала знакомый номер.
– Таня? Привет, дорогая! Как жизнь, как дела? Давно не виделись!
Татьяна Антоновна, одурело помолчав, осторожно заметила:
– Лена, здравствуй, конечно! А чего это мы давно не виделись? У тебя из памяти выпали эти выходные? Что-то случилось?
В том, что что-то случилось, она не сомневалась. Чтобы Елена позвонила, да просто так! Наверное, впервые Татьяне Антоновне хотелось, чтобы родственница в очередной раз похвасталась какой-нибудь личной победой. Но что-то подсказывало, что такую дрожь в ее голосе могла вызвать какая-то более сильная радость, нежели очередная дорогая покупка. А что радует сильнее, чем неприятность ближнего? Таким образом выходило, что сейчас выяснится какая-то гадость.
«Ой, не дай бог, узнала что-то про Дашкиного кавалера! Я ж говорила, надо было брать Диму! Он хоть проверенный!» – Татьяна Петровна аж вспотела от дурных предчувствий.
– А как Миша? – не унималась Елена. – Как он поживает?
– Так же, как и я! Что случилось-то?
– Да я думаю, что это не телефонный разговор! Можно, я приеду? У тебя валерьянка есть?
Начало было многообещающим.
– Ленка! Что с Мишей!
– Да у Миши как раз все отлично! Ты даже не представляешь насколько! Давай я приеду!
– Приезжай, – упавшим голосом согласилась Татьяна Антоновна.
Она без сил рухнула на диван. Слез не было. Глаза были сухими, даже слишком сухими, словно в них насыпали песку. Ноги онемели. Надо же, как быстро все заканчивается. Только на днях она нашла эту отвратительную записку, и вот об этом уже все знают. А Ленка, похоже, даже знает, с кем именно муж наставляет ей рога. Иначе почему бы ей так радоваться?
Судя по скорости прибытия, Елена Петровна летела на помеле. Ну, естественно, а на чем же еще передвигаться этой милейшей даме. Самый подходящий вид транспорта для старой ведьмы.
Татьяна Антоновна с тяжелым вздохом поднялась и пошла открывать. Она и хотела знать, и надеялась, что ничего не узнает. Когнитивный диссонанс раскалывал голову тупой болью. Сердце билось замедленно, словно нехотя. Наваливалась какая-то тяжелая апатия.
– Ой, неважно выглядишь! – выпалила Елена, влетев в квартиру. Сама она аж расцвела. Все же мало надо женщине для того, чтобы резко похорошеть: либо влюбиться, либо узнать тайну. Алле-оп, и внутри зажигается огонь, подсвечивающий любую даму, словно лампочка – занесенную снегами избушку!
– Зато ты отлично выглядишь. Давай, рассказывай. – Татьяну Антоновну даже оживление родственницы не обозлило. Организм нахлобучил на себя броню и стал почти неуязвим. Она словно впала в эмоциональную спячку.
– Даже не знаю, как и сказать. – Елена то садилась, то вскакивала, возбужденно сжимая кулачки. На губах ее блуждала странная улыбка – нервная и дерганая.
– Да уж как-нибудь. Не мотай мне душу.
– Ты знаешь, что у Михаила есть любовница? – выпалила Елена, с сорочьим любопытством уставившись на собеседницу. Она так внимательно таращилась, словно боялась упустить любую самую крохотную эмоцию.
– Знаю, – максимально равнодушно ответила Татьяна Антоновна.